!!!! Война с хрущевками. Кому нужна "реновация" Москвы? МНЕНИЯ ЭКСПЕРТОВ (март 2017) (2)
Начало:
http://loxovo.livejournal.com/7838052.html
Сергей Медведев: - Хорошо хоть в Москве оставляют: могли бы на Колыму выслать…
Петр Иванов: - А дальше есть такой пункт, что возможен еще сценарий выселения через суд в случае, если за два месяца собственник не принимает предложение, которое предлагает ему исполнительная власть.
Сергей Медведев: - У меня это в голове не укладывается! Людей будут выкидывать из насиженных поколениями гнезд и думать, что все покорно, как в 1935 году, поднимут чемоданчики и поедут?
Елена Гонсалес: - И поднимут, и поедут.
Сергей Медведев: - Мне кажется, будут суды. Зачем им это нужно перед выборами?
Елена Гонсалес: - Петр - представитель замечательного района Тропарево, где собрались очень активные люди, которые отстаивают свои интересы. Но даже если люди очень активны, сознательны и способны объединяться, то все равно их шансы победить эту машину очень невелики. Я думаю, возьмут чемоданы, поедут и будут рады, что у них хоть что-то осталось.
Сергей Медведев: - Будет приходить ОМОН, люди с автоматами, судебные приставы с исполнением решений?
Елена Гонсалес: - Да, отключат воду и электричество, и что вы сделаете? У нас довольно много таких прецедентов.
Петр Иванов: - У нас действительно очень активный район, но каких-то значимых побед с точечной застройкой, с какими-то еще историями, связанными с благоустройством и реализацией адресно-инвестиционной программы по строительству совершенно ненужных нам вещей, по сути дела, нет. По всей Москве достаточно мало прецедентов, когда жителям удавалось отстоять свое право.
Сергей Медведев: - "Торфянка".
Петр Иванов: - Успех "Торфянки" во многом связан с тем, что на силовой прессинг, который оказывает застройщик парка "Торфянка" с помощью движения "Сорок сороков", жители реагируют довольно спокойно и не стесняются получить по голове, потому что сами могут дать сдачи. Это, к сожалению, редукция общественных отношений к насилию, к элементарным санкциям. И когда это доходит, застройщик говорит: "Ого!" Оказывается, они боятся, когда их бьют.
Это совершенно неправильная ситуация. У меня нет никакого оптимизма, а есть некоторый пессимизм, что здесь у нас возникнет какой-то стимул для развития гражданского общества на почве провокаций к насилию в тех местах, где эта программа столкнется с организованными сообществами жителей.
Муниципальные депутаты Москвы, общающиеся с местными жителями в районах хрущевок, говорят, что, например, если речь идет о районе, в котором есть ТСЖ, есть организация жителей, есть хотя бы совет дома, то жители хрущевки уже не хотят съезжать. А если это какой-то атомизированный дом, где большая часть квартир сдается или доживают какие-то одинокие пенсионеры, то там, естественно, все хотят съезжать. В корне меняется ситуация, когда есть сообщество и есть собственник этой территории.
Сергей Медведев: - О гражданских политических коллизиях, которые возникают в подобных ситуациях, рассказывает Юлия ГАЛЯМИНА, организатор Школы муниципального самоуправления.
#
Юлия ГАЛЯМИНА: - Это была лужковская программа. Она была закрыта где-то полгода или год назад. По ней никто никого не переселяет. А если Собянин что-то там обещает, то не надо ему верить, ведь чиновники много чего обещают, но обещать жениться - это не значит жениться.
Главная задача этого закона, которую ставили перед собой разработчики, - без всякого суда и следствия брать любую землю, которая им понравится. Вот и все. А поскольку мы с вами живем в квартирах, в домах, под которыми есть земля, то эта земля принадлежит нам с вами, хотя мы про это очень плохо знаем и ничего не делаем, чтобы по-настоящему оформить эту землю в собственность. Тем не менее, она нам принадлежит.
