Свободная среда, выпуск 8.
Предуведомление
Текст, публикуемый ниже, был написан в августе 2004 года и разослан узкому кругу друзей и знакомых из числа российских либертарианцев. Кто-то из них предложил собраться и обсудить его. Что мы и сделали у меня дома в сентябре того же года. (Тогда же обсуждались еще две небольшие записки, но они менее интересны и актуальны, поэтому в их публикации пока что нет необходимости.)
На мой взгляд, главным итогом обсуждения стало то, что нам удалось более явно сформулировать те проблемы, которые активно обсуждаются сейчас в нашем сообществе, и обозначить различные существующие позиции.
Поскольку за последнее время я в силу логики обсуждения был вынужден несколько раз сослаться на доклад, а читали его, наверное, не более десяти человек, то есть необходимость заполнить пробел. Поэтому в данном выпуске «Свободной среды» публикуется этот текст. Но так как это лишь сжатые тезисы, плод импровизации, то они сопровождаются дополнительным комментарием, написанным с учетом нынешних дискуссий. В текст внесена мелкая правка, в основном библиографического характера.
Рассуждение о политической стратегии современного либертарианства
(тезисы)
27.08.2004
(1) Классический либерализм возник в рамках абстрактного суверенного государства современного типа (state) и был изначально «настроен» на деятельность в рамках этого института.
(2) В то же время классический либерализм ставил во главу угла право (этику) как нечто, стоящее над государством-state и долженствующее определять и ограничивать деятельность этого государства. Этот принцип в корне противоречит самой природе абстрактного суверенного государства, основанного на первичности силы и политической целесообразности по отношению к праву и этике.
(3) В этом отношении классический либерализм был в сущности средневековым мировоззрением, но лишенным теологической основы средневековой политики. Как писал один известный историк средневекового права и политики:
Не будет преувеличением сказать, что ни в какую другую эпоху право не играло такой центральной роли в обществе, как в средние века - и это в тот период, когда обеспечение права принудительной санкцией было связано с целым рядом практически непреодолимых препятствий. […] Но […], очевидно, именно благодаря этим трудностям правоприменения правовые нормы должны были постоянно получать новое официальное подтверждение для того, чтобы население было о них осведомлено. […] Одним словом, именно благодаря исторически обусловленным обстоятельствам […] принцип верховенства права был внедрен в человеческое мышление и человеческую деятельность. (Ullman W., Law and Politics in the Middle Ages, p.29)
Именно несоответствие онтологии классического либерализма (модерновой) его этике (средневековой) делало его уязвимым в политической борьбе с антилиберальными общественными движениями.
(4) Итак, сущностные причины исторического поражения классического либерализма заключаются в его внутренней противоречивости и в несоответствии его ценностей реалиям современного абстрактного суверенного государства.
(5) Современное либертарианство не смогло решить этих проблем. С одной стороны, в нем полностью сохраняется свойственное классическому либерализму противоречие между онтологией и этикой. С другой стороны, оно не смогло выработать практической политики, которая не была бы ориентирована на деятельность в рамках все того же государства-state.
(6) Умеренное - минархистское - либертарианство по своей идеологии вполне вписывается в современную политическую систему, и его предложения могут быть реализованы путем прихода к власти демократическим путем (хотя бы теоретически). Естественно, на практике победа этого течения невозможна по тем же причинам, что и в случае классического либерализма.
(7) Более радикальное - анархистское - либертарианство предлагает примерно такой набор альтернатив:
(а) Постепенная легальная или стихийная приватизация всего, что только можно. По существу это означает неявное согласие на существование государства-state неопределенно долго. Очевидно, что этот случай ничем не отличается от случая классического либерализма.
(б) Максимально близкая имитация государством гипотетической политики анархо-капиталистических общин (например, предложения Хоппе по иммиграции). Практическая реализуемость - на том же уровне.
(в) Радикальная децентрализация государства-state. Такая политика, очевидно, может реализовываться только в рамках существующих государственных институтов. То есть, и в этом случае все вышеперечисленные причины политического бессилия остаются в полной силе. :)
(г) Пропаганда идей анархо-капитализма и делегитимизация существующих государственных институтов в надежде на то, что в случае успеха жители страны как-то сами придумают, какие институты нужно будет создавать. Эта позиция, в отличие от всех предыдущих, бескомпромиссна, но, к сожалению, неконструктивна и, следовательно, также обречена на политическое поражение.
(8) Реальная возможность для действительно либертарианской политики возникает в связи с упадком абстрактного суверенного государства-state, который происходит на наших глазах.
