Как отнеслись мои родные в Чечне к тому, что я православная, и были ли у нас на этой почве проблемы.
Этот вопрос меня волновал с того момента, как я немного успокоилась после первого разговора с братом и мачехой (вот не знаю, каким словом заменить это "мачеха", не нравится оно мне, а что поделать, не знаю).
Когда я смогла более или менее нормально спать, осознала, что смогу поехать в Грозный, и меня там не посадят в зиндан, чтобы получить выкуп (а вдруг это коварные террористы прикидываются моими родственниками), то я подумала о том, что вопрос конфессиональной разницы встанет, как ни крути.
Тут надо сделать нелирическое отступление. Обо мне у некоторых людей создается ложное впечатление, что я разумный и независимый и адекватный в суждениях человек. Так вот, это не так. Я очень подвержена влиянию, поэтому теле- и печатная пропаганда на меня очень действует. Поэтому когда читала и смотрела о ненависти чеченцев к русским, насильственном переводе в мусульманство, поголовной причастности к терроризму, то головой я понимала, что это не совсем так, но трусливое подсознание нашептывало всякую фигню.
Сестра Юля пригласила в офис юриста из дружественной фирмы, который оказался чеченцем, да к тому же женатым на русской. Он меня успокоил. Потом появились посты Ильи zyalt , Александра macos , и я угомонилась почти совсем. За безопасность перестала переживать. Но волнение по поводу наших религиозных различий оставались.
Тогда я спросила у сестренки в смс, понимают ли они, что я православная. Она ответила, что да. Тогда я выразила надежду, что это никогда не встанем между нами. Она ответила, что конечно, ведь я ни в чем не виновата. Я улыбнулась, мне это показалось трогательно наивным.
Сначала я думала, что крестик буду подкалывать к одежде изнутри. Потом решила, что одежду с собой возьму только такую, где креста и цепочки не будет видно. Ага, где бы еще взять такую одежду. Я бы, конечно, сменила гардероб, но увы, не располагаю средствами.
А уже сев в поезд решила, что выставлять свою веру напоказ не буду, но и как-то маскироваться - тоже.
В итоге напряжение по этому поводу не возникло ни разу.
Сестренка сказала, показывая на цепочку на моей шее, что я как настоящая чеченка. Я достала крест и пояснила, что почти у каждого у нас висит цепочка, а на ней - крестик.
Когда мы поехали в мечеть, мне дали длинный шарф и балахон. Все смеялись, что я - настоящая арабка))). Сноха постоянно рассказывала мне о красоте своей веры. С сестренкой мы тоже рассказывали друг другу о традициях, обычаях и представлениях христиан и мусульман. С их стороны были уважение, неподдельный интерес, желание донести до меня красоту и истинность своей веры и, конечно, мечта обратить меня для спасения моей души. Но навязчивым или даже просто настойчивым это не было никогда. Всегда наши разговоры носили характер информирования, а не давления.
Был у меня и долгий разговор с братом на эту тему. До 4-х утра сидели, не могли наговориться. Он рассказывал и о своей жизни, и том, какое влияние на него оказал ислам, и самой вере, о Коране. Я очень много спрашивала. Брата интересовало, осознаю ли я ответственность перед небом за свою жизнь земную, и как я ее понимаю.
Видно было, как он волнуется, говоря о вере. Как одухотворяется его лицо, сколько душевных сил стоит ему этот разговор. Не знаю, как передать все то, что мы оба чувствовали. Это было КРАСИВО.
Мы говорили о взглядах на рай и на ад, о других религиях, о том, что я увидела в буддийском Вьетнаме. Рассказала, как думаю, нет, уверена, что Господь настолько милосерден и добр, что если человек заблуждался, но жил по совести, вреда другим не делал, зла не желал, или в какой-то момент осознал свои грехи и раскаялся, то Он все равно умершего простит и примет к Себе. И что я знаю, как мусульмане на это смотрят, и что они не согласятся со мной.
Я высказала брату все, что тревожило меня, о чем писала в начале поста. Рассказала, как мучила меня мысль, что, возможно, отец и братья воевали. Что вдруг мои братья замешаны в каком-то криминале. Как я высказала все эти страхи сестре Юле, и что она мне ответила. А она сказала, что семья, это такое место, куда ты можешь прийти грязным, сраным, пьяным, преступным, и где тебя все равно будут любить. И как меня успокоила эта мысль. И что еще дома я приняла для себя решение, что если вдруг какие-то мои страхи сбудутся, то я не скажу, что мне это нравится. Скажу, как есть, что думаю. Но любить - не перестану. Может быть, даже сильнее буду любить, больше переживать, как за больной палец.
И встретившись, поняла, что люблю очень сильно. Горжусь ими. Радуюсь, что теперь они у меня есть, и никто не сможет их отнять. Как же они мне дороги!
Но надо понимать, что я никогда в Чечню не перееду, и ислам никогда не приму.
На это брат мне ответил, что при всей моей толерантности, веротерпимости и демократичности я отказываюсь даже предположить возможность когда-либо пересмотреть свои взгляды. Что же, точно подметил.
С этого момента мы очень сблизились, скованность между нами прошла. Мы по-настоящему почувствовали себя братом и сестрой, как я чувствовала себя с покойным Андреем, и как чувствую себя с Юлей.
А с сестрой и снохой мне с самого начала было бесконечно легко.
С тех пор и другие родственники и гости видели иногда у меня крестик. Чудесные соседские девочки вытаскивали цепочку, чтобы посмотреть, что на ней, с удивлением и интересом рассматривали и крест, и изображение святой Ларисы. Спрашивали, что это, обсуждали между собой. Но это никого не смущало и не стесняло.
