Андрес Пяябо. Древний язык речных племён.
Устаревшая лингвистическая теория о происхождении "финно-угорских" языков, описывая их происхождение в узком месте недалеко от Уральских гор, оказала миру науки большую медвежью услугу. Более ста лет ученые полностью игнорировали "финно-угорские" языки в исследованиях доисторической Европы просто потому, что им сказали, что этих языков там не было, что они были на востоке.
The old linguistic theory on the origins of Finno-Ugric languages, in describing their origins in a tight location near the Ural mountains, has done the world of scholarship a great disservice. For over a century scholars have completely ignored the Finno-Ugric languages in investigations of prehistoric Europe simply because they have been told they were not there, but in the east.
Оригинал статьи на английском: http://www.paabo.ca/uirala/FinnoUgricbkgd.html
фото: Николай Будник
Андрес Паабо (Пяябо) (Andres Pääbo) - канадский художник и исследователь, уже более 15 лет занимающийся историей коренных народов Европы и Северной Америки и их языков; расшифровавший, с помощью финского и эстонского словарей, надписи, относимые к языку венедов, в том числе на глиняных сосудах в античных термах в итальянской провинции Венето, на учебных табличках из медной фольги, на надгробных камнях в Уэльсе: http://paabo.ca/papers/pdfcontents.html
ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ПРИРОДА ФИННО-УГОРСКИХ ЯЗЫКОВ
СОВРЕМЕННЫЙ ВЗГЛЯД НА ОСНОВЕ НОВЫХ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ДАННЫХ
Поиск корней в аборигенных языках речных племён доисторической Европы
Эта статья обязана своим появлением тому, что за пределами «финно-угорских» исследований сохраняется очень-очень устаревшая концепция происхождения «финно-угорских» народов, буквально заполонившая все энциклопедии и справочники на всех основных языках мира. Причина ясна: мало кто сверяется с данными последних исследований.
Темой публикаций «UI-RA-LA» является повествование, основанное на данных археологии и других наук о происхождении и расселении речных племён, начиная с того момента, когда быстро отступали ледники и затопляли северные европейские ландшафты. В статьях «UI-RA-LA» не ставилась цель обсуждения языков этих речных племён, однако такое обсуждение необходимо. Концепция «уральской» языковой семьи была создана более века назад, когда лингвисты очень мало знали о людях, которые говорили на этих языках. Лингвисты сравнивали языки и определяли «языковые расстояния» между языками. Однако проблема заключалась в том, как интерпретировать результаты лингвистических сравнений.
В конце 1800-х годов в распоряжении ученых лингвистов имелась лишь незначительная информация по географии и антропологии. В результате была придумана простая модель, по которой предположительно существовал некий «прото-уральский» язык в Уральских горах и была описана последовательность событий, связанных с серией гипотетических миграций с Уральских гор на запад, в конечном итоге заканчивая финскими языками на Балтике. За прошедшее столетие лингвисты не имели смелости бросить вызов этой модели, даже когда археологические открытия стали свидетельствовать против нее. При этом научное сообщество, далёкое от лингвистики, воспринимает эту «уральскую» теорию как истину, не зная, что она становится всё менее обоснованной.
Изложенная далее информация, с использованием всех доступных сегодня данных, представляет лучший способ обзора тех же языков и культур. Также необходимо принимать во внимание тот факт, что в районе Уральских гор речные племена соприкасались с оленеводческими племенами, которые, согласно популяционной генетики, расселялись через Уральские горы. Поэтому мы должны добавить к истории языков речных племен соприкосновения с оленеводческими племенами, происходившие на Урале, оказавшие влияние, как минимум, на формирование пермяцких и обь-угорских диалектов.
Введение
«Финно-угорские» языки, определенные более века назад как ветвь «уральской» языковой семьи, где другая ветвь была определена как «самодийские» языки, на которых говорили оленеводы от северного конца Уральских гор на восток до полуострова Таймыр. Лингвисты подразделили «финно-угорские» языки далее на «пермяцкую», «волжскую» и «финскую» подсемьи. В то время было мало что известно о регионе, в котором использовались эти языки - только о самих языках, географии и некоторые антропологические данные.
Спустя столетие появилось огромное количество новой информации из археологии и других наук, таких как свидетельства о развитии ориентированных на передвижение на лодках охотников-собирателей в затопленных землях к югу от тающих ледников, которые затем распространились на восток до Урала. Эта культура речных племён, идентифицируемая с археологическими культурами «Маглемозе»[1] и «Кунда» [2], распространилась на восток до Урала. Это говорит о том, что традиционная «уральская» теория языка, которая воображала миграции в противоположном направлении - с востока на запад - была ошибочной. Но поскольку вековая «уральская» теория укоренилась в академическом мире, лингвисты были и до сих пор остаются не желающими или неспособными изменить теорию, для приведения ее в соответствие со всеми имеющимися сейчас фактами.
Археология указывает не только на распространение речных племён с запада на восток, но и на контакты с другими племенами на Урале. В последнее время новые генетические исследования показали, что происходило расселение людей из Южной Азии, носивших маркер N-галогруппы. Поскольку эта гаплогруппа наиболее часто встречается сегодня в Арктике среди оленеводов - саамов, самодийцев, якутов - можно заключить, что эти люди были охотниками-оленеводами, которые двигались на север вместе со своими стадами, когда мировой климат прогревался во время отступления ледника примерно от 15000 до 10000 лет назад. В то время как повествование о распространении речных народов, условно обозначенных нами как «UI-RA-LA», не затрагивает оленеводов, когда речь заходит о понимании языков, мы должны рассмотреть и влияние языков оленеводов на лодочные народы в местах их контакта, и наоборот.
«Финно-угорские» языки - прежний взгляд
Теория древних речных племён, представленная в моей работе ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ЭКСПАНСИЯ РЕЧНОГО ОБРАЗА ЖИЗНИ: Введение в теорию (THE ORIGINS AND EXPANSIONS OF BOAT-ORIENTED WAYS OF LIFE : Basic Introduction to the Theory http://www.paabo.ca/uirala/ui-ra-la.html ) основывается на идее о том, что языки, которые сегодня классифицируются как «финно-угорские» языки, эволюционировали из изначальных языков ориентированных на передвижение в челнах охотников-промысловиков, которые пронизали водные регионы севера Европы примерно 10 000 лет до нашей эры. Происходят они из культуры «Маглемозе» и их потомков. Этот новый взгляд, который поддерживается современными данными археологии, генетики и других наук, резко отличается от ранних представлений о генезисе «финно-угорских» языков, который был довольно произвольно разработан языковедами 19 века, не имевшими доказательств, помимо компаративистского лингвистического анализа.
Самыми современными проявлениями «финно-угорских» языков на сегодняшний день являются наиболее близкие к европейской цивилизации эстонский, финский и венгерский. При этом венгерский наиболее похож на самый удаленный и примитивный язык хантов, и считается следствием перемещения на юг в ходе миграций. Другие «финно-угорские» языки существуют локально в пределах других стран, от саамов до карел, води, марийцев, хантов и многих других. Поскольку «финно-угорские» языки сохранились по большей части в районах, удаленных от центров европейской цивилизации в континентальной Европе, здравый смысл подсказывает, что они являются остатками того, что когда-то было значительно большей группой, которая распространялась южнее юга Балтийского моря и до полуострова Ютландия и Британских островов на западе. Сегодня эту же историю о коренных народах, выживающих в более отдаленных районах, можно наблюдать в Северной Америке. Там аборигенные исконные языки до сих пор используются в северной части Канады. А к югу даже те, кто считает себя представителями аборигенных племён, говорят по-английски, и многие очень мало знают о своём родном языке.
Существует хорошая логическая основа для тезиса, что «финно-угорские» языки могут представлять собой изначальные языки северной и континентальной Европы в целом, и что выжившие на сегодня «финно-угорские» языки достались от первоначальных племён, населявших Европу. При этом выживание «финно-угорских» языков находилось в прямой зависимости от степени изолированности по отношению к распространявшейся на север европейской сельскохозяйственной цивилизации.
