"НАЧАЛО": СТИЛИ ИЗВЛЕКАТЕЛЕЙ СНОВ. ХУДОЖНИК ПО КОСТЮМАМ ДЖЕФФРИ КЕРЛАНД
Что наша жизнь: сон или явь? И как понять - спишь ты или уже проснулся?
Вот и Кристофер Нолан озадачил нас этим вопросом, смешав в своем фильме сны и пробуждения в такой коктейль, что непонятное становится понятным, а вполне разумное неразумным.
Но для меня, как всегда, ключиком к расшифровке фильма служат костюмы.
Художник по костюмамJeffrey Kurland удивил меня еще в своей работе над фильмом «11 друзей Оушена».
Джеффри Керланд
Придумать и воплотить образы одиннадцати мужчин, чтобы у каждого ясно читался собственный, неповторимый стиль, это, скажу я вам, очень не просто.
кадр из фильма "Одиннадцать друзей Оушена"
Джеффри же справился с этим просто блестяще!
Эскиз костюма Б. Питта и кадр из фильма
В фильме «Начало» перед ним стояла задача сложнее - не только продумать до мелочей образ каждого персонажа, но и поместить их в разные обстоятельства СНА. И их развитие «по костюму» происходит именно во сне, где есть свои ограничения по цвету и фактуре. Все костюмы, сорочки, куртки были сшиты на заказ. Была даже изготовлена на заказ обувь некоторых персонажей. «Все костюмы и ткани для «Начала» были отобраны очень аккуратно - текстуры, рисунки и цвет. У каждого персонажа была своя палитра цветов и стиль, символизирующий качества характера», - рассказывал Керланд.
Кадр из фильма "Начало"
Сначала поговорим об образах персонажей.
Главный герой - Доминик Кобб (Леонардо Ди Каприо ) - извлекатель. Человек, специализирующийся на охране подсознания, умеющий внедрять свою идею в чужие головы.
У Ди Каприо выдержанная цветовая гамма, это простые «земные» краски: много синего (под цвет глаз), немного серого и коричневого. Мы видим Кобба переживающего глубокую личную драму - он винит себя в смерти горячо любимой жены. Человек в таком состоянии вряд ли будет думать о красивой, изящной одежде, поскольку поглощен собственными проблемами (что нам постоянно и демонстрируют - помещая Мэл в его подсознание и рассказывая о его невозможности вернуться к детям). Его одежда проста, удобна и без претензий. Ткани мягкие, не мешающие движению, свободный, удобный крой. При этом присутствует дробность всего костюма по цвету: куртка зеленая, футболка - коричневая, брюки - синие. Небрежно, непродуманно, случайно. Ему не до того, он погружен в себя.
Во флэшбеках его жизни с женой мы видим в его гардеробе присутствие светлых тонов, что и понятно, поскольку то был счастливый период жизни. Но после ее смерти, светлые краски навсегда уходят из гаммы его одежды, оставляя место вялым, ненасыщенным, грустным тонам.
Артур (Джозеф Гордон-Левитт) отвечает за детали операции. Смотреть на него было одно удовольствие.
Всегда сдержан, собран, деловит. Гордон-Левитт утверждает: «Артур очень организованный, он должен быть уверен, что все на своих местах. Как я себе это представляю, Кобб - актер, а Артур - продюсер». Имс, другой персонаж этого фильма и явная противоположность Артура, упрекает последнего в полном отсутствии фантазии. По стилю одежды Артур - современный денди, сошедший со страниц «GQ»: безупречные, сшитые по последней моде костюмы - тройки, галстуки, сорочки в английском стиле, ботинки «Оксфорд».
Детали его гардероба при каждом появлении героя Гордона-Левитта образуют красивые, утонченные ансамбли, демонстрируя безупречный вкус и прекрасный интеллект. В гамме его преобладают коричневые тона и оттенки (тоже - под цвет глаз).
Костюм Артура с выставки, посвященный премьере фильма.
Имс (Том Харди)- имитатор, профессиональный вор. Член команды Кобба, может воссоздать образ любого человека.
