По кочкам и ухабам… Bumpety bump and away we go…
Russian only
УАЗик засел и вся наша деревня помогает его вытолкать. The jeep gets stuck and all the villagers lend a hand. Photo © Nikolai Shpilenok
Если в городских транспортных условиях мне посчастливилось увеличить свой лексикон на тему автомобильных запчастей то, в условиях бездорожья Брянского леса я узнала как по народному называется вездеходная техника Ульяновского автомобильного завода. Первую вездеходную машину, которую мне доверили водить по раскисшим дорогам Брянщины, был казённый УАЗик заповедника. Проехала пару раз по кочкам и ухабам и узнала, что такое козёл и почему местные его так называют. Буханка (УАЗ-фургон) тоже пользуется спросом здесь для перевозки людей. Мне особо нравится тот вариант буханки (или таблетки), который имеет откидной столик для перекуса!
Игорь меня забрал в глухую деревню Чухраи, в которую вели две дороги - одна плохая и вторая еще хуже. По этим дорогам мы столько раз из болот и грязи вытаскивали УАЗик-козла, что об этом даже писать неинтересно. Достаточно сказать, что мы не выезжали из деревни без специального снаряжения: болотные сапоги, бензопила, топор, лебёдка, лопата, лом, сало и водка (если вдруг надо было позвать на помощь местных любителей спиртных напитков, чтобы вытолкнуть).
Лебёдка, кстати, была привезенная из Австрии. Мы с Игорем ездили в национальный парк Баварского леса по случаю ухода на пенсию директора парка, который за год до этого побывал у нас в гостях по обмену опытом. Решили пока были в Европе купить лебёдку так, как дома существовала ежедневная необходимость в ее услугах и в России в то время найти было трудно. С помощью жестикуляции узнали как сказать лебёдка по немецкий - seilwinde - и начали искать. Нас всё дальше и дальше отправляли из города Мюнхена и мы докатились на арендованной машине до сельских поселений в Альпах Австрии. Мы заезжали в каждый магазин агротехники и нам всё отвечали nicht и nicht, показывали, что нужно ехать еще дальше (а мы кроме nicht и seilwinde ничего не понимали). Наконец-то, километров через 200 по маленьким дорогам приехали на завод, где производят лебёдки, при чем не такие какие нам были нужны, а для грузоподъемников. Добрый но удивленный австриец-швейцар встретил нас у входа, объяснил, что у них нет магазина, они только их производят. Кое-как на пальцах мы ему рассказали сколько мы проехали (из России!) в поисках seilwinde, какие нас там ждут дороги, что мы без их seilwinde даже не доберемся до дома. Он пошел к начальнику, который разрешил нам купить у них лебёдку. Игорь выбрал самую маленькую, сказав мне, что он как-нибудь придумает как ее применить с УАЗиком. Так мы вернулись из Европы с тяжеленым seilwinde в чемодане и целой кучей впечатлений об Альпах и какой там фермерской технике. Это фирменная австрийская лебёдка спасала нас много раз.
Следующая наша машина была УАЗ-3303. Грузовой УАЗ стал необходимым потому, что мы начали строить новый дом. Хотя такую машину здесь в народе называют «головастик» из-за большой головы-кабины и маленького хвоста-кузова, мне казалось, причина прозвища в другом. По нашей лесной дороге головастик сначала нырял в гигантские лужи, потом выныривал из них, прямо как его земноводный двойник. Правда, несколько раз он так нырнул, что в воде и остался, пока не удалось его вытащить. Однажды под Новый год мы с Игорем возвращались поздно вечером из Москвы со стройматериалами для дома и новогодними подарками, и уже недалеко от дома заехали в лужу, покрытую толстым слоем льда. Головастик наполовину погрузился в воду, толкая перед собой лёд, брюхом сел на пенёк (который из-за льда не было видно) и застрял. Когда Игорь пытался топором срубить пенёк под машиной, он соскользнул и ударил колесо. Машина еще крепче подсела, и мы остались отмечать Новый год посреди лужи на головастике, вытащили из кузова пакет с шампанским и красной икрой.