Этот новый подход - рассматривать «финно-угорские» языки как остатки первоначальных языков Европы - сталкивается со старыми взглядами, которые укоренились в мировой науке в течение века. Если читатель просмотрит любые старые книги или даже новые книги авторов, ссылающихся на прежние издания, они смогут увидеть лишь старую теорию. Согласно этой теории считается, что «финно-угорские» языки имели происхождение в Предуралье, а затем распространились за счет миграций. Недостаток этого подхода очевиден. Если «финно-угорские» языки были укоренены в Предуралье и затем лишь расширяли свой ареал, то каковы были аборигенные языки охотников, уже расселившихся по всему северу?
На протяжении многих лет ученые «решали» эту проблему, предполагая, что первоначальные племена были «финнами», то есть это были люди, идентифицируемые с сегодняшним саамами арктической Норвегии и Финляндии. Беда в том, что лингвистика не смогла вычленить саамов из «финно-угорских» языков, наоборот, всегда была тенденция включать саамский в единую группу вместе с финским, эстонским и другими «прибалтийско-финскими» языками. Таким образом, эта старая теория «финно-угорского» происхождения из определённого узко ограниченного региона, если её принять, даёт представления только о внутренних перемещениях одного и того же народа. Но эта идея тоже имеет свои недостатки. Известно, что использовавшие челны охотники-промысловики уже обширно мигрировали в ходе своих ежегодных перемещений. Сама идея жёсткой привязки к какому-либо месту происхождения просто не может быть применена к людям, чья естественная родина по своей сути необъятна, охватывая целые водные системы.
Как старая теория появилась? Она была разработана самими лингвистами с использованием моделей, полученных из изучения ориентированных на оседлый образ жизни земледельцев - то есть людей, которые были очень оседлыми, и если они и перемещались, то такие миграции должны были быть преднамеренными. После того как лингвисты 19 века определились с существованием «финно-угорских» языков, они попытались описать историю их эволюции. Не имея каких-либо археологических данных или знания о поведении сезонных «кочевий» на челнах у охотников-рыболовов-собирателей, они создали историю, которая больше подходит для оседлых сельскохозяйственных народов. Эта модель рассматривала рост населения в небольших регионах, что приводило к отпочкованию групп, которые мигрировали в другие места, а затем через некоторое время отколовшаяся группа вырастала и появлялась еще одна группа.
Эта старая теория была опровергнута - особенно находками эстонских археологов, таких как Рихард Индреко (Richard Indreko)[3] - сделанными на протяжении 20-го века, - но, глубоко укоренившись в учебниках и воззрениях, её трудно вытеснить более реалистической теорией. Иллюстрация старой теории приводится ниже:
Карта 1. Развитие «финно-угорских» языков. Устаревшая теория «миграций», написанная в 19 веке. Не подтверждается данными археологических исследований 20 века. Эта теория известна так давно, что имелась и тенденция к её пересмотру - но, вплоть до недавнего времени, главным образом, чтобы изменить дату появления «финно-угорских» племён на Балтике - вместо того, чтобы полностью отвергнуть её. Данная теория не может быть применима к кочевым охотникам-рыболовам, использующим челны, которые преодолевали указанные миграционные расстояния в своих водных бассейнах ежегодно. Лингвистические различия объясняются гораздо проще, если предположить развитие диалектических различий между кочевыми речными племенами, ограниченными соответствующими водными системами: Волги, Камы, Оби, бассейна Балтики.
Первоначальные исследователи пришли к выводу, на уровне лингвистики, о существовании большой изначальной супер-семьи «уральских» языков западной Евразии, которая в дальнейшем разделилась на языковые группы «самоедов» и «финно-угров». Первые относятся к племенам, живущим в высоких широтах Арктики - племенам оленеводов, которые имеют сильные арктические монголоидные расовые особенности.
Я не оспариваю вывод об общих корнях для обеих групп в некоем общем пра-языке. Вопрос заключается в том, как языки, диалекты, разошлись.
Первоначальная устоявшаяся теория тесной территориальной привязки указывает на их происхождение в непосредственной близости от Уральских гор около 6 000 лет до н.э., а затем исходный язык «финно-угорской» группы де начал делиться и подразделяться, с каждой отколовшейся группой, мигрировавшей в новое место (см.карту выше).
Вопросы к данной теории бесчисленны, в особенности, если принять во внимание расстояния, которые на лодках-челнах преодолевали охотники-рыболовы-собиратели - например, как это всё ещё наблюдалось в Канаде в 17 веке.
В те времена, когда зародилась изначальная лингвистическая теория тесной географической привязки, похоже, нашёлся только один лингвист, осознавший, что в ней было что-то не так. В 1907 году Хейкки Оянсуу (Heikki Ojansuu) высказал мнение о том, что «финно-угорские племена некогда населяли обширную зону, простирающуюся примерно от района финского озера Ильмаярви (Ilmajarvi), далее вдоль Волги и ее притоков, до регионов Камы и Уральских гор». Он полагал, что охотникам и рыбакам были нужны большие площади для их деятельности (Оянсуу, Oma Maa, 1 (1920), 318-328).
Позже ещё один финн, Пааво Равила (Paavo Ravila) поднял вопрос простой дифференциации «финно-угорских» диалектов, и что географическое распределение «финно-угорских» языков близко отражает их взаимосвязь, но не сумел развить поставленный вопрос. Позднее ещё один финн, Эркки Итконен (Erkki Itkonen), для снижения противоречия изначальной лингвистической теории данным археологии (которая не обнаружила никаких свидетельств миграции), предложил принять за основу предположение, что «финно-угорские» племена занимали всю территорию от Урала до Прибалтики с незапамятных времен (Итконен, Oma Maa, 1958).
Тойво Вуорела (Toivo Vuorela) развил эту линию мышления следующим образом (Вуорела, «Финно-угорские народы», англ. перевод Дж. Аткинсон, 1964): «В этом смысле Итконен склоняется к идее Оянсуу о «неразрывном ареале проживания финно-угорских племён» от Ильмаярви до Урала, и поддерживает взгляд Равила о том, что географическое распределение финно-угорских языков отражает их взаимосвязь». Когда племена охотников-собирателей, нуждавшиеся в обширных пространствах для перемещения, стали возделывать землю, они оказались в большей степени привязанными к определённому региону: «различные группы, которые привыкли жить вместе, оседали в местах своих бывших охотничьих угодий», - и, таким образом, диалекты становились всё более и более изолированными, и на протяжении веков и тысячелетий развились в отдельные языки.
Идея «оседлости племён охотников на их прежних охотничьих угодьях» интересна с точки зрения эстонского и финского слова, обозначающего понятие «семья»: pere, perhe, «круг, окружение»: piire, ympyrä. Каждый род имел свои собственные охотничьи тропы, что также подтверждается изначальными наблюдениями среди алгонкинских индейцев Канады.[4] Так что, когда они становились оседлыми, охотничьи тропы исчезали, а всё, что оставалось - это род, семья, pere, perhe.
Другой вопрос, существовали ли «финно-угорские» языки к западу от Балтийского моря, так как уже к 19 веку их там не было. Конечно, если бы, в подтверждение, один-два «финно-угорских» языка выжили в Швеции или Великобритании, наука пошла бы совсем другим путём. Однако лишь предания в Норвегии и Швеции говорят о «финнах» на побережье, в лесах и в тундре, при этом учёные предполагают, что скорее всего подразумеваются саамы (лопари).
Тем не менее, и тут тоже был один исследователь, не принявший теорию жёсткой привязки к происхождению «с Урала»: немецкий учёный Густав Коссинна попытался поместить родину «финно-угорских» языков в Северную Германию и Скандинавию (Mannus, I-II Mannus Bibl. 26 (1909-1911).
Примечательно, что в эстонском народном эпосе Калевипоэг[5] (если предположить, что он взят из оригинального фольклора, а не является плодом более поздней переработки), прослеживается намёк, что, возможно, еще в эпоху викингов в Норвегии всё ещё использовалась «финно-угорская» речь. По преданию у Калева было три сына: один из них стал легендарным Калевипойгом, героем эстонского и финского фольклора, другой стал купцом и отправился торговать в русские земли (имеются в виду, вероятно, Водь (Вотяки) и другие «финно-угорские» народности, торговавшие на Днепре и Волге), а третий отправился в Норвегию, чтобы «стать воином».
