Окончательный расчет
За что я люблю ВИФ, так это за более-менее содержательную и адекватную дискуссию. В данном случае речь зашла о цифре в 7 миллионов человек - жертв голода 1933 года, которая была озвучена в заявлении Госдумы.
Напомню кратко суть проблемы. В 1932-1933 году по СССР прокатился массовый голод, причем в 1933 он был намного сильнее и длился практически всю первую половину года, до сбора нового урожая. Учитывая размах голода, сравнимый с печально известным голодом 1921-1922 годов ("голодающие Поволжья"), унесшим жизни от 3 до 6 миллионов человек, логично ожидать и на этот раз очень высокого уровня смертности, особенно с учетом ограниченных возможностей государства по его преодолению.
История
После начала внедрения ЗАГСов в СССР демографические показатели оценивались первое время довольно неточно. К данным переписи 1926 года, насчитавшей 147 миллионов человек, хотя и удавалось добавлять данные о рождаемости и смертности, но по некоторым регионам, вроде Казахстана, это были очень грубые оценки. Тем не менее, достаточно развитая система регистрации на Украине показала примерно полуторамиллионную сверхсмертность (превышение смертности за конкретный год над средним уровнем) в 1933 году, что уже означало, что потери от голода будут учитываться в миллионы.
Тем удивительнее были достаточно скромные оценки сверхсмертности, приводимые Центральным Управлением Народно-хозяйственного Учета (ЦУНХУ) в своих отчетах. По мнению С. Уиткрофта, именно эти оценки стали базой для выступления Сталина в 1934 году с цифрой в 168 миллионов как оценкой населения СССР в этом году, которая, как мы теперь знаем, весьма сильно отличалась от действительности и была опровергнута результатами переписи 1937 года, насчитавшей всего 162 миллиона. Текущие оценки ЦУНХУ давали на 8 миллионов больше. За предоставление неправильной информации властям начальник ЦУНХУ И. Краваль был расстрелян.
Глава отдела динамики народонаселения ЦУНХУ М. Курман еще тогда (1937) попытался объяснить столь большой разрыв в цифрах сложением ошибок двух переписей, недоучетом эмиграции казахов и недоучетом смертности в прошедшее десятилетие из-за неполноты статистики. Согласно последним исследованиям, первые два пункта дают ошибку в один миллион, а остальные семь распределены где-то между 1926 и 1937 годами. По Курману, потери от голода 1933 года составили около 3.5 миллионов человек. Интересно, что Курман также попал под волну репрессий, однако его вина была сочтена менее серьезной (чему, возможно, помогло обвинение Курманом Краваля в том, что Краваль не прислушивался к критике) и ему удалось впоследствии оказаться на свободе и записать свои воспоминания.
Первые оценки
На протяжении следующих 55 лет существования СССР различные исследователи пытались уточнить оценки сверхсмертности 1930-х годов, используя как опубликованные, так и секретные данные. Сразу после голода в зарубежной литературе появился ряд оценок числа погибших, однако в условиях отсутствия сколько-нибудь точных статистических данных все они брались в той или иной степени с потолка. Опубликованные результаты переписи 1939 года привели к появлению более обоснованных оценок, в основном, базирующихся на несоответствии данных переписи и экстраполированных с 1920-х годов цифр естественного прироста. Обзор оценок подобного рода приведен в книге Тоттла (1987).
Более-менее серьезные демографические исследования начались с Лоримера (1946), который на основе данных переписи 1939 года и оценок продолжительности жизни по разным возрастным группам получил оценку сверхсмертности в 4.8 миллиона человек. Максудов в 1975-1990 годах, используя практически те же самые данные, но несколько другие методики интерполяции, получил суммарную сверхсмертность за 1927-1938 годы в 9.8 миллиона человек. Сюда Максудов относит и жертв голода, и коллективизации.
Небрежный анализ Максудова и неявное распределение указанной сверхсмертности по причинам и годам привели к различного рода спекулятивным оценкам. Так, Мэйс (1987) получил из оценок Максудова 5-7 миллионов погибших от голода только на Украине, а Конквест (1986) - 7 миллионов по СССР от голода, но еще и 6 миллионов от коллективизации. Впоследствии Максудов подверг резкой критике выводы Конквеста.
Советские статистики также пытались свести демографический баланс между переписями. Несмотря на секретность по известным причинам, такие расчеты 1964 года (Бекунова, Родина) сейчас известны и оценивают сверхсмертность 1933 года менее чем в 3 миллиона человек. Кроме того, исследования того времени дали методику пересмотра цифр рождаемости, до этого считавшихся точными (Сифман, 1974). Коррекции тех лет, однако, не могли считаться точными, так как опирались прежде всего на послевоенные переписи.
