Анастасия НАРЫШКИНА: Материнство из-под палки
Обозреватель «МН» Анастасия Нарышкина о желании властей держать женщин в зависимости от мужчин
Сообщают, что законопроект «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», согласно которому женщине, решившей сделать аборт, нужно будет получить письменное согласие от мужа, пережить обязательное «время тишины» и пройти обязательные же консультации у психологов, снова внесен в Госдуму. Рассмотрение его ожидается на днях. В разработке проекта, имеющего отношение ко всем, в том числе как невоцерковленным, так и принадлежащим к другим конфессиям гражданам, принимала самое деятельное участие РПЦ.
Казалось бы, это событие должно быть на первых полосах газет, поскольку законопроект затрагивает очень важные, глубинные вещи, достойные общественной дискуссии: отношения в семье, права женщины на ее тело, представление о том, когда ребенок становится ребенком, а когда он еще зигота, и так далее. Кстати, заслуживают нашего внимания и труды РПЦ на ниве разработки светских законов. Эта организация из тех, которым дашь палец - откусят руку, так что имело бы смысл показать ей прямо сейчас, что она не получит и пальца и что ей следует ограничиться своей паствой.
Но нет. Обществу, по-видимому, это все не интересно; именно так оно уже и профукало многие законодательные инициативы, благодаря чему мы имеем что имеем. А сейчас граждане без боя сдают очередные рубежи, будучи равнодушными к прямому вмешательству РПЦ в законодательную деятельность, это раз, и к последствиям оного - закрепощению женщины, это два. Именно так: речь идет о закрепощении женщины.
Очевидно, что меры, предложенные разработчиками, никак не могут работать на спасительный рост населения (об этом много написано, незачем повторяться). Конечно, все разговоры о защите прав ребенка - идеологическое прикрытие. Так чего разработчики проекта хотят на самом деле?
Вроде бы от идеи контролировать здоровую сексуальность и все, что из нее следует, светские государства потихоньку отказываются - а у нас наоборот. Может, дело к этому идет? Мощный, между прочим, инструмент контроля и над многими другими сторонами жизни, как посредством приклеивания этикеток, так и посредством влияния на важные точки в душе человека.
Может быть, они считают, что таким обращением с прекрасным полом они возобновят в населении нравственность, духовность и так далее? Извозить мордой об стол мать будущего гражданина - безусловно, прекрасный способ воспитания его в возвышенном духе.
Может, готовят почву для массированной высадки православных психологов, финансируемых государством? Будет понятно, если эту функцию передадут как раз РПЦ. Ну или как минимум попробуют.
Что бы там ни было, выражаются их таинственные устремления в откровенной враждебности к женщинам, плохо замаскированной под заботу о детях.
Что это за нация, если дети в ней рождаются не по взаимному согласию между отцом и матерью, а благодаря принуждению? Это нация, в которой левое полушарие не слишком дружит с правым, поскольку каждое из них придерживается взаимоисключающих убеждений.
С одной стороны, на словах эта нация признает материнский труд почетным, говорит о святости материнства и все такое. С другой стороны, к этому почетному и прекрасному делу будущую мать нужно привести на аркане. В статусе забеременевшей женщины она должна быть подвергнута унижению, и только пережив это унижение и смирившись с тем, что ее заставят родить ребенка, то есть изнасилуют морально, она встанет на пьедестал «святого материнства». Однако же пьедестал этот имеет глиняное основание. Насильственное рождение - это обесценивание беременности и материнства.
А из этого вытекает и обесценивание женщин как таковых. Трудно воспринимать как равное себе создание, которое должно просить у мужа справку и, будучи в здравом уме и твердой памяти, обязано посещать психолога, как будто оно само не может принять решения. Понятно, что это создание второго сорта, и отношение к нему мужчин будет соответствующим. Как и отношение женщин к себе. Можно ли представить себе самостоятельную, уверенную, успешную, как сейчас говорят, женщину, которая смиренно пойдет к мужу просить разрешения на аборт? Бредовая ситуация, унизительная для женщины, развратительная для мужчины. Как она может быть хозяйкой своего дома, своего бизнеса, своей жизни, если она не хозяйка своему телу?
Так что вопрос об абортах - это ничуть не вопрос об увеличении рождаемости, это вопрос о власти одного пола над другим и государства - над ним же.
