(no subject)
если мы за край земли
забредём с тобой,
соком яблок краденых,
сев на мостовой,
сочиним кому-нибудь
длинное письмо
и уйдём по улице,
как ветра весной
новым-новым шариком,
разнотравьем трасс,
бежевые жалюзи
правил разодрав,
как четверолапые
рыжие ветра,
и уснул за гландами
дикий старый страх.
он проснётся солнечным
и шипучим в нас,
как сосулькой сорванной
на скрипучий наст,
чтобы, горлом ринувшись,
встретиться плечом,
чтобы шляться принцами
под одним плащом,
всадниками римскими,
зная про свой долг,
древним чутким призраком,
зная про свой дом,
кошками, ирисками,
зная про свой дождь,
это просто прииски
знаний и цветов.
и, уняв заклятие,
брать и жить везде.
слушать, как колотится
новый мир из стен.
как неосмотрительно -
новый мир в дому!
мы босыми крыльями
лапы жмём ему.
он фырчит "да ладно вам!
я же навсегда"
мы четверолапая
вольная звезда.
забредём с тобой,
соком яблок краденых,
сев на мостовой,
сочиним кому-нибудь
длинное письмо
и уйдём по улице,
как ветра весной
новым-новым шариком,
разнотравьем трасс,
бежевые жалюзи
правил разодрав,
как четверолапые
рыжие ветра,
и уснул за гландами
дикий старый страх.
он проснётся солнечным
и шипучим в нас,
как сосулькой сорванной
на скрипучий наст,
чтобы, горлом ринувшись,
встретиться плечом,
чтобы шляться принцами
под одним плащом,
всадниками римскими,
зная про свой долг,
древним чутким призраком,
зная про свой дом,
кошками, ирисками,
зная про свой дождь,
это просто прииски
знаний и цветов.
и, уняв заклятие,
брать и жить везде.
слушать, как колотится
новый мир из стен.
как неосмотрительно -
новый мир в дому!
мы босыми крыльями
лапы жмём ему.
он фырчит "да ладно вам!
я же навсегда"
мы четверолапая
вольная звезда.