Новое время
Открытие архивов в перестройку позволило сделать намного более детальный анализ. И если Цаплин (1989) всего лишь уточнил оценку Курмана, то работа Андреева, Дарского и Харьковой "Население Советского Союза. 1922-1991" содержала в себе детальный перерасчет показателей рождаемости и смертности за предвоенные годы и, казалось, закрыла тему потерь от голода.
Прежде всего АДХ провели коррекцию данных переписей 1926 и 1937 года на основе текущих данных о рождаемости и смертности. Обе оценки численности населения были повышены примерно на 1.5 млн и 0.7 млн соответственно. Затем они скорректировали суммарные цифры рождаемости и смертности на основе уже имевшихся, хотя и обрывочных, месячных данных по отдельным регионам. После этого цифры были распределены по годам согласно уже имеющимся показателям. Наконец, они были скорректированы так, чтобы удовлетворять возрастной пирамиде переписи 1937 года. Итогом стали следующие цифры
Год
Численность
Родилось
Умерло
Прирост
1930
157.4
6.7
4.3
2.4
1931
159.8
6.5
4.5
2
1932
161.8
5.8
4.8
1.1
1933
162.9
5.5
11.4
-5.9
1934
156.8
4.7
3.4
1.4
1935
158.1
5.2
3.3
2
1936
160.1
5.6
3.2
2.4
1937
162.5
6.5
3.6
3
Оценка численности и естественного движения населения СССР по данным Андреева, Дарского, Харьковой (1993). Цифры в миллионах человек
Таким образом, сверхсмертность 1933 года оценена АДХ примерно в 7 миллионов человек. В отдельной работе (1998), посвященной численности населения РСФСР (без Казахстана, входившего до 1936 года в ее состав), АДХ более подробно расписали методику коррекций данных рождаемости и смертности и привели отдельные цифры по РСФСР. Сверхсмертность 1933 года составила в границах 1959 года около 2.2 млн., а по Украине - 4.3 млн.
Уиткрофт еще в 1995 году подверг критике работу АДХ от 1993 г. за недостаточную обоснованность концентрации недоучтенных смертей в 1933 году. В своей статье (2001) Уиткрофт предлагает использовать среднюю оценку между данными АДХ (7 млн) и минимально необходимой поправкой, согласно Курману, Максудову и др. (4 млн). Дальнейшее развитие эта точка зрения Уиткрофта получила в написанной им вместе с Дэвисом книге "Years of Hunger" ("Голодные годы", 2004). С применением методик Лоримера к закрытым ранее данным переписей и локальных оценок авторы получают сверхсмертность за 1930-1933 годы в размере 5.7 млн человек, что значительно ниже оценок АДХ за тот же период (8.5 млн). Тем не менее, оценки АДХ все еще выглядят наиболее обоснованными из имеющихся.
Отдельные исследователи уже в новейшее время пытались получить какие-то численные оценки по Украине (Кульчицкий, 2003) и Казахстану (Алексеенко, 1996?), однако слабая документальная база не позволила им в какой-либо степени уточнить уже имеющиеся оценки.
В завершение рассмотрим вопрос, все чаще возникающий в последнее время: а всю ли сверхсмертность следует записывать в голод и его последствия. Здесь приходится констатировать, что к моменту голода одни социальные потрясения, которые могли привести к повышенной смертности, прошли (коллективизация, раскулачивание), а другие (массовые репрессии 37-го) еще не начались. Среди же эпидемических заболеваний, которые могли привести к такому уровню смертности, только вечный спутник голода - тиф - характеризуется всплеском в 1933 году.
Послесловие
По-видимому, уже опубликованы и введены в научный оборот практически все статистические данные о демографии предвоенных лет. Это говорит о том, что в дальнейшем нам вряд ли удастся увидеть более точные исследования - просто одна из существующих оценок (скорее всего, данные АДХ) станет общеупотребимой.
Литература по теме
Е. Андреев, Л. Дарский, Т. Харькова, "Демографическая история России: 1927-1959."
Е. Андреев, Л. Дарский, Т. Харькова, "Население СССР, 1922-1991 гг. ", М., 1990
R.W.Davies, Stephen G. Wheatcroft, "Years of Hunger". Palgrave Macmillan, 2004.
С. Уиткрофт, "О демографических свидетельствах трагедии советской деревни в 1931-1933 гг." Москва, 2001.
R.W.Davies, Stephen G. Wheatcroft, Таблицы зарегистрированной смертности и коррекции данных по Лоримеру (XLS) - в приложении к "Years of Hunger".
