Дети, дети, куда вас дети?
лучай произошёл уже давненько. Во всяком случае, когда эти соседи жили в нашей коммуналке - мама Оля, папа Серёжа и трёхлетний Костя. Суббота, 9 утра, я в ванной моюсь, стираюсь. Вдруг яростный стук в дверь, с воплями "открой-пусти". Я одновременно открываю дверь и рот, чтобы сказать, что я думаю относительно их нетерпения. Вижу, кто ко мне рвётся, и понимаю, что рот у меня открыт весьма кстати. Всё равно пришлось бы открывать от удивления.
Говорю: "Ребята, расспрашивать и смеяться я буду потом, а сейчас расступились бы вы, а то мне не выйти." Выхожу, стараясь не наступать в то, что с них капает. Слышу, в их комнате ревёт Костик, но это ещё не настоящий рёв, а так, предварительный рёвчик. А минутами 5 - 10 раньше вот что произошло. Костик проснулся в своей кроватке и пошёл будить родителей. Понятно же, что если ребёнок не спит, то и родители спать не должны. Но, взглянув на стол, смышлёный малыш изменил свои планы. Ладно, пусть пока поспят - дело есть. На столе стояла трёхлитровая банка клубничного варенья. Целая. Бабушка прислала с оказией. Вчера родители съели по чайной ложке, а ему дали пол чайной ложки - типа, "на диатез посмотрим". Это уникальное варенье - на 5 частей клубники одна часть лесной земляники... Олина мама дала мне рецепт на страницу машинописного текста, и всё равно у меня так не получилось. В общем, залезает Костик на стул, а потом на стол, предварительно захватив столовую ложку. Пластмассовая крышка - это не проблема для толкового малыша. Запускает он ложку в варенье...
Ах, какой хороший рычаг! Банка опрокидывается на бок и катится к краю стола, там останавливается и начинается извержение варенья прямо на подушку родителей. Стол примыкал к тахте, и столешница даже зависала над изголовьем. Поняв, что исправить он уже ничего не сможет, Костик поспешил в свою кровать, решив свалить на "само упало". Родители спали крепко. Наверное, им снились земляничные поляны. Наконец, Серёжа чудесный, ароматный, восхитительный сироп втянул левой ноздрёй по самый гайморит и подскочил, выпучив глаза, изрыгая нечто среднее между кваканьем карканьем и мать-перематью. Олино пробуждение было менее апокалипсично. Просто с лёгким чмоканьем вынула голову с бигудями из вареньевой лужи. И вот тут-то они припустили стучаться в ванну. Костику, конечно, было и от папы, и от мамы, а потом ещё от бабушки было. Но больше всего не повезло подушке. Сначала её постирали, потом до весны сушили на балконе, потом выкинули.