Том Харди говорит о своем персонаже: «В мире снов Имс может создать образ любого человека, то есть он фактически «выковывает» личность, как кузнец, в ее физическом воплощении и может убедить любого, что он - именно тот, кто необходим команде для этого дела». Имс - хамелеон, поэтому его сорочки сшиты из сложных по фактуре тканей «шан-жан», в этих тканях всегда сложно выделить какой-то один цвет. К тому же они еще и имеют немного бликующую фактуру, напоминая кожу рептилий.
Независимый, изменчивый, развязный - это подчеркивается его одеждой. Независимость - винтажным гардеробом, где ярче всего читается стиль американских 1950-х.
Мужская мода 50-х, винтажная рубашка и ботинки 50-х гг.
Развязность - широкие пиджаки из рыхлых по фактуре тканей, широкие сорочки с мягкими отложными воротниками, свободные штаны. А его гамма построена на контрастных, крикливых сочетаниях - желтовато-невразумительного цвета пиджак с розоватой сорочкой, двухцветные ботинки и красные носки.
Весь его вид говорит о самоуверенном характере, ну и о дурном вкусе, конечно. Плюс, это играет на руку его противостоянию с Артуром. Они не просто разные, они полные, абсолютные противоположности.
Юсуф (Дилип Рао) - химик. Создаёт специальные наркотики, помогающие членам команды попасть в мир сновидений. Тоже все очень просто и понятно - восточный стиль, арабские длинные рубашки, жилет.
Все достаточно небрежное, неаккуратное. По характеру - это погруженный в свою работу ученый, которому нет дела до всего остального.
Теперь о девушках. Ариадна (Эллен Пейдж ) - архитектор. Выпускник архитектурного колледжа, занимается построением мира сновидений. Названа в честь героини древнегреческого мифа Ариадны, которая помогла Тесею покинуть Лабиринт Минотавра.
Ариадна натура творческая, яркая, но она еще студентка. Поэтому ее гардероб - современные, мобильные вещи, в гамме присутствует яркие цвета, которые, по мере ее погружения в сны, уменьшаются по пятну. К тому же она имеет характерную, стильную деталь - платок на шее.
Мэл (Марион Котияр) - покойная жена Кобба, преследующая его в мире снов. В первый раз Мэл появляется в фильме в накидке со стоячим воротником, как у злой ведьмы.
«Когда мы впервые показали Мэл, мы хотели заинтриговать зрителей, привнеся тайну. По ходу фильма, мы видим, что Мэл - роковая женщина, мать, жена, архитектор и эмоциональный центр мира Кобба.
Все эти объединенные черты характера стали основой для создания ее стиля и цветовой гаммы», - рассказывал художник по костюмам. Похожая в снах Кобба на гламурных голливудских див 30-х или 50-х, она словно сошла с картинки журнала про светскую жизнь. Такие женщины не ходят по улицам, не делают покупок в магазине, не лечат зубы, не стоят у плиты. Они только могут быть визуализированным желанием.
Платья ее имеют статичность подчеркнуто агрессивно - сексуальных форм. «Слишком - безупречная, слишком - идеальная, ты - не Мэл», - говорит Кобб про Образ жены.
Даже плащ в сцене на мосту напоминает плащи персонажей фильмов-нуар.
И совсем другую мы видим Мэл в воспоминаниях Кобба. Здесь она не роковая красотка, а любящая жена и мать. Вещи ее уютные по фактурам и фасонам. В общем-то, это та же одежда, что носим мы с вами - топы, жакеты, юбки, брюки, кофты.
В воспоминаниях она обыкновенная, земная женщина. В ее нарядах присутствует и цвет - красный, зеленый, фиолетовый и живая дробность.
Теперь о том, как меняются костюмы в снах наших героев. Но не могу тут говорить только о костюмах, вырвав их из окружающего их дизайна. Ведь костюмы и декорации здесь работают как единое целое. Об этом говорит и Керланд: «Дизайн костюмов во многом отражает движение сюжета, помогая развитию персонажей. Вернее, развитие персонажей - это основа для дизайна костюмов. Персонажи двигают сюжет, а актеры, режиссер и дизайнер по костюмам помогают создать эмоциональный тон фильма посредством его визуального воплощения. Иными словами, стиль и цвет помогают следить за сюжетом, помогая зрителю понять, когда и где находится персонаж".
