Семиотика и жизнь
На улице ужасная стужа. И мне хочется вспомнить какую-нибудь теплую историю.
Так вот, Париж, темно-синий вечер, когда духота постепенно уходит, уступая место легкому ветру и теплому бархатному небу. НН сидела в кафе и читала хорошую книгу на своем плохом французском. По большому счету, она приехала сюда практиковать свой французский, но - как учит нас коммуникативная методика - чтобы заговорить на языке, надо захотеть сказать.
А разговаривать НН не хотелось ни с кем - по ряду причин. Исключение (возможно, вынужденное) составляли официанты, весьма любезные. Особенно в том кафе, где она сидела каждый вечер и, незлобно матерясь, нервно листала маленький словарик. Официанты - красавец-дяденька с арабскими нотками в облике и худенькая девушка - были приветливы, приносили пастис вместе с пузатеньким кувшином с водой и щедро сыпали лед в стакан, улыбались и помогали НН практиковать ее скудные языковые запасы.
Интересная книга, которую читала НН, называлась «Сomment voyager avec un salmon». Кстати, на русский ее еще не перевели, до сих пор держа русскоязычного читателя в неведении о великом искусстве путешествий с лососем. А эссе там очень славные - Эко прекрасен в любой ипостаси. На обложке был изображен забавный стилизованный Эко в сером плаще, из-под которого торчал выразительный рыбий хвост.
Официант принес чашку кофе и решил в очередной раз завязать разговор; в качестве наглядного пособия он применил отложенную на время книгу. Немного напрягшись, он прочитал все, что было на обложке, и заценил картинку. Посмотрел серьезно на НН и менторским тоном сказал, ткнув пальцем в дяденьку на обложке:
- C’est Umberto.
Потом задумался. Явно хотел что-то внушительное добавить: то ли что-то о знакомых тамплиерах, то ли о готовящемся к изданию переводе Баудолино. Взгляд его просветлел. Подняв палец с усердием учителя Беликова, он ткнул в рыбий хвост на картинке, пояснив свои действия:
- C’est un salmon.
Иногда - часто - всегда в моей жизни не хватает порядка. Очень нужен бывает человек, способный без колебаний сказать мне: «Это Умберто. Это лосось».
Приходится разбираться самой.
Так вот, Париж, темно-синий вечер, когда духота постепенно уходит, уступая место легкому ветру и теплому бархатному небу. НН сидела в кафе и читала хорошую книгу на своем плохом французском. По большому счету, она приехала сюда практиковать свой французский, но - как учит нас коммуникативная методика - чтобы заговорить на языке, надо захотеть сказать.
А разговаривать НН не хотелось ни с кем - по ряду причин. Исключение (возможно, вынужденное) составляли официанты, весьма любезные. Особенно в том кафе, где она сидела каждый вечер и, незлобно матерясь, нервно листала маленький словарик. Официанты - красавец-дяденька с арабскими нотками в облике и худенькая девушка - были приветливы, приносили пастис вместе с пузатеньким кувшином с водой и щедро сыпали лед в стакан, улыбались и помогали НН практиковать ее скудные языковые запасы.
Интересная книга, которую читала НН, называлась «Сomment voyager avec un salmon». Кстати, на русский ее еще не перевели, до сих пор держа русскоязычного читателя в неведении о великом искусстве путешествий с лососем. А эссе там очень славные - Эко прекрасен в любой ипостаси. На обложке был изображен забавный стилизованный Эко в сером плаще, из-под которого торчал выразительный рыбий хвост.
Официант принес чашку кофе и решил в очередной раз завязать разговор; в качестве наглядного пособия он применил отложенную на время книгу. Немного напрягшись, он прочитал все, что было на обложке, и заценил картинку. Посмотрел серьезно на НН и менторским тоном сказал, ткнув пальцем в дяденьку на обложке:
- C’est Umberto.
Потом задумался. Явно хотел что-то внушительное добавить: то ли что-то о знакомых тамплиерах, то ли о готовящемся к изданию переводе Баудолино. Взгляд его просветлел. Подняв палец с усердием учителя Беликова, он ткнул в рыбий хвост на картинке, пояснив свои действия:
- C’est un salmon.
Иногда - часто - всегда в моей жизни не хватает порядка. Очень нужен бывает человек, способный без колебаний сказать мне: «Это Умберто. Это лосось».
Приходится разбираться самой.