Макияж по-советски: 70-ые - начало 90-хх.
При нынешнем косметическом изобилии иногда невольно вспоминаются старые (не)добрые времена тотального дефицита, когда женщинам тоже страшно хотелось быть красивыми, да было нечем.
И, тем не менее, что-то все-таки было и чем-то наши мамы, а потом и мы пользовались.
Ностальгически поужасаемся отчественному макияжу прошлых лет.
Все наверняка помнят эпизод из “Служебного романа” (1977 г.), в котором, только придя на работу, “статистические красавицы” наводят марафет.
Уже по этому эпизоду понятно, как скромен был в те времена косметический ассортимент: все женщины наносят на веки серо-голубые тени, подводят глаза и тонко выщипанные брови карандашами, подозрительно напоминающими обычные для рисования, а губы подкрашивают помадой невнятного красно-розового тона.
Примерно с таким макияжем предстает затем и преобразившаяся Людмила Прокофьевна.
Кстати, абсолютно с таким же макияжем появлялась на экране двумя годами раньше Надя из “Иронии судьбы” (1975 г.)
Но каким бы скромным ни был выбор косметики, советских экранных красавиц нельзя назвать отставшими от западной моды того времени.
На рекламном плакате Maybelline мы видим очень похожий макияж: голубые тени почти до бровей, брови тонким полукругом, достаточно яркие красноватые румяна и помада в тон.
Очень похожий макияж был и на роковой блондинке Светлане Светличной в “Бриллиантовой руке” (1968 г.), вот только глаза актрисы были подведены яркими “стрелками” по моде 60-хх.
Пристрастие к серо-голубым теням вообще отличало макияж конца 60-70-хх годов. Правда, для советских женщин это был не столько вопрос вкуса, сколько пресловутого выбора - почему именно этот оттенок был представлен в продаже чаще всего.
Наталья Кустинская в фильме “Иван Васильевич меняет профессию” (1973 г.)
Легендарное “Якин бросил свою кикимору!”.
В этом же фильме актриса демонстрирует культовый косметический продукт советских женщин - тушь в брусочке, в которую следовало плевать.
В тушь плевали, а затем самые отчаянные ещё и разделяли ресницы иголками или шпильками.
Эффект получался сногсшибательный, особенно, если предварительно прибегали к ещё одной устрашающей процедуре - подкручиванию ресниц горячим ножом или ложкой.
Прославленная тушь “Ленинградская”
Ровный тон лица обеспечивал ещё один легендарный косметический продукт - тональный крем “Балет” от фабрики “Свобода”, ложащийся на кожу густым слоем, создавая эффект гладкой, хотя и неестественной маски.
Кстати, крем не так давно пережил второе рождение, и теперь на рынке представлен “Балет 2000”, по слухам, очень неплохой.
Затем кожу припудривали - иногда просто тем, что было под рукой. Например, в провинциальных городах женщины использовали для этих целей обычный тальк или зубной порошок.
На бумаге все, как обычно, звучало значительно шикарнее: “Пудру различают по ряду признаков. По консистенции она бывает порошковая (наиболее распространенная), в виде таблеток (компактная), мазеобразная (крем-пудра) и жидкая. Порошковая пудра по степени измельчения и виду отдушки делится на четыре группы: высшего качества - «Восток, «Бархатистая», «Балет» и др.; группы А (хорошего качества) - «Красная Москва», «Кремль», «Эллада», «Сказка» и др.; группы Б (средняя)-«Маска», «Камелия», «Шипр» и др.; группы В (массовая) - «Кармен», «Сирень», «Фиалка» и др. По назначению пудру выпускают для кожи жирной («Шипр», «Белая ночь», «Ленинград» и др.) и сухой («Бархатная», «Магнолия», «Красный мак», «Крем-пудра» и др.); по цвету - белую, розовую (для блондинок), рашель № 1, 2 и 3, цвета загара (для шатенок и брюнеток).”