Весенняя дорога головастику по колено силам. The spring road is no match for the Tadpole truck. Photo © Nikokai Shpilenok.
По нашим дорогам и с нашим уходом УАЗики долго не живут. Когда головастик отслужил свой срок, мы купили УАЗ-3153 (Stretch) с удлиненным багажником, или как мы его называем, собачником. Когда мы забирали машину от дилера в Москве, Игорь меня посадил за руль, не городской он водитель. Лесные дороги или отсутствие дорог вообще - это его стихия. А по городу, когда много машин, моргающих светофоров и потенциально опасных пешеходов, он теряется и начинает паниковать. На 50-м километре из Москвы я ехала по М-3 еще с обкаточной скоростью 60 км/час, когда внезапно открылся капот (потом выяснилось, что замок был бракованный). Я ехала по полосе обгона, и пришлось потихоньку перестраиваться почти в слепую через две полосы на авариную. Я видела только белую линию по краю полосы через щель между капотом и кабиной.
Когда добрались до дома, мы проверили всю машину и докрутили все гайки. Для меня тогда было странно, что после покупки новой машины, ее еще нужно довести до надежного состояния. У нас в Штатах на новой машине даже под капот не принято заглядывать лет пять, кроме как для технического обслуживания, которое всё равно никто самостоятельно не делает. Чуть позже на новом козле поехали в экспедицию в Калмыкию, чтобы сделать репортаж о сайгаках. Пока доехали 1000 км туда по неровному покрытию, в машине почти всё развинтилось. Карбюратор перестал работать за километр до кордона заповедника «Черные земли» и машину пришлось оставить и дойти пешком. К счастью у местного инспектора заповедника оказались очень острое зрение - а он нашел все потерянные винтики из карбюратора на степной дороге и помог собрать его.
К сожалению, даже ненадежный но очень проходимый УАЗик не мог нас вывозить по нашей лесной дороге весной, когда разливается река Нерусса. На такие случаи очень пригодился самый надежный и наиболее приятный вид транспорта - лошадиный, о чем я расскажу в следующем посту.
Болото - стихия для головастика. The Tadpole in its element in the swamp. Photo © Nikolai Shpilenok.
УАЗик засел и вся наша деревня помогает его вытолкать. The jeep gets stuck and all the villagers lend a hand. Photo © Nikolai Shpilenok
Если в городских транспортных условиях мне посчастливилось увеличить свой лексикон на тему автомобильных запчастей то, в условиях бездорожья Брянского леса я узнала как по народному называется вездеходная техника Ульяновского автомобильного завода. Первую вездеходную машину, которую мне доверили водить по раскисшим дорогам Брянщины, был казённый УАЗик заповедника. Проехала пару раз по кочкам и ухабам и узнала, что такое козёл и почему местные его так называют. Буханка (УАЗ-фургон) тоже пользуется спросом здесь для перевозки людей. Мне особо нравится тот вариант буханки (или таблетки), который имеет откидной столик для перекуса!
Игорь меня забрал в глухую деревню Чухраи, в которую вели две дороги - одна плохая и вторая еще хуже. По этим дорогам мы столько раз из болот и грязи вытаскивали УАЗик-козла, что об этом даже писать неинтересно. Достаточно сказать, что мы не выезжали из деревни без специального снаряжения: болотные сапоги, бензопила, топор, лебёдка, лопата, лом, сало и водка (если вдруг надо было позвать на помощь местных любителей спиртных напитков, чтобы вытолкнуть).
