Всеволодов свет
В свежем номере "Псковской губернии" - эссе Юлия Александровича Селиверстова об акварелях Всеволода Петровича Смирнова.
Тонкий, глубокий и очень мягкий текст.
В монохроме газеты иллюстрации выглядят более чем скромно (и поместились всего две), поэтому здесь я решил разместить микрогалерею.
Почитайте и посмотрите.
Всеволодов свет
Выставка акварелей Всеволода Смирнова в Псковском музее открывает зрителю Божественную животворящую силу
В ближайшие дни завершится выставка творческого наследия В. П. Смирнова в Псковском музее (ул. Некрасова, 7). Все, кому не безразлично искусство, успели, должно быть, посмотреть её и моя статья - не реклама, а, скорее, подведение итогов.
...Я говорю здесь о природе акварельной техники потому, что (на мой взгляд) именно В. П. Смирнов, как очень мало кто за всю историю искусства, раскрыл и воплотил её в своём яростном первопроходческом творчестве. Его акварель - это именно живопись, ни в чём не уступающая по выразительной силе маслу.
С огромной (для профессионала) смелостью художник сочетает в одной работе самую разную интенсивность цвета и густоту красочного слоя - от непроглядной, казалось бы, «гуашевой» тьмы до полной прозрачности легчайшего тона. При этих условиях сохранить художественную цельность произведения очень трудно: такой лист, согласно традиционному взгляду, должен казаться незавершённым, недописанным. У Смирнова же резкий тоновой контраст - это всегда выверенный приём, безошибочно достигающий цели.
Художник не боится писать хмурую осеннюю погоду, сумерки, горизонтальные лучи солнца на августовском закате. Свет в его работах, пришедший издалека и выхвативший из подступающей ночи какой-то один центральный объект - к примеру, домик на другом берегу реки - зримо воплощает Божественную творящую силу. Выхваченные этим светом предметы смирновской живописи одухотворяются и становятся словно её героями. Хотя пейзажи художника всегда безлюдны, в них есть драматургия и внутренний диалог.
Сочетание озарённых предметов (деревьев, облаков, зданий) становится рельефной основой картины, вырываясь из общего фона и образуя некоторый световой иероглиф, наполненный многозначным смыслом. Эти символы, сотканные из света (и открытые, как зеркало, для индивидуального наполнения каждым зрителем) роднят искусство Смирнова, с одной стороны, с новейшим модернизмом - с поисками искусства ХХ века в беспредметной области. Другой же своей гранью творческий метод мастера сообщается сквозь них с модернизмом второй половины и конца века XIX-го. Это символизм (и европейский, и преимущественно русский) с его соловьёвским «золотом в лазури», с сумерками врубелевского Демона.
Тонкий, глубокий и очень мягкий текст.
В монохроме газеты иллюстрации выглядят более чем скромно (и поместились всего две), поэтому здесь я решил разместить микрогалерею.
Почитайте и посмотрите.
Всеволодов свет
Выставка акварелей Всеволода Смирнова в Псковском музее открывает зрителю Божественную животворящую силу
В ближайшие дни завершится выставка творческого наследия В. П. Смирнова в Псковском музее (ул. Некрасова, 7). Все, кому не безразлично искусство, успели, должно быть, посмотреть её и моя статья - не реклама, а, скорее, подведение итогов.
...Я говорю здесь о природе акварельной техники потому, что (на мой взгляд) именно В. П. Смирнов, как очень мало кто за всю историю искусства, раскрыл и воплотил её в своём яростном первопроходческом творчестве. Его акварель - это именно живопись, ни в чём не уступающая по выразительной силе маслу.
С огромной (для профессионала) смелостью художник сочетает в одной работе самую разную интенсивность цвета и густоту красочного слоя - от непроглядной, казалось бы, «гуашевой» тьмы до полной прозрачности легчайшего тона. При этих условиях сохранить художественную цельность произведения очень трудно: такой лист, согласно традиционному взгляду, должен казаться незавершённым, недописанным. У Смирнова же резкий тоновой контраст - это всегда выверенный приём, безошибочно достигающий цели.
Художник не боится писать хмурую осеннюю погоду, сумерки, горизонтальные лучи солнца на августовском закате. Свет в его работах, пришедший издалека и выхвативший из подступающей ночи какой-то один центральный объект - к примеру, домик на другом берегу реки - зримо воплощает Божественную творящую силу. Выхваченные этим светом предметы смирновской живописи одухотворяются и становятся словно её героями. Хотя пейзажи художника всегда безлюдны, в них есть драматургия и внутренний диалог.
Сочетание озарённых предметов (деревьев, облаков, зданий) становится рельефной основой картины, вырываясь из общего фона и образуя некоторый световой иероглиф, наполненный многозначным смыслом. Эти символы, сотканные из света (и открытые, как зеркало, для индивидуального наполнения каждым зрителем) роднят искусство Смирнова, с одной стороны, с новейшим модернизмом - с поисками искусства ХХ века в беспредметной области. Другой же своей гранью творческий метод мастера сообщается сквозь них с модернизмом второй половины и конца века XIX-го. Это символизм (и европейский, и преимущественно русский) с его соловьёвским «золотом в лазури», с сумерками врубелевского Демона.