Что позволяет делать этот закон? Вы просто берете и присваиваете эту землю, а жителей выселяете в соседний район. Например, мы сейчас находимся в Тимирязевском районе. Это один из лучших районов Москвы. Он зеленый: тут парк, лес. Здесь очень маленькая застройка, и плотность населения невысокая. Предположим, мы сносим этот 12-этажный дом. Ну и что, что он 12-этажный? В законе ничего не написано о том, какие дома можно сносить. Любые. Жителей выселяем в соседний район Западное Дегунино, ближе к МКАД. Там построили много замечательных 30-этажных курятников, которые невозможно продать, они никому не нужны.
А здесь мы получаем золотую землю себе в собственность, и жители ничего не могут сделать, потому что у них отнимается даже судебное право оспаривать это переселение. Вот тебе постановление неизвестно кого, вот тебе два месяца - соглашайся. Не соглашаешься, тогда давайте суд, сами знаете какой: приставы - и выметайся.
Есть такой анекдот. Звонит мужчина в дверь и говорит: "Хотите заниматься групповым сексом?" - "А кто участвует?" - "Вы, я и ваша жена". - "Нет, не хочу". "Ну, тогда мы вас вычеркиваем". Вот это примерно та же история. Никто никого не спрашивает.
#
Сергей Медведев: - Да, ситуация совершенно чудовищная. Это просто какая-то революция в отношении собственности, в отношении города. Какой-то XVI век, крепостные… Приходит власть, просто разрушает дом и выкидывает людей жить куда-то еще. Как можно противостоять этому? Есть ли какие-то юридические, гражданские инструменты?
Елена Гонсалес: - Я не вижу таких инструментов. Мне кажется, надо только очень хорошо зарабатывать, чтобы купить себе что-то еще. Но никаких политических инструментов я здесь не вижу, только экономические.
Сергей Медведев: - Да, это приход рынка в страшном виде и окончательный демонтаж социального государства. Разрушение больниц, школ, слияние поликлиник… И часть этого же бывшего советского социального государства с 50-х годов - российское жилье, которое было дано всем.
Елена Гонсалес: - Это тоже какой-то фейковый рынок. Рынок в моем представлении - это работающая вещь. Он должен обеспечивать некие механизмы приращения и личных, и общественных капиталов. В общем, так оно и происходит. А у нас кризис, который становится все глубже и глубже. Рынок - это инструмент, который оказывается нерабочим. Я ничего не имею против рынка. Я, может быть, против людей, которые не умеют пользоваться этими инструментами и не понимают их смысла, потому что в этой программе я не вижу никакой экономической целесообразности.
Можно, конечно, сказать, что у нас огромная индустрия домостроения, которая сама себя воспроизводит и даже как-то совершенствуется. Да, там заняты очень большие деньги, куча людей. Это надо каким-то образом поддерживать. Есть интересы девелопмента. Но я не вижу здесь каких-то сверхположительных экономических возможностей для города. Никто не объясняет, зачем надо вкладывать такие деньги! Эти цифры нельзя даже и обсуждать, потому что у нас строительство моста каждый день растет на проценты.
Сергей Медведев: - Кто бенефициары? Огромные ДСК? Ради кого все это сделано?
Петр Иванов: - Это не имеет никакого отношения к рыночным отношениям. Сначала расширение Новой Москвы, потом - принятие этого дисфункционального ПЗЗ, а теперь производится еще и демонтаж правил, демонтаж законодательства, регулирующего рыночные отношения.
У нас есть государство, которое передает деньги из наших налогов частным девелоперским компаниям, создавая для них из нашей собственности, земли и недвижимости некоторый способ продержаться в кризис, когда продажи падают, никто ничего не покупает: "Давайте мы вам скормим еще вот это, и вы какое-то время продержитесь". Здесь нет никакого рынка. Продразверстка - это не рыночный механизм. А это именно какая-то продразверстка в отношении земли.
