Как и обещала))) лучше поздно, а, может, и просто лучше)
"Вопрос любви"
Она обладала редкой способностью с первого взгляда угадывать, сколько человек сделает шагов влево, прежде, чем дойдет до конечной точки пути.
Он же мог узнать, сколько раз мошка попала в правый глаз человека, прежде, чем тот успел моргнуть впервые.
И эти их качества прекрасно дополняли друг друга, образуя одно целое, имеющее и левую и правую стороны.
Однажды он спросил у нее: «Что у тебя за спиной?» Она ответила: «Прибавь два, и узнаешь». Он, прибавив двойку, получил неверное число, что, впрочем, не помешало ему разглядеть ее прошлое.
Но она предупредила, чтобы он никогда не спрашивал ее о прошлом прежде, чем не останется одна минута до ее рождения.
Как он узнал в последствии, время ее рождения было временем кошек и скорпионов. Время ночных раздумий и полетов. Оно отличалось от него всего на двенадцать часов. Роковое время, которое их всегда разделяло. Он родился в полдень, она - в полночь. Он всегда приходил на двенадцать часов раньше, она - на столько же времени позже. Он всегда торопился, как торопится день заглянуть в глаза ночи. Она всегда медлила, как ночь медлит выпустить тепло из своих рук.
Они отличались, как закат от рассвета, которые стремятся друг к другу, но убивают себя собственным дыханием.
Они отличались, но были похожи своими отличиями. Их полюса притягивались. И им суждено было быть вместе, как суждено расстаться скале и чайке, ищущей свое гнездо.
Они зависели друг от друга, как прилив от луны, и как птенцы от ветра - куда он подует, туда и полетит их мать.
Они никогда не встречались. Они пытались взяться за руки, но не могли - их разделяло время.
Всегда, когда он хотел разглядеть ее лицо, он пытался придумать имя человека, который будет носить в своем сердце ее имя, и ждать, когда она первая назовет свою любовь.
Она же слышала всегда вопрос, который мучил ее, как утренняя роса мешает петь жаворонку. Она надеялась услышать имя того, кто задает ей этот вопрос, но видела только его лицо.
Даже когда их желания совпадали и приводили к реке, они всегда стояли на разных берегах. Их разделяло не только время, но и его поток. Они кричали друг другу,но ветер относил их слова в разные стороны, хотя и дул только вверх.
Ее волосы отличались от него только на двенадцать часов, хотя и выглядели гораздо старше. Она старалась не разговаривать с ними и не дотрагиваться до них. Потому что, разговаривая с волосами, мы делаем их мудрее, а касаясь их - длиннее. А ее косы и так могли служить мостом через реку и давать советы своей хозяйке и рукам, гладившим их.
Единственное, что в них раздражало друг друга это то, что она любила персиковые духи, а он любил абрикосы. Но, как известно, птицы садятся только на цветы абрикоса, а пчелы - на цветы персика. Но птицы боятся пчел. А пчелы боятся птичьих клювов.
Один только раз они пришли вовремя и одновременно. Они впервые увидели друг друга и ему сразу захотелось задать этот вопрос. Он понял свое желание по линиям, исходившим от запаха мяты. Он знал, что этот цветок у нее за спиной. Он окружал ее. Но ему хотелось, чтобы она сама ответила, сама назвала имя того, кто носит в своем сердце ее имя, не решаясь произнести его.
Он начал говорить с ней, но наступила полночь. Она родилась. А он умер и так не смог получить ответ на свой вопрос, вопрос любви: «Что у тебя за спиной?»
Она обладала редкой способностью с первого взгляда угадывать, сколько человек сделает шагов влево, прежде, чем дойдет до конечной точки пути.
Он же мог узнать, сколько раз мошка попала в правый глаз человека, прежде, чем тот успел моргнуть впервые.
И эти их качества прекрасно дополняли друг друга, образуя одно целое, имеющее и левую и правую стороны.
Однажды он спросил у нее: «Что у тебя за спиной?» Она ответила: «Прибавь два, и узнаешь». Он, прибавив двойку, получил неверное число, что, впрочем, не помешало ему разглядеть ее прошлое.
Но она предупредила, чтобы он никогда не спрашивал ее о прошлом прежде, чем не останется одна минута до ее рождения.
Как он узнал в последствии, время ее рождения было временем кошек и скорпионов. Время ночных раздумий и полетов. Оно отличалось от него всего на двенадцать часов. Роковое время, которое их всегда разделяло. Он родился в полдень, она - в полночь. Он всегда приходил на двенадцать часов раньше, она - на столько же времени позже. Он всегда торопился, как торопится день заглянуть в глаза ночи. Она всегда медлила, как ночь медлит выпустить тепло из своих рук.
Они отличались, как закат от рассвета, которые стремятся друг к другу, но убивают себя собственным дыханием.
Они отличались, но были похожи своими отличиями. Их полюса притягивались. И им суждено было быть вместе, как суждено расстаться скале и чайке, ищущей свое гнездо.
Они зависели друг от друга, как прилив от луны, и как птенцы от ветра - куда он подует, туда и полетит их мать.
Они никогда не встречались. Они пытались взяться за руки, но не могли - их разделяло время.
Всегда, когда он хотел разглядеть ее лицо, он пытался придумать имя человека, который будет носить в своем сердце ее имя, и ждать, когда она первая назовет свою любовь.
Она же слышала всегда вопрос, который мучил ее, как утренняя роса мешает петь жаворонку. Она надеялась услышать имя того, кто задает ей этот вопрос, но видела только его лицо.
Даже когда их желания совпадали и приводили к реке, они всегда стояли на разных берегах. Их разделяло не только время, но и его поток. Они кричали друг другу,но ветер относил их слова в разные стороны, хотя и дул только вверх.
Ее волосы отличались от него только на двенадцать часов, хотя и выглядели гораздо старше. Она старалась не разговаривать с ними и не дотрагиваться до них. Потому что, разговаривая с волосами, мы делаем их мудрее, а касаясь их - длиннее. А ее косы и так могли служить мостом через реку и давать советы своей хозяйке и рукам, гладившим их.
Единственное, что в них раздражало друг друга это то, что она любила персиковые духи, а он любил абрикосы. Но, как известно, птицы садятся только на цветы абрикоса, а пчелы - на цветы персика. Но птицы боятся пчел. А пчелы боятся птичьих клювов.
Один только раз они пришли вовремя и одновременно. Они впервые увидели друг друга и ему сразу захотелось задать этот вопрос. Он понял свое желание по линиям, исходившим от запаха мяты. Он знал, что этот цветок у нее за спиной. Он окружал ее. Но ему хотелось, чтобы она сама ответила, сама назвала имя того, кто носит в своем сердце ее имя, не решаясь произнести его.
Он начал говорить с ней, но наступила полночь. Она родилась. А он умер и так не смог получить ответ на свой вопрос, вопрос любви: «Что у тебя за спиной?»