Что в нём нашёл такого… товарищ Сталин? Трус, алкоголик, эгоист и вороватый подлец... Тарас Шевченко
«Я от природы вышел какой-то неконченый»
Это цитата, если что. Того самого, великого гения. Кто не знает, жил-был когда-то малороссийский Тарас Шевченко, ранний сирота и крепостной. Лучшие люди Российской империи (даже царской фамилии) выкупили его, дали свободу. Он их потом своими виршами отблагодарил так, что получил эпитет от друзей «из хама не будет пана». Но звезда «талантливого украинского поэта» сверкает сегодня в соседнем государстве куда ярче прочих… более достойных имён украинского народа.
Знать такого человека никто не знал бы сегодня, если не товарищ Сталин. Почти всё понимаю в биографии этого диктатора, мотивы поступков и трудных решений. Но анализ любви к поэту Шевченко - откровенно пуст версиями. В непростой 1939 год «вождь народов» захотел с величайшей помпой отметить не очень-то и круглый юбилей (125 лет) этого посредственного сочинителя. Страна как с цепи сорвалась…
Тон задала передовица газеты «Правда» панегириком «Великий сын украинского народа». Открыли в центре Киева страшненький памятник какому-то широколобому селюку с вислыми усами (Шевченко при жизни так не выглядел, модный франт был). Назвали не счесть улиц и площадей по всей стране его именем. Городков, галерей, театров, музеев, колхозов и трудовых коллективов, пионерских ватаг и т.д.
Плача ночами в подушки, искусствоведы и литературоведы придумывали восхищённые тексты, живописуя талант и гениальностью шевченковского слога. Школьники и студенты, недоумевая и с тоской поглядывая на томики русских поэтов, наизусть учили странные стихи. Порой бессмысленные. Ладно бы махровая идеология, но советская комедия продолжилась многими актами после 1991 года на Украине. Тут без «гения Кобзаря» присесть по нужде некуда.
Стереотипы
Крепостной несчастный Тарас. Подсказывает мозг картинки советской пропаганды: бедный, неграмотный, униженный пять раз на дню, обязательно поротый и работающий от зари и до зари. На вечно пьяного пана, развлекающегося насильственным образом с юницами и орущего после штофа водочки «Боже, царя храни». Нормальный такой образ, благодаря Шевченко (во многом) и был сформирован.
Только вот, правда она - другая. Было бедным семейство Шевченко? Да. Но не всё. Родственник Варфоломей заработал себе на выкуп самолично. Григорий Иванович, отец Тараса был рукастый мужик, часто уходил на «отхожие промыслы» зарабатывать. Не будь таким усердным в постели, строгая бесчисленных детишек, да проживи подольше - вне всякого сомнения выкупился. Но невероятно (для тех лет) живучее потомство от двух здоровых жён не позволили Григорию воспользоваться императорским Указом «О вольных хлебопашцах».
Порол ли Тараса Шевченко эксплуататор-пан? Ага. За частое мелкое воровство, лень, дерзкий характер и недобросовестное исполнение обязанностей «казачка» из прислуги. В своих воспоминаниях «великий Кобзарь» довольно честен в этом аспекте своей биографии. Его барин Энгельгард Павел Васильевич скоро убедился: ничего полезного в хозяйстве из Тараса не получится.
Хотя сначала пробовали научить кулинарии - провал, лакей - недобросовестный и вороватый, пахать и сеять не способен. Единственный полезный сельский навык - «пас ягнят за селом». Так это деревенским слабоумным доверяли. Выучил в Варшаве польский язык, пока барин там жил? А по-другому не получилось бы, паны демонстративно русский не разумели. Вот и отдал бесполезного крепостного виленскому университетскому преподавателю, портретисту Яну Рустему. Тарас демонстрировал неплохие художественные навыки, а крепостные художники стоили огромных денег.
Потом, спасаясь от стрельбы польского мятежа и холеры великорусских губерний, пан Энгельгардт передал Тараса столичному господину Ширяеву в обучение малярному делу. Тот спокойно постигал мастерство, стал прилюбливать ходить в Летний сад, рисовать с натуры статуи. С молодым крепостным познакомился живописец Сошенко. Пригласил к себе в мастерскую.
Шевченко начал встречаться с очень интересными людьми: конференц-секретарем Академии художеств Василием Григоровичем, композитором графом Михаилом Виельгорским, академиками живописи Карлом Брюлловым и Алексеем Венециановым, даже смог произвести впечатление на воспитателя наследника престола и автора слов государственного гимна, поэта Жуковского. Чем брал такие глыбы молодой крепостной Тарас? Не мастерством, господь с вами. Его талант был в другом.
