Победоносцев Путину
Всего каких-то 134 года (продолжение)
Ваше императорское величество.
У меня тревога. Сам не смею явиться к вам, чтоб не беспокоить, ибо вы стали на великую высоту. Не знаю ничего,- кого вы видите, с кем вы говорите, кого слушаете, и какое решение у вас на мысли. О, как бы я успокоился, когда бы знал, что решение ваше принято, и воля вашего величества определилась.
И я решаюсь опять писать, потому что час страшный, и время не терпит. Или теперь - спасать Россию и себя,- или никогда.
Если будут вам петь прежние песни сирены о том, что надо успокоиться,надо продолжать в либеральном направлении, надобно уступить так называемому общественному мнению,- о, ради бога, не верьте, ваше величество, не слушайте. Это будет гибель, гибель России и ваша: это ясно для меня, как день. Безопасность ваша этим не оградится, а еще уменьшится. Безумные злодеи, погубившие родителя вашего не удовлетворятся никакой уступкой и только рассвирепеют. Их можно унять, злое бремя можно вырвать только борьбой с ними на живот и на смерть, железом и кровью. Хотя бы погибнуть в борьбе, лишь бы победить. Победить не трудно: до сих пор все хотели избегать борьбы и обманывали покойного государя, вас, самих себя, всех и все на свете; потому что то были не люди разума, силы и сердца, а дряблые евнухи и фокусники.
Нет, ваше величество: один только и есть верный-прямой путь, встать на ноги и начать, не засыпая ни на минуту,- борьбу, самую святую, какая только бывала в России. Весь народ ждет вашего властного на это решения, и как только почует державную волю, поднимется, все оживится, и в воздухе посвежеет.
Народ возбужден, озлоблен; и если еще продлится неизвестность, можно ожидать бунтов и кровавой расправы. Последняя история с подкопом приводит в ярость еще больше народное чувство. Не усмотрели, не открыли; ходили осматривать и не нашли ничего. Народ одно только и видит здесь - измену ,- другого слова нет. И ни за что не поймут, чтоб можно было теперь оставить прежних людей на местах.
И нельзя их оставить-, ваше величество. Простите мне мою правду. Не оставляйте графа Лорис-Меликова. Я не верю ему. Он фокусник и может еще играть в двойную игру. Если вы отдадите себя в руки ему, он приведет вас и Россию к погибели. Он умел только проводить либеральные проекты и вел игру внутренней интриги. Но в смысле государственном он сам не знает, чего хочет,- что я сам ему высказывал неоднократно. И он - не патриот русский. Берегитесь, ради бога, ваше величество, чтоб он не завладел вашею волей, и не упускайте времени.
А если не он, то кто же! Ваше величество - я их всех вижу и знаю, каких грошей они стоят. Изо всех имен имею назвать вам разве гр. Николая Павловича Игнатьева. Он имеет еще здоровые инстинкты и русскую душу, и имя его пользуется доброю славой у здоровой части русского населения - между простыми людьми. Возьмите его на первый раз, но кого-нибудь верного надобно взять немедленно.
Петербург надобно было с первого же дня объявить на военном положении: в Берлине после покушения тотчас сделали это и умели распорядиться немедленно.
Это-проклятое место. Вашему величеству следует тотчас после погребения выехать отсюда -в чистое место, хотя бы в Москву, и то лучше, а это место бросить покуда, пока его еще очистят решительно. Пусть здесь остается новое ваше правительство, которое тоже надобно,чистить сверху донизу.Здесь в Петербурге люди найдутся, авось. Завтра сюда приедет Баранов: еще раз смею сказать, что этот человек может оказать вашему величеству великую службу, и я имею над ним нравственную власть.
Новую политику надобно заявить немедленно и решительно. Надобно покончить разом, именно теперь, все разговоры о свободе печати, о своеволии сходок, о представительном собрании. Все это ложь пустых и дряблых людей, и ее надобно отбросить ради правды народной и блага народного.
