Даниил ДОНДУРЕЙ в программе "Персонально ваш" 04.11.2015 (начало)
Даниил ДОНДУРЕЙ - культуролог, социолог СМИ, кинокритик. Кандидат философских наук. Главный редактор журнала "Искусство кино". Член коллегии Министерства культуры РФ. Член Союза художников СССР, Союза театральных деятелей СССР, Союза кинематографистов СССР. Член Совета по развитию гражданского общества и правам человека при президенте РФ.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Дондурей,_Даниил_Борисович
http://snob.ru/profile/5317
А.Нарышкин: ― «Персонально ваш» сегодня Даниил Дондурей, культуролог, главный редактор журнала «Искусство кино» в нашей студии. Добрый вам день.
А.Соломин: ― Даниил Борисович, сегодня страна отмечает День народного единства, очень много людей вышли на площадь, и ВЦИОМ к этому случаю подготовил опрос, по которому 54% говорят, что все-таки единение народное происходит в России.
А.Нарышкин: ― Есть оно.
А.Соломин: ― 54%. А я хотел вас спросить про 90% - 90% поддержки нашего президента разве это не есть объединение, единение нашего российского общества, народное единство?
Д.Дондурей: ― Но ведь все, что касается личности первого лица, - как говорят в администрации президента, или государя, если говорить по сути стоящих за этим процессов, то, конечно же, там много разных составляющих, в этих 90%. Например, вы знаете, что страна безмерно наполнена тревогой.
А.Соломин: ― Страх - это объединяет?
Д.Дондурей: ― Да. Это даже не объединяет, это заставляет людей выбирать адекватную, менее опасную точку зрения - раз. Заставляет действительно объединяться - два. У нас же три народа примерно в стране - заставляет вступать в разного рода объединения, в некоторые большие как бы группы. Кроме того, у нас безмерно такая символическая страна - то есть, нужно проводить разного рода имитации, демонстрации, символики. Мы же прекрасно понимаем, и зачем эту женину, директоршу украинской библиотеки нужно было ночью допрашивать, проводить суд ночью.
А.Соломин: ― Я вот, например, не понимаю, - зачем?
Д.Дондурей: ― Как, вы не понимаете?
А.Соломин: ― Не понимаю.
Д.Дондурей: ― Вот видите, а это невероятно важные вещи. Например, моего отца в 1948 году арестовывали за то, что он, будучи главным инженером большой базы, он уволил любовницу начальника Первого отдела. И долго готовились к этому, затем сделали какой-то вид, что его вызывают в Москву - он был в Рязани, главный инженер большой военной базы, провоевавший все, начиная с польской. Так вот его арестовывали, когда он с женой беременной, - Рязань это близко. Именно когда поезд шел ночью, остановили его, выбросили его с вещами, срывали погоны. Это очень серьезно.
Вы думали когда-нибудь, почему черные машины на протяжении десятилетий приезжали по ночам? Это величайший социальный театр. Величайший.
А.Соломин: ― Следственный комитет приходит в 7 утра тоже, например.
Д.Дондурей: ― Ну, в 7 утра, потому что вы же убежите в Америку в 07.15.
А.Соломин: ― Может, поэтому и ночью приезжают?
Д.Дондурей: ― Нет, это очень важно и символически. Российская культура безмерно креативна. Нужно, чтобы вы сразу же вступили в отношения символические, театральные. То есть, связанные с тем, что вам должно быть больше, - вам страшно должно быть больше, чем вам страшно. Это должно умножаться, обязательно умножаться. И все эти процессы они действуют здесь тоже. Люди прекрасно понимают, что им говорят социологические исследования - хотя там действительно хорошие, по крайней мере, когда Левада. И эти процессы все тоже есть.
А.Соломин: ― А почему…
Д.Дондурей: ― Я просто хочу сказать, что они более сложные. Это не значит, что все 90. Это значит, что сегодня такая смысловая ситуация, когда человеку, по десятку причин, - Венедиктов очень правильно говорит о том, что здесь множество меньшинств, которые иногда складываются, иногда раскладываются, иногда противостоят друг другу, и так далее.
А.Нарышкин: ― Кстати, в случае с Натальей Шариной, директора Библиотеки украинской литературы - она сейчас под домашним арестом, - вот этот ночной процесс по избрании ей меры пресечения - он является каким-то сигналом, и если да, то для кого?
Д.Дондурей: ― Он является сигналом для всего общества - раз. Для тех элит, которые занимаются интеллектуальной деятельность любой, - например, читают книжки, приходят на радиостанции, выходят на телеканалы, пытаются кому-то объяснить, что происходит, - чтобы они думали и были очень внимательны к тому, о чем они говорят.
А.Нарышкин― Тут была проблема в том, что это украинская, запрещенная у нас литература, или проблема шире?