Елена Гонсалес: - То же самое было с платными стоянками. Да, поступления в бюджет нужны. Они происходят. У граждан отнимают денег. Тут не пахнет никаким рынком, потому что у нас нет частной собственности.
Сергей Медведев: - А чья земля под домами? Она чья-то только иногда, когда организуется ТСЖ и переводит землю под домом в собственность?
Елена Гонсалес: - Это юридически запутанный вопрос.
Сергей Медведев: - Обычно дома стоят на городской земле, и собственность распространяется на твои квадратные метры, но не на землю под ними.
Елена Гонсалес: - Как правило, это так.
Петр Иванов: - Москва в этом плане является достаточно уникальным городом, который всю свою историю перехода от коммунизма к капитализму старательно сопротивлялся тому, чтобы жители оформляли землю в собственность, сопротивлялся межеванию, которое подразумевает появление у дома земельного участка, двора.
Москва - это город, в котором массово практиковалось межевание по отмостке, когда как раз земля под домом. Хотите какой-то земельный участок - давайте это будет только под вашим домом, а двор будет относиться к муниципалитету. В Москве эта политика с 1993 года сознательно проводилась городской властью еще при Лужкове.
Если говорить об эффективном развитии города, в котором учитываются интересы разных субъектов, где появляется территориальное общественное самоуправление, развивается гражданское общество, то это города со сплошным межеванием, где большая часть земли принадлежит собственникам, а город реализует свою градостроительную политику, ведя диалог с ТСЖ.
Например, Хабаровск и Пермь - это города, которые в России наиболее приближены к тому, что можно было бы назвать капиталистическим развитием города. А Москва - это в чистом виде феодальный сценарий, который теперь получает новое законодательное подкрепление. Как говорит мой друг, юрист Иван Медведев, право только закрепляет существующие социальные отношения. Это не какие-то новые изобретения. У нас с помощью разных правовых инструментов пытались закрепить эту историю. Вот приняли ПЗЗ - не очень понравилось: давайте придумаем что-нибудь еще более действенное.
Слушания по ПЗЗ города Москвы проходили в декабре, и вот буквально на прошлой неделе, наконец-то, были выложены результаты. Этот инструмент должен был закрепить существующие отношения застройщиков с городом и жителями, а по сути дела, задавить все бушевавшие этим летом градостроительные конфликты, сказав, что теперь все законно на уровне города Москвы, и в суде это надо оспаривать с городом Москвой, а не с застройщиком. Но этого оказалось мало: давайте создадим еще инструмент, который будет просто нивелировать закон, и тогда будет хорошо.
Сергей Медведев: - По-моему, замыслена какая-то афера века, где население используется как ресурс в условиях дефицита ресурса для российского перераспределительного государства. Нефть дешевеет на глазах. Сейчас появился ресурс в виде населения с его машинами: мы имели дело с парковками, с эвакуацией, а сейчас - с его квартирами. Это часто та единственная собственность, которая есть у людей. Это ресурс, который государство еще не отжало. Довольно печальная картина...
В результате, если говорить о бенефициаре, то это городские власти в сотрудничестве с крупнейшими девелоперами?
Петр Иванов: - В первую очередь, с домостроительными комбинатами, обеспечивающими ресурсом в виде этих панелек, из которых можно собирать дома.
Сергей Медведев: - А новая застройка будет панельная, не монолитно кирпичная?
Елена Гонсалес: - У себя в Измайлово я вижу, что на месте четырех пятиэтажек построен один панельный дом, но большой, довольно высокий монстр. Опять же, это недорогое жилье, которое можно будет каким-то образом продавать. На дорогое жилье спроса нет.
Сергей Медведев: - В таких высотных проектах качество жизни изначально на порядок ниже.
