культ пятницы
Культ пятницы, как пишет Геродот, зародился на рабочих окраинах древнего Египта и тесно связан с производственными традициями пирамидостроительных и сфинксоизготовительных заводов и ибисовых птицефабрик. Чтобы повысить уровень лояльности рабов, занятых на производстве, а заодно снизить их аппетит и улучшить выносливость, бригадирам и начальникам участков вменялось в обязанность выдавать подчиненным по половине хекаты (примерно 2,3925 л.) хека - крепкого ячменного пива. Однако пятничная производительность неизменно падала, а качество продукции ухудшалось. Проанализировав ситуацию, представители рабских профсоюзов предложили работодателям простой выход - удваивать по пятницам расчеты смен кнутобойцев, курирующих производство на местах. На деле эта затея себя не оправдала. Расходы на кнутобойцев резко возросли, увеличилась скорость износа кнутов, в то время как производственные показатели ухудшились еще сильнее. Близкие к отчаянью, владельцы заводов опустились до того, что напрямую вступили в переговоры с рабами, невзирая на риск услышать требования не только создать трудовое законодательство, но и соблюдать его положения. Тем не менее, назначенные на ближайшую пятницу переговоры оказались на грани провала. В ответ на все вопросы рабы не произносили ни слова, лишь бешено вращали глазами и натужно хрипели. К счастью, такое поведение не получило неверного толкования, наоборот - оно раскрыло перед руководителями истинную суть проблемы. К пятнице рабы заметно опухали от вошедшего в анналы изматывающего труда, поглощенного пива и голода. Традиционные синие рабочие ошейники начинали слишком сильно врезаться в распухшие шеи рабов, мешая им дышать, а, соответственно, и работать. На всех заводах и фабриках Египта был издан приказ, позволяющий рабам по пятницам ослаблять ошейник на одну дырочку. Эффект, воспоследовавший этому изящному ходу, превзошел самые смелые ожидания. Пятничные показатели поднялись до уровня вторничных. Рабы же стали праздновать пятницу, как день, в который они сделали первый глоток свободы, изрядно разбавив его ячменным пивом.
Римляне, привезя из удачной Египетской кампании массу трофеев, памятных сувениров и всего, что плохо лежало, также не забыли прихватить с собой культ пятницы. Не то чтобы египетская пятница к тому времени лежала плохо, просто масштабы ее стали таковы, что каждый пятничный вечер лежал пьяным весь Египет. Горизонтальное положение нетрезвых египтян показалось римлянам чрезвычайно эротичным. Легионеры сперва воспользовались им, потом вошли в него, а затем и вовсе сделали пятницу днем богини Венеры.
Угрюмые варвары, в складчину купившие самый дешевый тур в Рим, не в пример прочим туристам, остались совершенно равнодушны к сувенирным магнитикам на холодильник. Историк Ключевский выдвинул гипотезу, согласно которой готы просто не поняли назначения магнитиков, так как климатические условия их родины позволяли вполне сносно существовать без холодильников. Так или иначе, это не помешало варварам сломать образ римской империи, серьезно повредив крестовину карданного вала, отвечающего за то, чтобы все дороги вели в Рим. Разумеется, в свое время диким племенам пришлось вернуться к теме магнитиков, коль скоро они планировали сделать популярными туры в Центральную Европу и Скандинавию. Что касается пятницы, ставшей у римлян венерической, к германцам она пристала быстро и надежно, как гусарский насморк приставал к уланам и гренадерам. Правда, этикетку все же пришлось сменить, так как при пересечении культурной границы (в виду полного отсутствия четкой границы государственной), Венера перекрасила волосы в рыжий цвет, сменила имя и стала Фрейей. Получив новый паспорт с веселенькими звездочками Евросоюза, Фрейя свела близкое знакомство с местным авторитетом Одином, официально став ему приемной внучкой. Эта хитрость позволила Фрейе сохранить пятницу за собой. Впоследствии, эмигрировав в Америку и открыв там ресторанный бизнес, Фрейя скажет, что смена имени преследовала исключительно эстетические цели и не носила никакой политической подоплеки. Дескать, Фрейдиз (так она назвала свою сеть ресторанов) звучит много лучше, чем Венердиз. Большинство американцев согласились с предприимчивой особой. В благодарность за то, что на пути в США она посетила британские острова и прибыла не с пустыми руками, а с изрядными запасами густого черного ирландского стаута, американцы переименовали пятницу, назвав ее фрейдизом. Примерно так же поступили британцы, благодарные Фрейе за популяризацию образа туманного альбиона. Только в англоязычном варианте прононс перекосился в сторону гундосой гнусавости, вместо фрейдиза приняв форму фрайдэйза.