Д.Дондурей: ― Нет, проблема всегда шире. Конечно, она никакого отношения не имеет к конкретному этому случаю. И к этой библиотеке, и к этой женщине. Речь идет о том, что после слова «фашисты» - вы же знаете, Королев здесь объясняет - российский язык - величайший. Могучий, многообразный, тончайший. И поэтому здесь невероятно многоуровневый мат, например - второй язык, обсценная лексика. Она чрезвычайна. Поэтому слово «фашист» - ну, что может быть сильнее? Потому что это главная ценность 20 века - война, победа, фашисты, - использовали, что дальше делать, какие еще слова, какие еще действия вытаскивать? Это касается того, что людям объясняется: увидишь украинца - перейди на другую сторону. Старайся не ходить в библиотеки. Не заказывай в «Ленинке» украинские книги. Старайся в несколько раз сократить поездки в Киев или в Одессу. Старайся в официальной ситуации свои оценки, если ты не на «Эхо», не в «Новой газете» и еще не в паре мест, - задача которых специально усилить эти процессы.
А.Соломин: ― Почему вы не допускаете ошибки конкретной? Вот мы говорили про «перегибы на местах» - почему это не может быть ошибкой одного винтика в системе?
Д.Дондурей: ― Знаете, каждое конкретное действие может быть инициативой с мест, что называется, - но только отдельные действия, касающиеся чего-то. В целом все те, кто принимает решения, кто планирует эти решения, принимает эти решения, - они знают, на какой колее они стоят, по каким коридорам они идут и по каким лифтам они спускаются. Просто есть какие-то люди инициативные, которые хотят опередить: быстрее лычку получить не через три года, а через тир недели. Ну, и так далее, и тому подобное. Конечно, могут быть и ошибки. Но все эти тенденции они очень четкие.
Вы же знаете, что это большие мастера - те люди, которые всем этим занимаются. Мы их недооцениваем.
А.Соломин: ― А примеры исправления ошибок мы знаем - со Светланой Давыдовой, женщиной-матерью.
Д.Дондурей: ― Нет-нет, никакого здесь исправления не было. Сейчас я вам этот случай объясню. И очень хорошо, что вы этот случай вспомнили.
А.Соломин: ― Но ее отпустили.
Д.Дондурей: ― Расскажу вам.
А.Соломин: ― Мимо всяких правил.
Д.Дондурей: ― Ее отпустили. Ее, конечно же, отпустили. То есть не «конечно же» - это были огромные усилия, в том числе и нашего Совета по правам, куда я вхожу, во главе с Федотовым. Там были большущие усилия, и не только ее. Но вы думаете, дело было в этой женщине, в этой женщине с семью детьми? Конечно же, нет.
А.Соломин: ― Хочется сказать, что дело было в проснувшемся обществе, но мне, если честно, не верится.
А.Нарышкин: ― Проснувшейся совести, может быть?
Д.Дондурей: ― Какой совести?
А.Нарышкин: ― Там, наверху?
Д.Дондурей: ― Какой совести? Вы же знаете, что 48% граждан Российской Федерации - на это было несколько исследований - 48%, почти половина, считали, что её государство обязательно обязано наказать. Если у нее семь детей - ну, фиг с тобой, - тогда, когда грудному станет, условно, 3 года, или оторвешь его от груди, или еще что-нибудь, - это важно. Например, мы два года бились против закона об осквернении чувств верующих. Беседовали с Владимиром Владимировичем - что у нас нет этой проблемы. Вы видели на улицах осквернения, чтобы драки между разными конфессиями? Мы ничего этого не видим.
А.Соломин: ― Погромов, слава богу, нет давно.
Д.Дондурей― Да не только погромов! Даже каких-то противостояний, - люди там где-то, что-то.
А.Соломин: ― Но есть погромы в нынешнем виде - приходит человек в Манеж, начинает рушить статуи.
Д.Дондурей: ― Это опять другая история. Это так же, как я вам про 48% сказал - те, кто этим занимались, достигли своего успеха: каждый второй сказал, что такие женщины должны быть наказаны, даже если у нее будет 27 детей. Это другое. Теперь, что касается этих «осквернений». Мы получили из судебных ведомств эти данные по этому закону, по которому было столько копий. Как думаете, сколько человек было осуждено?
А.Нарышкин: ― Ноль.
Д.Дондурей: ― Один. И то, сомнительно - целый один. Это разговоры с президентом, заседания многочисленные, обсуждения, драмы - это примерно так же, как с иностранными агентами. Дело же не в иностранных агентах.
А.Нарышкин: ― Зато все, мне кажется, в России знают про существование такого закона.
А.Соломин: ― И успокоились.