(9) Причины упадка главным образом заключаются в том. что государство-state не может справиться с обязательствами, которые само на себя взяло, а именно:
- материальная помощь бедным и слабым (социальное обеспечение);
- предоставление бесплатных или льготных услуг (социальная сфера);
- поддержание правопорядка на собственной территории;
- успешное ведение внешних войн в целях обороны или во славу нации.
(Подробнее см.: Мартин Ван Кревельд, Расцвет и упадок государства, М.: ИРИСЭН, 2006 гл. 6.)
(10) Успешная либертарианская политика может состоять в разработке и практическом создании негосударственных (внегосударственных) институтов, которые могли бы взять на себя выполнение этих функций в условиях упадка государства-state (за исключением, естественно, агрессивных войн).
(11) Имеющая место в России временная социально-политическая стабилизация может быть использована для выработки и пропаганды соответствующих решений. В момент следующего кризиса либертарианское (хотя, м.б., по-другому называющее себя) движение сможет предложить людям практические решения их жизненных проблем.
***
На сем текст 2004 г. заканчивается
Теперь немного поясню свою позицию по поводу онтологии и этики, изложенную довольно конспективно.
Говоря упрощенно, ключевой вопрос, на который должна давать ответ любая правовая философия состоит в следующем: определяется ли право силой или же право ограничивает силу. В конечном счете это вопрос о том, чей авторитет выше - светской или религиозной власти. Новое время отвечает на этот вопрос так: Бога нет (или Он нерелевантен), источником права является человек, то есть на деле - самый сильный (и силовой) из человеческих институтов, т.е., государство. Средневековье же стояло на том, что выше любого человека или человеческой организации стоит Бог, который ограничивает своими нормами человеческие действия, в том числе действия правителей. Причем эти нормы обеспечены санкцией как по отношению к индивидам (если не в земной жизни, то после смерти), и к обществам вместе с их правителями (см. Втор.28).
С этой точки зрения классический либерализм взял онтологические предпосылки Нового времени (Бога нет либо он нерелевантен, а человек превыше всего) и попытался соединить их с требованием, чтобы высшая земная власть была ограничена извне некими нормами или требованиями (которые, разумеется, разными либералами формулировались по-разному). Это относится даже к самым последовательным утилитаристам, которые ставят над государственной властью критерий полезности - не случайно, например, один из самых ярких представителей утилитаризма Джон Остин прямо отождествлял принцип максимизации счастья членов общества с Законом Божьим.
Понятно, что такая позиция является половинчатой. И ясно, что наиболее вероятным направлением эволюции такого рода политической доктрины является увеличение этатизма: онтология тянет за собой этику. Это мы и наблюдали на протяжении XIX-XX века, а естественный результат этого процесса - это либерализм современный: дирижисткий, этатистский, мультикультурный и социально-инженерный.
Современное либертарианство - это попытка противостоять данной тенденции, сохранить классический либерализм и сделать его по возможности более последовательным, чтобы он впредь не эволюционировал в столь неприглядном направлении. Из сказанного ясно, что эта попытка обречена на неудачу, т.к. нельзя сохранить в цельности изначально двойственную позицию.
Временный (причем краткосрочный и неполный) политический успех классического либерализма в некоторых странах в XIX веке и принесенный этим успехом рост благосостояния во многом объясняется, на мой взгляд, тем, что бытование идей либеральной онтологии ограничивалось небольшим числом людей в высших классах. Массы же населения по-прежнему исповедовали христианскую веру. Поэтому либеральная этика легла на плодородную почву (более того, значительная часть этики классического либерализма представляла собой просто переформулированную христианскую этику). Но либерализму постепенно удалось добиться все большего проникновения атеистически-агностического мировоззрения в умы людей. Отказ от Бога постепенно привел к разрушению христианской, следовательно и либеральной этики. (Ярким сигналом успешного завершения этого процесса стал недавний переход нормы частных сбережений в США на отрицательную территорию.) Ну, а распад этой этики распахнул широкие ворота этатизму, дирижизму и прочему такому, против чего вроде бы выступал классический либерализм.
***
Один мой знакомый заметил, что этими тезисами я «свел личные счеты с классическим либерализмом». Наверное это так и есть. Классический либерализм, как и либертарианство для меня - нежизнеспособные доктрины. Свобода требует более надежной защиты.
Предыдущие выпуски «Свободной среды»:
Вып. 1: http://www.libertarium.ru/libertarium/111709
Вып. 2: http://www.libertarium.ru/libertarium/yu_kuz_v2
Вып. 3: http://www.libertarium.ru/libertarium/117038
Вып. 4: http://www.libertarium.ru/libertarium/119656
Вып. 5: http://kuznetsov.livejournal.com/37300.html
Вып. 6: http://kuznetsov.livejournal.com/43821.html
Вып. 7: http://kuznetsov.livejournal.com/45763.html
Текст, публикуемый ниже, был написан в августе 2004 года и разослан узкому кругу друзей и знакомых из числа российских либертарианцев. Кто-то из них предложил собраться и обсудить его. Что мы и сделали у меня дома в сентябре того же года. (Тогда же обсуждались еще две небольшие записки, но они менее интересны и актуальны, поэтому в их публикации пока что нет необходимости.)
