Прощание с Венецией
Первые три части здесь:
http://lerabel.livejournal.com/55085.html
http://lerabel.livejournal.com/55413.html
http://lerabel.livejournal.com/55568.html
Уезжаем. Пьяцетта.
Мы возвращаемся с «музейного марафона» через Пьяцетту. В переводе с итальянского это «площадка», очень маленькая площадь, через которую попадают от набережной на большую и настоящую - Пьяцца Сан Марко.
Две колонны Пьяцетты стоят у мола с 12 века, и это - очередной византийский трофей венецианцев. Одну из них венчает лев с книгой, символ апостола Марка, культовой фигуры этого города. С детства я считала, что на второй колонне этот самый Марк и стоит. Ан нет - это святой Федор, да еще и с крокодилом. Оказывается именно он был покровителем Венеции, пока сюда в пресловутом ящике свинины не привезли мощи нового кумира.
Пьяцетта приметна и с воды, и с суши. Здесь, «подо львом» - традиционное место встречи туристов. Забавно было стоять между колоннами в ожидании гида - справа над головой торчит хвост крокодила, слева - льва. Остальное можно домысливать.
Отсюда мы отправляемся к пристани, где будем покидать сей благословенный город.
Пьяцетта:
Неожиданно небо темнеет, заволакивается серыми тучами, на глазах меркнут краски разноцветной набережной Сан Марко - словно сама Венеция, меняясь в лице, не хочет отпускать нас… У пристани поднимаются волны, катера с исцарапанными бортами раскачиваются на них, город выглядит убогим и хмурым.
Он явно не рад нашему отъезду:
К счастью, вместо того «речного трамвайчика», который вез нас в город по Джудекке (точь в точь как по Москве-реке) к причалу подплывают небольшие катера с уютными, облицованными деревом каютами: похоже, обратно нас повезут на такси!
Мне неожиданно повезло - не хватило места в каюте. Молчаливый рулевой опустил ступеньку трапа и она… превратилась в сидение на носовой палубе. Отсюда великолепный обзор на оба берега Большого канала, и не мешают снимать тонированные стекла каюты.
Такси в Венеции немыслимо дороги. Гондола - тоже недешевое удовольствие, и на воды Большого канала, где нет проходу от катеров и моторок, гондольеры стараются выезжать как можно реже. Основной транспорт, курсирующий здесь - вапоретто, водные автобусы, которые останавливаются то на одном, то на другом берегу канала, подбирая и высаживая туристов. После многочисленных жалоб гондольеров и прочих местных жителей, скорость этих «автобусов», как и другого моторного транспорта, на Большом канале была ограничена до 4-8 км.час.
Позади этого вапоретто на снимке (пятое справа) палаццо с двумя балкончиками, где якобы жила Дездемона до встречи с Отелло (встречные суда так и не дали мне снять его по-нормальному).
Панорама Большого канала
Кстати, о палаццо на Большом канале. Венеция всегда заботилась о собственной внешности, и в эпоху ее расцвета берега канала выглядели живописно и роскошно. Фасады расписывались фресками, украшались монохромными или даже золотыми рельефами, белый мрамор колонн сверкал на солнце, в праздники через перила перебрасывались пестрые восточные ковры. Все это можно увидеть на полотнах Карпаччо, Беллини или Антонелло да Мессины… Нынешняя облупленная штукатурка и зеленый мох на каменных основаниях домов напоминает об упадке и грядущей неотвратимой (пока) гибели лучшего из городов земли…
Но, как и прежде, в этих диковинных перспективах восхищает сочетание разностилья и единообразности, волшебства мавританского Востока и готической изысканности. Готика на лагуне вообще сильно отличается от прочих европейских аналогов - здесь нет устремленных к небу соборов, тяжелых контрфорсов, резных вимпергов, как во Франции или Германии, лишь узорчатые аркады - легкие, прозрачные, светлые…
Всего два, но очень характерных по облику венецианских палаццо: слева Ка’д’Оро - Золотой дом, как говорят гиды - самое красивое палаццо Венеции. Некогда весь фасад был отделан золотом. Справо - Фондако деи Турки, турецкое подворье - в 15 веке он был настолько великолепен, что когда в Венецию прибывали коронованные особы, их принимали здесь, а не в палаццо Дожей.
Классицизм и барокко долго не приживались в Венеции. Гений Ренессанса, архитектор Андреа Палладио завалил Венецию своими проектами: моста Риальто, перестройки дворца Дожей, Пьяцетты - и все время получал отказ. Идеальная гармония и симметрия были чужды венецианцам. Лишь два беломраморных фасада храмов его работы вписались-таки в городскую среду - Сан Джорджо Маджоре и Иль Реденторе, да и те немного режут глаз.