В основе народной легенды было заложено перечисление всех очевидно связанных «финно-угорских» народов, имевших «общего родоначальника» - Калева. Персонаж его третьего сына - «норвежского воина» - интересен тем, что во времена 800-1000 гг. нашей эры датские короли постоянно воевали за то, чтобы включить Норвегию в свои владения. В течение двух столетий южная Норвегия и её побережье были зоной конфликта, который требовал постоянных военных усилий. В этот период эсты (аesti)[8] являлись родственным народом, постоянно вовлечёнными в войну против датских армий. И, по мысли создателей эпосной легенды, Калев направил одного из своих сыновей «воином» в Норвегию, чтобы стать, в свою очередь, «родоначальником» фенно-говорящего народа на юге Норвегии.
Исторически норвежские и шведские документы говорят о коренных племенах не только как оленеводах, но и как о жителях побережий и лесов - называя их «финнами». Можно было бы сказать: «Ну это была какая-нибудь народность, связанная с саамами (лопарями)». И всё было бы ничего, если бы саамы говорили на языке, очень отличном от финского, но дело в том, что саамский язык настолько финский по своей природе, что лингвистика включает его в «финно-угорскую» группу и часто даже в подгруппу прибалтийско-финских языков. Все это предполагает, что саамский язык, как и прибалтийско-финские - тесно связаны; а то, что их разделяет - это лишь уровень развития цивилизации: более южные из них (финские и эстонские наречия, а также исчезнувшие языки далее к югу) адаптировались больше и быстрее к земледельческой цивилизации, продвигавшейся с юга, в то время как более северные из них (в частности, саамcкий язык) оставались относительно примитивными из-за большей изоляции.
Далее, правильно ли ограничить западную границу Скандинавией? Так как археология указывает на торговые связи между Норвегией и северной Британией (т.е. с пиктами)[6], мы можем расширить понятие угро-финнов в том числе до пиктов. О торговых связях между пиктами и восточным побережьем Балтийского моря свидетельствует англосаксонский ученый монах преподобный Беда (Venerable Bede)[7], который писал в своей знаменитой истории Британии, что пикты пришли на длинных лодках «из Скифии». В то время под «Скифией» понималось всё восточное побережье Балтийского моря и регионы далее за ним. Торговцы из «Большой Эстонии»[8] прибывали на британское восточное побережье и, как засвидетельствовано, говорили на языке, похожем на язык принимавших их пиктов.
Таким образом, альтернативные точки зрения, которые сейчас кажутся более правильными, были известны среди ученых давно. Однако отдельные голоса заглушались теми, кто выдвигал идею однозначно уральского происхождения и последующих «миграций на запад».
Новый взгляд на языки лодочных племён
Уже примерно с 1950-х годов археологи, не найдя никаких доказательств миграции с востока на запад или подтверждения теории жёсткой территориальной привязки, начали оспаривать устаревшую теорию. Известный эстонский археолог Рихард Индреко, например, писал, что археологические свидетельства, напротив, показывают движение археологической культуры в противоположную сторону - с запада на восток. Однако тенденция была к пересмотру устаревшей теории, но не отречению от неё. В археологии было засвидетельствовано движение с востока на запад гончарных изделий с гребнеобразной маркировкой (т.н. «культура гребенчатой керамики»). Может быть, это указывает на миграцию, посчитали одни. Рихард Индреко ответил на это предположение, указав, что движение предметов культуры само по себе не означает миграцию. Оно может означать просто движение новой культуры путем установления контактов между родственными «финно-угорскими» племенами. Позднее оно могло быть и результатом торгового обмена.
Но никто не указал на основную проблему в любой теории миграции: образ жизни охотников-рыболовов, передвигавшихся на челнах. Живя в Канаде, я заинтересовался алгонкинскими коренными племенами, которые жили похожей жизнью охотников-рыболовов, перемещаясь на каноэ, в схожей северной среде. Я увидел в них хорошую модель того, каким образом могли развиться древние «финно-угорские» языки. В этой алгонкинской языковой семье языковые различия - какими европейцы нашли их в 16 веке - соответствовали водным бассейнам: разный язык в каждом бассейне, с подразделением более крупных языков на диалекты. Причина - в перемещениях на каноэ. Это были речные, «лодочные народы». Племена, зависящие от челнов, перемещаются раз в пять дальше, нежели племена, кочующие пешим ходом, но при этом имеют тенденцию оставаться в рамках водного бассейна, где их лодки в состоянии перемещаться. Таким образом, в каждой водной системе формировался свой собственный суб-диалект более крупной культуры. Одним словом, охотники-рыболовы, осуществлявшие сезонные плавания на далёкие расстояния на своих челнах, не имели определённого оседлого места проживания, но были связаны естественными границами, где их лодки могли легко пройти, т.е. были связаны границами водных бассейнов.
Когда европейцы появились в Северной Америке вначале 17-го века, они обнаружили там племена кри (Cree) в водном бассейне Гудзонова залива, оджибва (Ojibwa) в водном бассейне Великих озёр, алгонкинов (Algonquins) в водном бассейне реки Оттава, монтанских иннуитов (Montagnais Innu) в водном бассейне реки Сагенай и лабрадорских иннуитов (Labrador Innu) в водах нынешней реки Черчилль. Я показал это на карте Северной Америки ниже.
Карта 2. Алгонкинские языки в 17 веке. Идеальная модель для ранних «финно-угорских» речных охотников-собирателей (языковые различия связаны с естественным диалектным развитием внутри водных систем). Алгонкинские коренные племена лесистой области восточного квадранта на северо-востоке Северной Америки были охотниками-собирателями-рыболовами, ведшими сезонно-кочевой образ жизни с использованием каноэ для передвижения. Их языковые различия привязаны к границам водных бассейнов. Вероятная история их развития заключается в их быстром продвижении вверх по рекам от Атлантики, позволившем освоить эти земли; затем же началось постепенное расхождение диалектов в соответствии с возможностью передвижения по воде в границах водных бассейнов.
Если мы применим эту же модель к Северной Европе, ко всему региону, заселённому, по свидетельствам археологии, ориентированными на передвижение в челнах племенами охотников-рыболовов, мы приходим к следующей карте:
Карта 3. Развитие «финно-угорских» языков. Теория распределения диалектов по протяжённости водных систем (удовлетворяет лингвистическим доказательствам, поскольку лингвистические и географические расстояния соответствуют друг другу). Кочевые речные охотники-собиратели-рыболовы поддерживают лингвистическую общность на огромных территориях, но за тысячелетия диалектические различия усиливаются, в основном распределяясь в соответствии с границами водных путей. «Финно-угорские» корни лучше всего рассматривать в рамках передвигавшихся на челнах племён охотников-собирателей, живших в одинаковой среде, и разделение их языковой семьи также связано с границами водных бассейнов. Дальнейшие деления «финно-угорских» языков, однако, более молодые, так как языки далее подразделялись по мере перехода на оседлый образ жизни и земледелие. Но изначальное положение, подобное наблюдавшемуся у алгонкинских племён, очевидно. Обратите внимание, если предположить, что «финно-угорские» языки охотников-собирателей-рыболовов были распространены и дальше на западе, то и там должны были иметься диалектные ареалы, например, в водных бассейнах Вислы и Одера.
Карта демонстрирует, что деление «финно-угорских» языков связано с водными бассейнами (Балтийский, Волжский, Обский, и т.д.), и очевидно, что имели место не миграции, а скорее постоянные сезонные кочевые перемещения речных племён, в привязке к бассейнам рек, и лингвистические различия соответствовали естественному разделению по водным системам, в рамках которых эти кочевые речные племена передвигались.
Подытоживая, языки развивались тем же путём, что и диалекты - с изначальным языком, охватывающим большую площадь, и с географическими условиями, вызывавшими локализацию. Далее, по мере перехода кочевых «финно-угров» к земледелию, каждый из основных диалектов базовой водной системы начинал подразделяться между сельскохозяйственными зонами.