Гордые представители группы А - духи и пудра “Красная Москва”.
Очаровательные бумажные круглые коробочки из-под “массовой” пудры.
“Кармен”
“Гвоздика” и “Ландыш”
Любопытны рекомендации того времени по нанесению пудры: “Пудру можно накладывать в следующей последовательности: сначала припудрить подбородок, затем окружности рта, щеки, лоб, нос. Употреблять для этой цели пуховки не гигиенично, так как они быстро загрязняются. Лучше пользоваться каждый раз чистым ватным тампоном.”
Пудра “Ленинградская” для нормальной и жирной кожи (1985 г. выпуска, цена 85 копеек).
А помните жирные румяна в пластиковых коробочках?
У моей мамы были точно такие же, только весьма ядреного розового цвета.
Кстати, многие женщины уже тогда своим умом дошли до модного нынче среди визажистов приема - использовать в качестве румян помаду.
Помада на моей памяти вся сплошь выпускалась в пластиковых футлярах, примерно таких.
Грифель карандашей “Косметика” - черного, коричневого, синего и зеленого цветов - был ничуть не мягче, чем дерево, из которых эти карандаши делались. Поэтому для того, чтобы подвести глаза, карандаши было необходимо активно смачивать слюной. В результате линии получались толстые и неровные.
А иногда и таких карандашей было не достать. Тогда в ход шли самые обычные, благо что разница между ними и косметическими была не так уж велика.
Образ дополнял лак для ногтей, чаще всего матовый и примерно того же красноватого оттенка, что и помада героинь “Служебного романа”. Но случался и перламутровый, сияющий отчаянным блеском.
Лак для ногтей 70-хх годов
Ну, и конечно, парфюм.
Выбор духов был значительно лучше, чем ассортимент декоративной косметики.
Помню, в далеком детстве пределом моих мечтаний был собственный флакон духов “Наташа” (фабрика “Новая заря”, 1 руб. 50 копеек).
А ещё у мамы были духи “Злато скифов”, которые казались мне самыми восхитительными в мире! Выпускала их все та же “Новая заря”.
Мода 80-хх требовала совершенно гипертрофированного образа: яркие и блестящие ткани, люрекс, массивные украшения из пластика и поддельного “золота”, пышные прически и “боевая раскраска” немыслимых оттенков.
Безумные начесы щедро заливались лаком для волос “Прелесть”, так что прическа буквально становилась твердой на ощупь. Чем выше и тверже начес - тем краше!
Губы было необходимо подкрашивать блестящей помадой ядовитых цветов. А особым шиком считались подведенные по контуру коричневым карандашом губы, подкрашенные бледной перламутровой помадой.
В “валютных” магазинах, куда было не попасть простым смертным, начала появляться косметика западных марок.
Все женщины начали мечтать о “золотых розочках” Ланком и упакованных в сине-голубые коробочки пудрах и помадах Диор.
Румяна “Эсте Лаудер” из фирменного магазина, куда можно было попасть только по специальным приглашениям.
В конце 80-хх - начале 90-хх в моде по-прежнему царила яркость. Синие, зеленые, фиолетовые блестящие тени до бровей, густая карандашная подводка, лихорадочные пятна румян и заметные за километр губы.
Мой первый макияж выглядел примерно вот так, только тени были зелеными, а губы и щеки - малиновыми.
Но теперь добиться модного образа стало значительно проще - рынок завалили дешевые марки самой разнообразной косметики. Одни только наборы марки Ruby Rose гарантировали ультрамодный макияж.
Необходимый атрибут образа - лаки для ногтей все цветов радуги. Особой любовью пользовалась американская марка KiKi, выпускавшая сверкающие блестками лаки самых невероятных оттенков, из-за которых ногти слоились, желтели и ломались (лично у меня в конечном итоге ноготь на большом пальце правой руки треснул “до мяса”), но ради чего только не пойдешь во имя красоты.
