Моя мама вспоминает своё детство в годы Великой Отечественной войны. Часть пятая
Моей маме 82 года.
Недавно она узнала, что я веду свой блог и захотела быть услышанной моими читателями, поделиться с людьми своими воспоминаниями, как жила наша страна в те годы, до Великой Отечественной войны, во время и после.
Когда мы читаем художественную литературу, то должны учитывать, что издательство могло вносить какие-то свои правки, в чём-то ограничивать авторов, то же самое касается фильмов, до нас часто доносят что-то искажённо, и мы и не знаем, а так ли оно происходило на самом деле.
Я обращаюсь ко всем вам, у кого живы старшие родственники, поговорите с ними, запишите их рассказы, расспросите.
Если поделитесь в комментариях к моим постам- будет особенно ценно и для меня и маме передам, она прочитает ваши реплики сама, либо я ей их зачитаю )).
Первая часть
Вторая
Третья
Четвёртая
***
ПЕРВЫЙ КЛАСС
Я пошла в первый класс в 1942м году, умела читать, писала печатными буквами.
Кроме газет "Правда" и "красной Башкирии", сборника "Украина в огне" я уже успела прочесть "Тиля Уленшпигеля" Ш.де Костера и "Избранное" Лермонтова, где самое сильное впечатление на меня произвёл "Воздушный корабль".
Я была маленькой впечатлительной девочкой, и мне хотелось в школу, но было и страшно.
В школу меня отвёл папа, а мама надорвалась таская тяжелые мешки с урожаем с огорода и попала в больницу.
Огород спасал нас всю войну, но вовремя не выкопаешь, это сделают другие.
Картошка, капуста, морковь, огурцы, помидоры- многое мама солила в бочках.
Почва в Башкирии чернозёмная, плодородная.
Мама подготовила к школе синее платье, но папа перепутал и надел на меня летнее.
моей первой учительницей была Юлия Александровна Слесарева, молодая и красивая, в классе было 42 человека (мальчики и девочки 7-8ми лет).
Большинство в классе были из семей эвакуированных, в основном- с Украины.
У меня сохранились тетради с моими палочками и крючочками, их выдавали в школе, бумага была невысокого качества.
Испортить тетради было нельзя, запасных не выдавали.
Я очень старалась учиться, оценки нам ставили условными значками, О- отлично, квадратик- хорошо, треугольник- посредственно, //- плохо, /- очень плохо.
Дети в классе сидели очень тихо, даже замечаний наша учительница никому не делала.
Иногда, очень редко, мы рассказывали друг другу про родные оставленные города, но это была болезненная тема.
иногда девочки плакали, когда рассказывали, как хорошо было в их родном городе.
Вскоре у нас появился новый учитель, кажется, физкультуры, он потерял на фронте руку.
Школа была дореволюционной постройки, над входом в зал была табличка "зало".
На уроках физкультуры однорукого фронтовика мы маршировали по коридорам.
Маршировать я научилась на всю жизнь, это потом мне пригодилось в послевоенном Сталинграде.
Перед Новым !943 годом призвали папу, от маминого брата с фронта не приходили письма, в газетах и по радио были тревожные сводки.
Ещё до мобилизации папы к нам часто приходили его одинокие сослуживцы, мне они казались пожилыми.
Часть из них во время эвакуации растерялись с семьями, глубоко переживали это.
Больше всех переживал самый старший из них- поляк Вишневский Казимир Станиславович.
Гости приходили вечером, мама ставила самовар, варёную картошку и соленья, гости что-то приносили.
Смотрели на карту с флажками, обсуждали положение на фронтах, а ещё- недолгое освобождение нашего Харькова.
Родители успели получить оттуда письмо.
Когда обсуждали его содержание, я услышала, что немцы уничтожают людей на душегубках.
Письмо прислала семья, с которой дружили родители, они не смогли эвакуироваться.
Обсуждали, что некоторые из сослуживцев, что не эвакуировались, сотрудничали с немцами.
Я слышала фамилию, мы бывали в гостях в семье этого человека, называть не буду.
В конце апреля-начале мая случилось ежегодное наводнение : разлилась река Белая.
Дома были на высоких фундаментах, с высокими крылечками, а на них кольца для привязывания лодок.
Папе на заводе сделали лодку ещё в 1942 году.
Грести я научилась в 7 лет, а в школе занятия на период наводнения прекратились.
За первый класс я и ещё человек десять получили похвальные грамоты, там были портреты Ленина и Сталина.
Тогда я ещё не осознавала, что отличница.
Весной, ближе к лету, стало голодно.
Огородные припасы закончились.
Мама варила щи с крапивой, с лебедой, подбеливала их молоком.
Не буду рассказывать, как мы пережили войну ..
Мы, дети, мечтали что кончится война, мы победим, Гитлера посадят в клетку и будут возить как дикого зверя, чтобы все посмотрели на это чудовище.
