Посторонний
По существу участники вчерашнего действа уже отписались вкратце (раз, два, три, четыре). Возможно, ещё какие-то реплики воспоследуют, а я просто попробую поупражняться в описательном жанре, в коем не сильна. Извините, если что не так.
Сахаровский центр представляет собой типичный молельный дом сектантов: зазывная наружная реклама, семантически пустые лозунги-мантры (мы говорим: да! да! да!), цитаты из трудов гуру на больших транспарантах внутри здания, бесплатные брошюры, значки и прочая атрибутика на раздачу, установочные изречения повсюду. На лестнице висит живописное полотно, заставившее меня остолбенеть. Произведение искусства, выполненное в дурно понятом импрессионистическом стиле, называется "Вручение личного документа Права человека" и представляет собой некий либеральный рай: живые и мёртвые праведники Демократии, среди которых я опознала Новодворскую, Старовойтову и Горбачёва, а также какие-то обобщённые типы в пёстрых одеждах беседуют друг с другом под излишне ярким солнцем, а рядом в воздухе висит блюдо, на котором стопка синих книжечек. Видимо, так выглядит в представлении местного художника элизий. Странно, что этот шедевр ни разу не попадался мне раньше в подборках творчества душевнобольных, уж очень характерный.
Публика под стать: мрачные невротики, исполненные сарказма, как они его понимают. Это в лучшем случае. Худший достался, как водится, нам с дядей Вовой Ч.: мы сели на предпоследний ряд стульев, а минут через 10 после начала мероприятия в зал вошла бабушка с авоськами. Могу только предположить, что в девяносто первом её обнял с броневика Ельцин, и благоговейный трепет (тм) с тех самых пор не позволял ей мыться с мылом. Когда смрад становился совсем уж невыносимым, я выбегала курить; дядя Вова крутил головой и горестно прикрывал глаза. Ораторы были агрессивны, невменяемы и постоянно срывались на крик. Вопросы формулировались, как один, по схеме "коньяк по утрам". Реагировать на это всерьёз было невозможно. Особенно хорош был персонаж по имени Роман (не Доброхотов), сидевший посередине: выступление он начал с того, что, вот, я простой человек у монитора, ничё ваще про эту Абхазию не знаю, а потом понёс такую дичь, что я согнулась пополам. "Аланы дошли до Воронежа! вы википедию почитайте!" На фразе "два человека - два континиума" я окончательно потеряла связь с реальностью. Снимаю шляпу перед милитаристами: вытерпеть общение с одним этим идиотом в течение двух часов нельзя никак, а там ползала было таких. В речи Давидиса иногда проскальзывали утверждения, с трудом, но соотносимые с действительностью; двое других явно существовали в каком-то параллельном мире, откуда пытались обрушивать на оппонентов громы и молнии, трескучие, пошлые и невыносимо глупые. Дотошный piligrim ткнул патетического дурака носом в текст Закона о гражданстве; в ответ тот завёл ну совсем уж невообразимую шарманку - я, мол, думал, что гражданство получают вместе с паспортом, ну, не знаю, не знаю. Слушать это было неловко и стыдно: выводы космического масштаба и космической же глупости дали сделать человеку, неспособному освоить школьный курс Основ государства и права. Видимо, никого умнее не нашли.
Смысла в этом действе, конечно, не было никакого: полемика с больными людьми невозможна в принципе. Тем не менее, на фоне истеричной демшизы все трое наших выглядели титанами мысли - владение предметом, логическое мышление, связная речь, чёрт побери. Отдельное спасибо e_dikiy (мастерство не пропьёшь): одной интонацией довести оппонентов до визга - это уметь надо.
Под конец пошло какое-то совсем уж психиатрическое торнадо: начались апелляции к авторитетам. Упражнение "что сказал бы по этому поводу Андрей Дмитриевич Сахаров" и прочие ритуальные излияния. Стыд и срам. По окончании дискуссии к Асрияну прицепилась какая-то седенькая бабуля и начала объяснять ему, что такое хорошо и что такое плохо. Со стороны это напоминало картину "Ходоки". Отцепить удалось с трудом, бабуля осталась недовольна и обижена. Когда наконец вышли на крыльцо, к злополучному Армену подрулил человек из зала на машине, опустил стекло и произнёс, прищурившись: "А напоследок я хотел бы спросить: а что сказала бы по этому поводу Елена Георгиевна Боннэр?" И дал по газам, не дожидаясь ответа. Скорее всего, она сказала бы "гётверян" и сплюнула (с). Нарочно не придумаешь.
Цирк не удался: слишком уж всё было чересчур. Общение с душевнобольными меня давно не смешит: это потом хорошо рассказывать анекдоты, в которые никто не верит до конца, а когда сталкиваешься с безумием нос к носу, холодок бежит за ворот. До сих пор я думала, что "демшиза" - это метафора; вчера поняла, что это диагноз. Оставьте этих людей в покое, не подходите близко.