А потом Советский Союз кончился, и началась совсем другая история.
(c) мой, Елены Кушнир
И, тем не менее, что-то все-таки было и чем-то наши мамы, а потом и мы пользовались.
Ностальгически поужасаемся отчественному макияжу прошлых лет.
Все наверняка помнят эпизод из “Служебного романа” (1977 г.), в котором, только придя на работу, “статистические красавицы” наводят марафет.
Уже по этому эпизоду понятно, как скромен был в те времена косметический ассортимент: все женщины наносят на веки серо-голубые тени, подводят глаза и тонко выщипанные брови карандашами, подозрительно напоминающими обычные для рисования, а губы подкрашивают помадой невнятного красно-розового тона.
Примерно с таким макияжем предстает затем и преобразившаяся Людмила Прокофьевна.
Кстати, абсолютно с таким же макияжем появлялась на экране двумя годами раньше Надя из “Иронии судьбы” (1975 г.)
Но каким бы скромным ни был выбор косметики, советских экранных красавиц нельзя назвать отставшими от западной моды того времени.
На рекламном плакате Maybelline мы видим очень похожий макияж: голубые тени почти до бровей, брови тонким полукругом, достаточно яркие красноватые румяна и помада в тон.
Очень похожий макияж был и на роковой блондинке Светлане Светличной в “Бриллиантовой руке” (1968 г.), вот только глаза актрисы были подведены яркими “стрелками” по моде 60-хх.
Пристрастие к серо-голубым теням вообще отличало макияж конца 60-70-хх годов. Правда, для советских женщин это был не столько вопрос вкуса, сколько пресловутого выбора - почему именно этот оттенок был представлен в продаже чаще всего.
Наталья Кустинская в фильме “Иван Васильевич меняет профессию” (1973 г.)
Легендарное “Якин бросил свою кикимору!”.
В этом же фильме актриса демонстрирует культовый косметический продукт советских женщин - тушь в брусочке, в которую следовало плевать.
В тушь плевали, а затем самые отчаянные ещё и разделяли ресницы иголками или шпильками.
Эффект получался сногсшибательный, особенно, если предварительно прибегали к ещё одной устрашающей процедуре - подкручиванию ресниц горячим ножом или ложкой.
Прославленная тушь “Ленинградская”
Ровный тон лица обеспечивал ещё один легендарный косметический продукт - тональный крем “Балет” от фабрики “Свобода”, ложащийся на кожу густым слоем, создавая эффект гладкой, хотя и неестественной маски.
Кстати, крем не так давно пережил второе рождение, и теперь на рынке представлен “Балет 2000”, по слухам, очень неплохой.
Затем кожу припудривали - иногда просто тем, что было под рукой. Например, в провинциальных городах женщины использовали для этих целей обычный тальк или зубной порошок.
На бумаге все, как обычно, звучало значительно шикарнее: “Пудру различают по ряду признаков. По консистенции она бывает порошковая (наиболее распространенная), в виде таблеток (компактная), мазеобразная (крем-пудра) и жидкая. Порошковая пудра по степени измельчения и виду отдушки делится на четыре группы: высшего качества - «Восток, «Бархатистая», «Балет» и др.; группы А (хорошего качества) - «Красная Москва», «Кремль», «Эллада», «Сказка» и др.; группы Б (средняя)-«Маска», «Камелия», «Шипр» и др.; группы В (массовая) - «Кармен», «Сирень», «Фиалка» и др. По назначению пудру выпускают для кожи жирной («Шипр», «Белая ночь», «Ленинград» и др.) и сухой («Бархатная», «Магнолия», «Красный мак», «Крем-пудра» и др.); по цвету - белую, розовую (для блондинок), рашель № 1, 2 и 3, цвета загара (для шатенок и брюнеток).”
Гордые представители группы А - духи и пудра “Красная Москва”.
