Аберкромби Джо. Первый закон 1, 2. Кровь и железо. Прежде чем их повесят.
Книжные открытия бывают двух видов. Первое, которое встречается удручающе часто, звучит как: «Господи, про это ж придется отписаться, чтоб другие не мучились!». И второе: «Ой, бля!». Возможны варианты вроде «Ух, бля!». Эти, к сожалению, редки. Да, я барышня в удовольствиях несдержанная, оттого именно так обычно комментирую первые страницы хороших книг. Ну а потом уже не до того - ныряешь с головой.
Вот Аберкромби - это то самое «бля» в наилучшем смысле этого слова. Начнем с того, что это Литература с большой буквы. С той самой, где уже исчезает критерий «фантастика», как в случае с Жюлем Верном, например. Все знают, что его книги, мягко говоря, с тогдашней действительностью имели мало общего, однако же, считают его именно Писателем, а не фантастом. Мне так думается, что Аберкромби примерно того же разливу.
Опять же, фантастики в его книгах - так, символический налет. Ну чтоб не считались мейнстримом. Ну колдовали пару раз, было. Ну мир неведомый, были там всякие первосотворенные (которые библейские ангелы, что ли?), ну неандертальцы носятся вокруг - так этим и Конан Дойл грешил в Затерянном мире, например.
Сейчас еще в оценках порассуждается, конечно, но так вот, сходу, не могу вспомнить ни одного недостатка в книге. Даже издание великолепное - «Черная Fantasy» рулит. Ах да, перевод же ж… Ну в целом настолько интересно, что не заморачивалась разменом на мелочи, но вот «Заслышав стук инквизиторской трости в гулкой тишине, они прервали трапезу, подняли головы и посмотрели на гостя поверх тарелок с огромным интересом.» - меня накрыло… Тарелки с огромным интересом… это ж и тарелки, небось, не маленькие! )))))
1. Мир настоящий и притягательный. Вот мне только что подумалось, что одним из приемов для достижения реальности автор использует неверие в волшебство. И чувствуешь себя с одной стороны таким себе критиком, который вот буквально вчера смотрел передачу про «волшебников» и нещадно раскритиковал то ли в сети, то ли во дворе на лавочке, а с другой - ты ведь знаешь, что волшебник настоящий, оттого возмущаешься всякими неверующими фомами. Хотя в первый раз, когда Байяз представляется колдуном, мы еще не знаем, на что он способен, да и вообще способен ли.
Вот это противоречие придает миру особенную достоверность.
Ну и восприятие реальности глазами персонажа: там есть такие шанка, плоскоголовые. Потом уже, ко второму тому, по косвенным замечаниям мы можем сделать вывод, что речь идет о неандертальцах, ну или о каком-то эволюционном сучке рядом с ними. Но герои-то не обязаны нам этого объяснять, вот и не объясняют. Ну есть такие шанка, примитивные дикари, всех убивают, лоб плоский - ну можно догадаться, о ком речь. Но автор специально ничего не объясняет. Я вот лично такое очень люблю. Потому что в жизни ведь ты не объясняешь невидимому читателю обыденные для тебя явления так, чтобы он понял. Мало того, что прием хороший, он редко у кого получается. У Аберкромби получился.
Вот из этих чУдных мелочей, да еще из многих других, складывается потрясающе реальная картина мира. Десять.
Да, еще забыла про едоков. Вот ведь привет из глубины примитивизма: это колдунство такое специальное, что, когда съешь другого человека, приобретешь какие-то волшебные свойства. Само собой, это очень-очень плохо для кармы. :) Но там такие мелочи, диалоги едоков чудные, персонажи на самом деле говорят так, будто считают себя пирям супер-суперменами. Да и вообще диалоги автору удаются.
2. Читабельность вот какая-то странная. Поскольку текст поражает глубиной, лишен поверхностности, с позволения сказать, бестселлеризма, он не «летит». Нет такого чтоб прям не спать, не есть… Вот дочитать пирям сейчас - и все. Но, пока ты в книге, тебя больше нигде нет. Это гибрид Агаты Кристи и Доктора. От старушки - вкус, цвет, глубина, очарование провинции, диалоги, погружение, от Доктора - динамика, красивости, рассуждения, личности. Идеальная книга, я бы сказала. Но вот это погружение оно всегда идет чуть в ущерб читабельности.
Достаточно вспомнить Волшебника Земноморья, например. Это тот мир, который я буду вспоминать перед смертью, это те приключения, в реальности которых я не сомневаюсь (хотя бы потому, что местами сильно нудно, а оттого реально), это те картины, которые до сих пор стоят передо мной, но, блин, там такие дикие безабзацные массивы! Столько нуди и мути, что местами приходится перечитывать, потому что отвлекаешься на что-то другое. И дай бы Бог на птичек за окном, а то порой интересней было стирку-уборку-готовку спланировать, чем страничку дочитать. И, тем не менее, это не умаляет достоинств произведения.
Аберкромби, конечно, сильно лучше, но некоторая часть занудности, точнее - неспешности, все же присутствует. Так что девять.
3. Интрига тоже весьма размеренна, но, поскольку в перерывах между чтением мира ты не покидаешь, это не имеет значения. То есть ты не читаешь, когда у тебя есть время от повседневных дел. Ты по мере необходимости (когда уж совсем припечет) занимаешься этими делами в перерывах между чтением. Десять.
4. Конечно, как отмечали уже многие рецензенты, главное в его книгах - это герои. Они реальны до безобразия, они разные, у них полно недостатков и реального очарования. В жизни иногда видишь людей, которые впечатываются в память таким себе личным колоритом, причем как со знаком «плюс», так и со знаком «минус». Хотя и от этих категорий качественные персонажи отстоят далеко. Они неоднозначны, интересны и непредсказуемы.