Сахаровский центр представляет собой типичный молельный дом сектантов: зазывная наружная реклама, семантически пустые лозунги-мантры (мы говорим: да! да! да!), цитаты из трудов гуру на больших транспарантах внутри здания, бесплатные брошюры, значки и прочая атрибутика на раздачу, установочные изречения повсюду. На лестнице висит живописное полотно, заставившее меня остолбенеть. Произведение искусства, выполненное в дурно понятом импрессионистическом стиле, называется "Вручение личного документа Права человека" и представляет собой некий либеральный рай: живые и мёртвые праведники Демократии, среди которых я опознала Новодворскую, Старовойтову и Горбачёва, а также какие-то обобщённые типы в пёстрых одеждах беседуют друг с другом под излишне ярким солнцем, а рядом в воздухе висит блюдо, на котором стопка синих книжечек. Видимо, так выглядит в представлении местного художника элизий. Странно, что этот шедевр ни разу не попадался мне раньше в подборках творчества душевнобольных, уж очень характерный.
Публика под стать: мрачные невротики, исполненные сарказма, как они его понимают. Это в лучшем случае. Худший достался, как водится, нам с дядей Вовой Ч.: мы сели на предпоследний ряд стульев, а минут через 10 после начала мероприятия в зал вошла бабушка с авоськами. Могу только предположить, что в девяносто первом её обнял с броневика Ельцин, и благоговейный трепет (тм) с тех самых пор не позволял ей мыться с мылом. Когда смрад становился совсем уж невыносимым, я выбегала курить; дядя Вова крутил головой и горестно прикрывал глаза. Ораторы были агрессивны, невменяемы и постоянно срывались на крик. Вопросы формулировались, как один, по схеме "коньяк по утрам". Реагировать на это всерьёз было невозможно. Особенно хорош был персонаж по имени Роман (не Доброхотов), сидевший посередине: выступление он начал с того, что, вот, я простой человек у монитора, ничё ваще про эту Абхазию не знаю, а потом понёс такую дичь, что я согнулась пополам. "Аланы дошли до Воронежа! вы википедию почитайте!" На фразе "два человека - два континиума" я окончательно потеряла связь с реальностью. Снимаю шляпу перед милитаристами: вытерпеть общение с одним этим идиотом в течение двух часов нельзя никак, а там ползала было таких. В речи Давидиса иногда проскальзывали утверждения, с трудом, но соотносимые с действительностью; двое других явно существовали в каком-то параллельном мире, откуда пытались обрушивать на оппонентов громы и молнии, трескучие, пошлые и невыносимо глупые. Дотошный piligrim ткнул патетического дурака носом в текст Закона о гражданстве; в ответ тот завёл ну совсем уж невообразимую шарманку - я, мол, думал, что гражданство получают вместе с паспортом, ну, не знаю, не знаю. Слушать это было неловко и стыдно: выводы космического масштаба и космической же глупости дали сделать человеку, неспособному освоить школьный курс Основ государства и права. Видимо, никого умнее не нашли.
Смысла в этом действе, конечно, не было никакого: полемика с больными людьми невозможна в принципе. Тем не менее, на фоне истеричной демшизы все трое наших выглядели титанами мысли - владение предметом, логическое мышление, связная речь, чёрт побери. Отдельное спасибо e_dikiy (мастерство не пропьёшь): одной интонацией довести оппонентов до визга - это уметь надо.
Под конец пошло какое-то совсем уж психиатрическое торнадо: начались апелляции к авторитетам. Упражнение "что сказал бы по этому поводу Андрей Дмитриевич Сахаров" и прочие ритуальные излияния. Стыд и срам. По окончании дискуссии к Асрияну прицепилась какая-то седенькая бабуля и начала объяснять ему, что такое хорошо и что такое плохо. Со стороны это напоминало картину "Ходоки". Отцепить удалось с трудом, бабуля осталась недовольна и обижена. Когда наконец вышли на крыльцо, к злополучному Армену подрулил человек из зала на машине, опустил стекло и произнёс, прищурившись: "А напоследок я хотел бы спросить: а что сказала бы по этому поводу Елена Георгиевна Боннэр?" И дал по газам, не дожидаясь ответа. Скорее всего, она сказала бы "гётверян" и сплюнула (с). Нарочно не придумаешь.
Цирк не удался: слишком уж всё было чересчур. Общение с душевнобольными меня давно не смешит: это потом хорошо рассказывать анекдоты, в которые никто не верит до конца, а когда сталкиваешься с безумием нос к носу, холодок бежит за ворот. До сих пор я думала, что "демшиза" - это метафора; вчера поняла, что это диагноз. Оставьте этих людей в покое, не подходите близко.