Под всем этим просвечивает самая что ни на есть женоненавистническая половая мораль: будь любезна расплачиваться за секс, это раз, и не думай, что мы не выведем тебя на чистую воду, это два. Все будет явно и гласно. О том, что ты беременна, мы уведомим как можно больше народу, хочешь ты этого или нет; умела кататься - умей и саночки возить, собирать справки, ходить куда пошлют.
Но это, пардон, концепция греха и расплаты в чистом виде. Получается, что согласно ей грех может быть нивелирован материнством, а уж желательное оно или нет, и к каким оно приведет последствиям, - это разработчиков не волнует.
Возможно, в стране было бы больше детей, если бы государство гарантировало, что ушедший из семьи отец будет действительно платить алименты. Если бы оно пошло по европейскому пути, закрепив за отцами право и обязанность принимать равное с матерями участие в воспитании детей (допустим, половину времени ребенок живет с матерью, половину - с отцом). Но нет, ни о чем подобном у нас не говорят. Мы имеем дело отнюдь не с попыткой снизить число абортов, а с намерением держать женщин в зависимости от воли мужчины, со средневековым осквернением женской сексуальности: секс оправдан, только если за ним следует рождение ребенка. Зачем это нужно, в чем здесь цимес?
И тут уместно будет процитировать Карен Хорни, которая, кажется, прямо про нас говорит в своей работе «Невротическая личность нашего времени». Вот что она пишет: «..невротическое стремление к власти служит защитой от опасности чувствовать себя или выглядеть ничтожным. Невротик вырабатывает жесткий и иррациональный идеал силы, который заставляет его верить, что он способен справиться с любой ситуацией, как бы сложна она ни была (вплоть до вымирания станы, - А.Н.), и может справиться с ней немедленно».
Хотелось бы верить, что политики принимают здравые и более-менее взвешенные решения, но тут здравым смыслом и не пахнет. Похоже, мы имеем дело с невротическим стремлением применить силу еще к одной группе населения, и без того довольно беззащитной. К беременным. Лучше бы, ей-богу, за этим стояло какое-нибудь циничное, финансово обусловленное решение: оно как-то понятней, здоровей, чем запреты ради запретов, особенно когда речь идет о таких тонких материях, как беременность и материнство.
"Московские новости", 05.09.2011
http://www.mn.ru/anastasia_naryshkina/20110905/304669617.html
Сообщают, что законопроект «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», согласно которому женщине, решившей сделать аборт, нужно будет получить письменное согласие от мужа, пережить обязательное «время тишины» и пройти обязательные же консультации у психологов, снова внесен в Госдуму. Рассмотрение его ожидается на днях. В разработке проекта, имеющего отношение ко всем, в том числе как невоцерковленным, так и принадлежащим к другим конфессиям гражданам, принимала самое деятельное участие РПЦ.
Казалось бы, это событие должно быть на первых полосах газет, поскольку законопроект затрагивает очень важные, глубинные вещи, достойные общественной дискуссии: отношения в семье, права женщины на ее тело, представление о том, когда ребенок становится ребенком, а когда он еще зигота, и так далее. Кстати, заслуживают нашего внимания и труды РПЦ на ниве разработки светских законов. Эта организация из тех, которым дашь палец - откусят руку, так что имело бы смысл показать ей прямо сейчас, что она не получит и пальца и что ей следует ограничиться своей паствой.
Но нет. Обществу, по-видимому, это все не интересно; именно так оно уже и профукало многие законодательные инициативы, благодаря чему мы имеем что имеем. А сейчас граждане без боя сдают очередные рубежи, будучи равнодушными к прямому вмешательству РПЦ в законодательную деятельность, это раз, и к последствиям оного - закрепощению женщины, это два. Именно так: речь идет о закрепощении женщины.
Очевидно, что меры, предложенные разработчиками, никак не могут работать на спасительный рост населения (об этом много написано, незачем повторяться). Конечно, все разговоры о защите прав ребенка - идеологическое прикрытие. Так чего разработчики проекта хотят на самом деле?
Вроде бы от идеи контролировать здоровую сексуальность и все, что из нее следует, светские государства потихоньку отказываются - а у нас наоборот. Может, дело к этому идет? Мощный, между прочим, инструмент контроля и над многими другими сторонами жизни, как посредством приклеивания этикеток, так и посредством влияния на важные точки в душе человека.