Елена Гонсалес: - В Казани в прошлом году был форум про комфортную среду, про то, какие нормы надо пересматривать. Там было предложение ввести студию как единицу собственности. У нас в нормах нет такой единицы. Студия 20 метров… У нас идет обратный процесс, узакониваются более мелкие, более дробные ячейки.
Сергей Медведев: - Вспоминается вице-премьер Шувалов: "Вы не поверите, но люди покупают".
Елена Гонсалес: - Шувалов был одним из организаторов этого форума, и он говорил, что, да, у нас есть спрос на такие маленькие квартиры, давайте мы их как-то закрепим законодательно. Я считаю: почему - нет? Давайте закрепим такие квартиры. Просто тогда не надо говорить о том, что хрущевки маленькие и неудобные. В речах должна быть хотя бы какая-то логика, но она полностью отсутствует.
Сергей Медведев: - Все-таки был большой социальный контракт, в котором людям были даны квартиры, куда они переехали из бараков и коммуналок, и были даны социальные блага. А сейчас и то, и другое у людей отнимают и говорят: "Покупай по рыночным ценам медицинскую страховку, образование для своего ребенка и детский сад. А теперь отдавай свое единственное, доставшееся от бабушки жилье и по рыночным ценам покупай 20-метровую студию".
Петр Иванов: - Все-таки не по рыночным ценам отдавай, потому что подразумевается компенсация метр в метр, а не по стоимости этого жилья или земли.
Сергей Медведев: - Это будет, скорее всего, с потерей.
Елена Гонсалес: - Безусловно.
Петр Иванов: - Если представить, что стоимость земли примерно одинаковая, то все равно возникает потеря на общедомовом имуществе - коридорах, земельном участке и прочем.
Сергей Медведев: - Оценивать будут по метражу, а не по рыночной стоимости?
Елена Гонсалес: - Нет. Там вообще нет критерия стоимости, есть критерий "метр".
Петр Иванов: - И это уже совершенное издевательство над владельцами нежилых помещений, которым для сдачи в аренду тех или для иных бизнесов просто необходимо то или иное расположение.
Сергей Медведев: - Близость к метро, к проходному перекрестку… Например, дом в Тимирязевском парке. Их выселят в Дегунино: сравним стоимость метра в Дегунино и стоимость того, что будет построено на окраине Тимирязевского парка.
Елена Гонсалес: - Это может быть предметом судебного разбирательства. Возможно, юристы найдут здесь некоторую лазейку.
Петр Иванов: - Но здесь некоторая проблема в том, что ответственным за действия вот этого Фонда содействия реновации, который будет оператором всех этих процессов, является правительство Москвы.
Сергей Медведев: - Круг замкнулся.
Петр Иванов: - Да, каждому жителю, недовольному этим, всякий раз придется разбираться с правительством Москвы.
Сергей Медведев: - Все эти бульдозерные выставки, снос ларьков, благоустройство улиц - это каждый раз некая авторитарная урбанизация. Авторитаризм приехал не оттуда, откуда ждали его 10 лет тому назад. Все смотрят на Кремль, на внешнюю политику, на права человека, а тут неожиданно авторитарная урбанизация приехала на бульдозере, на экскаваторе...
Елена Гонсалес: - ...и лишила нас прав человека.
Сергей Медведев: - Мы приходим к печальным заключениям. Будем смотреть, как разворачивается ситуация, и тем более интересно, что все это происходит накануне выборов президента.
Петр Иванов: - Гораздо более интересна другая ситуация. В этом году у нас происходят муниципальные выборы в Москве. Если авторитаризм приходит, откуда мы не ждали, так, может быть, и демократия...
Елена Гонсалес: - …прилетит, откуда не ждали.
Петр Иванов: - С районного уровня.
