Литература как попытка удивиться
Не удержалась, утащила у ada-samarka. Из статьи Костюкова. Признаюсь, понятия не имею, кто такой этот Костюков, но вот тут готова подписаться под каждым словом:
"… Хорошо, когда литература удивляет (изумляет, поражает) читателя. Более того, нотка удивления есть и в радости, и в смеховом эффекте, и в ужасе, и в восторге. Пожалуй, только ползучую депрессивную тоску и отвращение можно нагнетать, не удивляя. И - здесь лично у меня сходится теория с практикой - именно такую литературу я не спешу назвать художественной, она меня отвращает буквально. Здесь моя точка отрыва - от новелл Томаса Манна, прозы Петрушевской и Мамлеева"
Угу, я тоже на дух не перевариваю депрессивных произведений, не переношу Ремарка и Достоевского.
"Дальше - важный пункт. Отличие настоящей литературы от массовой - в эмоциональной состроенности автора и читателя. То есть детективщик может смастерить очень искусную сюжетную ловушку - и читатель на 386-й странице удивляется в полную силу, а писатель довольно потирает руки. В других жанрах автор вызывает у читателя страх, не пугаясь; вызывает сентиментальные слезы, не плача, и так далее. Но если мы говорим всерьез - а я пытаюсь, - стоит перейти от удивления читателя к удивлению автора. То есть к той ситуации, когда писателя удивляет то, что выходит из-под его клавиатуры."
А вот это - ключ, в самом деле. Вот именно поэтому я называю книги Акунина "мертвыми", хотя люблю их почитать на досуге или в дороге. Не могу объяснить, что такое - "живая" книга. "Когда писатель вкладывает душу" - звучит банально. Я бы выразилась иначе - когда он как бы вкручивает в текст пропущенную сквозь себя энергию, и она созвучна читателю, но это, наверное, трудно для понимания. В общем, объяснить не могу, но чувствую.
"… Хорошо, когда литература удивляет (изумляет, поражает) читателя. Более того, нотка удивления есть и в радости, и в смеховом эффекте, и в ужасе, и в восторге. Пожалуй, только ползучую депрессивную тоску и отвращение можно нагнетать, не удивляя. И - здесь лично у меня сходится теория с практикой - именно такую литературу я не спешу назвать художественной, она меня отвращает буквально. Здесь моя точка отрыва - от новелл Томаса Манна, прозы Петрушевской и Мамлеева"
Угу, я тоже на дух не перевариваю депрессивных произведений, не переношу Ремарка и Достоевского.
"Дальше - важный пункт. Отличие настоящей литературы от массовой - в эмоциональной состроенности автора и читателя. То есть детективщик может смастерить очень искусную сюжетную ловушку - и читатель на 386-й странице удивляется в полную силу, а писатель довольно потирает руки. В других жанрах автор вызывает у читателя страх, не пугаясь; вызывает сентиментальные слезы, не плача, и так далее. Но если мы говорим всерьез - а я пытаюсь, - стоит перейти от удивления читателя к удивлению автора. То есть к той ситуации, когда писателя удивляет то, что выходит из-под его клавиатуры."
А вот это - ключ, в самом деле. Вот именно поэтому я называю книги Акунина "мертвыми", хотя люблю их почитать на досуге или в дороге. Не могу объяснить, что такое - "живая" книга. "Когда писатель вкладывает душу" - звучит банально. Я бы выразилась иначе - когда он как бы вкручивает в текст пропущенную сквозь себя энергию, и она созвучна читателю, но это, наверное, трудно для понимания. В общем, объяснить не могу, но чувствую.