Сабуров не может быть долее терпим на месте: это совсем тупой человек, и тупость его наделала много бед, и с каждым днем больше делает. В приискании ему преемника было бы не так много затруднений. Из называемых кандидатов всех серьезнее барон Николаи; но в ожидании прочного назначения есть возможность немедленно поручить управление Делянову, которого знает все ведомство очень близко, и человек здравого духа.
Ваше величество. Простите меня за откровенную речь. Но я не могу молчать - долг мой говорит вам, если не ошибаюсь. Вам никогда не было неудобно слушать меня. Вы, конечно, чувствовали,- при всех моих недостатках,- что я при вас ничего не искал себе, и всякое слово мое было искреннее. Бог меня так поставил, что я мог говорить вам близко, но верьте, счастлив бы я был, когда бы не выезжал никогда из Москвы и из своего маленького домика в узком переулке.
Страх берет меня, когда думаю, что вы-одиноки, что не на кого вам опереться. Ради бога, если бы вы пожелали ближе поговорить о том, что я пишу, прикажите мне явиться,- я каждый час и каждую минуту на службе вашей. Сам собою я теперь не вправе явиться к вам. Позовите к себе старика гр. Строганова: он человек правды, старый слуга ваших предков, свидетель и деятель великих исторических событий. Он на краю гроба, но голова его свежа, и сердце его русское. Нет другого человека в России, с кем было бы благоприятнее вам иметь совет в эту страшную минуту. Сегодня он приезжал ко мне, взволнованный, расстроенный, исполненный тревожной заботы об вас и об России.
Боже! Боже! Спаси нас
Но мы люди божии и должны действовать. Судьбы России на земле - в руках вашего величества. Благослови, боже, вас сказать слово правды и воли, и вокруг вас соберется полк истинно русских здоровых людей - вести борьбу на жизнь и на смерть за благо, за всю будущность России.
Вашего императорского величества верноподданный, Константин Победоносцев
6 марта 1881 г.
Ваше императорское величество.
У меня тревога. Сам не смею явиться к вам, чтоб не беспокоить, ибо вы стали на великую высоту. Не знаю ничего,- кого вы видите, с кем вы говорите, кого слушаете, и какое решение у вас на мысли. О, как бы я успокоился, когда бы знал, что решение ваше принято, и воля вашего величества определилась.
И я решаюсь опять писать, потому что час страшный, и время не терпит. Или теперь - спасать Россию и себя,- или никогда.
Если будут вам петь прежние песни сирены о том, что надо успокоиться,надо продолжать в либеральном направлении, надобно уступить так называемому общественному мнению,- о, ради бога, не верьте, ваше величество, не слушайте. Это будет гибель, гибель России и ваша: это ясно для меня, как день. Безопасность ваша этим не оградится, а еще уменьшится. Безумные злодеи, погубившие родителя вашего не удовлетворятся никакой уступкой и только рассвирепеют. Их можно унять, злое бремя можно вырвать только борьбой с ними на живот и на смерть, железом и кровью. Хотя бы погибнуть в борьбе, лишь бы победить. Победить не трудно: до сих пор все хотели избегать борьбы и обманывали покойного государя, вас, самих себя, всех и все на свете; потому что то были не люди разума, силы и сердца, а дряблые евнухи и фокусники.
Нет, ваше величество: один только и есть верный-прямой путь, встать на ноги и начать, не засыпая ни на минуту,- борьбу, самую святую, какая только бывала в России. Весь народ ждет вашего властного на это решения, и как только почует державную волю, поднимется, все оживится, и в воздухе посвежеет.
Народ возбужден, озлоблен; и если еще продлится неизвестность, можно ожидать бунтов и кровавой расправы. Последняя история с подкопом приводит в ярость еще больше народное чувство. Не усмотрели, не открыли; ходили осматривать и не нашли ничего. Народ одно только и видит здесь - измену ,- другого слова нет. И ни за что не поймут, чтоб можно было теперь оставить прежних людей на местах.