А.Нарышкин: ― Теперь, если что, будут более сдержаны в своих оценках.
Д.Дондурей: ― Вот видите, вы сейчас уже более дальновидны. Так же, как и с Давыдовой - вы уже более дальновидны. То есть, 76% граждан Российской Федерации при том, что иностранных агентов 0,003 - от НКО, - считали, что за НКО, то есть, над неправительственными организациями, государство должно иметь жесткий контроль, присматривать. С Давыдовой - каждый второй: такие должны быть наказаны. Вот это для чего делается. Это серьезнейшая работа, а вовсе не какой-то случай - здесь мы победили, там мы недопобедили, там мы проскочили, здесь нам не разрешили. Это огромная работа, которой я занимаюсь. То есть, то, как это делается. Как делается, что, предположим, за четыре года негативное отношение к США увеличилось в 8-10 раз?
А.Соломин: ― Телевизор.
А.Нарышкин― Во сколько? В 80 раз?
Д.Дондурей: ― Нет, было 8% - так было примерно в 2010 г. А сейчас - 78-81%.
А.Нарышкин: ― 2010 г. - это когда всякие «перезагрузки»?
Д.Дондурей: ― Да, перезагрузки, мы вместе выходили из кризисов и Дмитрий Анатольевич еще выполнял эту функцию, и так далее, и тому подобное. А что такое в 10 раз за такой маленький срок? При том, что понятно, что из 60 тысяч усыновленных российских детей без родителей, им удалось. Во главе с Астаховым, найти 12 или 17 сложных случаев, и так далее - это же тоже кто-то придумал эту идею. А это дети. «Фашисты», «дети», «победа» - это святые вещи. Это серьезная работа, это вовсе не так, как нам кажется. Или, - как-то я тут говорил, - мы одна из самых образованных стран.
А.Нарышкин: ― До сих пор?
Д.Дондурей: ― Да, людей с высшим образованием. Нет, я не говорю о качестве, я говорю о формальных вещах - люди с высшим, средним, специальным образованием. Люди подходят к карте в начале этого года, и говорят, что мы не европейцы.
А.Соломин: ― По всему европейцы. По всему.
Д.Дондурей: ― А вот по данным социологических исследований, нет. Это как это, это что такое? И вот эти все вещи они очень технологичны, они безумно эффективны. Ну, например: 72% в начале 2015 г. считали, что можно замалчивать информацию, если она вредит государству - родине. А 54% считали, что можно ее искажать, но в благородных объемах - для того, чтобы тоже «не навредить родине». Можете себе представить? Искажать?
А.Соломин: ― Просто эти люди воспринимают СМИ не как средство контроля за властью, или тем, что делает власть, Они воспринимают СМИ как средство улучшения общества, они думают, что с помощью СМИ можно его сделать здоровее, умнее, образованнее.
А.Нарышкин: ― Мне вспоминается инициатива Жириновского несколько лет назад, он говорил про то, что нужно ввести обязательную квоту для телевидения.
А.Соломин: ― Для хороших новостей?
А.Нарышкин: ― Чтобы был обязательный процент хороших новостей.
Д.Дондурей: ― Да. Во-первых, все это СМИ, массовые коммуникации, информационные, коммуникационные - это все конец 70-х годов. Это все старые представления. На телевидении журналисты? Какие журналисты, вы что? Там есть и журналисты. Телевидение это основное производство современного мира, связанного с изготовлением массовых представлений о жизни, о происходящем. Основное производство. Ничего более важного нет, чем современное - ну, телевидение вместе с интернетом, но у интернета есть еще свои проблемы, и здесь еще нужно пройти какой-то путь, пока телевидение основная институция, основной институт. Это изготовление массовых представлений. Телевидение создает главное - оно создает обработанную, вареную реальность. Это невероятно важно, был такой американский профессор Дэвид Элтей в 70-м году, он придумал слово «формат». «Отформатировано», «форматировано».
А.Соломин: ― Слово «формат» нам тоже уже понятно, как раз с точки зрения телевидения.
Д.Дондурей― Естественно. А что это значит? Что телевидение в основном производит ту реальность, которая специально выбрана, отформатирована, заказана. Вернее, так: заказана, отформатирована редакторами, продюсерами, режиссерами, звуковиками, режиссерами по звуку, по монтажу. Сотни людей занимаются, чтобы - телевидение смотрят до 120 миллионов человек в сутки, - чтобы эти люди были помещены - первое - вот в эту реальность, - раз. Но это только начало. Второе - чтобы они не различали реальность эту, которая идет из СМИ, и эмпирическую, в которой я живу, в которой хорошо или плохо себя чувствую. Потому что подавляющее большинство - это люди массовой культуры, у которой свои законы.
