Чума в Милане. Легенды и хроники
Дворик маркиза Ачерби. Войти можно свободно.
Для «искателей привидений» в Милане интересен дворец маркиз Людовико Ачерби (Ludovico Acerbi). В XVII веке владелец дворца получил зловещее прозвище «Diavolo di Porta Romana». Сейчас это жилой дом в центре города с уютным двориком.
В роковой 1630 год, когда в Милане была эпидемия чумы, приносящая смерть и ужас, маркиз Ачерби продолжал демонстративно вести привычный разгульный образ жизни. По другим данным, маркиз умер задолго до 1630 года, и не мог уже пировать. Однако легенда о Демоне Порта Романа «Diavolo di Porta Romana» пользовалась популярностью. Говорили, что призрак маркиза разъезжает ночью в карете, запряженной черными лошадьми. Этот образ стал популярен в художественной литературе. В 2011 году маркиз Людовико Ачерби стал главным героем романа «Gli Angeli di Lucifero» Фабрицио Каркано (Fabrizio Carcano).
История чумы 1630 года в Милане описана в романе «Обрученные» («Promessi sposi») Алессандро Мандзони (Manzoni), итальянского писателя XIX века. Автор подробно рассказывает об ужасах эпидемии, осуждая разгульный образ жизни городской знати как нарицательный «пир во время чумы». Действие романа происходит в эпоху «Трех мушкетеров».
В центре событий романа молодые влюбленные Ренцо и Лучия, которые готовятся к свадьбе. В их планы вмешивается коварный синьор, который запугивает священника и срывает венчание. Влюбленные переживают разлуку, множество страшных приключений на грани жизни и смерти. В финале Ренцо находит Лучию в Милане, охваченном чумой. Преодолев невзгоды, влюбленные обретают счастье. Любовь торжествует, злодеи наказаны.
Ренцо и Лючия - герои романа "Обрученные", которые пережили чуму. Действие романа происходит в эпоху «Трех мушкетеров».
При описании ужасов чумы в Милане автор использовал хроники врачей Alessandro Tadino (1580-1661) и Giuseppe Ripamonti (1573-1643), которые стали очевидцами эпидемии.
Чума в Милане началась после приезда некоего Антониво Ловато, который воевал как наемник в испанской армии. Он привез с собой трофейные вещи немецких солдат, среди которых началась вспышка чумы. «…злополучный пехотинец и носитель злосчастья вошёл в Милан с большим узлом платья, купленного или украденного им у немецких солдат». Ловато, который привез "большой узел с чумой" умер в октябре 1630 года, заразив родственников, в доме которых гостил.
Дворик Ачерби
«Первый, к кому пристала чума, был хозяин дома, где проживал солдат, некий Карло Колонна, игрок на лютне. Тогда все жильцы этого дома были по приказу Санитарного ведомства отправлены в лазарет, где большинство из них заболело, вскоре некоторые умерли с явными признаками чумы» - пишет Мандзони.
Причиной проникновения чумы в Милан послужила медлительность городских властей, которые слишком поздно объявили карантин. «Указ о пропусках, принятый 30 октября, был оформлен лишь 23 го числа следующего месяца, а обнародован - 29 го, когда чума уже успела вступить в Милан» - отмечание автор.
Автор отмечает, что так называемый Санитарный трибунал, опасаясь паники, уверенно заявлял горожанам, что «чумы нет». Запрещалось даже произносить слово «чума».
Чума в Милане XVII века. Иллюстрация к роману "Обрученные"
Отрицание чумы в городе привело к тому, что даже при массовом заражении люди отказывались соблюдать меры предосторожности. Чтобы убедить горожан, что чума существует, Санитарный трибунал пошел на крайние меры. Одно знатное семейство, умершее от чумы, публично похоронили в открытых гробах обнаженными. Это происходило в день торжественного дня праздника Пятидесятницы, когда горожане «разодетые в пух и прах» отправлялись на кладбище для торжественного поминовения усопших родственников.
