узок путь
возможно, именно выбранность внутреннего пути делает человека красивым.
даже не столь важно что за путь он выбрал, и куда тот ведет
красота - признак совершенства, то есть того, что совершилось, состоялось.
и это состоявшееся - ничто иное как выбор и отказ от всего остального, лежащего вне выбранного.
эти аскеза и принадлежность облагораживают облик, омывают, обряжают, причащают древнему знанию, накопленному всеми, выбравшими этот путь до тебя.
кстати, возможно именно в этом обаяние злодеев - в приверженности пути, отделившем от мира, в концентрации всех возможных выборов в одном узком русле избранного кодекса.
ну и не злодеев тоже.
узость внутреннего пути не означает узость мышления, нет.
но означает плотность фильтра, отсеивающего хрень от существенного, и время затраченное на отсев.
… и как невнятны и непрорисованы черты тех, кто не делал своего выбора - все они слеплены в миллионоглазый ком, бормочут ли злобное, лопочут ли благообразное, выкрикивают ли гневное...
даже не столь важно что за путь он выбрал, и куда тот ведет
красота - признак совершенства, то есть того, что совершилось, состоялось.
и это состоявшееся - ничто иное как выбор и отказ от всего остального, лежащего вне выбранного.
эти аскеза и принадлежность облагораживают облик, омывают, обряжают, причащают древнему знанию, накопленному всеми, выбравшими этот путь до тебя.
кстати, возможно именно в этом обаяние злодеев - в приверженности пути, отделившем от мира, в концентрации всех возможных выборов в одном узком русле избранного кодекса.
ну и не злодеев тоже.
узость внутреннего пути не означает узость мышления, нет.
но означает плотность фильтра, отсеивающего хрень от существенного, и время затраченное на отсев.
… и как невнятны и непрорисованы черты тех, кто не делал своего выбора - все они слеплены в миллионоглазый ком, бормочут ли злобное, лопочут ли благообразное, выкрикивают ли гневное...