В 17 веке, когда стиль барокко победоносно шествовал по Италии, тяжеловесные, перегруженные и пышные фасады церквей появились и в Венеции. Их там больше, чем я думала - иногда, переходя крошечные каналы по старинным мостикам, мы вдруг упирались глазами в их мощную лепнину и волюты, часто совсем не к месту...
Слева на снимке - барочная церковь Скальци на Большом канале, совсем недалеко от вокзала, она не выглядет столь гнетуще пышной, как другие, из-за небольших своих размеров. Справа - маленькая церковь Сан Симеоне Пикколо, выстроенная в 18 веке в классическом стиле: здесь использованы формы древнеримского Пантеона. Она тоже не разрушает городского пейзажа, как бы замыкая собой панораму Большого канала.
Всего три моста пересекают Большой канал. Но зато средний - истинная гордость Венеции. Построенный в эпоху Возрождения, мост Риальто восхищает не только стильностью своего архитектурного облика, но и размерами: ширина - 22 метра, высота - 7, 5 м, покоится он на двенадцати тысячах свай, облицован белым мрамором и украшен скульптурными рельефами. С момента возведения и по сей день он является торговым центром «царицы Адриатики» - на нем не протолкаться от любителей сувенирного шоппинга. Потому-то мы туда не пошли, лишь восхитились с воды величественностью этого сооружения.
Мост Риальто: слева - фото с гондолы. Справа - так изменились краски города, когда мы уезжали.
В заключение немного живописи и поэзии.
Многих художников называют «певцами Венеции». Для кого-то это - Витторе Карпаччо с его дамами и собаками, или Паоло Веронезе, воспевший родной город в гигантских панно на библейские темы. Или камерный Пьетро Лонги - настоящий бытописатель жизни города…
…Когда мне было лет десять, в московском музее имени Пушкина я вдруг обратила внимание на одно довольно большое полотно.. Почему-то так сильно оно зацепило, что я возвращалась к нему снова и снова. Антонио Каналетто «Праздник обручения венецианского дожа с Адриатическим морем».
В 18 веке, когда была написана эта картина, дож давно перестал быть истинным правителем Венеции, но до сих пор являлся ее полномочным представителем в отношениях города с… морем. Обряд обручения с опасной стихией, от которой зависела жизнь и богатство города, уже давно стал ежегодным: дож торжественно восходил на роскошно украшенный корабль «Бученторо» и с его борта бросал в море драгоценный перстень, произнося на латыни сакраментальную фразу: «Мы обручаемся с тобой, море, в знак истинной и вечной власти».
Все это было на картине Каналетто: воды Джудекки, празднично украшенные гондолы, развевающиеся флаги, нарядное голубое небо… Венеция была ослепительна - я такой ее себе и представила и навсегда влюбилась в этот город, мечтая хоть раз в жизни, хоть ненадолго попасть туда. А Каналетто так и остался в моем детском сознании главным венецианским живописцем.
Мечта сбылась. Вынуждена признать, что истинная Венеция и картина Каналетто похожи и непохожи. Похожи, потому что мастер писал пейзажи-ведуты своего города с идеально фотографической точностью. Непохожи - ибо сегодня в город уже глубоко проник тлетворный дух разрушения и смерти, подступающей неодолимо вместе с водами Адриатики. Каналетто, разумеется, такого не предполагал…
Антонио Каналетто. Не та картина, что в ГМИИ, но о том же самом празднике.
И последнее. Когда мы с детьми в студии готовили «венецианский» карнавал, то «погружались» в жизнь города 16-17 веков, знакомились не только с живописью и архитектурой, музыкой и театром, но с бытом и костюмами, обрядами и ритуалами, праздниками и буднями. А еще - учили множество стихов о Венеции. Они постоянно крутились у меня в голове, когда я бродила по городу, но лишь одно из них, как мне кажется, настолько созвучно с моим ощущением Венеции, что лучше все равно не скажешь:
Анна Ахматова
«Венеция»
Золотая голубятня у воды,
Ласковой и млеюще-зеленой;
Заметает ветерок соленый
Черных лодок узкие следы.
Сколько нежных, странных лиц в толпе.
В каждой лавке яркие игрушки:
С книгой лев на вышитой подушке,
С книгой лев на мраморном столбе.
Как на древнем, выцветшем холсте,
Стынет небо тускло-голубое…
Но не тесно в этой тесноте
И не душно в сырости и зное.
Я прощаюсь с Венецией.