Кобб и его команда - прекрасные имитаторы. Соответственно, каждый сон, который они воссоздают для своих «жертв» тонко и четко стилизован под конкретного человека.
Первый сон в этом фильме - о Японии. Действие происходит в очень красивом интерьере. Гай Хендрикс Дайас отмечает: «Для стен столовой мы использовали растительные и животные мотивы - хвойные деревья и ястребов; источником вдохновения послужил замок Ниджо, построенный в 1603 году. Но при создании площадки никто не задавался целью исторической реконструкции; в ней заметны и другие типы японской архитектуры, а также веяния западной цивилизации. Получилось слияние различных стилей, создатели фильма старались дать скорее общее представление о японской культуре, а не отображать что-то конкретное». Так же одет и персонаж - японец, не в классическое кимоно, но и не в современный костюм.
Художник по костюмам рассказывал в своем интервью: «Я изучал традиционную японскую одежду очень подробно, зная, что мне надо внести этот элемент в одежду персонажа Кена в самой первой сцене, происходящей в загадочном месте, которое нельзя опознать - это было идеальной декорацией для представления зрителям очень важной реальности фильма - реальности сна. Поскольку персонаж - высокопоставленный японский бизнесмен в этой реальности, я хотел показать, что он уважает старину, но все-таки сам мыслит весьма прогрессивно». Остальные персонажи одеты торжественно, всем своим видом выказывая, в японских традициях, уважение к хозяину дома, а поскольку Кобб выдает себя за специалиста, способного охранять чужие тайны в снах, то и одет он как охранник - черный костюм, белая сорочка, черный галстук. Также он будет одет и во второй раз, когда будет выдавать себя за шефа охраны Фишера.
Вообще, один из часто задаваемых в жизни вопросов: «Видите ли вы цветные сны?». Действительно, мы редко запоминаем цвет в наших снах. Не то, чтобы они черно - белые, но и нет ощущения цвета, за редким исключением: «помню, на мне было голубое платье», при этом мы, скорее, помним не цвет, а понимание цвета: «Я не видела, а я знала - оно голубое». Видимо, поэтому все костюмы героев, погруженных в сон, не яркие, нейтральные по цвету. Нет никаких ярких пятен, серые, бежевые, пыльные тона. Например, когда после «японского сна» мы попадаем в сон Нэша, старого архитектора Кобба, то видим всех одетыми в бежево - серые, очень светлые костюмы.
Когда попадаем в сон Артура, где воспроизводится мир «жертвы» Фишера - то мы видим всех персонажей одетыми в разные оттенки серого цвета с небольшими вкраплениями черного.
Этот сон интересен еще своим стилем. Мир Фишера - мир бизнеса - жесткий, современный, графичный. Это проявляется и в дизайне помещений и в одежде окружающих его людей. Даже женские костюмы и платья имеют графический декор - будь то платье лже-блондинки или костюм Ариадны.
«Я не хотел датировать фильм, поэтому попытался создать масштабный мир бизнеса и интригу с некими метафорическими архитектурными аллюзиями. Да я старался опередить время, не впадая при этом в футуризм. Это позволило мне путешествовать из реального мира в сон и обратно, сохраняя некую стилизацию, которая отражала бы описанные в сценарии ситуации», - рассказывал Джеффри Керланд. Для этого сна художнику по костюмам пришлось решить задачу, как сделать так, чтобы зритель поверил, что все персонажи находятся в зоне гравитации.
Керланд отмечает: «Одежда в этих сценах не должна висеть, ведь в условиях нулевой гравитации она парит. Нам пришлось приделать к вещам тонкую проволоку, чтобы быть уверенными, что они будут держать форму, а также закрепить галстуки, чтобы они не болтались туда-сюда». Так же «Он добавил такие детали, как торчащие шнурки, которые не висели бы в этих сценах, выдавая наличие гравитации». Бесконечно меняющиеся плоскости пол - стены - потолок сначала появились в виде намека в «учебном» сне Артура. В нем присутствовала лестница, заимствованная из графической работы «Относительность» нидерландского художника М. Эшера, известного своими «мозаичным разбиением плоскости».