А.Соломин: ― Да «но». Как вы тогда объясните появление и популярность, самое главное, формата «реалити», когда, казалось бы, не созданную концепцию предлагаете людям, а люди клюют на это, смотрят на это, потому что это и их жизнь тоже, это их реальность пришла в телевизор.
Д.Дондурей: ― Вопрос легкий. Я вам потом про более сложные вещи расскажу, как это делается, то есть, технологию обработки, применено механизмов 8-10, - как это делается, что касается «реалити». Дело в том, что современная российская художественная культура она вся как бы придуманная сценаристами, режиссёрами, продюсерами, отформатированная через сериалы и фильмы, - в первую очередь, конечно, сериалы. Мы чемпионы мира, вы знаете, по производству, просмотру, показу сериалов - чемпионы. Мы соревнуемся только с Китаем, больше ни с кем - всех давно обошли. И когда говорят про американские, то речь идет о специальных каналах, которые продают эксклюзивную продукции, которую потом, действительно, смотрит весь мир, элита по ночам всего мира - это не то, это не 60 названий в сутки, как в России - 60 названий в сутки.
Так вот эта продукция не справляется для молодых людей, не справляется. Она их, в отличие от советских фильмов и советского телевидения, не обеспечивает паттернами. Которые необходимы каждому молодому человеку в возрасте сексуального созревания «плюс», то есть, 14-24, - как себя вести в этом огромном и важнейшем сегодня. Потому что политическое - зачищено.
А.Соломин: ― Сериалы не про них?
А.Нарышкин: ― Не о том.
Д.Дондурей: ― Нет. Люди не знают, как подойти к девушке. Переспать немедленно через час, или нет? Как уклониться от ее желания выйти замуж?
А.Нарышкин: ― А зачем сейчас современной молодежи телевизор? Есть же интернет.
Д.Дондурей: ― Это верно. Но вы говорили про «реалити» - оно обеспечивает людей таким фрагментом реальности, - иначе бы у ТНТ тот же «Дом-2» не был бы величайшим - я уж не знаю, сколько ему лет - 10-12?
А.Нарышкин: ― Что-то рядом.
Д.Дондурей: ― И они не могут его снять, потому что им постучат в дверь: вы что, не хотите вагона денег? Это, может быть, круче чем «Камеди Клаб» - потому что это другая аудитория. Их обеспечивают практическими, видимыми через глаза, необъясненными моделями: ты можешь на нее ногу закинуть, или сказать гадость, или разбирать этот случай. Они ни в своих аудиториях, ни в российских фильмах, ни даже в сериалах, в которых 20 видов цензуры, - не получают этого. И поэтому в «реалити» есть эти свои ресурсы.
А.Соломин: ― Тогда второе «но».
Д.Дондурей: ― Давайте.
А.Соломин: ― Западное телевидение - если возьмем ВВС, их основной девиз - информировать, просвещать и развлекать. То есть, в любом случае информация, объективный подход к реальности, это лишь част работы телевидения, это не только специфика российского телевидения, это в принципе специфика телевидения. Просвещать и развлекать это тоже работа с массовым сознанием в плане упорядочения и приобщения к какому-то единому стандарту.
Д.Дондурей: ― И в этом вы тоже воспроизводите старинную точку зрения.
А.Соломин: ― Конечно.
Д.Дондурей: ― По учебникам. Вы журфак закончили?
А.Соломин― Журфак.
Д.Дондурей: ― Тогда понятно. Нет, я не хочу ничего про московский журфак сказать. Но понимаете, в советское время было чудесное понятие «развитие личности» - может, вы слышали про это, - они не знали, что делать.
А.Соломин: ― Всестороннее развитие личности.
Д.Дондурей: ― Абсолютно. Вы наверняка пятерочником были. У них коммунизм завалился, и они не знали, что делать. И даже Суслов разрешил вот это «всестороннее развитие личности», потом «единая общность - советский народ» - вот сейчас это будут тоже, только «российский народ».
А.Соломин: ― Вот уже 54% успешно верят.
Д.Дондурей: ― Да. Но вы ведь не увидите в прайме ни одной интеллектуальной передачи. Я вам буду сейчас как социолог называть свидетельства. Вы в прайме не увидите ни одной интеллектуальной передачи до 23 часов. Вы даже на канале «Культура» никогда не увидите, кроме Архангельского, еще кого-то - серьезные аналитические передачи. Это все запрещено. Поскольку это формирует сложных людей. Современная российская культура не ориентирована.
А.Соломин: ― А вам скажут на телевидении, что это не запрещено, а это неинтересно никому.
Д.Дондурей: ― На это я тоже отвечу после перерыва.
А.Соломин: ― Да, мы сейчас прервемся. Даниил Дондурей, культуролог, главный редактор журнала «Искусство кино» в нашей студии. Мы говорим - у нас интересный получился разговор про телевидение.