Радио Свобода, 26.03.2017
http://www.svoboda.org/a/28386272.html
ВИДЕО: https://www.youtube.com/watch?v=MCqaKxv_4I4
Примечание: все выделения в тексте - мои.
http://loxovo.livejournal.com/7838052.html
Сергей Медведев: - Хорошо хоть в Москве оставляют: могли бы на Колыму выслать…
Петр Иванов: - А дальше есть такой пункт, что возможен еще сценарий выселения через суд в случае, если за два месяца собственник не принимает предложение, которое предлагает ему исполнительная власть.
Сергей Медведев: - У меня это в голове не укладывается! Людей будут выкидывать из насиженных поколениями гнезд и думать, что все покорно, как в 1935 году, поднимут чемоданчики и поедут?
Елена Гонсалес: - И поднимут, и поедут.
Сергей Медведев: - Мне кажется, будут суды. Зачем им это нужно перед выборами?
Елена Гонсалес: - Петр - представитель замечательного района Тропарево, где собрались очень активные люди, которые отстаивают свои интересы. Но даже если люди очень активны, сознательны и способны объединяться, то все равно их шансы победить эту машину очень невелики. Я думаю, возьмут чемоданы, поедут и будут рады, что у них хоть что-то осталось.
Сергей Медведев: - Будет приходить ОМОН, люди с автоматами, судебные приставы с исполнением решений?
Елена Гонсалес: - Да, отключат воду и электричество, и что вы сделаете? У нас довольно много таких прецедентов.
Петр Иванов: - У нас действительно очень активный район, но каких-то значимых побед с точечной застройкой, с какими-то еще историями, связанными с благоустройством и реализацией адресно-инвестиционной программы по строительству совершенно ненужных нам вещей, по сути дела, нет. По всей Москве достаточно мало прецедентов, когда жителям удавалось отстоять свое право.
Сергей Медведев: - "Торфянка".
Петр Иванов: - Успех "Торфянки" во многом связан с тем, что на силовой прессинг, который оказывает застройщик парка "Торфянка" с помощью движения "Сорок сороков", жители реагируют довольно спокойно и не стесняются получить по голове, потому что сами могут дать сдачи. Это, к сожалению, редукция общественных отношений к насилию, к элементарным санкциям. И когда это доходит, застройщик говорит: "Ого!" Оказывается, они боятся, когда их бьют.
Это совершенно неправильная ситуация. У меня нет никакого оптимизма, а есть некоторый пессимизм, что здесь у нас возникнет какой-то стимул для развития гражданского общества на почве провокаций к насилию в тех местах, где эта программа столкнется с организованными сообществами жителей.
Муниципальные депутаты Москвы, общающиеся с местными жителями в районах хрущевок, говорят, что, например, если речь идет о районе, в котором есть ТСЖ, есть организация жителей, есть хотя бы совет дома, то жители хрущевки уже не хотят съезжать. А если это какой-то атомизированный дом, где большая часть квартир сдается или доживают какие-то одинокие пенсионеры, то там, естественно, все хотят съезжать. В корне меняется ситуация, когда есть сообщество и есть собственник этой территории.
Сергей Медведев: - О гражданских политических коллизиях, которые возникают в подобных ситуациях, рассказывает Юлия ГАЛЯМИНА, организатор Школы муниципального самоуправления.
#
Юлия ГАЛЯМИНА: - Это была лужковская программа. Она была закрыта где-то полгода или год назад. По ней никто никого не переселяет. А если Собянин что-то там обещает, то не надо ему верить, ведь чиновники много чего обещают, но обещать жениться - это не значит жениться.
Главная задача этого закона, которую ставили перед собой разработчики, - без всякого суда и следствия брать любую землю, которая им понравится. Вот и все. А поскольку мы с вами живем в квартирах, в домах, под которыми есть земля, то эта земля принадлежит нам с вами, хотя мы про это очень плохо знаем и ничего не делаем, чтобы по-настоящему оформить эту землю в собственность. Тем не менее, она нам принадлежит.