Очаровательные бумажные круглые коробочки из-под “массовой” пудры.
“Кармен”
“Гвоздика” и “Ландыш”
Любопытны рекомендации того времени по нанесению пудры: “Пудру можно накладывать в следующей последовательности: сначала припудрить подбородок, затем окружности рта, щеки, лоб, нос. Употреблять для этой цели пуховки не гигиенично, так как они быстро загрязняются. Лучше пользоваться каждый раз чистым ватным тампоном.”
Пудра “Ленинградская” для нормальной и жирной кожи (1985 г. выпуска, цена 85 копеек).
А помните жирные румяна в пластиковых коробочках?
У моей мамы были точно такие же, только весьма ядреного розового цвета.
Кстати, многие женщины уже тогда своим умом дошли до модного нынче среди визажистов приема - использовать в качестве румян помаду.
Помада на моей памяти вся сплошь выпускалась в пластиковых футлярах, примерно таких.
Грифель карандашей “Косметика” - черного, коричневого, синего и зеленого цветов - был ничуть не мягче, чем дерево, из которых эти карандаши делались. Поэтому для того, чтобы подвести глаза, карандаши было необходимо активно смачивать слюной. В результате линии получались толстые и неровные.
А иногда и таких карандашей было не достать. Тогда в ход шли самые обычные, благо что разница между ними и косметическими была не так уж велика.
Образ дополнял лак для ногтей, чаще всего матовый и примерно того же красноватого оттенка, что и помада героинь “Служебного романа”. Но случался и перламутровый, сияющий отчаянным блеском.
Лак для ногтей 70-хх годов
Ну, и конечно, парфюм.
Выбор духов был значительно лучше, чем ассортимент декоративной косметики.
Помню, в далеком детстве пределом моих мечтаний был собственный флакон духов “Наташа” (фабрика “Новая заря”, 1 руб. 50 копеек).
А ещё у мамы были духи “Злато скифов”, которые казались мне самыми восхитительными в мире! Выпускала их все та же “Новая заря”.
Мода 80-хх требовала совершенно гипертрофированного образа: яркие и блестящие ткани, люрекс, массивные украшения из пластика и поддельного “золота”, пышные прически и “боевая раскраска” немыслимых оттенков.
Безумные начесы щедро заливались лаком для волос “Прелесть”, так что прическа буквально становилась твердой на ощупь. Чем выше и тверже начес - тем краше!
Губы было необходимо подкрашивать блестящей помадой ядовитых цветов. А особым шиком считались подведенные по контуру коричневым карандашом губы, подкрашенные бледной перламутровой помадой.
В “валютных” магазинах, куда было не попасть простым смертным, начала появляться косметика западных марок.
Все женщины начали мечтать о “золотых розочках” Ланком и упакованных в сине-голубые коробочки пудрах и помадах Диор.
Румяна “Эсте Лаудер” из фирменного магазина, куда можно было попасть только по специальным приглашениям.
В конце 80-хх - начале 90-хх в моде по-прежнему царила яркость. Синие, зеленые, фиолетовые блестящие тени до бровей, густая карандашная подводка, лихорадочные пятна румян и заметные за километр губы.
Мой первый макияж выглядел примерно вот так, только тени были зелеными, а губы и щеки - малиновыми.
Но теперь добиться модного образа стало значительно проще - рынок завалили дешевые марки самой разнообразной косметики. Одни только наборы марки Ruby Rose гарантировали ультрамодный макияж.
Необходимый атрибут образа - лаки для ногтей все цветов радуги. Особой любовью пользовалась американская марка KiKi, выпускавшая сверкающие блестками лаки самых невероятных оттенков, из-за которых ногти слоились, желтели и ломались (лично у меня в конечном итоге ноготь на большом пальце правой руки треснул “до мяса”), но ради чего только не пойдешь во имя красоты.
А потом Советский Союз кончился, и началась совсем другая история.
(c) мой, Елены Кушнир