Может быть, они считают, что таким обращением с прекрасным полом они возобновят в населении нравственность, духовность и так далее? Извозить мордой об стол мать будущего гражданина - безусловно, прекрасный способ воспитания его в возвышенном духе.
Может, готовят почву для массированной высадки православных психологов, финансируемых государством? Будет понятно, если эту функцию передадут как раз РПЦ. Ну или как минимум попробуют.
Что бы там ни было, выражаются их таинственные устремления в откровенной враждебности к женщинам, плохо замаскированной под заботу о детях.
Что это за нация, если дети в ней рождаются не по взаимному согласию между отцом и матерью, а благодаря принуждению? Это нация, в которой левое полушарие не слишком дружит с правым, поскольку каждое из них придерживается взаимоисключающих убеждений.
С одной стороны, на словах эта нация признает материнский труд почетным, говорит о святости материнства и все такое. С другой стороны, к этому почетному и прекрасному делу будущую мать нужно привести на аркане. В статусе забеременевшей женщины она должна быть подвергнута унижению, и только пережив это унижение и смирившись с тем, что ее заставят родить ребенка, то есть изнасилуют морально, она встанет на пьедестал «святого материнства». Однако же пьедестал этот имеет глиняное основание. Насильственное рождение - это обесценивание беременности и материнства.
А из этого вытекает и обесценивание женщин как таковых. Трудно воспринимать как равное себе создание, которое должно просить у мужа справку и, будучи в здравом уме и твердой памяти, обязано посещать психолога, как будто оно само не может принять решения. Понятно, что это создание второго сорта, и отношение к нему мужчин будет соответствующим. Как и отношение женщин к себе. Можно ли представить себе самостоятельную, уверенную, успешную, как сейчас говорят, женщину, которая смиренно пойдет к мужу просить разрешения на аборт? Бредовая ситуация, унизительная для женщины, развратительная для мужчины. Как она может быть хозяйкой своего дома, своего бизнеса, своей жизни, если она не хозяйка своему телу?
Так что вопрос об абортах - это ничуть не вопрос об увеличении рождаемости, это вопрос о власти одного пола над другим и государства - над ним же.
Под всем этим просвечивает самая что ни на есть женоненавистническая половая мораль: будь любезна расплачиваться за секс, это раз, и не думай, что мы не выведем тебя на чистую воду, это два. Все будет явно и гласно. О том, что ты беременна, мы уведомим как можно больше народу, хочешь ты этого или нет; умела кататься - умей и саночки возить, собирать справки, ходить куда пошлют.
Но это, пардон, концепция греха и расплаты в чистом виде. Получается, что согласно ей грех может быть нивелирован материнством, а уж желательное оно или нет, и к каким оно приведет последствиям, - это разработчиков не волнует.
Возможно, в стране было бы больше детей, если бы государство гарантировало, что ушедший из семьи отец будет действительно платить алименты. Если бы оно пошло по европейскому пути, закрепив за отцами право и обязанность принимать равное с матерями участие в воспитании детей (допустим, половину времени ребенок живет с матерью, половину - с отцом). Но нет, ни о чем подобном у нас не говорят. Мы имеем дело отнюдь не с попыткой снизить число абортов, а с намерением держать женщин в зависимости от воли мужчины, со средневековым осквернением женской сексуальности: секс оправдан, только если за ним следует рождение ребенка. Зачем это нужно, в чем здесь цимес?
И тут уместно будет процитировать Карен Хорни, которая, кажется, прямо про нас говорит в своей работе «Невротическая личность нашего времени». Вот что она пишет: «..невротическое стремление к власти служит защитой от опасности чувствовать себя или выглядеть ничтожным. Невротик вырабатывает жесткий и иррациональный идеал силы, который заставляет его верить, что он способен справиться с любой ситуацией, как бы сложна она ни была (вплоть до вымирания станы, - А.Н.), и может справиться с ней немедленно».
Хотелось бы верить, что политики принимают здравые и более-менее взвешенные решения, но тут здравым смыслом и не пахнет. Похоже, мы имеем дело с невротическим стремлением применить силу еще к одной группе населения, и без того довольно беззащитной. К беременным. Лучше бы, ей-богу, за этим стояло какое-нибудь циничное, финансово обусловленное решение: оно как-то понятней, здоровей, чем запреты ради запретов, особенно когда речь идет о таких тонких материях, как беременность и материнство.
"Московские новости", 05.09.2011
http://www.mn.ru/anastasia_naryshkina/20110905/304669617.html