Что позволяет делать этот закон? Вы просто берете и присваиваете эту землю, а жителей выселяете в соседний район. Например, мы сейчас находимся в Тимирязевском районе. Это один из лучших районов Москвы. Он зеленый: тут парк, лес. Здесь очень маленькая застройка, и плотность населения невысокая. Предположим, мы сносим этот 12-этажный дом. Ну и что, что он 12-этажный? В законе ничего не написано о том, какие дома можно сносить. Любые. Жителей выселяем в соседний район Западное Дегунино, ближе к МКАД. Там построили много замечательных 30-этажных курятников, которые невозможно продать, они никому не нужны.
А здесь мы получаем золотую землю себе в собственность, и жители ничего не могут сделать, потому что у них отнимается даже судебное право оспаривать это переселение. Вот тебе постановление неизвестно кого, вот тебе два месяца - соглашайся. Не соглашаешься, тогда давайте суд, сами знаете какой: приставы - и выметайся.
Есть такой анекдот. Звонит мужчина в дверь и говорит: "Хотите заниматься групповым сексом?" - "А кто участвует?" - "Вы, я и ваша жена". - "Нет, не хочу". "Ну, тогда мы вас вычеркиваем". Вот это примерно та же история. Никто никого не спрашивает.
#
Сергей Медведев: - Да, ситуация совершенно чудовищная. Это просто какая-то революция в отношении собственности, в отношении города. Какой-то XVI век, крепостные… Приходит власть, просто разрушает дом и выкидывает людей жить куда-то еще. Как можно противостоять этому? Есть ли какие-то юридические, гражданские инструменты?
Елена Гонсалес: - Я не вижу таких инструментов. Мне кажется, надо только очень хорошо зарабатывать, чтобы купить себе что-то еще. Но никаких политических инструментов я здесь не вижу, только экономические.
Сергей Медведев: - Да, это приход рынка в страшном виде и окончательный демонтаж социального государства. Разрушение больниц, школ, слияние поликлиник… И часть этого же бывшего советского социального государства с 50-х годов - российское жилье, которое было дано всем.
Елена Гонсалес: - Это тоже какой-то фейковый рынок. Рынок в моем представлении - это работающая вещь. Он должен обеспечивать некие механизмы приращения и личных, и общественных капиталов. В общем, так оно и происходит. А у нас кризис, который становится все глубже и глубже. Рынок - это инструмент, который оказывается нерабочим. Я ничего не имею против рынка. Я, может быть, против людей, которые не умеют пользоваться этими инструментами и не понимают их смысла, потому что в этой программе я не вижу никакой экономической целесообразности.
Можно, конечно, сказать, что у нас огромная индустрия домостроения, которая сама себя воспроизводит и даже как-то совершенствуется. Да, там заняты очень большие деньги, куча людей. Это надо каким-то образом поддерживать. Есть интересы девелопмента. Но я не вижу здесь каких-то сверхположительных экономических возможностей для города. Никто не объясняет, зачем надо вкладывать такие деньги! Эти цифры нельзя даже и обсуждать, потому что у нас строительство моста каждый день растет на проценты.
Сергей Медведев: - Кто бенефициары? Огромные ДСК? Ради кого все это сделано?
Петр Иванов: - Это не имеет никакого отношения к рыночным отношениям. Сначала расширение Новой Москвы, потом - принятие этого дисфункционального ПЗЗ, а теперь производится еще и демонтаж правил, демонтаж законодательства, регулирующего рыночные отношения.
У нас есть государство, которое передает деньги из наших налогов частным девелоперским компаниям, создавая для них из нашей собственности, земли и недвижимости некоторый способ продержаться в кризис, когда продажи падают, никто ничего не покупает: "Давайте мы вам скормим еще вот это, и вы какое-то время продержитесь". Здесь нет никакого рынка. Продразверстка - это не рыночный механизм. А это именно какая-то продразверстка в отношении земли.