Выводы: язык лодочных людей, вероятно, у истоков «финно-угорских» языков
Археологи всегда говорили об очевидном - по мере того, как после ледникового периода климат становился теплее, европейская цивилизация расширялась. Последние генетические исследования также указывают на то, что «финно-угорские» народы в своей основе европейцы. Таким образом, только сейчас «финно-угорские» языки и традиции начали рассматриваться с точки зрения истории Европы. Теперь легче признать, что «финно-угорские» языки происходят от изначально ориентированных на передвижение в челнах охотников-рыболовов Северной Европы. Многие пока лишь не в состоянии осознать характер таких племён. Однако хорошее представление о них можно получить, если рассмотреть образ жизни алгонкинских племён северо-восточной части Северной Америки - охотников и рыболовов, которые так же кочевали на лодках - каноэ, так же жили в северной лесистой области, полной водных путей. Кроме того, мы можем видеть, как пришедшие в Америку европейцы повлияли на них, с южных до северных областей, начиная с 17-го века. Легко заметить, что то же самое происходило несколько ранее в Европе, возможно лишь более замедленными темпами, поскольку технологии и рост населения в цивилизованных частях Европы не продвигались в том же быстром темпе, как в последние несколько веков.
Давайте рассмотрим, что произошло в Северной Америке. Северная Америка была наводнена европейцами в период с 17-го по 20-й век, и история ясно показывает, каким образом это повлияло на аборигенные племена. В основном европейские поселенцы были фермерами, и регионы, где коренные народы вытеснялись или ассимилировались в первую очередь, были те области, которые наиболее идеально подходили для ведения сельского хозяйства. Болота, скалистые склоны, кислые каменистые почвы, горы и холодные северные климатические зоны были местами, куда европейские переселенцы устремлялись не сразу, и именно там аборигенные племена нашли на время своё убежище. Постепенно европейские поселенцы двигались и в бедные земли, в результате чего коренные народы могли выживать уже только в самых неблагоприятных местах, в частности, на крайнем севере.
Сегодня родные языки и культура выживают наиболее успешно в Канаде, в первую очередь из-за холодного северного климата, который препятствует развитию земледелия. В то время как в США сегодня можно найти лишь очень незначительные очаги национальных культур (как правило, в пустынных районах), в Канаде вся северная её часть значительно заселена аборигенными племенами, то есть людьми, которые до сих пор идентифицируют себя как коренные народы и даже говорят на своем родном языке (кри, дене, инуиты, и т.д).
Ученые в Северной Америке, занимающиеся вопросами развития Европы, поэтому более склонны принять теорию, что, возможно, саамы и финны Северной Европы могут быть, по аналогии, остатками первоначальных коренных народов Европы. Это почти очевидно. Но взгляды ученых пока недостаточно широки. То, что требуется, это представить себе образ жизни коренных народов по всей Северной Европе, на который в дальнейшем повлиял приход новых культур и новых методов, начиная с регионов, наиболее подходящих для ведения сельского хозяйства. Мы не просто имеем дело с вымиранием саамов на Скандинавском полуострове, с юга на север - выживших сегодня только на крайнем севере и в горах Норвегии - но и в Северной Европе в целом. Как мы можем обрисовать границу только по Скандинавии? Это были речные племена, отпачковавшиеся от культуры Маглемозе, и вода не была препятствием - совсем наоборот, вода способствовала их перемещениям и расширению ареала, и очевидно, что эти племена распространились на восток и на юг, всюду, где находились водные пути, чтобы нести их и их выдолбленные из дерева (или на севере - кожаные) челны.
Если это происходило в Канаде по отношению к алгонкинам, ассимилированным с юга на север, то почему аналогичные процессы не могли происходить в ранней Европе?
Таким образом, простой факт, что земледельцы вытесняют аборигенных охотников-собирателей-рыболовов с юга на север и с плодородных земель в бедные кислые болотистые земли, приводит к выводам, что, вполне возможно, язык предков «финно-угорских» народов был изначальным языком континентальной Европы. И даже принимая во внимание перемещение культуры по водным путям - так как речные племена сезонно кочевали по обширным территориям, - то именно это обусловливает культурное влияние на естественный ход контактов, а не какие-либо переселения на новое постоянное место обитания. Я не говорю о фермерах, которые набивают пожитки в свои повозки и переезжают. Речь идет о племенах, которые в северных условиях жили родами (кланами), которые каждый год перемещались по территории диаметром в несколько сотен километров, и о племенах (группы по 4-6 родов), где общий диаметр ежегодных перемещений мог достигать и 1000 миль (размах сезонных миграций мог быть и еще больше, как у жителей побережий). Все это, конечно, подходило к концу, когда эти племена создавали постоянное поселение, даже оставаясь по-прежнему охотниками-рыболовами. Ну а когда их род деятельности становился в основном сельскохозяйственным, то диапазон их перемещений уменьшался вплоть до радиуса, возможно, всего в 50 км.
Устаревшая лингвистическая теория о происхождении «финно-угорских» языков, описывая их происхождение в узком месте недалеко от Уральских гор, оказала миру науки большую медвежью услугу. Более ста лет ученые полностью игнорировали «финно-угорские» языки в исследованиях доисторической Европы просто потому, что им сказали, что этих языков там не было, что они были на востоке.
Факты говорят о том, что истоки «финно-угорских» языков были не просто в континентальной Европе, но и представляют собой исконные основы европейской цивилизации. Земледельческие культуры и, в конце концов, «Индо-Европейские» культуры пришли в Европу волнами, и ассимилировали местное население во многом таким же образом, как европейские культуры сделали это в Северной Америке начиная с 16 века. Следует отметить, что в более поздней истории не происходило миграций, но скорее имели место военные завоевания, начиная с Римского завоевания Европы и создания Римской империи. Когда Римская империя рухнула, германские и славянские державы приняли римские методы завоевания и управления, и это является основной причиной того, что изначально финно-угро-язычные регионы сейчас говорят на германских или славянских языках. Судьба «финно-угорских» культур оказалась похожей на судьбы коренных народов Северной Америки, абсорбированных в новые культуры, введенные новыми пришельцами, или навязанные военными завоевателями, за исключением регионов, наиболее удаленных от влияния цивилизации. Отличие Северной Америки от Европы лишь в том, что в Европе это происходило гораздо более постепенно.
© A. Pääbo, обновлено в 2016 г.
Комментарии:
[1] Маглемозе (Maglemose) - археологическая культура эпохи мезолита (7-5-е тыс. до н. э.) на территории скандинавских стран, Великобритании, севера Германии. Названа по поселению у г. Муллеруп (Дания). Орудия из рога и кости, микролиты. Хозяйство: собирательство, охота, рыболовство. http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/185174
[2] Кундская культура - мезолитическая культура 8-5 тысячелетий до н.э., распространённая на территории восточной Прибалтики от Польши до Ленинградской области и южной Финляндии. Названа по г. Кунда в Эстонии. https://ru.wikipedia.org/wiki/
[3] Рихард Индреко (1900-1961) - один из основателей современной археологии Эстонии https://en.wikipedia.org/wiki/Richard_Indreko
[4] Алгонки́ны - группа коренных народов (индейцев) Северной Америки, родственных по языку. Алгонкины с древности расселялись в районе Великих озёр, провинция Онтарио в Канаде. https://ru.wikipedia.org/wiki/Алгонкины_(группа_народов)
[5] Калевипоэг, Kalevipoeg - досл., «сын Калева».
[6] В соответствии с наиболее распространенной гипотезой, пикты являлись остатками «доиндоевропейского» населения Европы. https://ru.wikipedia.org/wiki/Пикты
[7] Бе́да Достопочтенный (Досточтимый; лат. Beda Venerabilis, англ. Bede the Venerable, др.-англ. Bǣda или Bēda) (ок. 672 или 673 - 27 мая 735) - бенедиктинский монах в Нортумбрии (современный Джарроу). Написал одну из первых историй Англии под названием «Церковная история народа англов» (лат. Historia ecclesiastica gentis Anglorum, англ. Ecclesiastical History of the English People), которая принесла ему славу «отца английской истории» https://ru.wikipedia.org/wiki/Беда_Достопочтенный
[8] См. исследования Эдгара Сакса AESTII, Монреаль, 1960, с перечнем десятков упоминаний о народе Аэстиев, населявшем восточное побережье Балтики, в десятках исторических источников, начиная с трудов греческого географа Питея (Пифе́й, Πυθέας), 380 - 310 гг. д.н.э.: https://new-etymology.livejournal.com/22868.html ; https://cloud.mail.ru/public/2fqY/LP8BbwvTa .
