Аутлуков и антикоммунист
Встреча пятницы была в самом разгаре, когда на дальнем конце верстака поднялся Эдик Обкомов по кличке Непришейкобылехвост:
- Я предлагаю выпить за то чтобы проклятый коммунячий режим, наконец, пал и люди мира прокляли эту человеконенавистнеческую людоедскую идеологию, загубившую сотни миллионов ни в чём не повинных жертв сталинского террора!
- Эдику больше не наливать. - сказал кто-то. - Эдик опять "прожектора перестройки" обсмотрелся.
- Сам ты обсмотрелся! - обиделся Эдик. - У меня дедушка ни за что был репрессирован, тридцать лет по лагерям мотался и, в конце концов, был расстрелян. Никогда не прощу этого авторам "манифеста коммунистической партии"!
- Ну, Эдик, - возразил слесарь дядя Лёша. - Ты путаешь криминал и идеологию. Сажали твоего деда конкретные люди за конкретные преступления. Ну, или, что тоже бывает, по ложному доносу какого-то недоброжелателя. Но, ничего исключительно коммунистического в этом событии нет - такое благополучно происходит при любом режиме. Написано где-нибудь в "Манифесте", что твоего дедушку надо ни за что посадить и расстрелять? Нет.
- Написано! - взъярился Непришейкобылехвост. - Ненавижу вас, коммуняки проклятые! Ненавижу!
Токарь Аутлуков, сидящий в дальнем углу мастерской, между наковальней и фикусом, прикрыл глаза и в состоянии медитации перенёсся в начало 1917го года. Подкрутил там настройки бытия и вернулся назад в мастерскую...
______________________________________________________________________________________
...На дальнем конце верстака поднялся Эдик Обкомов по кличке Непришейкобылехвост:
- Я предлагаю выпить за то чтобы проклятый царский режим, наконец, пал и люди мира прокляли эту человеконенавистнеческую людоедскую идеологию, загубившую сотни миллионов ни в чём не повинных жертв колчаковского террора!
- Эдику больше не наливать. - сказал кто-то. - Эдик опять "прожектора перестройки" обсмотрелся.
- Сам ты обсмотрелся! - обиделся Эдик. - У меня дедушка ни за что был репрессирован, тридцать лет по лагерям мотался и, в конце концов, был расстрелян. Никогда не прощу этого авторам "православия, самодержавия, народности"!
- Ну, Эдик, - возразил слесарь дядя Лёша. - Ты путаешь криминал и идеологию. Сажали твоего деда конкретные люди за конкретные преступления. Ну, или, что тоже бывает, по ложному доносу какого-то недоброжелателя. Но, ничего исключительно монархическо - черносотенного в этом событии нет - такое благополучно происходит при любом режиме. Написано где-нибудь у Пуришкевича, что твоего дедушку надо ни за что посадить и расстрелять? Нет.
- Написано! - взъярился Непришейкобылехвост. - Ненавижу вас, монархисты - михаилоархангельцы проклятые! Ненавижу!
Токарь Аутлуков, сидящий в дальнем углу мастерской, между наковальней и фикусом, прикрыл глаза и в состоянии медитации перенёсся в начало 1917го года. Подкрутил там настройки бытия и вернулся назад в мастерскую...
_________________________________________________________________________________
...На дальнем конце верстака поднялся Эдик Обкомов по кличке Непришейкобылехвост:
- Я предлагаю выпить за то чтобы проклятый оккупационный режим, наконец, пал и люди мира прокляли эту человеконенавистнеческую людоедскую идеологию, загубившую сотни миллионов ни в чём не повинных жертв белочешского и белофинского террора!
- Эдику больше не наливать. - сказал кто-то. - Эдик опять "прожектора перестройки" обсмотрелся.
- Сам ты обсмотрелся! - обиделся Эдик. - У меня дедушка ни за что был репрессирован, тридцать лет по лагерям мотался и, в конце концов, был расстрелян. Никогда не прощу этого авторам "l’Entente cordiale"!
- Ну, Эдик, - возразил слесарь дядя Лёша. - Ты путаешь криминал и идеологию. Сажали твоего деда конкретные люди за конкретные преступления. Ну, или, что тоже бывает, по ложному доносу какого-то недоброжелателя. Но, ничего исключительно антантовского в этом событии нет - такое благополучно происходит при любом режиме. Написано где-нибудь у Маннергейма, что твоего дедушку надо ни за что посадить и расстрелять? Нет.
- Написано! - взъярился Непришейкобылехвост. - Ненавижу вас, антантофилы проклятые! Ненавижу!
Токарь Аутлуков, сидящий в дальнем углу мастерской, между наковальней и фикусом, прикрыл глаза и в состоянии медитации перенёсся в начало 1917го года. Подкрутил там настройки бытия и вернулся назад в мастерскую...
___________________________________________________________________________________
...На дальнем конце верстака поднялся Эдик Обкомов по кличке Непришейкобылехвост:
- Я предлагаю выпить за то чтобы проклятый коммунячий режим, наконец, пал и люди мира прокляли эту человеконенавистнеческую людоедскую идеологию, загубившую сотни миллионов ни в чём не повинных жертв сталинского террора!
- Несравненнов, - произнёс сидевший в дальнем углу мастерской, между наковальней и фикусом, токарь Аутлуков. - Ты, это, уйэби там, наконец, чем-нибудь тяжелым в лобешник этому 3,14здаболу, а то я далеко сижу - не достану. Заколебал меня уже режим шатать.