Елена Гонсалес: - То же самое было с платными стоянками. Да, поступления в бюджет нужны. Они происходят. У граждан отнимают денег. Тут не пахнет никаким рынком, потому что у нас нет частной собственности.
Сергей Медведев: - А чья земля под домами? Она чья-то только иногда, когда организуется ТСЖ и переводит землю под домом в собственность?
Елена Гонсалес: - Это юридически запутанный вопрос.
Сергей Медведев: - Обычно дома стоят на городской земле, и собственность распространяется на твои квадратные метры, но не на землю под ними.
Елена Гонсалес: - Как правило, это так.
Петр Иванов: - Москва в этом плане является достаточно уникальным городом, который всю свою историю перехода от коммунизма к капитализму старательно сопротивлялся тому, чтобы жители оформляли землю в собственность, сопротивлялся межеванию, которое подразумевает появление у дома земельного участка, двора.
Москва - это город, в котором массово практиковалось межевание по отмостке, когда как раз земля под домом. Хотите какой-то земельный участок - давайте это будет только под вашим домом, а двор будет относиться к муниципалитету. В Москве эта политика с 1993 года сознательно проводилась городской властью еще при Лужкове.
Если говорить об эффективном развитии города, в котором учитываются интересы разных субъектов, где появляется территориальное общественное самоуправление, развивается гражданское общество, то это города со сплошным межеванием, где большая часть земли принадлежит собственникам, а город реализует свою градостроительную политику, ведя диалог с ТСЖ.
Например, Хабаровск и Пермь - это города, которые в России наиболее приближены к тому, что можно было бы назвать капиталистическим развитием города. А Москва - это в чистом виде феодальный сценарий, который теперь получает новое законодательное подкрепление. Как говорит мой друг, юрист Иван Медведев, право только закрепляет существующие социальные отношения. Это не какие-то новые изобретения. У нас с помощью разных правовых инструментов пытались закрепить эту историю. Вот приняли ПЗЗ - не очень понравилось: давайте придумаем что-нибудь еще более действенное.
Слушания по ПЗЗ города Москвы проходили в декабре, и вот буквально на прошлой неделе, наконец-то, были выложены результаты. Этот инструмент должен был закрепить существующие отношения застройщиков с городом и жителями, а по сути дела, задавить все бушевавшие этим летом градостроительные конфликты, сказав, что теперь все законно на уровне города Москвы, и в суде это надо оспаривать с городом Москвой, а не с застройщиком. Но этого оказалось мало: давайте создадим еще инструмент, который будет просто нивелировать закон, и тогда будет хорошо.
Сергей Медведев: - По-моему, замыслена какая-то афера века, где население используется как ресурс в условиях дефицита ресурса для российского перераспределительного государства. Нефть дешевеет на глазах. Сейчас появился ресурс в виде населения с его машинами: мы имели дело с парковками, с эвакуацией, а сейчас - с его квартирами. Это часто та единственная собственность, которая есть у людей. Это ресурс, который государство еще не отжало. Довольно печальная картина...
В результате, если говорить о бенефициаре, то это городские власти в сотрудничестве с крупнейшими девелоперами?
Петр Иванов: - В первую очередь, с домостроительными комбинатами, обеспечивающими ресурсом в виде этих панелек, из которых можно собирать дома.
Сергей Медведев: - А новая застройка будет панельная, не монолитно кирпичная?
Елена Гонсалес: - У себя в Измайлово я вижу, что на месте четырех пятиэтажек построен один панельный дом, но большой, довольно высокий монстр. Опять же, это недорогое жилье, которое можно будет каким-то образом продавать. На дорогое жилье спроса нет.
Сергей Медведев: - В таких высотных проектах качество жизни изначально на порядок ниже.