Но продолжение итальянских впечатлений - следует.
http://lerabel.livejournal.com/55085.html
http://lerabel.livejournal.com/55413.html
http://lerabel.livejournal.com/55568.html
Уезжаем. Пьяцетта.
Мы возвращаемся с «музейного марафона» через Пьяцетту. В переводе с итальянского это «площадка», очень маленькая площадь, через которую попадают от набережной на большую и настоящую - Пьяцца Сан Марко.
Две колонны Пьяцетты стоят у мола с 12 века, и это - очередной византийский трофей венецианцев. Одну из них венчает лев с книгой, символ апостола Марка, культовой фигуры этого города. С детства я считала, что на второй колонне этот самый Марк и стоит. Ан нет - это святой Федор, да еще и с крокодилом. Оказывается именно он был покровителем Венеции, пока сюда в пресловутом ящике свинины не привезли мощи нового кумира.
Пьяцетта приметна и с воды, и с суши. Здесь, «подо львом» - традиционное место встречи туристов. Забавно было стоять между колоннами в ожидании гида - справа над головой торчит хвост крокодила, слева - льва. Остальное можно домысливать.
Отсюда мы отправляемся к пристани, где будем покидать сей благословенный город.
Пьяцетта:
Неожиданно небо темнеет, заволакивается серыми тучами, на глазах меркнут краски разноцветной набережной Сан Марко - словно сама Венеция, меняясь в лице, не хочет отпускать нас… У пристани поднимаются волны, катера с исцарапанными бортами раскачиваются на них, город выглядит убогим и хмурым.
Он явно не рад нашему отъезду:
К счастью, вместо того «речного трамвайчика», который вез нас в город по Джудекке (точь в точь как по Москве-реке) к причалу подплывают небольшие катера с уютными, облицованными деревом каютами: похоже, обратно нас повезут на такси!
Мне неожиданно повезло - не хватило места в каюте. Молчаливый рулевой опустил ступеньку трапа и она… превратилась в сидение на носовой палубе. Отсюда великолепный обзор на оба берега Большого канала, и не мешают снимать тонированные стекла каюты.
Такси в Венеции немыслимо дороги. Гондола - тоже недешевое удовольствие, и на воды Большого канала, где нет проходу от катеров и моторок, гондольеры стараются выезжать как можно реже. Основной транспорт, курсирующий здесь - вапоретто, водные автобусы, которые останавливаются то на одном, то на другом берегу канала, подбирая и высаживая туристов. После многочисленных жалоб гондольеров и прочих местных жителей, скорость этих «автобусов», как и другого моторного транспорта, на Большом канале была ограничена до 4-8 км.час.
Позади этого вапоретто на снимке (пятое справа) палаццо с двумя балкончиками, где якобы жила Дездемона до встречи с Отелло (встречные суда так и не дали мне снять его по-нормальному).
Панорама Большого канала
Кстати, о палаццо на Большом канале. Венеция всегда заботилась о собственной внешности, и в эпоху ее расцвета берега канала выглядели живописно и роскошно. Фасады расписывались фресками, украшались монохромными или даже золотыми рельефами, белый мрамор колонн сверкал на солнце, в праздники через перила перебрасывались пестрые восточные ковры. Все это можно увидеть на полотнах Карпаччо, Беллини или Антонелло да Мессины… Нынешняя облупленная штукатурка и зеленый мох на каменных основаниях домов напоминает об упадке и грядущей неотвратимой (пока) гибели лучшего из городов земли…
Но, как и прежде, в этих диковинных перспективах восхищает сочетание разностилья и единообразности, волшебства мавританского Востока и готической изысканности. Готика на лагуне вообще сильно отличается от прочих европейских аналогов - здесь нет устремленных к небу соборов, тяжелых контрфорсов, резных вимпергов, как во Франции или Германии, лишь узорчатые аркады - легкие, прозрачные, светлые…
Всего два, но очень характерных по облику венецианских палаццо: слева Ка’д’Оро - Золотой дом, как говорят гиды - самое красивое палаццо Венеции. Некогда весь фасад был отделан золотом. Справо - Фондако деи Турки, турецкое подворье - в 15 веке он был настолько великолепен, что когда в Венецию прибывали коронованные особы, их принимали здесь, а не в палаццо Дожей.
Классицизм и барокко долго не приживались в Венеции. Гений Ренессанса, архитектор Андреа Палладио завалил Венецию своими проектами: моста Риальто, перестройки дворца Дожей, Пьяцетты - и все время получал отказ. Идеальная гармония и симметрия были чужды венецианцам. Лишь два беломраморных фасада храмов его работы вписались-таки в городскую среду - Сан Джорджо Маджоре и Иль Реденторе, да и те немного режут глаз.