- Я предлагаю выпить за то чтобы проклятый коммунячий режим, наконец, пал и люди мира прокляли эту человеконенавистнеческую людоедскую идеологию, загубившую сотни миллионов ни в чём не повинных жертв сталинского террора!
- Эдику больше не наливать. - сказал кто-то. - Эдик опять "прожектора перестройки" обсмотрелся.
- Сам ты обсмотрелся! - обиделся Эдик. - У меня дедушка ни за что был репрессирован, тридцать лет по лагерям мотался и, в конце концов, был расстрелян. Никогда не прощу этого авторам "манифеста коммунистической партии"!
- Ну, Эдик, - возразил слесарь дядя Лёша. - Ты путаешь криминал и идеологию. Сажали твоего деда конкретные люди за конкретные преступления. Ну, или, что тоже бывает, по ложному доносу какого-то недоброжелателя. Но, ничего исключительно коммунистического в этом событии нет - такое благополучно происходит при любом режиме. Написано где-нибудь в "Манифесте", что твоего дедушку надо ни за что посадить и расстрелять? Нет.
- Написано! - взъярился Непришейкобылехвост. - Ненавижу вас, коммуняки проклятые! Ненавижу!
Токарь Аутлуков, сидящий в дальнем углу мастерской, между наковальней и фикусом, прикрыл глаза и в состоянии медитации перенёсся в начало 1917го года. Подкрутил там настройки бытия и вернулся назад в мастерскую...
______________________________________________________________________________________
...На дальнем конце верстака поднялся Эдик Обкомов по кличке Непришейкобылехвост:
- Я предлагаю выпить за то чтобы проклятый царский режим, наконец, пал и люди мира прокляли эту человеконенавистнеческую людоедскую идеологию, загубившую сотни миллионов ни в чём не повинных жертв колчаковского террора!
- Эдику больше не наливать. - сказал кто-то. - Эдик опять "прожектора перестройки" обсмотрелся.
- Сам ты обсмотрелся! - обиделся Эдик. - У меня дедушка ни за что был репрессирован, тридцать лет по лагерям мотался и, в конце концов, был расстрелян. Никогда не прощу этого авторам "православия, самодержавия, народности"!
- Ну, Эдик, - возразил слесарь дядя Лёша. - Ты путаешь криминал и идеологию. Сажали твоего деда конкретные люди за конкретные преступления. Ну, или, что тоже бывает, по ложному доносу какого-то недоброжелателя. Но, ничего исключительно монархическо - черносотенного в этом событии нет - такое благополучно происходит при любом режиме. Написано где-нибудь у Пуришкевича, что твоего дедушку надо ни за что посадить и расстрелять? Нет.
- Написано! - взъярился Непришейкобылехвост. - Ненавижу вас, монархисты - михаилоархангельцы проклятые! Ненавижу!
Токарь Аутлуков, сидящий в дальнем углу мастерской, между наковальней и фикусом, прикрыл глаза и в состоянии медитации перенёсся в начало 1917го года. Подкрутил там настройки бытия и вернулся назад в мастерскую...
_________________________________________________________________________________
...На дальнем конце верстака поднялся Эдик Обкомов по кличке Непришейкобылехвост:
- Я предлагаю выпить за то чтобы проклятый оккупационный режим, наконец, пал и люди мира прокляли эту человеконенавистнеческую людоедскую идеологию, загубившую сотни миллионов ни в чём не повинных жертв белочешского и белофинского террора!
- Эдику больше не наливать. - сказал кто-то. - Эдик опять "прожектора перестройки" обсмотрелся.
- Сам ты обсмотрелся! - обиделся Эдик. - У меня дедушка ни за что был репрессирован, тридцать лет по лагерям мотался и, в конце концов, был расстрелян. Никогда не прощу этого авторам "l’Entente cordiale"!
- Ну, Эдик, - возразил слесарь дядя Лёша. - Ты путаешь криминал и идеологию. Сажали твоего деда конкретные люди за конкретные преступления. Ну, или, что тоже бывает, по ложному доносу какого-то недоброжелателя. Но, ничего исключительно антантовского в этом событии нет - такое благополучно происходит при любом режиме. Написано где-нибудь у Маннергейма, что твоего дедушку надо ни за что посадить и расстрелять? Нет.
- Написано! - взъярился Непришейкобылехвост. - Ненавижу вас, антантофилы проклятые! Ненавижу!
Токарь Аутлуков, сидящий в дальнем углу мастерской, между наковальней и фикусом, прикрыл глаза и в состоянии медитации перенёсся в начало 1917го года. Подкрутил там настройки бытия и вернулся назад в мастерскую...
___________________________________________________________________________________
...На дальнем конце верстака поднялся Эдик Обкомов по кличке Непришейкобылехвост:
- Я предлагаю выпить за то чтобы проклятый коммунячий режим, наконец, пал и люди мира прокляли эту человеконенавистнеческую людоедскую идеологию, загубившую сотни миллионов ни в чём не повинных жертв сталинского террора!
- Несравненнов, - произнёс сидевший в дальнем углу мастерской, между наковальней и фикусом, токарь Аутлуков. - Ты, это, уйэби там, наконец, чем-нибудь тяжелым в лобешник этому 3,14здаболу, а то я далеко сижу - не достану. Заколебал меня уже режим шатать.
Click to view