D. Tottle, "Fraud, Famine and Fascism." Toronto, 1987.
Напомню кратко суть проблемы. В 1932-1933 году по СССР прокатился массовый голод, причем в 1933 он был намного сильнее и длился практически всю первую половину года, до сбора нового урожая. Учитывая размах голода, сравнимый с печально известным голодом 1921-1922 годов ("голодающие Поволжья"), унесшим жизни от 3 до 6 миллионов человек, логично ожидать и на этот раз очень высокого уровня смертности, особенно с учетом ограниченных возможностей государства по его преодолению.
История
После начала внедрения ЗАГСов в СССР демографические показатели оценивались первое время довольно неточно. К данным переписи 1926 года, насчитавшей 147 миллионов человек, хотя и удавалось добавлять данные о рождаемости и смертности, но по некоторым регионам, вроде Казахстана, это были очень грубые оценки. Тем не менее, достаточно развитая система регистрации на Украине показала примерно полуторамиллионную сверхсмертность (превышение смертности за конкретный год над средним уровнем) в 1933 году, что уже означало, что потери от голода будут учитываться в миллионы.
Тем удивительнее были достаточно скромные оценки сверхсмертности, приводимые Центральным Управлением Народно-хозяйственного Учета (ЦУНХУ) в своих отчетах. По мнению С. Уиткрофта, именно эти оценки стали базой для выступления Сталина в 1934 году с цифрой в 168 миллионов как оценкой населения СССР в этом году, которая, как мы теперь знаем, весьма сильно отличалась от действительности и была опровергнута результатами переписи 1937 года, насчитавшей всего 162 миллиона. Текущие оценки ЦУНХУ давали на 8 миллионов больше. За предоставление неправильной информации властям начальник ЦУНХУ И. Краваль был расстрелян.
Глава отдела динамики народонаселения ЦУНХУ М. Курман еще тогда (1937) попытался объяснить столь большой разрыв в цифрах сложением ошибок двух переписей, недоучетом эмиграции казахов и недоучетом смертности в прошедшее десятилетие из-за неполноты статистики. Согласно последним исследованиям, первые два пункта дают ошибку в один миллион, а остальные семь распределены где-то между 1926 и 1937 годами. По Курману, потери от голода 1933 года составили около 3.5 миллионов человек. Интересно, что Курман также попал под волну репрессий, однако его вина была сочтена менее серьезной (чему, возможно, помогло обвинение Курманом Краваля в том, что Краваль не прислушивался к критике) и ему удалось впоследствии оказаться на свободе и записать свои воспоминания.
Первые оценки
На протяжении следующих 55 лет существования СССР различные исследователи пытались уточнить оценки сверхсмертности 1930-х годов, используя как опубликованные, так и секретные данные. Сразу после голода в зарубежной литературе появился ряд оценок числа погибших, однако в условиях отсутствия сколько-нибудь точных статистических данных все они брались в той или иной степени с потолка. Опубликованные результаты переписи 1939 года привели к появлению более обоснованных оценок, в основном, базирующихся на несоответствии данных переписи и экстраполированных с 1920-х годов цифр естественного прироста. Обзор оценок подобного рода приведен в книге Тоттла (1987).
Более-менее серьезные демографические исследования начались с Лоримера (1946), который на основе данных переписи 1939 года и оценок продолжительности жизни по разным возрастным группам получил оценку сверхсмертности в 4.8 миллиона человек. Максудов в 1975-1990 годах, используя практически те же самые данные, но несколько другие методики интерполяции, получил суммарную сверхсмертность за 1927-1938 годы в 9.8 миллиона человек. Сюда Максудов относит и жертв голода, и коллективизации.
Небрежный анализ Максудова и неявное распределение указанной сверхсмертности по причинам и годам привели к различного рода спекулятивным оценкам. Так, Мэйс (1987) получил из оценок Максудова 5-7 миллионов погибших от голода только на Украине, а Конквест (1986) - 7 миллионов по СССР от голода, но еще и 6 миллионов от коллективизации. Впоследствии Максудов подверг резкой критике выводы Конквеста.
Советские статистики также пытались свести демографический баланс между переписями. Несмотря на секретность по известным причинам, такие расчеты 1964 года (Бекунова, Родина) сейчас известны и оценивают сверхсмертность 1933 года менее чем в 3 миллиона человек. Кроме того, исследования того времени дали методику пересмотра цифр рождаемости, до этого считавшихся точными (Сифман, 1974). Коррекции тех лет, однако, не могли считаться точными, так как опирались прежде всего на послевоенные переписи.