Елена Гонсалес: - В Казани в прошлом году был форум про комфортную среду, про то, какие нормы надо пересматривать. Там было предложение ввести студию как единицу собственности. У нас в нормах нет такой единицы. Студия 20 метров… У нас идет обратный процесс, узакониваются более мелкие, более дробные ячейки.
Сергей Медведев: - Вспоминается вице-премьер Шувалов: "Вы не поверите, но люди покупают".
Елена Гонсалес: - Шувалов был одним из организаторов этого форума, и он говорил, что, да, у нас есть спрос на такие маленькие квартиры, давайте мы их как-то закрепим законодательно. Я считаю: почему - нет? Давайте закрепим такие квартиры. Просто тогда не надо говорить о том, что хрущевки маленькие и неудобные. В речах должна быть хотя бы какая-то логика, но она полностью отсутствует.
Сергей Медведев: - Все-таки был большой социальный контракт, в котором людям были даны квартиры, куда они переехали из бараков и коммуналок, и были даны социальные блага. А сейчас и то, и другое у людей отнимают и говорят: "Покупай по рыночным ценам медицинскую страховку, образование для своего ребенка и детский сад. А теперь отдавай свое единственное, доставшееся от бабушки жилье и по рыночным ценам покупай 20-метровую студию".
Петр Иванов: - Все-таки не по рыночным ценам отдавай, потому что подразумевается компенсация метр в метр, а не по стоимости этого жилья или земли.
Сергей Медведев: - Это будет, скорее всего, с потерей.
Елена Гонсалес: - Безусловно.
Петр Иванов: - Если представить, что стоимость земли примерно одинаковая, то все равно возникает потеря на общедомовом имуществе - коридорах, земельном участке и прочем.
Сергей Медведев: - Оценивать будут по метражу, а не по рыночной стоимости?
Елена Гонсалес: - Нет. Там вообще нет критерия стоимости, есть критерий "метр".
Петр Иванов: - И это уже совершенное издевательство над владельцами нежилых помещений, которым для сдачи в аренду тех или для иных бизнесов просто необходимо то или иное расположение.
Сергей Медведев: - Близость к метро, к проходному перекрестку… Например, дом в Тимирязевском парке. Их выселят в Дегунино: сравним стоимость метра в Дегунино и стоимость того, что будет построено на окраине Тимирязевского парка.
Елена Гонсалес: - Это может быть предметом судебного разбирательства. Возможно, юристы найдут здесь некоторую лазейку.
Петр Иванов: - Но здесь некоторая проблема в том, что ответственным за действия вот этого Фонда содействия реновации, который будет оператором всех этих процессов, является правительство Москвы.
Сергей Медведев: - Круг замкнулся.
Петр Иванов: - Да, каждому жителю, недовольному этим, всякий раз придется разбираться с правительством Москвы.
Сергей Медведев: - Все эти бульдозерные выставки, снос ларьков, благоустройство улиц - это каждый раз некая авторитарная урбанизация. Авторитаризм приехал не оттуда, откуда ждали его 10 лет тому назад. Все смотрят на Кремль, на внешнюю политику, на права человека, а тут неожиданно авторитарная урбанизация приехала на бульдозере, на экскаваторе...
Елена Гонсалес: - ...и лишила нас прав человека.
Сергей Медведев: - Мы приходим к печальным заключениям. Будем смотреть, как разворачивается ситуация, и тем более интересно, что все это происходит накануне выборов президента.
Петр Иванов: - Гораздо более интересна другая ситуация. В этом году у нас происходят муниципальные выборы в Москве. Если авторитаризм приходит, откуда мы не ждали, так, может быть, и демократия...
Елена Гонсалес: - …прилетит, откуда не ждали.
Петр Иванов: - С районного уровня.
Радио Свобода, 26.03.2017
http://www.svoboda.org/a/28386272.html
ВИДЕО: https://www.youtube.com/watch?v=MCqaKxv_4I4
Примечание: все выделения в тексте - мои.