На мой взгляд, главным итогом обсуждения стало то, что нам удалось более явно сформулировать те проблемы, которые активно обсуждаются сейчас в нашем сообществе, и обозначить различные существующие позиции.
Поскольку за последнее время я в силу логики обсуждения был вынужден несколько раз сослаться на доклад, а читали его, наверное, не более десяти человек, то есть необходимость заполнить пробел. Поэтому в данном выпуске «Свободной среды» публикуется этот текст. Но так как это лишь сжатые тезисы, плод импровизации, то они сопровождаются дополнительным комментарием, написанным с учетом нынешних дискуссий. В текст внесена мелкая правка, в основном библиографического характера.
Рассуждение о политической стратегии современного либертарианства
(тезисы)
27.08.2004
(1) Классический либерализм возник в рамках абстрактного суверенного государства современного типа (state) и был изначально «настроен» на деятельность в рамках этого института.
(2) В то же время классический либерализм ставил во главу угла право (этику) как нечто, стоящее над государством-state и долженствующее определять и ограничивать деятельность этого государства. Этот принцип в корне противоречит самой природе абстрактного суверенного государства, основанного на первичности силы и политической целесообразности по отношению к праву и этике.
(3) В этом отношении классический либерализм был в сущности средневековым мировоззрением, но лишенным теологической основы средневековой политики. Как писал один известный историк средневекового права и политики:
Не будет преувеличением сказать, что ни в какую другую эпоху право не играло такой центральной роли в обществе, как в средние века - и это в тот период, когда обеспечение права принудительной санкцией было связано с целым рядом практически непреодолимых препятствий. […] Но […], очевидно, именно благодаря этим трудностям правоприменения правовые нормы должны были постоянно получать новое официальное подтверждение для того, чтобы население было о них осведомлено. […] Одним словом, именно благодаря исторически обусловленным обстоятельствам […] принцип верховенства права был внедрен в человеческое мышление и человеческую деятельность. (Ullman W., Law and Politics in the Middle Ages, p.29)
Именно несоответствие онтологии классического либерализма (модерновой) его этике (средневековой) делало его уязвимым в политической борьбе с антилиберальными общественными движениями.
(4) Итак, сущностные причины исторического поражения классического либерализма заключаются в его внутренней противоречивости и в несоответствии его ценностей реалиям современного абстрактного суверенного государства.
(5) Современное либертарианство не смогло решить этих проблем. С одной стороны, в нем полностью сохраняется свойственное классическому либерализму противоречие между онтологией и этикой. С другой стороны, оно не смогло выработать практической политики, которая не была бы ориентирована на деятельность в рамках все того же государства-state.
(6) Умеренное - минархистское - либертарианство по своей идеологии вполне вписывается в современную политическую систему, и его предложения могут быть реализованы путем прихода к власти демократическим путем (хотя бы теоретически). Естественно, на практике победа этого течения невозможна по тем же причинам, что и в случае классического либерализма.
(7) Более радикальное - анархистское - либертарианство предлагает примерно такой набор альтернатив:
(а) Постепенная легальная или стихийная приватизация всего, что только можно. По существу это означает неявное согласие на существование государства-state неопределенно долго. Очевидно, что этот случай ничем не отличается от случая классического либерализма.
(б) Максимально близкая имитация государством гипотетической политики анархо-капиталистических общин (например, предложения Хоппе по иммиграции). Практическая реализуемость - на том же уровне.
(в) Радикальная децентрализация государства-state. Такая политика, очевидно, может реализовываться только в рамках существующих государственных институтов. То есть, и в этом случае все вышеперечисленные причины политического бессилия остаются в полной силе. :)
(г) Пропаганда идей анархо-капитализма и делегитимизация существующих государственных институтов в надежде на то, что в случае успеха жители страны как-то сами придумают, какие институты нужно будет создавать. Эта позиция, в отличие от всех предыдущих, бескомпромиссна, но, к сожалению, неконструктивна и, следовательно, также обречена на политическое поражение.
(8) Реальная возможность для действительно либертарианской политики возникает в связи с упадком абстрактного суверенного государства-state, который происходит на наших глазах.