Ну вот, Аня, я и написала, как обещала. Если что упустила - спрашивай))).
Когда я смогла более или менее нормально спать, осознала, что смогу поехать в Грозный, и меня там не посадят в зиндан, чтобы получить выкуп (а вдруг это коварные террористы прикидываются моими родственниками), то я подумала о том, что вопрос конфессиональной разницы встанет, как ни крути.
Тут надо сделать нелирическое отступление. Обо мне у некоторых людей создается ложное впечатление, что я разумный и независимый и адекватный в суждениях человек. Так вот, это не так. Я очень подвержена влиянию, поэтому теле- и печатная пропаганда на меня очень действует. Поэтому когда читала и смотрела о ненависти чеченцев к русским, насильственном переводе в мусульманство, поголовной причастности к терроризму, то головой я понимала, что это не совсем так, но трусливое подсознание нашептывало всякую фигню.
Сестра Юля пригласила в офис юриста из дружественной фирмы, который оказался чеченцем, да к тому же женатым на русской. Он меня успокоил. Потом появились посты Ильи zyalt , Александра macos , и я угомонилась почти совсем. За безопасность перестала переживать. Но волнение по поводу наших религиозных различий оставались.
Тогда я спросила у сестренки в смс, понимают ли они, что я православная. Она ответила, что да. Тогда я выразила надежду, что это никогда не встанем между нами. Она ответила, что конечно, ведь я ни в чем не виновата. Я улыбнулась, мне это показалось трогательно наивным.
Сначала я думала, что крестик буду подкалывать к одежде изнутри. Потом решила, что одежду с собой возьму только такую, где креста и цепочки не будет видно. Ага, где бы еще взять такую одежду. Я бы, конечно, сменила гардероб, но увы, не располагаю средствами.
А уже сев в поезд решила, что выставлять свою веру напоказ не буду, но и как-то маскироваться - тоже.
В итоге напряжение по этому поводу не возникло ни разу.
Сестренка сказала, показывая на цепочку на моей шее, что я как настоящая чеченка. Я достала крест и пояснила, что почти у каждого у нас висит цепочка, а на ней - крестик.
Когда мы поехали в мечеть, мне дали длинный шарф и балахон. Все смеялись, что я - настоящая арабка))). Сноха постоянно рассказывала мне о красоте своей веры. С сестренкой мы тоже рассказывали друг другу о традициях, обычаях и представлениях христиан и мусульман. С их стороны были уважение, неподдельный интерес, желание донести до меня красоту и истинность своей веры и, конечно, мечта обратить меня для спасения моей души. Но навязчивым или даже просто настойчивым это не было никогда. Всегда наши разговоры носили характер информирования, а не давления.
Был у меня и долгий разговор с братом на эту тему. До 4-х утра сидели, не могли наговориться. Он рассказывал и о своей жизни, и том, какое влияние на него оказал ислам, и самой вере, о Коране. Я очень много спрашивала. Брата интересовало, осознаю ли я ответственность перед небом за свою жизнь земную, и как я ее понимаю.
Видно было, как он волнуется, говоря о вере. Как одухотворяется его лицо, сколько душевных сил стоит ему этот разговор. Не знаю, как передать все то, что мы оба чувствовали. Это было КРАСИВО.
Мы говорили о взглядах на рай и на ад, о других религиях, о том, что я увидела в буддийском Вьетнаме. Рассказала, как думаю, нет, уверена, что Господь настолько милосерден и добр, что если человек заблуждался, но жил по совести, вреда другим не делал, зла не желал, или в какой-то момент осознал свои грехи и раскаялся, то Он все равно умершего простит и примет к Себе. И что я знаю, как мусульмане на это смотрят, и что они не согласятся со мной.
Я высказала брату все, что тревожило меня, о чем писала в начале поста. Рассказала, как мучила меня мысль, что, возможно, отец и братья воевали. Что вдруг мои братья замешаны в каком-то криминале. Как я высказала все эти страхи сестре Юле, и что она мне ответила. А она сказала, что семья, это такое место, куда ты можешь прийти грязным, сраным, пьяным, преступным, и где тебя все равно будут любить. И как меня успокоила эта мысль. И что еще дома я приняла для себя решение, что если вдруг какие-то мои страхи сбудутся, то я не скажу, что мне это нравится. Скажу, как есть, что думаю. Но любить - не перестану. Может быть, даже сильнее буду любить, больше переживать, как за больной палец.
И встретившись, поняла, что люблю очень сильно. Горжусь ими. Радуюсь, что теперь они у меня есть, и никто не сможет их отнять. Как же они мне дороги!
Но надо понимать, что я никогда в Чечню не перееду, и ислам никогда не приму.
На это брат мне ответил, что при всей моей толерантности, веротерпимости и демократичности я отказываюсь даже предположить возможность когда-либо пересмотреть свои взгляды. Что же, точно подметил.
С этого момента мы очень сблизились, скованность между нами прошла. Мы по-настоящему почувствовали себя братом и сестрой, как я чувствовала себя с покойным Андреем, и как чувствую себя с Юлей.
А с сестрой и снохой мне с самого начала было бесконечно легко.
С тех пор и другие родственники и гости видели иногда у меня крестик. Чудесные соседские девочки вытаскивали цепочку, чтобы посмотреть, что на ней, с удивлением и интересом рассматривали и крест, и изображение святой Ларисы. Спрашивали, что это, обсуждали между собой. Но это никого не смущало и не стесняло.
Ну вот, Аня, я и написала, как обещала. Если что упустила - спрашивай))).