Поцелуй Иуды
Часть первая. Продолжение. Начало здесь: Читать
Если объявить предателя просто потребителем - тогда все ясно. Нету у него великих ценностей, за которые он может отдать жизнь, незначительный он человек, не способный на самые крупные поступки, ему прежде лишь бы выжить и хорошо устроиться. Поэтому его презирают: немногого он стоит. Он не может противостоять силе, он может лишь перебежать на ее сторону. И выживает он не потому, что победил, а потому, что примазался к победителям, сам таковым не являясь. Он труслив, слаб, мелок, существует по милости сильного и заискивает перед этой силой. Душа раба. Угодливое подсмеивание шутке хама-начальника, любой подхалимаж - мелкий вариант предательства: ты поступаешься моральными принципами рали того, чтобы начальник к тебе лучше относился, то есть из шкурного интереса. А вот - храбрый солдат, профессионал, бессеребреник, который из рядов побеждающей армии (именно!) переходит в стан проигрывающего врага и честно сражается там. Может быть антифашистом, антикоммунистом, или антиамериканцем, все равно. Для вчерашних собратьев он предатель, хуже и ниже честного врага. Доверие обмануто, присяга обманута, верность делу обманута - да. Но все-таки: в чем тут дело? Почему предавать всегда нехорошо - сильный ты или слабый, получил выгоду или не получил, перебежал на правую сторону или виноватую, предал из низких соображений или из высоких? А?
Тут впору вспомнить о юнговских архетипах, но это все равно не поможет ничего ни объяснить, ни доказать, ни опровергнуть.
Можно сказать и так: предатель противопоставляет грубой силе - ум (или хитрость, коварство, изворотливость, изобретательность). Так почему ж мы не уважаем его человеческий ум? Да нет, иногда и уважаем. Сэр Варвик, "делатель королей", только и делал, что предавал. Но при этом любого, кто бросил бы ему обвинение в предательстве, в нарушении чести - был бы вызван им на поединок чести. А боец он был редкостный, вот люди язык-то и придерживали.
Как быть? Вот человек в одном стане. Имеет некие убеждения. Получает дополнительную информацию, переваривает ее, и искренне меняет убеждения. Переходит в другой стан. Попахивает предательством? Если б застрелился, то не попахивало бы. Если б открыто объявил о своих взглядах, то был бы казнен, и тогда бы не попахивало бы. Был бы благородный человек...
Предательство всегда целесообразно. Предать можно из шкурных интересов, из явной выгоды. А можно (куда реже!) из идейных соображений, тогда ты идейный предатель, тут грех твой чуть меньше, но все равно - предательство. И вот в принципе эта целесообразность, логичность - людям не нравится. Люди полагают, что поступать следует против такой целесообразности.
Теперь можно помянуть и кантовский категорический императив, и тут же отставить его в сторону. Он ведь все равно ничего не объясняет, а только на вопрос: "Почему так?" отвечает кратко: "А потому что". Большое спасибо.
Можно еще поискать исторически-рудиментарную целесообразность, попытаться противопоставить целесообразность сообщества целесообразности индивидуума. Типа: до конца защищать свой род, свое племя, невзирая ни на что, иначе враги напугают, подкупят, победят, уничтожат, будет хана генам твоих предков, которые живут во всей твоей родне. На уровне стаи - быть сильнейшим и выжить. Да. А если единственный способ сохранить гены рода - предать заведомо и безусловно обреченных и спасти себя? И выжил, и размножился, и тем сохранил род - а сам предатель. Тьфу.
Таким образом, в отношении к предательству мы имеем яркий пример анти-целесообразной настроенности человечества, его анти-рациональной ориентации. Вроде, расчет верен, а чувство выше, и хоть ты лопни.
Предателю нельзя доверять, на него нельзя полагаться - предал другого, предаст и тебя, при случае? А если он свалит в туман, его больше нигде не видно и не слышно, и вообще, если есть абсолютная гарантия, что ты его больше никогда не увидишь и не услышишь, и вреда он тебе никакого не принесет, все равно ты его презираешь!!!
В чем же дело? Потому что он - недочеловек.
Он может быть храбр, богат, силен и знатен - и все равно, любой акт предательства есть акт слабости. Предатель ослабляет того, чьей частью он был. Одновременно он ослабляет самого себя, отделяясь от целого, а равновеликой частью другого целого он уже стать не сможет хотя бы потому, что явил уже свое качество - возможность по своему собственному усмотрению отделяться от целого. Он неполноценен, ущербен, недоделок. И не в том дело, что предал он твоего врага, а в том, что вообще предал. Негодный человеческий материал он. Его можно использовать, но нельзя с ним стать воедино. Нельзя довериться, спину не прикроет.