(9) Причины упадка главным образом заключаются в том. что государство-state не может справиться с обязательствами, которые само на себя взяло, а именно:
- материальная помощь бедным и слабым (социальное обеспечение);
- предоставление бесплатных или льготных услуг (социальная сфера);
- поддержание правопорядка на собственной территории;
- успешное ведение внешних войн в целях обороны или во славу нации.
(Подробнее см.: Мартин Ван Кревельд, Расцвет и упадок государства, М.: ИРИСЭН, 2006 гл. 6.)
(10) Успешная либертарианская политика может состоять в разработке и практическом создании негосударственных (внегосударственных) институтов, которые могли бы взять на себя выполнение этих функций в условиях упадка государства-state (за исключением, естественно, агрессивных войн).
(11) Имеющая место в России временная социально-политическая стабилизация может быть использована для выработки и пропаганды соответствующих решений. В момент следующего кризиса либертарианское (хотя, м.б., по-другому называющее себя) движение сможет предложить людям практические решения их жизненных проблем.
***
На сем текст 2004 г. заканчивается
Теперь немного поясню свою позицию по поводу онтологии и этики, изложенную довольно конспективно.
Говоря упрощенно, ключевой вопрос, на который должна давать ответ любая правовая философия состоит в следующем: определяется ли право силой или же право ограничивает силу. В конечном счете это вопрос о том, чей авторитет выше - светской или религиозной власти. Новое время отвечает на этот вопрос так: Бога нет (или Он нерелевантен), источником права является человек, то есть на деле - самый сильный (и силовой) из человеческих институтов, т.е., государство. Средневековье же стояло на том, что выше любого человека или человеческой организации стоит Бог, который ограничивает своими нормами человеческие действия, в том числе действия правителей. Причем эти нормы обеспечены санкцией как по отношению к индивидам (если не в земной жизни, то после смерти), и к обществам вместе с их правителями (см. Втор.28).
С этой точки зрения классический либерализм взял онтологические предпосылки Нового времени (Бога нет либо он нерелевантен, а человек превыше всего) и попытался соединить их с требованием, чтобы высшая земная власть была ограничена извне некими нормами или требованиями (которые, разумеется, разными либералами формулировались по-разному). Это относится даже к самым последовательным утилитаристам, которые ставят над государственной властью критерий полезности - не случайно, например, один из самых ярких представителей утилитаризма Джон Остин прямо отождествлял принцип максимизации счастья членов общества с Законом Божьим.
Понятно, что такая позиция является половинчатой. И ясно, что наиболее вероятным направлением эволюции такого рода политической доктрины является увеличение этатизма: онтология тянет за собой этику. Это мы и наблюдали на протяжении XIX-XX века, а естественный результат этого процесса - это либерализм современный: дирижисткий, этатистский, мультикультурный и социально-инженерный.
Современное либертарианство - это попытка противостоять данной тенденции, сохранить классический либерализм и сделать его по возможности более последовательным, чтобы он впредь не эволюционировал в столь неприглядном направлении. Из сказанного ясно, что эта попытка обречена на неудачу, т.к. нельзя сохранить в цельности изначально двойственную позицию.
Временный (причем краткосрочный и неполный) политический успех классического либерализма в некоторых странах в XIX веке и принесенный этим успехом рост благосостояния во многом объясняется, на мой взгляд, тем, что бытование идей либеральной онтологии ограничивалось небольшим числом людей в высших классах. Массы же населения по-прежнему исповедовали христианскую веру. Поэтому либеральная этика легла на плодородную почву (более того, значительная часть этики классического либерализма представляла собой просто переформулированную христианскую этику). Но либерализму постепенно удалось добиться все большего проникновения атеистически-агностического мировоззрения в умы людей. Отказ от Бога постепенно привел к разрушению христианской, следовательно и либеральной этики. (Ярким сигналом успешного завершения этого процесса стал недавний переход нормы частных сбережений в США на отрицательную территорию.) Ну, а распад этой этики распахнул широкие ворота этатизму, дирижизму и прочему такому, против чего вроде бы выступал классический либерализм.
***
Один мой знакомый заметил, что этими тезисами я «свел личные счеты с классическим либерализмом». Наверное это так и есть. Классический либерализм, как и либертарианство для меня - нежизнеспособные доктрины. Свобода требует более надежной защиты.
Предыдущие выпуски «Свободной среды»:
Вып. 1: http://www.libertarium.ru/libertarium/111709
Вып. 2: http://www.libertarium.ru/libertarium/yu_kuz_v2
Вып. 3: http://www.libertarium.ru/libertarium/117038
Вып. 4: http://www.libertarium.ru/libertarium/119656
Вып. 5: http://kuznetsov.livejournal.com/37300.html
Вып. 6: http://kuznetsov.livejournal.com/43821.html
Вып. 7: http://kuznetsov.livejournal.com/45763.html