А.Нарышкин: ― В единство на телевидении мы ушли.
Окончание:
http://loxovo.livejournal.com/6998791.html
https://ru.wikipedia.org/wiki/Дондурей,_Даниил_Борисович
http://snob.ru/profile/5317
А.Нарышкин: ― «Персонально ваш» сегодня Даниил Дондурей, культуролог, главный редактор журнала «Искусство кино» в нашей студии. Добрый вам день.
А.Соломин: ― Даниил Борисович, сегодня страна отмечает День народного единства, очень много людей вышли на площадь, и ВЦИОМ к этому случаю подготовил опрос, по которому 54% говорят, что все-таки единение народное происходит в России.
А.Нарышкин: ― Есть оно.
А.Соломин: ― 54%. А я хотел вас спросить про 90% - 90% поддержки нашего президента разве это не есть объединение, единение нашего российского общества, народное единство?
Д.Дондурей: ― Но ведь все, что касается личности первого лица, - как говорят в администрации президента, или государя, если говорить по сути стоящих за этим процессов, то, конечно же, там много разных составляющих, в этих 90%. Например, вы знаете, что страна безмерно наполнена тревогой.
А.Соломин: ― Страх - это объединяет?
Д.Дондурей: ― Да. Это даже не объединяет, это заставляет людей выбирать адекватную, менее опасную точку зрения - раз. Заставляет действительно объединяться - два. У нас же три народа примерно в стране - заставляет вступать в разного рода объединения, в некоторые большие как бы группы. Кроме того, у нас безмерно такая символическая страна - то есть, нужно проводить разного рода имитации, демонстрации, символики. Мы же прекрасно понимаем, и зачем эту женину, директоршу украинской библиотеки нужно было ночью допрашивать, проводить суд ночью.
А.Соломин: ― Я вот, например, не понимаю, - зачем?
Д.Дондурей: ― Как, вы не понимаете?
А.Соломин: ― Не понимаю.
Д.Дондурей: ― Вот видите, а это невероятно важные вещи. Например, моего отца в 1948 году арестовывали за то, что он, будучи главным инженером большой базы, он уволил любовницу начальника Первого отдела. И долго готовились к этому, затем сделали какой-то вид, что его вызывают в Москву - он был в Рязани, главный инженер большой военной базы, провоевавший все, начиная с польской. Так вот его арестовывали, когда он с женой беременной, - Рязань это близко. Именно когда поезд шел ночью, остановили его, выбросили его с вещами, срывали погоны. Это очень серьезно.
Вы думали когда-нибудь, почему черные машины на протяжении десятилетий приезжали по ночам? Это величайший социальный театр. Величайший.
А.Соломин: ― Следственный комитет приходит в 7 утра тоже, например.
Д.Дондурей: ― Ну, в 7 утра, потому что вы же убежите в Америку в 07.15.
А.Соломин: ― Может, поэтому и ночью приезжают?
Д.Дондурей: ― Нет, это очень важно и символически. Российская культура безмерно креативна. Нужно, чтобы вы сразу же вступили в отношения символические, театральные. То есть, связанные с тем, что вам должно быть больше, - вам страшно должно быть больше, чем вам страшно. Это должно умножаться, обязательно умножаться. И все эти процессы они действуют здесь тоже. Люди прекрасно понимают, что им говорят социологические исследования - хотя там действительно хорошие, по крайней мере, когда Левада. И эти процессы все тоже есть.
А.Соломин: ― А почему…
Д.Дондурей: ― Я просто хочу сказать, что они более сложные. Это не значит, что все 90. Это значит, что сегодня такая смысловая ситуация, когда человеку, по десятку причин, - Венедиктов очень правильно говорит о том, что здесь множество меньшинств, которые иногда складываются, иногда раскладываются, иногда противостоят друг другу, и так далее.
А.Нарышкин: ― Кстати, в случае с Натальей Шариной, директора Библиотеки украинской литературы - она сейчас под домашним арестом, - вот этот ночной процесс по избрании ей меры пресечения - он является каким-то сигналом, и если да, то для кого?
Д.Дондурей: ― Он является сигналом для всего общества - раз. Для тех элит, которые занимаются интеллектуальной деятельность любой, - например, читают книжки, приходят на радиостанции, выходят на телеканалы, пытаются кому-то объяснить, что происходит, - чтобы они думали и были очень внимательны к тому, о чем они говорят.
А.Нарышкин― Тут была проблема в том, что это украинская, запрещенная у нас литература, или проблема шире?