Отношения славян к пятнице сложилось независимо от мирового опыта. Самобытность требовала жертв и ограничений, потому в пятницу россияне категорически и безоговорочно отказались от прядения и шитья. Осознание того, сколько вещей так и останутся несшитыми, причиняло сильные нравственные страдания. Пытаясь заглушить боль и горечь угрызений, славяне изобрели алкоголь, гордо плюнув в сторону арабов и китайцев, открывших свойства спиртов задолго до них. Так же в России был составлен плавающий график временных, именных и обетных пятниц, во время которых полагалось петь тоскливые песни, уродовать и без того разъезженные дороги протекторами неказистых орловских кляч и посещать питейные заведения в порядке, лишенном какой либо систематизации.
В эпоху глобализации пятничные акценты все больше смещаются к центру тяжести усредненного культурного меридиана, называемого культурным лишь с целью отличать его от меридиана географического. Чтобы проследить тенденцию смещения, достаточно в пятницу подключиться к любому транслятору информационных потоков, громко досчитать до десяти, трижды плюнуть через левое плечо и замереть. Если этого никто не заметил, значит, разжижение пятничной атмосферы приблизилось к критическому уровню и до конца дня можно не отмирать.
Римляне, привезя из удачной Египетской кампании массу трофеев, памятных сувениров и всего, что плохо лежало, также не забыли прихватить с собой культ пятницы. Не то чтобы египетская пятница к тому времени лежала плохо, просто масштабы ее стали таковы, что каждый пятничный вечер лежал пьяным весь Египет. Горизонтальное положение нетрезвых египтян показалось римлянам чрезвычайно эротичным. Легионеры сперва воспользовались им, потом вошли в него, а затем и вовсе сделали пятницу днем богини Венеры.
Угрюмые варвары, в складчину купившие самый дешевый тур в Рим, не в пример прочим туристам, остались совершенно равнодушны к сувенирным магнитикам на холодильник. Историк Ключевский выдвинул гипотезу, согласно которой готы просто не поняли назначения магнитиков, так как климатические условия их родины позволяли вполне сносно существовать без холодильников. Так или иначе, это не помешало варварам сломать образ римской империи, серьезно повредив крестовину карданного вала, отвечающего за то, чтобы все дороги вели в Рим. Разумеется, в свое время диким племенам пришлось вернуться к теме магнитиков, коль скоро они планировали сделать популярными туры в Центральную Европу и Скандинавию. Что касается пятницы, ставшей у римлян венерической, к германцам она пристала быстро и надежно, как гусарский насморк приставал к уланам и гренадерам. Правда, этикетку все же пришлось сменить, так как при пересечении культурной границы (в виду полного отсутствия четкой границы государственной), Венера перекрасила волосы в рыжий цвет, сменила имя и стала Фрейей. Получив новый паспорт с веселенькими звездочками Евросоюза, Фрейя свела близкое знакомство с местным авторитетом Одином, официально став ему приемной внучкой. Эта хитрость позволила Фрейе сохранить пятницу за собой. Впоследствии, эмигрировав в Америку и открыв там ресторанный бизнес, Фрейя скажет, что смена имени преследовала исключительно эстетические цели и не носила никакой политической подоплеки. Дескать, Фрейдиз (так она назвала свою сеть ресторанов) звучит много лучше, чем Венердиз. Большинство американцев согласились с предприимчивой особой. В благодарность за то, что на пути в США она посетила британские острова и прибыла не с пустыми руками, а с изрядными запасами густого черного ирландского стаута, американцы переименовали пятницу, назвав ее фрейдизом. Примерно так же поступили британцы, благодарные Фрейе за популяризацию образа туманного альбиона. Только в англоязычном варианте прононс перекосился в сторону гундосой гнусавости, вместо фрейдиза приняв форму фрайдэйза.
Отношения славян к пятнице сложилось независимо от мирового опыта. Самобытность требовала жертв и ограничений, потому в пятницу россияне категорически и безоговорочно отказались от прядения и шитья. Осознание того, сколько вещей так и останутся несшитыми, причиняло сильные нравственные страдания. Пытаясь заглушить боль и горечь угрызений, славяне изобрели алкоголь, гордо плюнув в сторону арабов и китайцев, открывших свойства спиртов задолго до них. Так же в России был составлен плавающий график временных, именных и обетных пятниц, во время которых полагалось петь тоскливые песни, уродовать и без того разъезженные дороги протекторами неказистых орловских кляч и посещать питейные заведения в порядке, лишенном какой либо систематизации.
В эпоху глобализации пятничные акценты все больше смещаются к центру тяжести усредненного культурного меридиана, называемого культурным лишь с целью отличать его от меридиана географического. Чтобы проследить тенденцию смещения, достаточно в пятницу подключиться к любому транслятору информационных потоков, громко досчитать до десяти, трижды плюнуть через левое плечо и замереть. Если этого никто не заметил, значит, разжижение пятничной атмосферы приблизилось к критическому уровню и до конца дня можно не отмирать.