Перевод, предисловие и комментарии: Kalju Patustaja
Перевод опубликован с любезного разрешения автора.
Источник: http://www.paabo.ca/uirala/FinnoUgricbkgd.html
The old linguistic theory on the origins of Finno-Ugric languages, in describing their origins in a tight location near the Ural mountains, has done the world of scholarship a great disservice. For over a century scholars have completely ignored the Finno-Ugric languages in investigations of prehistoric Europe simply because they have been told they were not there, but in the east.
Оригинал статьи на английском: http://www.paabo.ca/uirala/FinnoUgricbkgd.html
фото: Николай Будник
Андрес Паабо (Пяябо) (Andres Pääbo) - канадский художник и исследователь, уже более 15 лет занимающийся историей коренных народов Европы и Северной Америки и их языков; расшифровавший, с помощью финского и эстонского словарей, надписи, относимые к языку венедов, в том числе на глиняных сосудах в античных термах в итальянской провинции Венето, на учебных табличках из медной фольги, на надгробных камнях в Уэльсе: http://paabo.ca/papers/pdfcontents.html
ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ПРИРОДА ФИННО-УГОРСКИХ ЯЗЫКОВ
СОВРЕМЕННЫЙ ВЗГЛЯД НА ОСНОВЕ НОВЫХ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ДАННЫХ
Поиск корней в аборигенных языках речных племён доисторической Европы
Эта статья обязана своим появлением тому, что за пределами «финно-угорских» исследований сохраняется очень-очень устаревшая концепция происхождения «финно-угорских» народов, буквально заполонившая все энциклопедии и справочники на всех основных языках мира. Причина ясна: мало кто сверяется с данными последних исследований.
Темой публикаций «UI-RA-LA» является повествование, основанное на данных археологии и других наук о происхождении и расселении речных племён, начиная с того момента, когда быстро отступали ледники и затопляли северные европейские ландшафты. В статьях «UI-RA-LA» не ставилась цель обсуждения языков этих речных племён, однако такое обсуждение необходимо. Концепция «уральской» языковой семьи была создана более века назад, когда лингвисты очень мало знали о людях, которые говорили на этих языках. Лингвисты сравнивали языки и определяли «языковые расстояния» между языками. Однако проблема заключалась в том, как интерпретировать результаты лингвистических сравнений.
В конце 1800-х годов в распоряжении ученых лингвистов имелась лишь незначительная информация по географии и антропологии. В результате была придумана простая модель, по которой предположительно существовал некий «прото-уральский» язык в Уральских горах и была описана последовательность событий, связанных с серией гипотетических миграций с Уральских гор на запад, в конечном итоге заканчивая финскими языками на Балтике. За прошедшее столетие лингвисты не имели смелости бросить вызов этой модели, даже когда археологические открытия стали свидетельствовать против нее. При этом научное сообщество, далёкое от лингвистики, воспринимает эту «уральскую» теорию как истину, не зная, что она становится всё менее обоснованной.
Изложенная далее информация, с использованием всех доступных сегодня данных, представляет лучший способ обзора тех же языков и культур. Также необходимо принимать во внимание тот факт, что в районе Уральских гор речные племена соприкасались с оленеводческими племенами, которые, согласно популяционной генетики, расселялись через Уральские горы. Поэтому мы должны добавить к истории языков речных племен соприкосновения с оленеводческими племенами, происходившие на Урале, оказавшие влияние, как минимум, на формирование пермяцких и обь-угорских диалектов.
Введение
«Финно-угорские» языки, определенные более века назад как ветвь «уральской» языковой семьи, где другая ветвь была определена как «самодийские» языки, на которых говорили оленеводы от северного конца Уральских гор на восток до полуострова Таймыр. Лингвисты подразделили «финно-угорские» языки далее на «пермяцкую», «волжскую» и «финскую» подсемьи. В то время было мало что известно о регионе, в котором использовались эти языки - только о самих языках, географии и некоторые антропологические данные.
Спустя столетие появилось огромное количество новой информации из археологии и других наук, таких как свидетельства о развитии ориентированных на передвижение на лодках охотников-собирателей в затопленных землях к югу от тающих ледников, которые затем распространились на восток до Урала. Эта культура речных племён, идентифицируемая с археологическими культурами «Маглемозе»[1] и «Кунда» [2], распространилась на восток до Урала. Это говорит о том, что традиционная «уральская» теория языка, которая воображала миграции в противоположном направлении - с востока на запад - была ошибочной. Но поскольку вековая «уральская» теория укоренилась в академическом мире, лингвисты были и до сих пор остаются не желающими или неспособными изменить теорию, для приведения ее в соответствие со всеми имеющимися сейчас фактами.
Археология указывает не только на распространение речных племён с запада на восток, но и на контакты с другими племенами на Урале. В последнее время новые генетические исследования показали, что происходило расселение людей из Южной Азии, носивших маркер N-галогруппы. Поскольку эта гаплогруппа наиболее часто встречается сегодня в Арктике среди оленеводов - саамов, самодийцев, якутов - можно заключить, что эти люди были охотниками-оленеводами, которые двигались на север вместе со своими стадами, когда мировой климат прогревался во время отступления ледника примерно от 15000 до 10000 лет назад. В то время как повествование о распространении речных народов, условно обозначенных нами как «UI-RA-LA», не затрагивает оленеводов, когда речь заходит о понимании языков, мы должны рассмотреть и влияние языков оленеводов на лодочные народы в местах их контакта, и наоборот.
«Финно-угорские» языки - прежний взгляд
Теория древних речных племён, представленная в моей работе ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ЭКСПАНСИЯ РЕЧНОГО ОБРАЗА ЖИЗНИ: Введение в теорию (THE ORIGINS AND EXPANSIONS OF BOAT-ORIENTED WAYS OF LIFE : Basic Introduction to the Theory http://www.paabo.ca/uirala/ui-ra-la.html ) основывается на идее о том, что языки, которые сегодня классифицируются как «финно-угорские» языки, эволюционировали из изначальных языков ориентированных на передвижение в челнах охотников-промысловиков, которые пронизали водные регионы севера Европы примерно 10 000 лет до нашей эры. Происходят они из культуры «Маглемозе» и их потомков. Этот новый взгляд, который поддерживается современными данными археологии, генетики и других наук, резко отличается от ранних представлений о генезисе «финно-угорских» языков, который был довольно произвольно разработан языковедами 19 века, не имевшими доказательств, помимо компаративистского лингвистического анализа.
Самыми современными проявлениями «финно-угорских» языков на сегодняшний день являются наиболее близкие к европейской цивилизации эстонский, финский и венгерский. При этом венгерский наиболее похож на самый удаленный и примитивный язык хантов, и считается следствием перемещения на юг в ходе миграций. Другие «финно-угорские» языки существуют локально в пределах других стран, от саамов до карел, води, марийцев, хантов и многих других. Поскольку «финно-угорские» языки сохранились по большей части в районах, удаленных от центров европейской цивилизации в континентальной Европе, здравый смысл подсказывает, что они являются остатками того, что когда-то было значительно большей группой, которая распространялась южнее юга Балтийского моря и до полуострова Ютландия и Британских островов на западе. Сегодня эту же историю о коренных народах, выживающих в более отдаленных районах, можно наблюдать в Северной Америке. Там аборигенные исконные языки до сих пор используются в северной части Канады. А к югу даже те, кто считает себя представителями аборигенных племён, говорят по-английски, и многие очень мало знают о своём родном языке.
Существует хорошая логическая основа для тезиса, что «финно-угорские» языки могут представлять собой изначальные языки северной и континентальной Европы в целом, и что выжившие на сегодня «финно-угорские» языки достались от первоначальных племён, населявших Европу. При этом выживание «финно-угорских» языков находилось в прямой зависимости от степени изолированности по отношению к распространявшейся на север европейской сельскохозяйственной цивилизации.
Этот новый подход - рассматривать «финно-угорские» языки как остатки первоначальных языков Европы - сталкивается со старыми взглядами, которые укоренились в мировой науке в течение века. Если читатель просмотрит любые старые книги или даже новые книги авторов, ссылающихся на прежние издания, они смогут увидеть лишь старую теорию. Согласно этой теории считается, что «финно-угорские» языки имели происхождение в Предуралье, а затем распространились за счет миграций. Недостаток этого подхода очевиден. Если «финно-угорские» языки были укоренены в Предуралье и затем лишь расширяли свой ареал, то каковы были аборигенные языки охотников, уже расселившихся по всему северу?