Во время войны мама сфотографировала нас один раз- в феврале 1943 года
***
Продолжение следует
Недавно она узнала, что я веду свой блог и захотела быть услышанной моими читателями, поделиться с людьми своими воспоминаниями, как жила наша страна в те годы, до Великой Отечественной войны, во время и после.
Когда мы читаем художественную литературу, то должны учитывать, что издательство могло вносить какие-то свои правки, в чём-то ограничивать авторов, то же самое касается фильмов, до нас часто доносят что-то искажённо, и мы и не знаем, а так ли оно происходило на самом деле.
Я обращаюсь ко всем вам, у кого живы старшие родственники, поговорите с ними, запишите их рассказы, расспросите.
Если поделитесь в комментариях к моим постам- будет особенно ценно и для меня и маме передам, она прочитает ваши реплики сама, либо я ей их зачитаю )).
Первая часть
Вторая
Третья
Четвёртая
***
ПЕРВЫЙ КЛАСС
Я пошла в первый класс в 1942м году, умела читать, писала печатными буквами.
Кроме газет "Правда" и "красной Башкирии", сборника "Украина в огне" я уже успела прочесть "Тиля Уленшпигеля" Ш.де Костера и "Избранное" Лермонтова, где самое сильное впечатление на меня произвёл "Воздушный корабль".
Я была маленькой впечатлительной девочкой, и мне хотелось в школу, но было и страшно.
В школу меня отвёл папа, а мама надорвалась таская тяжелые мешки с урожаем с огорода и попала в больницу.
Огород спасал нас всю войну, но вовремя не выкопаешь, это сделают другие.
Картошка, капуста, морковь, огурцы, помидоры- многое мама солила в бочках.
Почва в Башкирии чернозёмная, плодородная.
Мама подготовила к школе синее платье, но папа перепутал и надел на меня летнее.
моей первой учительницей была Юлия Александровна Слесарева, молодая и красивая, в классе было 42 человека (мальчики и девочки 7-8ми лет).
Большинство в классе были из семей эвакуированных, в основном- с Украины.
У меня сохранились тетради с моими палочками и крючочками, их выдавали в школе, бумага была невысокого качества.
Испортить тетради было нельзя, запасных не выдавали.
Я очень старалась учиться, оценки нам ставили условными значками, О- отлично, квадратик- хорошо, треугольник- посредственно, //- плохо, /- очень плохо.
Дети в классе сидели очень тихо, даже замечаний наша учительница никому не делала.
Иногда, очень редко, мы рассказывали друг другу про родные оставленные города, но это была болезненная тема.
иногда девочки плакали, когда рассказывали, как хорошо было в их родном городе.
Вскоре у нас появился новый учитель, кажется, физкультуры, он потерял на фронте руку.
Школа была дореволюционной постройки, над входом в зал была табличка "зало".
На уроках физкультуры однорукого фронтовика мы маршировали по коридорам.
Маршировать я научилась на всю жизнь, это потом мне пригодилось в послевоенном Сталинграде.
Перед Новым !943 годом призвали папу, от маминого брата с фронта не приходили письма, в газетах и по радио были тревожные сводки.
Ещё до мобилизации папы к нам часто приходили его одинокие сослуживцы, мне они казались пожилыми.
Часть из них во время эвакуации растерялись с семьями, глубоко переживали это.
Больше всех переживал самый старший из них- поляк Вишневский Казимир Станиславович.
Гости приходили вечером, мама ставила самовар, варёную картошку и соленья, гости что-то приносили.
Смотрели на карту с флажками, обсуждали положение на фронтах, а ещё- недолгое освобождение нашего Харькова.
Родители успели получить оттуда письмо.
Когда обсуждали его содержание, я услышала, что немцы уничтожают людей на душегубках.
Письмо прислала семья, с которой дружили родители, они не смогли эвакуироваться.
Обсуждали, что некоторые из сослуживцев, что не эвакуировались, сотрудничали с немцами.
Я слышала фамилию, мы бывали в гостях в семье этого человека, называть не буду.
В конце апреля-начале мая случилось ежегодное наводнение : разлилась река Белая.
Дома были на высоких фундаментах, с высокими крылечками, а на них кольца для привязывания лодок.
Папе на заводе сделали лодку ещё в 1942 году.
Грести я научилась в 7 лет, а в школе занятия на период наводнения прекратились.
За первый класс я и ещё человек десять получили похвальные грамоты, там были портреты Ленина и Сталина.
Тогда я ещё не осознавала, что отличница.
Весной, ближе к лету, стало голодно.
Огородные припасы закончились.
Мама варила щи с крапивой, с лебедой, подбеливала их молоком.
Не буду рассказывать, как мы пережили войну ..
Мы, дети, мечтали что кончится война, мы победим, Гитлера посадят в клетку и будут возить как дикого зверя, чтобы все посмотрели на это чудовище.
Во время войны мама сфотографировала нас один раз- в феврале 1943 года
***
Продолжение следует