Предатель отсоединяет свою личную волю от суммы воль группы, тем самым вредя группе в пользу своих собственных (так или иначе) интересов и желаний. Внутренний враг. Раковая клетка. То, от чего надо избавляться в принципе.
Внутренняя слабость предателя в том, что он в принципе не в состоянии делать то, что в состоянии делать другие. Причем - здесь принципиален сам момент ухода от единства, перехода его границы вовне. Если ты пришел к врагу из леса - твое дело. Если от нас - ты хуже врага, просим к стенке. Дезертирство - пол-предательства, вторая половина - приход к врагу - превращает первую половину в предательство. Даже если ты разделил убеждения врага и отдал жизнь в борьбе против бывших "своих" - в процессе ухода из единства твой интерес был эгоистичен: это ты сам так захотел, так решил, так сделал. Ты не стал напрягаться, страдать, бороться за то, за что готовы они. Верность означает: быть с вами и делать вместе это дело для меня дороже всего, дороже жизни. Так держалось племя, город, страна. Предательство означает: нет, я передумал, я стал считать иначе, мне теперь уже дороже другое.
Предательство оскорбительно по сути, и не так уж важно, кто оскорблен, уж больно мерзок оскорбитель. Оскорблено наше представление о верности, чести, долге, благородстве, справедливости. Предательство аморально. А мораль противостоит расчету и целесообразности. И что? А то, что руководствуясь и подстегиваемый моралью, и одновременно раздираемый желанием поступить целесообразно по расчету, человек достигает огромных нервных напряжений: ошибка, стресс, страдание, поступок "вопреки своему желанию", гордость тем, что смог поступить так, сознание значительности своего поступка и своей личности. Вот это та внутренняя гордость, то ощущение внутренней значительности, которых лишен предатель - лишен в сознании тех, кто не предавал. "Я сумел быть верным, а он - не сумел. Хотя мне было нелегко" - вот тот пункт, по которому честный человек чувствует себя значительнее предателя, а ведь каждый стремится быть как можно значительнее, и отыскивает к этому любые поводы. Поэтому предатель может убить тебя в честном поединке, быть сильнее и умелее тебя, и все равно ты его презираешь, ты выше, у тебя есть неоспоримый пункт превосходства.
Продолжение в следующей записи
Если объявить предателя просто потребителем - тогда все ясно. Нету у него великих ценностей, за которые он может отдать жизнь, незначительный он человек, не способный на самые крупные поступки, ему прежде лишь бы выжить и хорошо устроиться. Поэтому его презирают: немногого он стоит. Он не может противостоять силе, он может лишь перебежать на ее сторону. И выживает он не потому, что победил, а потому, что примазался к победителям, сам таковым не являясь. Он труслив, слаб, мелок, существует по милости сильного и заискивает перед этой силой. Душа раба. Угодливое подсмеивание шутке хама-начальника, любой подхалимаж - мелкий вариант предательства: ты поступаешься моральными принципами рали того, чтобы начальник к тебе лучше относился, то есть из шкурного интереса. А вот - храбрый солдат, профессионал, бессеребреник, который из рядов побеждающей армии (именно!) переходит в стан проигрывающего врага и честно сражается там. Может быть антифашистом, антикоммунистом, или антиамериканцем, все равно. Для вчерашних собратьев он предатель, хуже и ниже честного врага. Доверие обмануто, присяга обманута, верность делу обманута - да. Но все-таки: в чем тут дело? Почему предавать всегда нехорошо - сильный ты или слабый, получил выгоду или не получил, перебежал на правую сторону или виноватую, предал из низких соображений или из высоких? А?
Тут впору вспомнить о юнговских архетипах, но это все равно не поможет ничего ни объяснить, ни доказать, ни опровергнуть.
Можно сказать и так: предатель противопоставляет грубой силе - ум (или хитрость, коварство, изворотливость, изобретательность). Так почему ж мы не уважаем его человеческий ум? Да нет, иногда и уважаем. Сэр Варвик, "делатель королей", только и делал, что предавал. Но при этом любого, кто бросил бы ему обвинение в предательстве, в нарушении чести - был бы вызван им на поединок чести. А боец он был редкостный, вот люди язык-то и придерживали.
Как быть? Вот человек в одном стане. Имеет некие убеждения. Получает дополнительную информацию, переваривает ее, и искренне меняет убеждения. Переходит в другой стан. Попахивает предательством? Если б застрелился, то не попахивало бы. Если б открыто объявил о своих взглядах, то был бы казнен, и тогда бы не попахивало бы. Был бы благородный человек...