Д.Дондурей: ― Нет, проблема всегда шире. Конечно, она никакого отношения не имеет к конкретному этому случаю. И к этой библиотеке, и к этой женщине. Речь идет о том, что после слова «фашисты» - вы же знаете, Королев здесь объясняет - российский язык - величайший. Могучий, многообразный, тончайший. И поэтому здесь невероятно многоуровневый мат, например - второй язык, обсценная лексика. Она чрезвычайна. Поэтому слово «фашист» - ну, что может быть сильнее? Потому что это главная ценность 20 века - война, победа, фашисты, - использовали, что дальше делать, какие еще слова, какие еще действия вытаскивать? Это касается того, что людям объясняется: увидишь украинца - перейди на другую сторону. Старайся не ходить в библиотеки. Не заказывай в «Ленинке» украинские книги. Старайся в несколько раз сократить поездки в Киев или в Одессу. Старайся в официальной ситуации свои оценки, если ты не на «Эхо», не в «Новой газете» и еще не в паре мест, - задача которых специально усилить эти процессы.
А.Соломин: ― Почему вы не допускаете ошибки конкретной? Вот мы говорили про «перегибы на местах» - почему это не может быть ошибкой одного винтика в системе?
Д.Дондурей: ― Знаете, каждое конкретное действие может быть инициативой с мест, что называется, - но только отдельные действия, касающиеся чего-то. В целом все те, кто принимает решения, кто планирует эти решения, принимает эти решения, - они знают, на какой колее они стоят, по каким коридорам они идут и по каким лифтам они спускаются. Просто есть какие-то люди инициативные, которые хотят опередить: быстрее лычку получить не через три года, а через тир недели. Ну, и так далее, и тому подобное. Конечно, могут быть и ошибки. Но все эти тенденции они очень четкие.
Вы же знаете, что это большие мастера - те люди, которые всем этим занимаются. Мы их недооцениваем.
А.Соломин: ― А примеры исправления ошибок мы знаем - со Светланой Давыдовой, женщиной-матерью.
Д.Дондурей: ― Нет-нет, никакого здесь исправления не было. Сейчас я вам этот случай объясню. И очень хорошо, что вы этот случай вспомнили.
А.Соломин: ― Но ее отпустили.
Д.Дондурей: ― Расскажу вам.
А.Соломин: ― Мимо всяких правил.
Д.Дондурей: ― Ее отпустили. Ее, конечно же, отпустили. То есть не «конечно же» - это были огромные усилия, в том числе и нашего Совета по правам, куда я вхожу, во главе с Федотовым. Там были большущие усилия, и не только ее. Но вы думаете, дело было в этой женщине, в этой женщине с семью детьми? Конечно же, нет.
А.Соломин: ― Хочется сказать, что дело было в проснувшемся обществе, но мне, если честно, не верится.
А.Нарышкин: ― Проснувшейся совести, может быть?
Д.Дондурей: ― Какой совести?
А.Нарышкин: ― Там, наверху?
Д.Дондурей: ― Какой совести? Вы же знаете, что 48% граждан Российской Федерации - на это было несколько исследований - 48%, почти половина, считали, что её государство обязательно обязано наказать. Если у нее семь детей - ну, фиг с тобой, - тогда, когда грудному станет, условно, 3 года, или оторвешь его от груди, или еще что-нибудь, - это важно. Например, мы два года бились против закона об осквернении чувств верующих. Беседовали с Владимиром Владимировичем - что у нас нет этой проблемы. Вы видели на улицах осквернения, чтобы драки между разными конфессиями? Мы ничего этого не видим.
А.Соломин: ― Погромов, слава богу, нет давно.
Д.Дондурей― Да не только погромов! Даже каких-то противостояний, - люди там где-то, что-то.
А.Соломин: ― Но есть погромы в нынешнем виде - приходит человек в Манеж, начинает рушить статуи.
Д.Дондурей: ― Это опять другая история. Это так же, как я вам про 48% сказал - те, кто этим занимались, достигли своего успеха: каждый второй сказал, что такие женщины должны быть наказаны, даже если у нее будет 27 детей. Это другое. Теперь, что касается этих «осквернений». Мы получили из судебных ведомств эти данные по этому закону, по которому было столько копий. Как думаете, сколько человек было осуждено?
А.Нарышкин: ― Ноль.
Д.Дондурей: ― Один. И то, сомнительно - целый один. Это разговоры с президентом, заседания многочисленные, обсуждения, драмы - это примерно так же, как с иностранными агентами. Дело же не в иностранных агентах.
А.Нарышкин: ― Зато все, мне кажется, в России знают про существование такого закона.
А.Соломин: ― И успокоились.
А.Нарышкин: ― Теперь, если что, будут более сдержаны в своих оценках.