Новое время
Открытие архивов в перестройку позволило сделать намного более детальный анализ. И если Цаплин (1989) всего лишь уточнил оценку Курмана, то работа Андреева, Дарского и Харьковой "Население Советского Союза. 1922-1991" содержала в себе детальный перерасчет показателей рождаемости и смертности за предвоенные годы и, казалось, закрыла тему потерь от голода.
Прежде всего АДХ провели коррекцию данных переписей 1926 и 1937 года на основе текущих данных о рождаемости и смертности. Обе оценки численности населения были повышены примерно на 1.5 млн и 0.7 млн соответственно. Затем они скорректировали суммарные цифры рождаемости и смертности на основе уже имевшихся, хотя и обрывочных, месячных данных по отдельным регионам. После этого цифры были распределены по годам согласно уже имеющимся показателям. Наконец, они были скорректированы так, чтобы удовлетворять возрастной пирамиде переписи 1937 года. Итогом стали следующие цифры
Год
Численность
Родилось
Умерло
Прирост
1930
157.4
6.7
4.3
2.4
1931
159.8
6.5
4.5
2
1932
161.8
5.8
4.8
1.1
1933
162.9
5.5
11.4
-5.9
1934
156.8
4.7
3.4
1.4
1935
158.1
5.2
3.3
2
1936
160.1
5.6
3.2
2.4
1937
162.5
6.5
3.6
3
Оценка численности и естественного движения населения СССР по данным Андреева, Дарского, Харьковой (1993). Цифры в миллионах человек
Таким образом, сверхсмертность 1933 года оценена АДХ примерно в 7 миллионов человек. В отдельной работе (1998), посвященной численности населения РСФСР (без Казахстана, входившего до 1936 года в ее состав), АДХ более подробно расписали методику коррекций данных рождаемости и смертности и привели отдельные цифры по РСФСР. Сверхсмертность 1933 года составила в границах 1959 года около 2.2 млн., а по Украине - 4.3 млн.
Уиткрофт еще в 1995 году подверг критике работу АДХ от 1993 г. за недостаточную обоснованность концентрации недоучтенных смертей в 1933 году. В своей статье (2001) Уиткрофт предлагает использовать среднюю оценку между данными АДХ (7 млн) и минимально необходимой поправкой, согласно Курману, Максудову и др. (4 млн). Дальнейшее развитие эта точка зрения Уиткрофта получила в написанной им вместе с Дэвисом книге "Years of Hunger" ("Голодные годы", 2004). С применением методик Лоримера к закрытым ранее данным переписей и локальных оценок авторы получают сверхсмертность за 1930-1933 годы в размере 5.7 млн человек, что значительно ниже оценок АДХ за тот же период (8.5 млн). Тем не менее, оценки АДХ все еще выглядят наиболее обоснованными из имеющихся.
Отдельные исследователи уже в новейшее время пытались получить какие-то численные оценки по Украине (Кульчицкий, 2003) и Казахстану (Алексеенко, 1996?), однако слабая документальная база не позволила им в какой-либо степени уточнить уже имеющиеся оценки.
В завершение рассмотрим вопрос, все чаще возникающий в последнее время: а всю ли сверхсмертность следует записывать в голод и его последствия. Здесь приходится констатировать, что к моменту голода одни социальные потрясения, которые могли привести к повышенной смертности, прошли (коллективизация, раскулачивание), а другие (массовые репрессии 37-го) еще не начались. Среди же эпидемических заболеваний, которые могли привести к такому уровню смертности, только вечный спутник голода - тиф - характеризуется всплеском в 1933 году.
Послесловие
По-видимому, уже опубликованы и введены в научный оборот практически все статистические данные о демографии предвоенных лет. Это говорит о том, что в дальнейшем нам вряд ли удастся увидеть более точные исследования - просто одна из существующих оценок (скорее всего, данные АДХ) станет общеупотребимой.
Литература по теме
Е. Андреев, Л. Дарский, Т. Харькова, "Демографическая история России: 1927-1959."
Е. Андреев, Л. Дарский, Т. Харькова, "Население СССР, 1922-1991 гг. ", М., 1990
R.W.Davies, Stephen G. Wheatcroft, "Years of Hunger". Palgrave Macmillan, 2004.
С. Уиткрофт, "О демографических свидетельствах трагедии советской деревни в 1931-1933 гг." Москва, 2001.
R.W.Davies, Stephen G. Wheatcroft, Таблицы зарегистрированной смертности и коррекции данных по Лоримеру (XLS) - в приложении к "Years of Hunger".
D. Tottle, "Fraud, Famine and Fascism." Toronto, 1987.