Предательство всегда целесообразно. Предать можно из шкурных интересов, из явной выгоды. А можно (куда реже!) из идейных соображений, тогда ты идейный предатель, тут грех твой чуть меньше, но все равно - предательство. И вот в принципе эта целесообразность, логичность - людям не нравится. Люди полагают, что поступать следует против такой целесообразности.
Теперь можно помянуть и кантовский категорический императив, и тут же отставить его в сторону. Он ведь все равно ничего не объясняет, а только на вопрос: "Почему так?" отвечает кратко: "А потому что". Большое спасибо.
Можно еще поискать исторически-рудиментарную целесообразность, попытаться противопоставить целесообразность сообщества целесообразности индивидуума. Типа: до конца защищать свой род, свое племя, невзирая ни на что, иначе враги напугают, подкупят, победят, уничтожат, будет хана генам твоих предков, которые живут во всей твоей родне. На уровне стаи - быть сильнейшим и выжить. Да. А если единственный способ сохранить гены рода - предать заведомо и безусловно обреченных и спасти себя? И выжил, и размножился, и тем сохранил род - а сам предатель. Тьфу.
Таким образом, в отношении к предательству мы имеем яркий пример анти-целесообразной настроенности человечества, его анти-рациональной ориентации. Вроде, расчет верен, а чувство выше, и хоть ты лопни.
Предателю нельзя доверять, на него нельзя полагаться - предал другого, предаст и тебя, при случае? А если он свалит в туман, его больше нигде не видно и не слышно, и вообще, если есть абсолютная гарантия, что ты его больше никогда не увидишь и не услышишь, и вреда он тебе никакого не принесет, все равно ты его презираешь!!!
В чем же дело? Потому что он - недочеловек.
Он может быть храбр, богат, силен и знатен - и все равно, любой акт предательства есть акт слабости. Предатель ослабляет того, чьей частью он был. Одновременно он ослабляет самого себя, отделяясь от целого, а равновеликой частью другого целого он уже стать не сможет хотя бы потому, что явил уже свое качество - возможность по своему собственному усмотрению отделяться от целого. Он неполноценен, ущербен, недоделок. И не в том дело, что предал он твоего врага, а в том, что вообще предал. Негодный человеческий материал он. Его можно использовать, но нельзя с ним стать воедино. Нельзя довериться, спину не прикроет.
Предатель отсоединяет свою личную волю от суммы воль группы, тем самым вредя группе в пользу своих собственных (так или иначе) интересов и желаний. Внутренний враг. Раковая клетка. То, от чего надо избавляться в принципе.
Внутренняя слабость предателя в том, что он в принципе не в состоянии делать то, что в состоянии делать другие. Причем - здесь принципиален сам момент ухода от единства, перехода его границы вовне. Если ты пришел к врагу из леса - твое дело. Если от нас - ты хуже врага, просим к стенке. Дезертирство - пол-предательства, вторая половина - приход к врагу - превращает первую половину в предательство. Даже если ты разделил убеждения врага и отдал жизнь в борьбе против бывших "своих" - в процессе ухода из единства твой интерес был эгоистичен: это ты сам так захотел, так решил, так сделал. Ты не стал напрягаться, страдать, бороться за то, за что готовы они. Верность означает: быть с вами и делать вместе это дело для меня дороже всего, дороже жизни. Так держалось племя, город, страна. Предательство означает: нет, я передумал, я стал считать иначе, мне теперь уже дороже другое.
Предательство оскорбительно по сути, и не так уж важно, кто оскорблен, уж больно мерзок оскорбитель. Оскорблено наше представление о верности, чести, долге, благородстве, справедливости. Предательство аморально. А мораль противостоит расчету и целесообразности. И что? А то, что руководствуясь и подстегиваемый моралью, и одновременно раздираемый желанием поступить целесообразно по расчету, человек достигает огромных нервных напряжений: ошибка, стресс, страдание, поступок "вопреки своему желанию", гордость тем, что смог поступить так, сознание значительности своего поступка и своей личности. Вот это та внутренняя гордость, то ощущение внутренней значительности, которых лишен предатель - лишен в сознании тех, кто не предавал. "Я сумел быть верным, а он - не сумел. Хотя мне было нелегко" - вот тот пункт, по которому честный человек чувствует себя значительнее предателя, а ведь каждый стремится быть как можно значительнее, и отыскивает к этому любые поводы. Поэтому предатель может убить тебя в честном поединке, быть сильнее и умелее тебя, и все равно ты его презираешь, ты выше, у тебя есть неоспоримый пункт превосходства.
Продолжение в следующей записи