«В час наибольшего скопления народа, посреди экипажей, всадников и пешеходов, появилась повозка: по приказу Санитарного ведомства на вышеназванное кладбище везли обнажённые трупы погибшей семьи, чтобы толпа воочию могла увидеть на них явные следы моровой язвы. Крики отвращения и ужаса раздавались повсюду, где проезжала повозка. Толпа, провожая её, ещё долго гудела вслед, и такой же гул встречал появление повозки в новом месте».
Дворик Ачерби
Как обычно бывает и в наши дни «Итак, вначале - чумы нет, решительно нет, никоим образом; запрещается даже произносить это слово. Дальше - чумные лихорадки: понятие чумы допускается обходным путём в виде прилагательного. Ещё дальше - не настоящая чума; собственно говоря, конечно, чума, но лишь в известном смысле этого слова; не подлинная чума, но что-то, чему нельзя подыскать другого названия. И наконец - несомненная чума, бесспорная; но тут уже к ней привязалось новое понятие, понятие отравления и злого умысла, вносящее путаницу в основное понятие, выраженное словом, которым теперь уже нельзя было пренебречь».
Вход в дворик Ачерби
В Милане появились слухи, что по ночам в городе промышляет банда злодеев, которые мажут двери горожан помоями с чумой. Стать жертвой самосуда перепуганных людей мог каждый.
Уровень медицины в те времена, как нам известно, не позволял бороться с заразными болезнями. Городской лазарет служил как средство изоляции больных чумой.
Мандзони с сочувствием и ужасом описывает условия содержания несчастных и приходит к «самым плачевным выводам»:
«…Спали вповалку по двадцать, по тридцать человек в каждой из этих каморок, либо прикорнувши под портиками, на клочке гнилой и вонючей соломы, а то и на голой земле, ибо хоть и было приказано, чтобы солома была свежая и в достаточном количестве и постоянно менялась, но на деле она была скверная, её было мало и она не менялась.
Больные чумой (средневековая живопись)
Приказано было также, чтобы хлеб выпекали хорошего качества, - разве когда-либо какое-нибудь должностное лицо приказывало выпускать и раздавать плохие продукты? К тому же чего так трудно добиться в обычных условиях, даже при меньшем количестве обслуживаемых, разве можно было добиться этого в данном случае и при таком скоплении людей? В ту пору поговаривали, как об этом свидетельствуют мемуары, что к лазаретному хлебу подмешивали тяжёлые, непитательные вещества, и, к сожалению, приходится верить, что подобные жалобы имели основания.
Даже в воде ощущался недостаток. Я хочу сказать - в хорошей проточной воде: общим колодцем служила мелкая канава, вырытая вокруг стен лазарета, почти стоячая вода в которой была кое-где покрыта тиной и постепенно зацвела от постоянного соприкосновения со столь огромным количеством грязных людей, пользовавшихся ею…"
Лазарет в Милане XVII века для больных чумой
"…Надо полагать, что женщин и детей устроили в отдельных помещениях, хотя современные мемуары умалчивают об этом. В правилах и предписаниях о поддержании образцового порядка, разумеется, не было недостатка. Но пусть только представят себе, как можно было установить и поддерживать порядок, особенно в такое время и при таком положении вещей, среди такого огромного и пёстрого скопления людей, где рядом с теми, кто пришёл добровольно, было столько приведённых насильно; рядом с теми, для кого нищенство было печальной необходимостью, горем, позором, - такие, для которых оно было ремеслом; рядом со многими, выросшими в обстановке честного труда на полях и в мастерских, множество других, обученных на площадях, в тавернах, в дворцах тиранов безделью, плутням, наглости и насилию».
Конечно, никто не желал попасть в такую изоляцию, поэтому заболевшие состоятельные горожане часто подкупали проверяющих, чтобы остаться дома.
Источником распространения чумы часто становились городские питьевые колодцы. Горожане не догадывались об этом источнике заразы и поражались - как чума проникает в дома при карантине?
Дворик Ачерби
Для недобросовестных представителей городских властей чума была удобным способом поживиться имуществом умерших. «Да здравствует чума, и смерть черни!» - восклицает один из злодеев романа «Обрученные», пируя во время чумы.