Кстати, в «учебных» снах Кобба и Артура костюмы сохраняют свою яркую гамму. Это понятный визуальных ход режиссера - мы вместе с Ариадной не должны понимать, что уже находимся в сне. Эти рамки «сон - явь» здесь сознательно разрушены. Во сне Имса, который Ариадна называет «уровень - больница», на самом деле мы видим заснеженную гору с бетонным сооружением наверху. Но все вокруг визуально стерильно белое и холодное, как больничный кафель. Одеты все, соответственно, тоже в белое. Кстати, этот ход присущ снам - знать, что ты находишься в больнице, а между тем, видеть военный объект и горы.
Сны самого Кобба, в которые попадает Ариадна, не такие тусклые, как сны совместные. Они наполнены болью (заброшенный остров), любовью (Париж), воспоминаниями (дом и дети). В них много хаоса и внутреннего саморазрушения, потому осыпаются небоскребы вокруг. «Лимбо Сити когда-то был модернистским идеальным городом, но позже начал разваливаться, исчезая в море подсознания Кобба», - объясняет Пол Франклин , vfx супервайзер фильма. «Крис хотел, чтобы они по своему поведению больше походили на ледяные утесы айсбергов». Айсберг - это очень сильный образный визуальный ход: холод, смерть, фатальная неизбежность...
Мэл - проекция, тень умершей жены, поэтому в этих снах всегда появляется в платьях мрачных тонов, цвет которых практически неразличим. Это оттенки синего, лилового, коричневого цветов. Но очень темные, почти черные, как и тень, которую отбрасывает человек…
И последнее.
Никого не оставили равнодушными дети Кобба в этом фильме. Много споров вокруг их возраста и одежды - создается ощущение, что в финальной сцене дети выросли, но одеты также. «Костюмы детей отличаются в финале, посмотрите еще раз», - говорит художник по костюмам. На мой взгляд, неспроста яркий розовый цвет у сарафана дочери - это та красная нить, которая пульсирующей болью Кобба проходит через весь фильм.
То, что в конце дети выглядят старше (девочка уж точно), но одеты они по стилю и цвету похожие костюмы может говорить о многом, а может ни о чем, иначе Нолан не был бы Ноланом.
Интересные ссылки (весь материал на русском языке):
Интервью с художником по костюмам здесь
визуальные эффекты "Начала" здесь
операторская работа в фильме здесь
Вот и Кристофер Нолан озадачил нас этим вопросом, смешав в своем фильме сны и пробуждения в такой коктейль, что непонятное становится понятным, а вполне разумное неразумным.
Но для меня, как всегда, ключиком к расшифровке фильма служат костюмы.
Художник по костюмамJeffrey Kurland удивил меня еще в своей работе над фильмом «11 друзей Оушена».
Джеффри Керланд
Придумать и воплотить образы одиннадцати мужчин, чтобы у каждого ясно читался собственный, неповторимый стиль, это, скажу я вам, очень не просто.
кадр из фильма "Одиннадцать друзей Оушена"
Джеффри же справился с этим просто блестяще!
Эскиз костюма Б. Питта и кадр из фильма
В фильме «Начало» перед ним стояла задача сложнее - не только продумать до мелочей образ каждого персонажа, но и поместить их в разные обстоятельства СНА. И их развитие «по костюму» происходит именно во сне, где есть свои ограничения по цвету и фактуре. Все костюмы, сорочки, куртки были сшиты на заказ. Была даже изготовлена на заказ обувь некоторых персонажей. «Все костюмы и ткани для «Начала» были отобраны очень аккуратно - текстуры, рисунки и цвет. У каждого персонажа была своя палитра цветов и стиль, символизирующий качества характера», - рассказывал Керланд.
Кадр из фильма "Начало"
Сначала поговорим об образах персонажей.
Главный герой - Доминик Кобб (Леонардо Ди Каприо ) - извлекатель. Человек, специализирующийся на охране подсознания, умеющий внедрять свою идею в чужие головы.