Д.Дондурей: ― Вот видите, вы сейчас уже более дальновидны. Так же, как и с Давыдовой - вы уже более дальновидны. То есть, 76% граждан Российской Федерации при том, что иностранных агентов 0,003 - от НКО, - считали, что за НКО, то есть, над неправительственными организациями, государство должно иметь жесткий контроль, присматривать. С Давыдовой - каждый второй: такие должны быть наказаны. Вот это для чего делается. Это серьезнейшая работа, а вовсе не какой-то случай - здесь мы победили, там мы недопобедили, там мы проскочили, здесь нам не разрешили. Это огромная работа, которой я занимаюсь. То есть, то, как это делается. Как делается, что, предположим, за четыре года негативное отношение к США увеличилось в 8-10 раз?
А.Соломин: ― Телевизор.
А.Нарышкин― Во сколько? В 80 раз?
Д.Дондурей: ― Нет, было 8% - так было примерно в 2010 г. А сейчас - 78-81%.
А.Нарышкин: ― 2010 г. - это когда всякие «перезагрузки»?
Д.Дондурей: ― Да, перезагрузки, мы вместе выходили из кризисов и Дмитрий Анатольевич еще выполнял эту функцию, и так далее, и тому подобное. А что такое в 10 раз за такой маленький срок? При том, что понятно, что из 60 тысяч усыновленных российских детей без родителей, им удалось. Во главе с Астаховым, найти 12 или 17 сложных случаев, и так далее - это же тоже кто-то придумал эту идею. А это дети. «Фашисты», «дети», «победа» - это святые вещи. Это серьезная работа, это вовсе не так, как нам кажется. Или, - как-то я тут говорил, - мы одна из самых образованных стран.
А.Нарышкин: ― До сих пор?
Д.Дондурей: ― Да, людей с высшим образованием. Нет, я не говорю о качестве, я говорю о формальных вещах - люди с высшим, средним, специальным образованием. Люди подходят к карте в начале этого года, и говорят, что мы не европейцы.
А.Соломин: ― По всему европейцы. По всему.
Д.Дондурей: ― А вот по данным социологических исследований, нет. Это как это, это что такое? И вот эти все вещи они очень технологичны, они безумно эффективны. Ну, например: 72% в начале 2015 г. считали, что можно замалчивать информацию, если она вредит государству - родине. А 54% считали, что можно ее искажать, но в благородных объемах - для того, чтобы тоже «не навредить родине». Можете себе представить? Искажать?
А.Соломин: ― Просто эти люди воспринимают СМИ не как средство контроля за властью, или тем, что делает власть, Они воспринимают СМИ как средство улучшения общества, они думают, что с помощью СМИ можно его сделать здоровее, умнее, образованнее.
А.Нарышкин: ― Мне вспоминается инициатива Жириновского несколько лет назад, он говорил про то, что нужно ввести обязательную квоту для телевидения.
А.Соломин: ― Для хороших новостей?
А.Нарышкин: ― Чтобы был обязательный процент хороших новостей.
Д.Дондурей: ― Да. Во-первых, все это СМИ, массовые коммуникации, информационные, коммуникационные - это все конец 70-х годов. Это все старые представления. На телевидении журналисты? Какие журналисты, вы что? Там есть и журналисты. Телевидение это основное производство современного мира, связанного с изготовлением массовых представлений о жизни, о происходящем. Основное производство. Ничего более важного нет, чем современное - ну, телевидение вместе с интернетом, но у интернета есть еще свои проблемы, и здесь еще нужно пройти какой-то путь, пока телевидение основная институция, основной институт. Это изготовление массовых представлений. Телевидение создает главное - оно создает обработанную, вареную реальность. Это невероятно важно, был такой американский профессор Дэвид Элтей в 70-м году, он придумал слово «формат». «Отформатировано», «форматировано».
А.Соломин: ― Слово «формат» нам тоже уже понятно, как раз с точки зрения телевидения.
Д.Дондурей― Естественно. А что это значит? Что телевидение в основном производит ту реальность, которая специально выбрана, отформатирована, заказана. Вернее, так: заказана, отформатирована редакторами, продюсерами, режиссерами, звуковиками, режиссерами по звуку, по монтажу. Сотни людей занимаются, чтобы - телевидение смотрят до 120 миллионов человек в сутки, - чтобы эти люди были помещены - первое - вот в эту реальность, - раз. Но это только начало. Второе - чтобы они не различали реальность эту, которая идет из СМИ, и эмпирическую, в которой я живу, в которой хорошо или плохо себя чувствую. Потому что подавляющее большинство - это люди массовой культуры, у которой свои законы.
А.Соломин: ― Да «но». Как вы тогда объясните появление и популярность, самое главное, формата «реалити», когда, казалось бы, не созданную концепцию предлагаете людям, а люди клюют на это, смотрят на это, потому что это и их жизнь тоже, это их реальность пришла в телевизор.