При встречах с утончёнными аристократами столицы Шевченко мастерски изображал жертву «панского произвола», выжимая скупые мужские слёзы и откровенные нервные истерики дам. Уважаемые люди решили найти деньги на выкуп. Очень модное поветрие было среди либеральной интеллигенции. Как дело было и чем закончилось, можно почитать в первой статье цикла.
Почему Шевченко получил творческую популярность в Санкт-Петербурге? «Попал в струю», так это называется. У части аристократии того времени сменились вкусы, после 1812 года на смену франкомании пришло «почвенничество», показная русскость. Говоря современным сленгом, возникла мода на стили «этно и фолк». Но запрос был на произведения откровенно поверхностного, лубочного качества.
Шевченко тонко использовал прихоти высшего света, вспомнил свою юность в роли «казачка» у Энгельгардта. Одевался на свои салонные выступления в национальную одежду малоросса, чтобы к фуршету уже блистать хорошим костюмом. Творчество его в этой статье не буду пока трогать. Оно откровенно серое, но нужно отдать должное Кобзарю. Из тогдашнего малороссийского наречия и местечковых говоров - он выжал полный максимум. Даже временами чуть больше…
Солдатчина многострадальная
тоже популярна в мифологии Кобзаря. Очень интересная служба у него была. Чтобы не обвинили в злопыхательстве на «гения», почитайте его личный дневник. Как именно этот утончённый аристократ Санкт-Петербурга относится к русскому солдату, своему боевому собрату:
«Рабочий дом, тюрьма, кандалы, кнут и неисходимая Сибирь - вот место для этих безобразных животных, но никак не солдатские казармы, в которых и без них много всякой сволочи. А самое лучшее - предоставить их попечению нежных родителей, пускай спотешаются на старости лет своим собственным произведением. Разумеется, до первого криминального поступка, а потом отдавать прямо в руки палача» (25 июня 1857 год).
Уверен, в конце 90-х и начале нулевых самые истеричные правозащитницы комитетов «солдатских матерей» очень много читали Шевченко. Полностью превратив срочную службу в армии сегодня - в загородный пионерлагерь для утончённых душой недорослей. Аргументация Кобзаря просто убойна и разрывает женскую ранимую душу на части, вызывая встречное презрение вменяемого мужика:
«…Мне сегодня пригоняли амуницию. Какое гнусное грядущее важное событие! Какая бесконечная и отвратительная эта пригонка амуниции! Неужели и это ещё не в последний раз меня выведут на площадь, как бессловесное животное, напоказ? Позор и унижение!
Трудно, тяжело, невозможно заглушить в себе всякое человеческое достоинство, стать на вытяжку, слушать команды и двигаться, как бездушная машина. И это единственный, опытом дознанный способ убивать разом тысячу себе подобных. Гениальное изобретение! Делающее честь и христианству и просвещению».
Вызывает презрение метания солдата Шевченко (жившего жизнью офицера, кстати), когда он засыпал эпистолами своих прежних покровителей - Брюллова и Жуковского. Каждое послание вопиет: «Вызволите меня ещё раз из неволи!». Понятное дело, ответов не получал после подлости, которую позволил себе в отношении больной императрицы. После смерти Николая I в 1855 году его сын Александр II амнистировал многих политических преступников, но фамилию Шевченко собственноручно вычеркнул:
«Этого простить не могу, он оскорбил мою мать».
Но либеральная прослойка столичной интеллигенции не успокоилась. Пост президента Академии художеств занимала дочь Николая I, Великая княжна Мария Николаевна (будущий Президент Академии художеств). Вице-президент Академии граф Ф. Толстой и его супруга постоянно передавали ей слезницы поэта:
«Подайте от себя прошение обо мне ея высочеству, нашему августейшему президенту».
Великая княгиня долго сомневалась, стоит ли прощать подлеца, столь неблагодарного по отношению к её родителям. Но Санкт-Петербург был наводнен фантазиями о страданиях Шевченко в «солдатчине» (по его письмам). Император не стал отказывать сестре, в 1857 году «во внимание к ходатайству президента Академии художеств Ее Императорского Высочества Великой Княгини Марии Николаевны» поэт был уволен от необременительной, проходящей в охотах и офицерских пирушках воинской службы.
Великая княгиня тут же была засыпана уничижительными посланиями Кобзаря с просьбами разрешить проживать в Петербурге и работать в Академии. Разрешила…
Почитала бы она его личный дневник. Ползая (в письмах) на коленях, с мольбами к Марии Николаевне, поэт Шевченко поносил её уже покойного отца. В 1860, когда умерла вдовствующая императрица Александра Федоровна, Шевченко откликнулся паскудным стихотворением «Хоча лежачого й не бють». Там он покойницу называет «сукой», призывает «тілько плюнуть на тих оддоених щенят, що ти щенила». Не трудно понять, что в число «щенят» он зачислил свою новую покровительницу.
