А еще был случай...
...Работала я в маленьком захудалом выч. центре. Ну, советская контора: чаепития, план, прогрессивка, конец квартала, баланс, сальдо и пр. Девочки в машинном зале: хихи-хаха. Инженера пьют чай, а если достанут, то кофе...
Директор - гиперактивный психопат, обуреваемый идеями. Небольшой такой человечек, но полный энергии.
То он задумывал облицевать машинный зал свинцом, чтоб враги не воровали таинственными лучами нашу информацию (вычцентр считал зарплату работникам банно-прачечных комбинатов и пунктов бытового ремонта). То проверял, чтоб секретарша копирку не бросала в корзину, а уничтожала - а то можно восстановть текст (притом, что в советское время копирку выбивали до белого состояния). Постоянно искал, кто против него интригует, а в конце раб. дня, когда народ уже на часы смотрит и низкий старт принимает, любил прийти в отдел, сесть подлокотя голову и начать: уйду я... Уволюсь...
А сам глядит: кто недостаточно страстно уговаривает и неубедительно пугается?
В общем, идей у него полно было, одна лругой лучше. Я его потом по ТВ видела в Российской Госдуме (клянусь, правда! по бюджету работал).
Наш отдел - ИТР - сидел в другом здании, на квартал от основного ВЦ. И мы в конце раб. дня должны были его запереть, а ключи отнести в основной корпус -вахтеру сдать. Но когда кто-то зарабатывался допоздна, то ключи относить было лень, или трамвай идет, допустим, ну и последний забирал их домой. Бывало, мы там до полуночи вино пили и в кости играли.
Директор, конечно, ругался и это дело запрещал, но все равно иногда ключи домой брали.
Вот как-то пришла к нам новая главбухша. Заводная тетка. Дело было перед выходными. И засиделась над делами, а где наш ключ от конторы - (он висел в вязаном мешочке за зеркалом) - ей никто не сказал.
Приходим после выходных, снежок валит, тык-мык, опа! А дверь в контору опечатана! То есть бумажная приклеена полоска, на ней печать гербовая. Утю-тю... Скучковались, стоим под снежком, гадаем. Что бы это бы значило?
Тут со стороны троллейбуса бежит Аннавасильна (новая главбухша) и орет: открывайте, открывайте! Это я опечатала!
Понимаете, очнулась она вечером от работы: никого нет, и ключа тоже нет... Она и заклеила бумажкой, печаточку пришлепнула, и все.
Ну, зашли, сидим мы, чай с лимоном пьем и задним числом, значит, пугаемся: это ж вся контора, оргтехника, телефоны, мебеля и пр. - это все два дня открытое стояло?!
И тут врывается как буря директор.
Кто!!! Опять!!! Забирал!!! ключи домой?!!!
Я, орет, свою записную книжку в кабинете забыл, в субботу приехал, ключа на вахте нет! Я в форточку лазил! (мы просто оцепенели от ужаса). А когда вылазил - меня менты замели: вор! Форточник! - Я, говорю им, директор ВЦ! - Знаем, какие директора ВЦ вечером в форточку лазят! ...
Немая сцена.
Так он и не узнал, что дверь-то была открыта. А то страшно подумать, что бы было.
Вот она, сила бумажки с печатью!
Директор - гиперактивный психопат, обуреваемый идеями. Небольшой такой человечек, но полный энергии.
То он задумывал облицевать машинный зал свинцом, чтоб враги не воровали таинственными лучами нашу информацию (вычцентр считал зарплату работникам банно-прачечных комбинатов и пунктов бытового ремонта). То проверял, чтоб секретарша копирку не бросала в корзину, а уничтожала - а то можно восстановть текст (притом, что в советское время копирку выбивали до белого состояния). Постоянно искал, кто против него интригует, а в конце раб. дня, когда народ уже на часы смотрит и низкий старт принимает, любил прийти в отдел, сесть подлокотя голову и начать: уйду я... Уволюсь...
А сам глядит: кто недостаточно страстно уговаривает и неубедительно пугается?
В общем, идей у него полно было, одна лругой лучше. Я его потом по ТВ видела в Российской Госдуме (клянусь, правда! по бюджету работал).
Наш отдел - ИТР - сидел в другом здании, на квартал от основного ВЦ. И мы в конце раб. дня должны были его запереть, а ключи отнести в основной корпус -вахтеру сдать. Но когда кто-то зарабатывался допоздна, то ключи относить было лень, или трамвай идет, допустим, ну и последний забирал их домой. Бывало, мы там до полуночи вино пили и в кости играли.
Директор, конечно, ругался и это дело запрещал, но все равно иногда ключи домой брали.
Вот как-то пришла к нам новая главбухша. Заводная тетка. Дело было перед выходными. И засиделась над делами, а где наш ключ от конторы - (он висел в вязаном мешочке за зеркалом) - ей никто не сказал.
Приходим после выходных, снежок валит, тык-мык, опа! А дверь в контору опечатана! То есть бумажная приклеена полоска, на ней печать гербовая. Утю-тю... Скучковались, стоим под снежком, гадаем. Что бы это бы значило?
Тут со стороны троллейбуса бежит Аннавасильна (новая главбухша) и орет: открывайте, открывайте! Это я опечатала!
Понимаете, очнулась она вечером от работы: никого нет, и ключа тоже нет... Она и заклеила бумажкой, печаточку пришлепнула, и все.
Ну, зашли, сидим мы, чай с лимоном пьем и задним числом, значит, пугаемся: это ж вся контора, оргтехника, телефоны, мебеля и пр. - это все два дня открытое стояло?!
И тут врывается как буря директор.
Кто!!! Опять!!! Забирал!!! ключи домой?!!!
Я, орет, свою записную книжку в кабинете забыл, в субботу приехал, ключа на вахте нет! Я в форточку лазил! (мы просто оцепенели от ужаса). А когда вылазил - меня менты замели: вор! Форточник! - Я, говорю им, директор ВЦ! - Знаем, какие директора ВЦ вечером в форточку лазят! ...
Немая сцена.
Так он и не узнал, что дверь-то была открыта. А то страшно подумать, что бы было.
Вот она, сила бумажки с печатью!