Д.Дондурей: ― Вопрос легкий. Я вам потом про более сложные вещи расскажу, как это делается, то есть, технологию обработки, применено механизмов 8-10, - как это делается, что касается «реалити». Дело в том, что современная российская художественная культура она вся как бы придуманная сценаристами, режиссёрами, продюсерами, отформатированная через сериалы и фильмы, - в первую очередь, конечно, сериалы. Мы чемпионы мира, вы знаете, по производству, просмотру, показу сериалов - чемпионы. Мы соревнуемся только с Китаем, больше ни с кем - всех давно обошли. И когда говорят про американские, то речь идет о специальных каналах, которые продают эксклюзивную продукции, которую потом, действительно, смотрит весь мир, элита по ночам всего мира - это не то, это не 60 названий в сутки, как в России - 60 названий в сутки.
Так вот эта продукция не справляется для молодых людей, не справляется. Она их, в отличие от советских фильмов и советского телевидения, не обеспечивает паттернами. Которые необходимы каждому молодому человеку в возрасте сексуального созревания «плюс», то есть, 14-24, - как себя вести в этом огромном и важнейшем сегодня. Потому что политическое - зачищено.
А.Соломин: ― Сериалы не про них?
А.Нарышкин: ― Не о том.
Д.Дондурей: ― Нет. Люди не знают, как подойти к девушке. Переспать немедленно через час, или нет? Как уклониться от ее желания выйти замуж?
А.Нарышкин: ― А зачем сейчас современной молодежи телевизор? Есть же интернет.
Д.Дондурей: ― Это верно. Но вы говорили про «реалити» - оно обеспечивает людей таким фрагментом реальности, - иначе бы у ТНТ тот же «Дом-2» не был бы величайшим - я уж не знаю, сколько ему лет - 10-12?
А.Нарышкин: ― Что-то рядом.
Д.Дондурей: ― И они не могут его снять, потому что им постучат в дверь: вы что, не хотите вагона денег? Это, может быть, круче чем «Камеди Клаб» - потому что это другая аудитория. Их обеспечивают практическими, видимыми через глаза, необъясненными моделями: ты можешь на нее ногу закинуть, или сказать гадость, или разбирать этот случай. Они ни в своих аудиториях, ни в российских фильмах, ни даже в сериалах, в которых 20 видов цензуры, - не получают этого. И поэтому в «реалити» есть эти свои ресурсы.
А.Соломин: ― Тогда второе «но».
Д.Дондурей: ― Давайте.
А.Соломин: ― Западное телевидение - если возьмем ВВС, их основной девиз - информировать, просвещать и развлекать. То есть, в любом случае информация, объективный подход к реальности, это лишь част работы телевидения, это не только специфика российского телевидения, это в принципе специфика телевидения. Просвещать и развлекать это тоже работа с массовым сознанием в плане упорядочения и приобщения к какому-то единому стандарту.
Д.Дондурей: ― И в этом вы тоже воспроизводите старинную точку зрения.
А.Соломин: ― Конечно.
Д.Дондурей: ― По учебникам. Вы журфак закончили?
А.Соломин― Журфак.
Д.Дондурей: ― Тогда понятно. Нет, я не хочу ничего про московский журфак сказать. Но понимаете, в советское время было чудесное понятие «развитие личности» - может, вы слышали про это, - они не знали, что делать.
А.Соломин: ― Всестороннее развитие личности.
Д.Дондурей: ― Абсолютно. Вы наверняка пятерочником были. У них коммунизм завалился, и они не знали, что делать. И даже Суслов разрешил вот это «всестороннее развитие личности», потом «единая общность - советский народ» - вот сейчас это будут тоже, только «российский народ».
А.Соломин: ― Вот уже 54% успешно верят.
Д.Дондурей: ― Да. Но вы ведь не увидите в прайме ни одной интеллектуальной передачи. Я вам буду сейчас как социолог называть свидетельства. Вы в прайме не увидите ни одной интеллектуальной передачи до 23 часов. Вы даже на канале «Культура» никогда не увидите, кроме Архангельского, еще кого-то - серьезные аналитические передачи. Это все запрещено. Поскольку это формирует сложных людей. Современная российская культура не ориентирована.
А.Соломин: ― А вам скажут на телевидении, что это не запрещено, а это неинтересно никому.
Д.Дондурей: ― На это я тоже отвечу после перерыва.
А.Соломин: ― Да, мы сейчас прервемся. Даниил Дондурей, культуролог, главный редактор журнала «Искусство кино» в нашей студии. Мы говорим - у нас интересный получился разговор про телевидение.
А.Нарышкин: ― В единство на телевидении мы ушли.
Окончание:
http://loxovo.livejournal.com/6998791.html