Конечно, главная находка - это инквизитор Глокта. Помнится, я уже писала, что особисты - это на редкость благодарные типажи. Даже отрицательные - они притягательны до безобразия ))) и откровенны до интима. Вспомните хотя бы самый яркий пример - отца Этлау. Я, кстати, опупею ж еще не дочитала и не знаю, чем там дело кончилось, но персонаж ведь чуть ли не интереснее своего антагониста. Хотя бы потому, что Фесс, ИМХО, излишне спорен. Конечно, можно объяснить происхождением и амнезией, но это уже будет поиском оправданий. А антигерой понятен и омерзителен ярко и безнадежно.
В Первом законе автор умудрился сделать главного героя из антигероя. И пусть бы просто палач - тут, кстати, Олдей с их Мастером все равно никто не переплюнет, - но он такой палач, правильный, даже когда поступает неправильно. Мы понимаем, чем он руководствуется, а оттого можем простить. И пусть щекочет нервы идентификация себя с жертвой, на самом-то деле мы всегда по эту сторону баррикад. И понимаем в первую очередь палача. Тем более такого, как Глокта. Гениальный персонаж, просто интересный человек. Такой, с которым сядешь выпить и не пожалеешь ни о потерянном времени, ни о страданиях печени. )))
Ну он вроде как главный, раз самый яркий. Но другие рецензенты считают главным Логена Девятипалого - книга начинается с него. Это вариации на тему Конана, но Конана думающего, даже рефлексирующего. И в нем есть очарование Волкодава, который всего лишь ищет свой теплый угол, понимая, что не найдет. Дуристика и идеализация, но сердцу близкая и понятная - особенно дамскому. И пусть от воинов, даже в отставке, меня подташнивает, но все равно - рефлексия, замешанная на силе - это рулез. Зацепило.
Будет еще пара человек народу: уставший маг, который настолько не любит демонстрировать свое могущество, что сильно смахивает на местного шарлатана, девочка-стрелок, изломанная вдоль и поперек, которая хочет выжить и отомстить, герой-любовник, которого автор с удовольствием будет по чуть-чуть обламывать… Сюжетных линий масса и, как справедливо заметил Dark Andrew, он же г-н Зильберштейн: «Если бы не было уверенности, что у трилогии имеется полностью завершённый финал, автора следовало бы за подобное отдать в руки Глокты.»
Так что остается только ждать, стыдливо опускаясь до всякой нечитабельной на фоне Аберкромби разности. Да, и за героев десять - конечно же!
5. Идей много, но они не поверхностны. Пока что, в первых двух томах, не обнаружила ничего такого, что специально было бы поверху текста размазано. Может, в третьем томе?
Есть много мыслей у персонажей, естественно. Разных и толковых, двусмысленных. Даже герой-любовник думает по чуть-чуть. :) То есть герои тщательно обдумывают все, что с ними случается. И, если по правде, в литературе это нечастое явление. Таким образом автор может выражать свои мысли по поводу различных событий, которые сам же и моделирует. Думается мне, это правильно. И даже более того - это может и должно быть одной из целей написания книг. Развлекать нас и телевизор может, а вот заставлять думать даже тех, кто ищет в литературе развлечений (ну как я ;)) - это подлинная ее цель.
6. Душевность на десятку на одном калеке-инквизиторе. Вот у Буджолд, допустим, ее вечные уродцы-ГГ вполне себе чувствуют себя полноценными членами общества. И это, господа, туфта полная. Вот запросто пример: я вешу сейчас пятьдесят семь кэге при росте метр шестьдесят семь - и это при том, что кормлю Софочку, - но, блин, чувствую себя уродом. Потому что привыкла быть на шесть килограмм меньше и все эти килограммы обычно подтянуты спортзалом. И мне хреново. Конечно, можно поспорить, что будучи уродом с детства, это ощущаешь не столь ярко, но что-то я сильно сомневаюсь. И пусть Майлз сильная гениальная личность, опять же - капиталистическое общество с культом уродств, но все же, все же… Глокте я верю больше.
Придушенный капитализмом социальный дарвинизм все равно поднимает голову в отдельно взятых случаях. Например, ощущать себя альфа-самцом человеку, который по лестнице толком подняться не может, как минимум тяжело. И понятны зависть и мизантропия, и сопереживательны борьба с ними и победа духа над телом. Это, блин, не инквизитор Глокта, это Суворов. Да ладно, это каждый из нас, кто идет на работу «после вчерашнего». Это все мигрени и прочие мелкие, по сравнению с описанными, недомогания. Это просто преувеличенная версия тебя. Плюс необходимое зло, плюс глупое/жестокое/поверхностное начальство, плюс всякие более удачливые, плюс вообще жизнь - фигня… Да что тут говорить, это просто зеркало. И не кривое, а просто чуть-чуть преувеличенное. Десять.
7. Погружение, как я уже говорила, неподражаемое. Причем это случай той подлой книжки, которая еще долго тебя не отпустит. Я закрыла последнюю страницу две недели назад и до сих пор не могу вернуться обратно. Десять.
Дальше перечитала Булычевскую Золушку на рынке, но не уверена что отпишусь, мелочь ведь, повестерассказ. Еще читаю с телефона Пайперовского Маленького пушистика. Хорошая штука, один из примеров древних, но неплохих книг. Поделюсь обязательно. Да, и Агату Кристи с бумаги, Убийство в доме викария - это первая книга про мисс Марпл. Не уверена, что имеет смысл рассказывать о том, о чем и без меня уже говорено тыщу раз. Подумаю.