На протяжении многих лет ученые «решали» эту проблему, предполагая, что первоначальные племена были «финнами», то есть это были люди, идентифицируемые с сегодняшним саамами арктической Норвегии и Финляндии. Беда в том, что лингвистика не смогла вычленить саамов из «финно-угорских» языков, наоборот, всегда была тенденция включать саамский в единую группу вместе с финским, эстонским и другими «прибалтийско-финскими» языками. Таким образом, эта старая теория «финно-угорского» происхождения из определённого узко ограниченного региона, если её принять, даёт представления только о внутренних перемещениях одного и того же народа. Но эта идея тоже имеет свои недостатки. Известно, что использовавшие челны охотники-промысловики уже обширно мигрировали в ходе своих ежегодных перемещений. Сама идея жёсткой привязки к какому-либо месту происхождения просто не может быть применена к людям, чья естественная родина по своей сути необъятна, охватывая целые водные системы.
Как старая теория появилась? Она была разработана самими лингвистами с использованием моделей, полученных из изучения ориентированных на оседлый образ жизни земледельцев - то есть людей, которые были очень оседлыми, и если они и перемещались, то такие миграции должны были быть преднамеренными. После того как лингвисты 19 века определились с существованием «финно-угорских» языков, они попытались описать историю их эволюции. Не имея каких-либо археологических данных или знания о поведении сезонных «кочевий» на челнах у охотников-рыболовов-собирателей, они создали историю, которая больше подходит для оседлых сельскохозяйственных народов. Эта модель рассматривала рост населения в небольших регионах, что приводило к отпочкованию групп, которые мигрировали в другие места, а затем через некоторое время отколовшаяся группа вырастала и появлялась еще одна группа.
Эта старая теория была опровергнута - особенно находками эстонских археологов, таких как Рихард Индреко (Richard Indreko)[3] - сделанными на протяжении 20-го века, - но, глубоко укоренившись в учебниках и воззрениях, её трудно вытеснить более реалистической теорией. Иллюстрация старой теории приводится ниже:
Карта 1. Развитие «финно-угорских» языков. Устаревшая теория «миграций», написанная в 19 веке. Не подтверждается данными археологических исследований 20 века. Эта теория известна так давно, что имелась и тенденция к её пересмотру - но, вплоть до недавнего времени, главным образом, чтобы изменить дату появления «финно-угорских» племён на Балтике - вместо того, чтобы полностью отвергнуть её. Данная теория не может быть применима к кочевым охотникам-рыболовам, использующим челны, которые преодолевали указанные миграционные расстояния в своих водных бассейнах ежегодно. Лингвистические различия объясняются гораздо проще, если предположить развитие диалектических различий между кочевыми речными племенами, ограниченными соответствующими водными системами: Волги, Камы, Оби, бассейна Балтики.
Первоначальные исследователи пришли к выводу, на уровне лингвистики, о существовании большой изначальной супер-семьи «уральских» языков западной Евразии, которая в дальнейшем разделилась на языковые группы «самоедов» и «финно-угров». Первые относятся к племенам, живущим в высоких широтах Арктики - племенам оленеводов, которые имеют сильные арктические монголоидные расовые особенности.
Я не оспариваю вывод об общих корнях для обеих групп в некоем общем пра-языке. Вопрос заключается в том, как языки, диалекты, разошлись.
Первоначальная устоявшаяся теория тесной территориальной привязки указывает на их происхождение в непосредственной близости от Уральских гор около 6 000 лет до н.э., а затем исходный язык «финно-угорской» группы де начал делиться и подразделяться, с каждой отколовшейся группой, мигрировавшей в новое место (см.карту выше).
Вопросы к данной теории бесчисленны, в особенности, если принять во внимание расстояния, которые на лодках-челнах преодолевали охотники-рыболовы-собиратели - например, как это всё ещё наблюдалось в Канаде в 17 веке.
В те времена, когда зародилась изначальная лингвистическая теория тесной географической привязки, похоже, нашёлся только один лингвист, осознавший, что в ней было что-то не так. В 1907 году Хейкки Оянсуу (Heikki Ojansuu) высказал мнение о том, что «финно-угорские племена некогда населяли обширную зону, простирающуюся примерно от района финского озера Ильмаярви (Ilmajarvi), далее вдоль Волги и ее притоков, до регионов Камы и Уральских гор». Он полагал, что охотникам и рыбакам были нужны большие площади для их деятельности (Оянсуу, Oma Maa, 1 (1920), 318-328).
Позже ещё один финн, Пааво Равила (Paavo Ravila) поднял вопрос простой дифференциации «финно-угорских» диалектов, и что географическое распределение «финно-угорских» языков близко отражает их взаимосвязь, но не сумел развить поставленный вопрос. Позднее ещё один финн, Эркки Итконен (Erkki Itkonen), для снижения противоречия изначальной лингвистической теории данным археологии (которая не обнаружила никаких свидетельств миграции), предложил принять за основу предположение, что «финно-угорские» племена занимали всю территорию от Урала до Прибалтики с незапамятных времен (Итконен, Oma Maa, 1958).
Тойво Вуорела (Toivo Vuorela) развил эту линию мышления следующим образом (Вуорела, «Финно-угорские народы», англ. перевод Дж. Аткинсон, 1964): «В этом смысле Итконен склоняется к идее Оянсуу о «неразрывном ареале проживания финно-угорских племён» от Ильмаярви до Урала, и поддерживает взгляд Равила о том, что географическое распределение финно-угорских языков отражает их взаимосвязь». Когда племена охотников-собирателей, нуждавшиеся в обширных пространствах для перемещения, стали возделывать землю, они оказались в большей степени привязанными к определённому региону: «различные группы, которые привыкли жить вместе, оседали в местах своих бывших охотничьих угодий», - и, таким образом, диалекты становились всё более и более изолированными, и на протяжении веков и тысячелетий развились в отдельные языки.
Идея «оседлости племён охотников на их прежних охотничьих угодьях» интересна с точки зрения эстонского и финского слова, обозначающего понятие «семья»: pere, perhe, «круг, окружение»: piire, ympyrä. Каждый род имел свои собственные охотничьи тропы, что также подтверждается изначальными наблюдениями среди алгонкинских индейцев Канады.[4] Так что, когда они становились оседлыми, охотничьи тропы исчезали, а всё, что оставалось - это род, семья, pere, perhe.
Другой вопрос, существовали ли «финно-угорские» языки к западу от Балтийского моря, так как уже к 19 веку их там не было. Конечно, если бы, в подтверждение, один-два «финно-угорских» языка выжили в Швеции или Великобритании, наука пошла бы совсем другим путём. Однако лишь предания в Норвегии и Швеции говорят о «финнах» на побережье, в лесах и в тундре, при этом учёные предполагают, что скорее всего подразумеваются саамы (лопари).
Тем не менее, и тут тоже был один исследователь, не принявший теорию жёсткой привязки к происхождению «с Урала»: немецкий учёный Густав Коссинна попытался поместить родину «финно-угорских» языков в Северную Германию и Скандинавию (Mannus, I-II Mannus Bibl. 26 (1909-1911).
Примечательно, что в эстонском народном эпосе Калевипоэг[5] (если предположить, что он взят из оригинального фольклора, а не является плодом более поздней переработки), прослеживается намёк, что, возможно, еще в эпоху викингов в Норвегии всё ещё использовалась «финно-угорская» речь. По преданию у Калева было три сына: один из них стал легендарным Калевипойгом, героем эстонского и финского фольклора, другой стал купцом и отправился торговать в русские земли (имеются в виду, вероятно, Водь (Вотяки) и другие «финно-угорские» народности, торговавшие на Днепре и Волге), а третий отправился в Норвегию, чтобы «стать воином».