У Ди Каприо выдержанная цветовая гамма, это простые «земные» краски: много синего (под цвет глаз), немного серого и коричневого. Мы видим Кобба переживающего глубокую личную драму - он винит себя в смерти горячо любимой жены. Человек в таком состоянии вряд ли будет думать о красивой, изящной одежде, поскольку поглощен собственными проблемами (что нам постоянно и демонстрируют - помещая Мэл в его подсознание и рассказывая о его невозможности вернуться к детям). Его одежда проста, удобна и без претензий. Ткани мягкие, не мешающие движению, свободный, удобный крой. При этом присутствует дробность всего костюма по цвету: куртка зеленая, футболка - коричневая, брюки - синие. Небрежно, непродуманно, случайно. Ему не до того, он погружен в себя.
Во флэшбеках его жизни с женой мы видим в его гардеробе присутствие светлых тонов, что и понятно, поскольку то был счастливый период жизни. Но после ее смерти, светлые краски навсегда уходят из гаммы его одежды, оставляя место вялым, ненасыщенным, грустным тонам.
Артур (Джозеф Гордон-Левитт) отвечает за детали операции. Смотреть на него было одно удовольствие.
Всегда сдержан, собран, деловит. Гордон-Левитт утверждает: «Артур очень организованный, он должен быть уверен, что все на своих местах. Как я себе это представляю, Кобб - актер, а Артур - продюсер». Имс, другой персонаж этого фильма и явная противоположность Артура, упрекает последнего в полном отсутствии фантазии. По стилю одежды Артур - современный денди, сошедший со страниц «GQ»: безупречные, сшитые по последней моде костюмы - тройки, галстуки, сорочки в английском стиле, ботинки «Оксфорд».
Детали его гардероба при каждом появлении героя Гордона-Левитта образуют красивые, утонченные ансамбли, демонстрируя безупречный вкус и прекрасный интеллект. В гамме его преобладают коричневые тона и оттенки (тоже - под цвет глаз).
Костюм Артура с выставки, посвященный премьере фильма.
Имс (Том Харди)- имитатор, профессиональный вор. Член команды Кобба, может воссоздать образ любого человека.
Том Харди говорит о своем персонаже: «В мире снов Имс может создать образ любого человека, то есть он фактически «выковывает» личность, как кузнец, в ее физическом воплощении и может убедить любого, что он - именно тот, кто необходим команде для этого дела». Имс - хамелеон, поэтому его сорочки сшиты из сложных по фактуре тканей «шан-жан», в этих тканях всегда сложно выделить какой-то один цвет. К тому же они еще и имеют немного бликующую фактуру, напоминая кожу рептилий.
Независимый, изменчивый, развязный - это подчеркивается его одеждой. Независимость - винтажным гардеробом, где ярче всего читается стиль американских 1950-х.
Мужская мода 50-х, винтажная рубашка и ботинки 50-х гг.
Развязность - широкие пиджаки из рыхлых по фактуре тканей, широкие сорочки с мягкими отложными воротниками, свободные штаны. А его гамма построена на контрастных, крикливых сочетаниях - желтовато-невразумительного цвета пиджак с розоватой сорочкой, двухцветные ботинки и красные носки.
Весь его вид говорит о самоуверенном характере, ну и о дурном вкусе, конечно. Плюс, это играет на руку его противостоянию с Артуром. Они не просто разные, они полные, абсолютные противоположности.
Юсуф (Дилип Рао) - химик. Создаёт специальные наркотики, помогающие членам команды попасть в мир сновидений. Тоже все очень просто и понятно - восточный стиль, арабские длинные рубашки, жилет.
Все достаточно небрежное, неаккуратное. По характеру - это погруженный в свою работу ученый, которому нет дела до всего остального.
Теперь о девушках. Ариадна (Эллен Пейдж ) - архитектор. Выпускник архитектурного колледжа, занимается построением мира сновидений. Названа в честь героини древнегреческого мифа Ариадны, которая помогла Тесею покинуть Лабиринт Минотавра.
Ариадна натура творческая, яркая, но она еще студентка. Поэтому ее гардероб - современные, мобильные вещи, в гамме присутствует яркие цвета, которые, по мере ее погружения в сны, уменьшаются по пятну. К тому же она имеет характерную, стильную деталь - платок на шее.
Мэл (Марион Котияр) - покойная жена Кобба, преследующая его в мире снов. В первый раз Мэл появляется в фильме в накидке со стоячим воротником, как у злой ведьмы.