Лебёдка, кстати, была привезенная из Австрии. Мы с Игорем ездили в национальный парк Баварского леса по случаю ухода на пенсию директора парка, который за год до этого побывал у нас в гостях по обмену опытом. Решили пока были в Европе купить лебёдку так, как дома существовала ежедневная необходимость в ее услугах и в России в то время найти было трудно. С помощью жестикуляции узнали как сказать лебёдка по немецкий - seilwinde - и начали искать. Нас всё дальше и дальше отправляли из города Мюнхена и мы докатились на арендованной машине до сельских поселений в Альпах Австрии. Мы заезжали в каждый магазин агротехники и нам всё отвечали nicht и nicht, показывали, что нужно ехать еще дальше (а мы кроме nicht и seilwinde ничего не понимали). Наконец-то, километров через 200 по маленьким дорогам приехали на завод, где производят лебёдки, при чем не такие какие нам были нужны, а для грузоподъемников. Добрый но удивленный австриец-швейцар встретил нас у входа, объяснил, что у них нет магазина, они только их производят. Кое-как на пальцах мы ему рассказали сколько мы проехали (из России!) в поисках seilwinde, какие нас там ждут дороги, что мы без их seilwinde даже не доберемся до дома. Он пошел к начальнику, который разрешил нам купить у них лебёдку. Игорь выбрал самую маленькую, сказав мне, что он как-нибудь придумает как ее применить с УАЗиком. Так мы вернулись из Европы с тяжеленым seilwinde в чемодане и целой кучей впечатлений об Альпах и какой там фермерской технике. Это фирменная австрийская лебёдка спасала нас много раз.
Следующая наша машина была УАЗ-3303. Грузовой УАЗ стал необходимым потому, что мы начали строить новый дом. Хотя такую машину здесь в народе называют «головастик» из-за большой головы-кабины и маленького хвоста-кузова, мне казалось, причина прозвища в другом. По нашей лесной дороге головастик сначала нырял в гигантские лужи, потом выныривал из них, прямо как его земноводный двойник. Правда, несколько раз он так нырнул, что в воде и остался, пока не удалось его вытащить. Однажды под Новый год мы с Игорем возвращались поздно вечером из Москвы со стройматериалами для дома и новогодними подарками, и уже недалеко от дома заехали в лужу, покрытую толстым слоем льда. Головастик наполовину погрузился в воду, толкая перед собой лёд, брюхом сел на пенёк (который из-за льда не было видно) и застрял. Когда Игорь пытался топором срубить пенёк под машиной, он соскользнул и ударил колесо. Машина еще крепче подсела, и мы остались отмечать Новый год посреди лужи на головастике, вытащили из кузова пакет с шампанским и красной икрой.
Весенняя дорога головастику по колено силам. The spring road is no match for the Tadpole truck. Photo © Nikokai Shpilenok.
По нашим дорогам и с нашим уходом УАЗики долго не живут. Когда головастик отслужил свой срок, мы купили УАЗ-3153 (Stretch) с удлиненным багажником, или как мы его называем, собачником. Когда мы забирали машину от дилера в Москве, Игорь меня посадил за руль, не городской он водитель. Лесные дороги или отсутствие дорог вообще - это его стихия. А по городу, когда много машин, моргающих светофоров и потенциально опасных пешеходов, он теряется и начинает паниковать. На 50-м километре из Москвы я ехала по М-3 еще с обкаточной скоростью 60 км/час, когда внезапно открылся капот (потом выяснилось, что замок был бракованный). Я ехала по полосе обгона, и пришлось потихоньку перестраиваться почти в слепую через две полосы на авариную. Я видела только белую линию по краю полосы через щель между капотом и кабиной.
Когда добрались до дома, мы проверили всю машину и докрутили все гайки. Для меня тогда было странно, что после покупки новой машины, ее еще нужно довести до надежного состояния. У нас в Штатах на новой машине даже под капот не принято заглядывать лет пять, кроме как для технического обслуживания, которое всё равно никто самостоятельно не делает. Чуть позже на новом козле поехали в экспедицию в Калмыкию, чтобы сделать репортаж о сайгаках. Пока доехали 1000 км туда по неровному покрытию, в машине почти всё развинтилось. Карбюратор перестал работать за километр до кордона заповедника «Черные земли» и машину пришлось оставить и дойти пешком. К счастью у местного инспектора заповедника оказались очень острое зрение - а он нашел все потерянные винтики из карбюратора на степной дороге и помог собрать его.
К сожалению, даже ненадежный но очень проходимый УАЗик не мог нас вывозить по нашей лесной дороге весной, когда разливается река Нерусса. На такие случаи очень пригодился самый надежный и наиболее приятный вид транспорта - лошадиный, о чем я расскажу в следующем посту.
Болото - стихия для головастика. The Tadpole in its element in the swamp. Photo © Nikolai Shpilenok.