В основе народной легенды было заложено перечисление всех очевидно связанных «финно-угорских» народов, имевших «общего родоначальника» - Калева. Персонаж его третьего сына - «норвежского воина» - интересен тем, что во времена 800-1000 гг. нашей эры датские короли постоянно воевали за то, чтобы включить Норвегию в свои владения. В течение двух столетий южная Норвегия и её побережье были зоной конфликта, который требовал постоянных военных усилий. В этот период эсты (аesti)[8] являлись родственным народом, постоянно вовлечёнными в войну против датских армий. И, по мысли создателей эпосной легенды, Калев направил одного из своих сыновей «воином» в Норвегию, чтобы стать, в свою очередь, «родоначальником» фенно-говорящего народа на юге Норвегии.
Исторически норвежские и шведские документы говорят о коренных племенах не только как оленеводах, но и как о жителях побережий и лесов - называя их «финнами». Можно было бы сказать: «Ну это была какая-нибудь народность, связанная с саамами (лопарями)». И всё было бы ничего, если бы саамы говорили на языке, очень отличном от финского, но дело в том, что саамский язык настолько финский по своей природе, что лингвистика включает его в «финно-угорскую» группу и часто даже в подгруппу прибалтийско-финских языков. Все это предполагает, что саамский язык, как и прибалтийско-финские - тесно связаны; а то, что их разделяет - это лишь уровень развития цивилизации: более южные из них (финские и эстонские наречия, а также исчезнувшие языки далее к югу) адаптировались больше и быстрее к земледельческой цивилизации, продвигавшейся с юга, в то время как более северные из них (в частности, саамcкий язык) оставались относительно примитивными из-за большей изоляции.
Далее, правильно ли ограничить западную границу Скандинавией? Так как археология указывает на торговые связи между Норвегией и северной Британией (т.е. с пиктами)[6], мы можем расширить понятие угро-финнов в том числе до пиктов. О торговых связях между пиктами и восточным побережьем Балтийского моря свидетельствует англосаксонский ученый монах преподобный Беда (Venerable Bede)[7], который писал в своей знаменитой истории Британии, что пикты пришли на длинных лодках «из Скифии». В то время под «Скифией» понималось всё восточное побережье Балтийского моря и регионы далее за ним. Торговцы из «Большой Эстонии»[8] прибывали на британское восточное побережье и, как засвидетельствовано, говорили на языке, похожем на язык принимавших их пиктов.
Таким образом, альтернативные точки зрения, которые сейчас кажутся более правильными, были известны среди ученых давно. Однако отдельные голоса заглушались теми, кто выдвигал идею однозначно уральского происхождения и последующих «миграций на запад».
Новый взгляд на языки лодочных племён
Уже примерно с 1950-х годов археологи, не найдя никаких доказательств миграции с востока на запад или подтверждения теории жёсткой территориальной привязки, начали оспаривать устаревшую теорию. Известный эстонский археолог Рихард Индреко, например, писал, что археологические свидетельства, напротив, показывают движение археологической культуры в противоположную сторону - с запада на восток. Однако тенденция была к пересмотру устаревшей теории, но не отречению от неё. В археологии было засвидетельствовано движение с востока на запад гончарных изделий с гребнеобразной маркировкой (т.н. «культура гребенчатой керамики»). Может быть, это указывает на миграцию, посчитали одни. Рихард Индреко ответил на это предположение, указав, что движение предметов культуры само по себе не означает миграцию. Оно может означать просто движение новой культуры путем установления контактов между родственными «финно-угорскими» племенами. Позднее оно могло быть и результатом торгового обмена.
Но никто не указал на основную проблему в любой теории миграции: образ жизни охотников-рыболовов, передвигавшихся на челнах. Живя в Канаде, я заинтересовался алгонкинскими коренными племенами, которые жили похожей жизнью охотников-рыболовов, перемещаясь на каноэ, в схожей северной среде. Я увидел в них хорошую модель того, каким образом могли развиться древние «финно-угорские» языки. В этой алгонкинской языковой семье языковые различия - какими европейцы нашли их в 16 веке - соответствовали водным бассейнам: разный язык в каждом бассейне, с подразделением более крупных языков на диалекты. Причина - в перемещениях на каноэ. Это были речные, «лодочные народы». Племена, зависящие от челнов, перемещаются раз в пять дальше, нежели племена, кочующие пешим ходом, но при этом имеют тенденцию оставаться в рамках водного бассейна, где их лодки в состоянии перемещаться. Таким образом, в каждой водной системе формировался свой собственный суб-диалект более крупной культуры. Одним словом, охотники-рыболовы, осуществлявшие сезонные плавания на далёкие расстояния на своих челнах, не имели определённого оседлого места проживания, но были связаны естественными границами, где их лодки могли легко пройти, т.е. были связаны границами водных бассейнов.
Когда европейцы появились в Северной Америке вначале 17-го века, они обнаружили там племена кри (Cree) в водном бассейне Гудзонова залива, оджибва (Ojibwa) в водном бассейне Великих озёр, алгонкинов (Algonquins) в водном бассейне реки Оттава, монтанских иннуитов (Montagnais Innu) в водном бассейне реки Сагенай и лабрадорских иннуитов (Labrador Innu) в водах нынешней реки Черчилль. Я показал это на карте Северной Америки ниже.
Карта 2. Алгонкинские языки в 17 веке. Идеальная модель для ранних «финно-угорских» речных охотников-собирателей (языковые различия связаны с естественным диалектным развитием внутри водных систем). Алгонкинские коренные племена лесистой области восточного квадранта на северо-востоке Северной Америки были охотниками-собирателями-рыболовами, ведшими сезонно-кочевой образ жизни с использованием каноэ для передвижения. Их языковые различия привязаны к границам водных бассейнов. Вероятная история их развития заключается в их быстром продвижении вверх по рекам от Атлантики, позволившем освоить эти земли; затем же началось постепенное расхождение диалектов в соответствии с возможностью передвижения по воде в границах водных бассейнов.
Если мы применим эту же модель к Северной Европе, ко всему региону, заселённому, по свидетельствам археологии, ориентированными на передвижение в челнах племенами охотников-рыболовов, мы приходим к следующей карте:
Карта 3. Развитие «финно-угорских» языков. Теория распределения диалектов по протяжённости водных систем (удовлетворяет лингвистическим доказательствам, поскольку лингвистические и географические расстояния соответствуют друг другу). Кочевые речные охотники-собиратели-рыболовы поддерживают лингвистическую общность на огромных территориях, но за тысячелетия диалектические различия усиливаются, в основном распределяясь в соответствии с границами водных путей. «Финно-угорские» корни лучше всего рассматривать в рамках передвигавшихся на челнах племён охотников-собирателей, живших в одинаковой среде, и разделение их языковой семьи также связано с границами водных бассейнов. Дальнейшие деления «финно-угорских» языков, однако, более молодые, так как языки далее подразделялись по мере перехода на оседлый образ жизни и земледелие. Но изначальное положение, подобное наблюдавшемуся у алгонкинских племён, очевидно. Обратите внимание, если предположить, что «финно-угорские» языки охотников-собирателей-рыболовов были распространены и дальше на западе, то и там должны были иметься диалектные ареалы, например, в водных бассейнах Вислы и Одера.
Карта демонстрирует, что деление «финно-угорских» языков связано с водными бассейнами (Балтийский, Волжский, Обский, и т.д.), и очевидно, что имели место не миграции, а скорее постоянные сезонные кочевые перемещения речных племён, в привязке к бассейнам рек, и лингвистические различия соответствовали естественному разделению по водным системам, в рамках которых эти кочевые речные племена передвигались.
Подытоживая, языки развивались тем же путём, что и диалекты - с изначальным языком, охватывающим большую площадь, и с географическими условиями, вызывавшими локализацию. Далее, по мере перехода кочевых «финно-угров» к земледелию, каждый из основных диалектов базовой водной системы начинал подразделяться между сельскохозяйственными зонами.