Характер понятен великого Кобзаря? Можно приводить десятки других эпизодов, но всегда упрёшься в конкретный архетип. С самых ранних лет крепостной сообразил: стенания об угнетённом состоянии получают горячий отклик в среде столичной аристократии. Которая ворчала на излишне прямолинейную «палочную» политику Николая I. Обратив свои взоры на идеи «гуманизма и просвещения».
Шевченко, трижды (!) освободившись из неволи усилиями впечатлительных баб и тонких интеллигентов-мужчин, всегда плевал в своих благодетелей. Был обозлённым на весь мир, ненавидел успехи других поэтов, драматургов, художников. Пытался мобилизоваться, выдать что-то «эдакое». Но в творчестве не уходил дальше салонной популярности своим «деревенским говором Малороссии».
Кобзарь был уверен: его талант недопонимают, мир обязан ему всем и вся. Это такое архетипичное «украинство», которое зафиксировал Даль в великорусских поговорках. Очень не политкорректно, но самой точной является поговорка: «Хохол хитрее чорта, да глупее вороны». Приговор «селюкам», которые весьма поражали образованную публику и простой люд центральной России своими психологическими доминантами, образом жизни, озлобленностью и жадным до изумления хуторянством.
Нет, это не черта «украинцев», как пытаются националисты наши представить. Не было никогда единой Украины, нации «украинцев». Это часть местечкового архетипа, который формировался веками. Изоляция, скрытность, жадность, злоба ко всем окружающим. Полякам, русским, евреям… Живущим якобы «на горбу хуторянина». Очень странно, но этот архетип «Тараса Шевченко» показал историческую живучесть, приобрёл какую-то устойчивость.
Со временем эти немногочисленные озлобленные «селюки», пропитанные насквозь национализмом и невежеством, - стали прародителями «политического украинства». Сегодня их очень устойчивые стереотипы поведения и мышления стали отличительной чертой государственных элит Незалежной. Подлость, продажность, «нам все обязаны», небывалая лживость, отсутствие тени благодарности…
Биография «ярчайшего гения» - тому подтверждение. «Политическое украинство» сделало Шевченко выразителем, символом, эмблемой своего мировоззрения. Высшая подлость в другом… когда его записывают «батькой нации». Малороссы-украинцы из другого теста, вообще-то. Даже поприятнее некоторых русских. Они не подвергнуты той душевной порче, которую принесли с собой хуторяне-селюки Галичины в общественную жизнь и государственную политику.
Выводы будут спорными
Как сам Кобзарь считал себя «от природы каким-то неконченым», так и его политические потомки - точно такие же. Это уродливая «небесная сотня» к чему? Культ смерти, проявление мрачных языческих или сатанинских традиций? Калька с нацисткой Германии, с ее 16-ю «святыми мучениками НСДАП», погибшими во время «пивного путча» и ставшими государственным символом Рейха? В какой душе такое родиться может?
Идеология «униженного селюковства» проста. Мировоззрение галицийского хуторянина: он - не москаль, враги - ляхи и жиды. Являясь прямоходящим существом - любимое Богом творение. Обязательно… славный потомок казацкого рода, который всегда заслуживает большего. В реальной жизни, вне своего мирка, способен только на граблях скакать. Ничему толком не учиться, врать, изворачиваться, приспосабливаться. Можно взять силой без воздаяния справедливого — обязательно берёт.
Но главное в этом архетипе… Попадание безо всяких усилий в земной рай (сегодня - Евросоюз). Самому не нужно работать над этим, обитатели рая обязаны сами потрудиться, чтобы такого «гарного хлопца» обрести. Почему? Да потому! Он прямоходящее творение Божие, ненавидит москалей, ляхов и жидов! Его таланты не способны оценить «угнетатели», надежда лишь на возвышенных благодетелей. Точка. Тарас Шевченко в полный рост…
Нормальному человеку его автобиографический образ отвратителен. Алкоголик, дебошир, растлитель подростков-девиц, богохульник и сквернослов, вороватый подлец и неблагодарный богемный обитатель аристократических салонов. Трус и эгоист. Озлобленный на весь свет неудачник. Оказавшись на свободе сам, ничего не сделал для облегчения участи своих родственников, остававшихся крепостными до 1861 года. Поклоняйтесь… Одно покоя не даёт, что в нём нашёл такого… товарищ Сталин?
Продолжение следует, само собой...
Исторические напёрстки:
https://zen.yandex.ru/id/5ef8896c0d13dd78e21972de