Трое
*
«ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ СМИРНОВОЙ», М.Солопов, «ОКОЛО», Москва, 2016г. (8)
Шестьдесят минут полного зрительского кайфа.
Очень хорошо сыграно, почти идеально, почти до самого финала, с полным погружением в первый, видимый слой здесь-и-сейчас и полным растворением актрис в диалогах и монологах, взглядах и жестах, и постепенно проявляется второй слой - предыстория отношений, переплетение судеб, а за ним и третий слой - Большая История страны, рода, поколения, история вырождения, рассказанная жестко, с гротеском, почти с сарказмом (такие костюмы - полу-спортивные, такой стол - доска опирается на ванну и гипсовая полускульптура).
Это последний слой пьесы, но не последний слой спектакля, где-то еще глубже угадывается и еще один план, самый обобщенный, с отсылкой к иконописной традиции (доска стола создает перспективу и становится понятно, почему из вазы не закусывают и почему бутылка чинзано стоит наклонно).
Мусорные, бытовые диалоги на-троих, а за ними три женские сущности, к которым мусор не пристает - одна более сильная и жесткая, вторая более слабая и мягкая, а третья более веселая, безбашенная.
Неожиданно появляется четвертый персонаж (гость из пьесы «Чинзано», искали Пашу, ждали Костю, а пришел Валя), и сразу становится понятно, что это существо иной породы - Наум Швец играет очень точный шарж, играет в иной манере, легкой. Если это хомо-сапиенс, то кто же тогда те трое?
Вторжение мужчины нарушает ровное течение печальных женских посиделок, последние десять минут сыграны пунктиром и спектакль как-то сдувается, первый слой разрушается.
А последний наоборот становится яснее и кажется еще немного и мы поймем, зачем…
Но тут все обрывается. Даже досадно - вот так сидел бы и сидел, смотрел и слушал.
Немного компенсирует досаду еще один, пятый персонаж, из-за пределов текста пьесы, который в пьесе подразумевался, а в спектакле появляется только на поклонах (околовская фишка, так появляется черномазый после окончания «Сторожа», а здесь выходит Дама в Черном).
Если взглянуть на спектакль мужским взглядом, то эти ангелы прилетели по душу человека, его они обсуждали, ждали, судили, жалели, взвешивали на весах - вот этого легковесного субъекта в розовом пиджачке.
Один ангел (Елена Павлова) - суровый и строгий,
второй ангел (Татьяна Лосева) - печальный и милосердный,
а третий (Ольга Бешуля) - странный, смешливый, тормознутый, ангел-шаман, даже не знаешь чего от него (от нее) ждать.
«ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ СМИРНОВОЙ», М.Солопов, «ОКОЛО», Москва, 2016г. (8)
Шестьдесят минут полного зрительского кайфа.
Очень хорошо сыграно, почти идеально, почти до самого финала, с полным погружением в первый, видимый слой здесь-и-сейчас и полным растворением актрис в диалогах и монологах, взглядах и жестах, и постепенно проявляется второй слой - предыстория отношений, переплетение судеб, а за ним и третий слой - Большая История страны, рода, поколения, история вырождения, рассказанная жестко, с гротеском, почти с сарказмом (такие костюмы - полу-спортивные, такой стол - доска опирается на ванну и гипсовая полускульптура).
Это последний слой пьесы, но не последний слой спектакля, где-то еще глубже угадывается и еще один план, самый обобщенный, с отсылкой к иконописной традиции (доска стола создает перспективу и становится понятно, почему из вазы не закусывают и почему бутылка чинзано стоит наклонно).
Мусорные, бытовые диалоги на-троих, а за ними три женские сущности, к которым мусор не пристает - одна более сильная и жесткая, вторая более слабая и мягкая, а третья более веселая, безбашенная.
Неожиданно появляется четвертый персонаж (гость из пьесы «Чинзано», искали Пашу, ждали Костю, а пришел Валя), и сразу становится понятно, что это существо иной породы - Наум Швец играет очень точный шарж, играет в иной манере, легкой. Если это хомо-сапиенс, то кто же тогда те трое?
Вторжение мужчины нарушает ровное течение печальных женских посиделок, последние десять минут сыграны пунктиром и спектакль как-то сдувается, первый слой разрушается.
А последний наоборот становится яснее и кажется еще немного и мы поймем, зачем…
Но тут все обрывается. Даже досадно - вот так сидел бы и сидел, смотрел и слушал.
Немного компенсирует досаду еще один, пятый персонаж, из-за пределов текста пьесы, который в пьесе подразумевался, а в спектакле появляется только на поклонах (околовская фишка, так появляется черномазый после окончания «Сторожа», а здесь выходит Дама в Черном).
Если взглянуть на спектакль мужским взглядом, то эти ангелы прилетели по душу человека, его они обсуждали, ждали, судили, жалели, взвешивали на весах - вот этого легковесного субъекта в розовом пиджачке.
Один ангел (Елена Павлова) - суровый и строгий,
второй ангел (Татьяна Лосева) - печальный и милосердный,
а третий (Ольга Бешуля) - странный, смешливый, тормознутый, ангел-шаман, даже не знаешь чего от него (от нее) ждать.