Выводы: язык лодочных людей, вероятно, у истоков «финно-угорских» языков
Археологи всегда говорили об очевидном - по мере того, как после ледникового периода климат становился теплее, европейская цивилизация расширялась. Последние генетические исследования также указывают на то, что «финно-угорские» народы в своей основе европейцы. Таким образом, только сейчас «финно-угорские» языки и традиции начали рассматриваться с точки зрения истории Европы. Теперь легче признать, что «финно-угорские» языки происходят от изначально ориентированных на передвижение в челнах охотников-рыболовов Северной Европы. Многие пока лишь не в состоянии осознать характер таких племён. Однако хорошее представление о них можно получить, если рассмотреть образ жизни алгонкинских племён северо-восточной части Северной Америки - охотников и рыболовов, которые так же кочевали на лодках - каноэ, так же жили в северной лесистой области, полной водных путей. Кроме того, мы можем видеть, как пришедшие в Америку европейцы повлияли на них, с южных до северных областей, начиная с 17-го века. Легко заметить, что то же самое происходило несколько ранее в Европе, возможно лишь более замедленными темпами, поскольку технологии и рост населения в цивилизованных частях Европы не продвигались в том же быстром темпе, как в последние несколько веков.
Давайте рассмотрим, что произошло в Северной Америке. Северная Америка была наводнена европейцами в период с 17-го по 20-й век, и история ясно показывает, каким образом это повлияло на аборигенные племена. В основном европейские поселенцы были фермерами, и регионы, где коренные народы вытеснялись или ассимилировались в первую очередь, были те области, которые наиболее идеально подходили для ведения сельского хозяйства. Болота, скалистые склоны, кислые каменистые почвы, горы и холодные северные климатические зоны были местами, куда европейские переселенцы устремлялись не сразу, и именно там аборигенные племена нашли на время своё убежище. Постепенно европейские поселенцы двигались и в бедные земли, в результате чего коренные народы могли выживать уже только в самых неблагоприятных местах, в частности, на крайнем севере.
Сегодня родные языки и культура выживают наиболее успешно в Канаде, в первую очередь из-за холодного северного климата, который препятствует развитию земледелия. В то время как в США сегодня можно найти лишь очень незначительные очаги национальных культур (как правило, в пустынных районах), в Канаде вся северная её часть значительно заселена аборигенными племенами, то есть людьми, которые до сих пор идентифицируют себя как коренные народы и даже говорят на своем родном языке (кри, дене, инуиты, и т.д).
Ученые в Северной Америке, занимающиеся вопросами развития Европы, поэтому более склонны принять теорию, что, возможно, саамы и финны Северной Европы могут быть, по аналогии, остатками первоначальных коренных народов Европы. Это почти очевидно. Но взгляды ученых пока недостаточно широки. То, что требуется, это представить себе образ жизни коренных народов по всей Северной Европе, на который в дальнейшем повлиял приход новых культур и новых методов, начиная с регионов, наиболее подходящих для ведения сельского хозяйства. Мы не просто имеем дело с вымиранием саамов на Скандинавском полуострове, с юга на север - выживших сегодня только на крайнем севере и в горах Норвегии - но и в Северной Европе в целом. Как мы можем обрисовать границу только по Скандинавии? Это были речные племена, отпачковавшиеся от культуры Маглемозе, и вода не была препятствием - совсем наоборот, вода способствовала их перемещениям и расширению ареала, и очевидно, что эти племена распространились на восток и на юг, всюду, где находились водные пути, чтобы нести их и их выдолбленные из дерева (или на севере - кожаные) челны.
Если это происходило в Канаде по отношению к алгонкинам, ассимилированным с юга на север, то почему аналогичные процессы не могли происходить в ранней Европе?
Таким образом, простой факт, что земледельцы вытесняют аборигенных охотников-собирателей-рыболовов с юга на север и с плодородных земель в бедные кислые болотистые земли, приводит к выводам, что, вполне возможно, язык предков «финно-угорских» народов был изначальным языком континентальной Европы. И даже принимая во внимание перемещение культуры по водным путям - так как речные племена сезонно кочевали по обширным территориям, - то именно это обусловливает культурное влияние на естественный ход контактов, а не какие-либо переселения на новое постоянное место обитания. Я не говорю о фермерах, которые набивают пожитки в свои повозки и переезжают. Речь идет о племенах, которые в северных условиях жили родами (кланами), которые каждый год перемещались по территории диаметром в несколько сотен километров, и о племенах (группы по 4-6 родов), где общий диаметр ежегодных перемещений мог достигать и 1000 миль (размах сезонных миграций мог быть и еще больше, как у жителей побережий). Все это, конечно, подходило к концу, когда эти племена создавали постоянное поселение, даже оставаясь по-прежнему охотниками-рыболовами. Ну а когда их род деятельности становился в основном сельскохозяйственным, то диапазон их перемещений уменьшался вплоть до радиуса, возможно, всего в 50 км.
Устаревшая лингвистическая теория о происхождении «финно-угорских» языков, описывая их происхождение в узком месте недалеко от Уральских гор, оказала миру науки большую медвежью услугу. Более ста лет ученые полностью игнорировали «финно-угорские» языки в исследованиях доисторической Европы просто потому, что им сказали, что этих языков там не было, что они были на востоке.
Факты говорят о том, что истоки «финно-угорских» языков были не просто в континентальной Европе, но и представляют собой исконные основы европейской цивилизации. Земледельческие культуры и, в конце концов, «Индо-Европейские» культуры пришли в Европу волнами, и ассимилировали местное население во многом таким же образом, как европейские культуры сделали это в Северной Америке начиная с 16 века. Следует отметить, что в более поздней истории не происходило миграций, но скорее имели место военные завоевания, начиная с Римского завоевания Европы и создания Римской империи. Когда Римская империя рухнула, германские и славянские державы приняли римские методы завоевания и управления, и это является основной причиной того, что изначально финно-угро-язычные регионы сейчас говорят на германских или славянских языках. Судьба «финно-угорских» культур оказалась похожей на судьбы коренных народов Северной Америки, абсорбированных в новые культуры, введенные новыми пришельцами, или навязанные военными завоевателями, за исключением регионов, наиболее удаленных от влияния цивилизации. Отличие Северной Америки от Европы лишь в том, что в Европе это происходило гораздо более постепенно.
© A. Pääbo, обновлено в 2016 г.
Комментарии:
[1] Маглемозе (Maglemose) - археологическая культура эпохи мезолита (7-5-е тыс. до н. э.) на территории скандинавских стран, Великобритании, севера Германии. Названа по поселению у г. Муллеруп (Дания). Орудия из рога и кости, микролиты. Хозяйство: собирательство, охота, рыболовство. http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/185174
[2] Кундская культура - мезолитическая культура 8-5 тысячелетий до н.э., распространённая на территории восточной Прибалтики от Польши до Ленинградской области и южной Финляндии. Названа по г. Кунда в Эстонии. https://ru.wikipedia.org/wiki/
[3] Рихард Индреко (1900-1961) - один из основателей современной археологии Эстонии https://en.wikipedia.org/wiki/Richard_Indreko
[4] Алгонки́ны - группа коренных народов (индейцев) Северной Америки, родственных по языку. Алгонкины с древности расселялись в районе Великих озёр, провинция Онтарио в Канаде. https://ru.wikipedia.org/wiki/Алгонкины_(группа_народов)
[5] Калевипоэг, Kalevipoeg - досл., «сын Калева».
[6] В соответствии с наиболее распространенной гипотезой, пикты являлись остатками «доиндоевропейского» населения Европы. https://ru.wikipedia.org/wiki/Пикты
[7] Бе́да Достопочтенный (Досточтимый; лат. Beda Venerabilis, англ. Bede the Venerable, др.-англ. Bǣda или Bēda) (ок. 672 или 673 - 27 мая 735) - бенедиктинский монах в Нортумбрии (современный Джарроу). Написал одну из первых историй Англии под названием «Церковная история народа англов» (лат. Historia ecclesiastica gentis Anglorum, англ. Ecclesiastical History of the English People), которая принесла ему славу «отца английской истории» https://ru.wikipedia.org/wiki/Беда_Достопочтенный
[8] См. исследования Эдгара Сакса AESTII, Монреаль, 1960, с перечнем десятков упоминаний о народе Аэстиев, населявшем восточное побережье Балтики, в десятках исторических источников, начиная с трудов греческого географа Питея (Пифе́й, Πυθέας), 380 - 310 гг. д.н.э.: https://new-etymology.livejournal.com/22868.html ; https://cloud.mail.ru/public/2fqY/LP8BbwvTa .
Перевод, предисловие и комментарии: Kalju Patustaja
Перевод опубликован с любезного разрешения автора.
Источник: http://www.paabo.ca/uirala/FinnoUgricbkgd.html