В 17 веке, когда стиль барокко победоносно шествовал по Италии, тяжеловесные, перегруженные и пышные фасады церквей появились и в Венеции. Их там больше, чем я думала - иногда, переходя крошечные каналы по старинным мостикам, мы вдруг упирались глазами в их мощную лепнину и волюты, часто совсем не к месту...
Слева на снимке - барочная церковь Скальци на Большом канале, совсем недалеко от вокзала, она не выглядет столь гнетуще пышной, как другие, из-за небольших своих размеров. Справа - маленькая церковь Сан Симеоне Пикколо, выстроенная в 18 веке в классическом стиле: здесь использованы формы древнеримского Пантеона. Она тоже не разрушает городского пейзажа, как бы замыкая собой панораму Большого канала.
Всего три моста пересекают Большой канал. Но зато средний - истинная гордость Венеции. Построенный в эпоху Возрождения, мост Риальто восхищает не только стильностью своего архитектурного облика, но и размерами: ширина - 22 метра, высота - 7, 5 м, покоится он на двенадцати тысячах свай, облицован белым мрамором и украшен скульптурными рельефами. С момента возведения и по сей день он является торговым центром «царицы Адриатики» - на нем не протолкаться от любителей сувенирного шоппинга. Потому-то мы туда не пошли, лишь восхитились с воды величественностью этого сооружения.
Мост Риальто: слева - фото с гондолы. Справа - так изменились краски города, когда мы уезжали.
В заключение немного живописи и поэзии.
Многих художников называют «певцами Венеции». Для кого-то это - Витторе Карпаччо с его дамами и собаками, или Паоло Веронезе, воспевший родной город в гигантских панно на библейские темы. Или камерный Пьетро Лонги - настоящий бытописатель жизни города…
…Когда мне было лет десять, в московском музее имени Пушкина я вдруг обратила внимание на одно довольно большое полотно.. Почему-то так сильно оно зацепило, что я возвращалась к нему снова и снова. Антонио Каналетто «Праздник обручения венецианского дожа с Адриатическим морем».
В 18 веке, когда была написана эта картина, дож давно перестал быть истинным правителем Венеции, но до сих пор являлся ее полномочным представителем в отношениях города с… морем. Обряд обручения с опасной стихией, от которой зависела жизнь и богатство города, уже давно стал ежегодным: дож торжественно восходил на роскошно украшенный корабль «Бученторо» и с его борта бросал в море драгоценный перстень, произнося на латыни сакраментальную фразу: «Мы обручаемся с тобой, море, в знак истинной и вечной власти».
Все это было на картине Каналетто: воды Джудекки, празднично украшенные гондолы, развевающиеся флаги, нарядное голубое небо… Венеция была ослепительна - я такой ее себе и представила и навсегда влюбилась в этот город, мечтая хоть раз в жизни, хоть ненадолго попасть туда. А Каналетто так и остался в моем детском сознании главным венецианским живописцем.
Мечта сбылась. Вынуждена признать, что истинная Венеция и картина Каналетто похожи и непохожи. Похожи, потому что мастер писал пейзажи-ведуты своего города с идеально фотографической точностью. Непохожи - ибо сегодня в город уже глубоко проник тлетворный дух разрушения и смерти, подступающей неодолимо вместе с водами Адриатики. Каналетто, разумеется, такого не предполагал…
Антонио Каналетто. Не та картина, что в ГМИИ, но о том же самом празднике.
И последнее. Когда мы с детьми в студии готовили «венецианский» карнавал, то «погружались» в жизнь города 16-17 веков, знакомились не только с живописью и архитектурой, музыкой и театром, но с бытом и костюмами, обрядами и ритуалами, праздниками и буднями. А еще - учили множество стихов о Венеции. Они постоянно крутились у меня в голове, когда я бродила по городу, но лишь одно из них, как мне кажется, настолько созвучно с моим ощущением Венеции, что лучше все равно не скажешь:
Анна Ахматова
«Венеция»
Золотая голубятня у воды,
Ласковой и млеюще-зеленой;
Заметает ветерок соленый
Черных лодок узкие следы.
Сколько нежных, странных лиц в толпе.
В каждой лавке яркие игрушки:
С книгой лев на вышитой подушке,
С книгой лев на мраморном столбе.
Как на древнем, выцветшем холсте,
Стынет небо тускло-голубое…
Но не тесно в этой тесноте
И не душно в сырости и зное.
Я прощаюсь с Венецией.
Но продолжение итальянских впечатлений - следует.