«Когда мы впервые показали Мэл, мы хотели заинтриговать зрителей, привнеся тайну. По ходу фильма, мы видим, что Мэл - роковая женщина, мать, жена, архитектор и эмоциональный центр мира Кобба.
Все эти объединенные черты характера стали основой для создания ее стиля и цветовой гаммы», - рассказывал художник по костюмам. Похожая в снах Кобба на гламурных голливудских див 30-х или 50-х, она словно сошла с картинки журнала про светскую жизнь. Такие женщины не ходят по улицам, не делают покупок в магазине, не лечат зубы, не стоят у плиты. Они только могут быть визуализированным желанием.
Платья ее имеют статичность подчеркнуто агрессивно - сексуальных форм. «Слишком - безупречная, слишком - идеальная, ты - не Мэл», - говорит Кобб про Образ жены.
Даже плащ в сцене на мосту напоминает плащи персонажей фильмов-нуар.
И совсем другую мы видим Мэл в воспоминаниях Кобба. Здесь она не роковая красотка, а любящая жена и мать. Вещи ее уютные по фактурам и фасонам. В общем-то, это та же одежда, что носим мы с вами - топы, жакеты, юбки, брюки, кофты.
В воспоминаниях она обыкновенная, земная женщина. В ее нарядах присутствует и цвет - красный, зеленый, фиолетовый и живая дробность.
Теперь о том, как меняются костюмы в снах наших героев. Но не могу тут говорить только о костюмах, вырвав их из окружающего их дизайна. Ведь костюмы и декорации здесь работают как единое целое. Об этом говорит и Керланд: «Дизайн костюмов во многом отражает движение сюжета, помогая развитию персонажей. Вернее, развитие персонажей - это основа для дизайна костюмов. Персонажи двигают сюжет, а актеры, режиссер и дизайнер по костюмам помогают создать эмоциональный тон фильма посредством его визуального воплощения. Иными словами, стиль и цвет помогают следить за сюжетом, помогая зрителю понять, когда и где находится персонаж".
Кобб и его команда - прекрасные имитаторы. Соответственно, каждый сон, который они воссоздают для своих «жертв» тонко и четко стилизован под конкретного человека.
Первый сон в этом фильме - о Японии. Действие происходит в очень красивом интерьере. Гай Хендрикс Дайас отмечает: «Для стен столовой мы использовали растительные и животные мотивы - хвойные деревья и ястребов; источником вдохновения послужил замок Ниджо, построенный в 1603 году. Но при создании площадки никто не задавался целью исторической реконструкции; в ней заметны и другие типы японской архитектуры, а также веяния западной цивилизации. Получилось слияние различных стилей, создатели фильма старались дать скорее общее представление о японской культуре, а не отображать что-то конкретное». Так же одет и персонаж - японец, не в классическое кимоно, но и не в современный костюм.
Художник по костюмам рассказывал в своем интервью: «Я изучал традиционную японскую одежду очень подробно, зная, что мне надо внести этот элемент в одежду персонажа Кена в самой первой сцене, происходящей в загадочном месте, которое нельзя опознать - это было идеальной декорацией для представления зрителям очень важной реальности фильма - реальности сна. Поскольку персонаж - высокопоставленный японский бизнесмен в этой реальности, я хотел показать, что он уважает старину, но все-таки сам мыслит весьма прогрессивно». Остальные персонажи одеты торжественно, всем своим видом выказывая, в японских традициях, уважение к хозяину дома, а поскольку Кобб выдает себя за специалиста, способного охранять чужие тайны в снах, то и одет он как охранник - черный костюм, белая сорочка, черный галстук. Также он будет одет и во второй раз, когда будет выдавать себя за шефа охраны Фишера.
Вообще, один из часто задаваемых в жизни вопросов: «Видите ли вы цветные сны?». Действительно, мы редко запоминаем цвет в наших снах. Не то, чтобы они черно - белые, но и нет ощущения цвета, за редким исключением: «помню, на мне было голубое платье», при этом мы, скорее, помним не цвет, а понимание цвета: «Я не видела, а я знала - оно голубое». Видимо, поэтому все костюмы героев, погруженных в сон, не яркие, нейтральные по цвету. Нет никаких ярких пятен, серые, бежевые, пыльные тона. Например, когда после «японского сна» мы попадаем в сон Нэша, старого архитектора Кобба, то видим всех одетыми в бежево - серые, очень светлые костюмы.