И нельзя их оставить-, ваше величество. Простите мне мою правду. Не оставляйте графа Лорис-Меликова. Я не верю ему. Он фокусник и может еще играть в двойную игру. Если вы отдадите себя в руки ему, он приведет вас и Россию к погибели. Он умел только проводить либеральные проекты и вел игру внутренней интриги. Но в смысле государственном он сам не знает, чего хочет,- что я сам ему высказывал неоднократно. И он - не патриот русский. Берегитесь, ради бога, ваше величество, чтоб он не завладел вашею волей, и не упускайте времени.
А если не он, то кто же! Ваше величество - я их всех вижу и знаю, каких грошей они стоят. Изо всех имен имею назвать вам разве гр. Николая Павловича Игнатьева. Он имеет еще здоровые инстинкты и русскую душу, и имя его пользуется доброю славой у здоровой части русского населения - между простыми людьми. Возьмите его на первый раз, но кого-нибудь верного надобно взять немедленно.
Петербург надобно было с первого же дня объявить на военном положении: в Берлине после покушения тотчас сделали это и умели распорядиться немедленно.
Это-проклятое место. Вашему величеству следует тотчас после погребения выехать отсюда -в чистое место, хотя бы в Москву, и то лучше, а это место бросить покуда, пока его еще очистят решительно. Пусть здесь остается новое ваше правительство, которое тоже надобно,чистить сверху донизу.Здесь в Петербурге люди найдутся, авось. Завтра сюда приедет Баранов: еще раз смею сказать, что этот человек может оказать вашему величеству великую службу, и я имею над ним нравственную власть.
Новую политику надобно заявить немедленно и решительно. Надобно покончить разом, именно теперь, все разговоры о свободе печати, о своеволии сходок, о представительном собрании. Все это ложь пустых и дряблых людей, и ее надобно отбросить ради правды народной и блага народного.
Сабуров не может быть долее терпим на месте: это совсем тупой человек, и тупость его наделала много бед, и с каждым днем больше делает. В приискании ему преемника было бы не так много затруднений. Из называемых кандидатов всех серьезнее барон Николаи; но в ожидании прочного назначения есть возможность немедленно поручить управление Делянову, которого знает все ведомство очень близко, и человек здравого духа.
Ваше величество. Простите меня за откровенную речь. Но я не могу молчать - долг мой говорит вам, если не ошибаюсь. Вам никогда не было неудобно слушать меня. Вы, конечно, чувствовали,- при всех моих недостатках,- что я при вас ничего не искал себе, и всякое слово мое было искреннее. Бог меня так поставил, что я мог говорить вам близко, но верьте, счастлив бы я был, когда бы не выезжал никогда из Москвы и из своего маленького домика в узком переулке.
Страх берет меня, когда думаю, что вы-одиноки, что не на кого вам опереться. Ради бога, если бы вы пожелали ближе поговорить о том, что я пишу, прикажите мне явиться,- я каждый час и каждую минуту на службе вашей. Сам собою я теперь не вправе явиться к вам. Позовите к себе старика гр. Строганова: он человек правды, старый слуга ваших предков, свидетель и деятель великих исторических событий. Он на краю гроба, но голова его свежа, и сердце его русское. Нет другого человека в России, с кем было бы благоприятнее вам иметь совет в эту страшную минуту. Сегодня он приезжал ко мне, взволнованный, расстроенный, исполненный тревожной заботы об вас и об России.
Боже! Боже! Спаси нас
Но мы люди божии и должны действовать. Судьбы России на земле - в руках вашего величества. Благослови, боже, вас сказать слово правды и воли, и вокруг вас соберется полк истинно русских здоровых людей - вести борьбу на жизнь и на смерть за благо, за всю будущность России.
Вашего императорского величества верноподданный, Константин Победоносцев
6 марта 1881 г.