Когда попадаем в сон Артура, где воспроизводится мир «жертвы» Фишера - то мы видим всех персонажей одетыми в разные оттенки серого цвета с небольшими вкраплениями черного.
Этот сон интересен еще своим стилем. Мир Фишера - мир бизнеса - жесткий, современный, графичный. Это проявляется и в дизайне помещений и в одежде окружающих его людей. Даже женские костюмы и платья имеют графический декор - будь то платье лже-блондинки или костюм Ариадны.
«Я не хотел датировать фильм, поэтому попытался создать масштабный мир бизнеса и интригу с некими метафорическими архитектурными аллюзиями. Да я старался опередить время, не впадая при этом в футуризм. Это позволило мне путешествовать из реального мира в сон и обратно, сохраняя некую стилизацию, которая отражала бы описанные в сценарии ситуации», - рассказывал Джеффри Керланд. Для этого сна художнику по костюмам пришлось решить задачу, как сделать так, чтобы зритель поверил, что все персонажи находятся в зоне гравитации.
Керланд отмечает: «Одежда в этих сценах не должна висеть, ведь в условиях нулевой гравитации она парит. Нам пришлось приделать к вещам тонкую проволоку, чтобы быть уверенными, что они будут держать форму, а также закрепить галстуки, чтобы они не болтались туда-сюда». Так же «Он добавил такие детали, как торчащие шнурки, которые не висели бы в этих сценах, выдавая наличие гравитации». Бесконечно меняющиеся плоскости пол - стены - потолок сначала появились в виде намека в «учебном» сне Артура. В нем присутствовала лестница, заимствованная из графической работы «Относительность» нидерландского художника М. Эшера, известного своими «мозаичным разбиением плоскости».
Кстати, в «учебных» снах Кобба и Артура костюмы сохраняют свою яркую гамму. Это понятный визуальных ход режиссера - мы вместе с Ариадной не должны понимать, что уже находимся в сне. Эти рамки «сон - явь» здесь сознательно разрушены. Во сне Имса, который Ариадна называет «уровень - больница», на самом деле мы видим заснеженную гору с бетонным сооружением наверху. Но все вокруг визуально стерильно белое и холодное, как больничный кафель. Одеты все, соответственно, тоже в белое. Кстати, этот ход присущ снам - знать, что ты находишься в больнице, а между тем, видеть военный объект и горы.
Сны самого Кобба, в которые попадает Ариадна, не такие тусклые, как сны совместные. Они наполнены болью (заброшенный остров), любовью (Париж), воспоминаниями (дом и дети). В них много хаоса и внутреннего саморазрушения, потому осыпаются небоскребы вокруг. «Лимбо Сити когда-то был модернистским идеальным городом, но позже начал разваливаться, исчезая в море подсознания Кобба», - объясняет Пол Франклин , vfx супервайзер фильма. «Крис хотел, чтобы они по своему поведению больше походили на ледяные утесы айсбергов». Айсберг - это очень сильный образный визуальный ход: холод, смерть, фатальная неизбежность...
Мэл - проекция, тень умершей жены, поэтому в этих снах всегда появляется в платьях мрачных тонов, цвет которых практически неразличим. Это оттенки синего, лилового, коричневого цветов. Но очень темные, почти черные, как и тень, которую отбрасывает человек…
И последнее.
Никого не оставили равнодушными дети Кобба в этом фильме. Много споров вокруг их возраста и одежды - создается ощущение, что в финальной сцене дети выросли, но одеты также. «Костюмы детей отличаются в финале, посмотрите еще раз», - говорит художник по костюмам. На мой взгляд, неспроста яркий розовый цвет у сарафана дочери - это та красная нить, которая пульсирующей болью Кобба проходит через весь фильм.
То, что в конце дети выглядят старше (девочка уж точно), но одеты они по стилю и цвету похожие костюмы может говорить о многом, а может ни о чем, иначе Нолан не был бы Ноланом.
Интересные ссылки (весь материал на русском языке):
Интервью с художником по костюмам здесь
визуальные эффекты "Начала" здесь
операторская работа в фильме здесь