Как будем делать революцию?
Валерий Соловей пригласил к дискуссии о целях и стратегии оппозиции. Прошло уже пять дней, а че-то я никакой дискуссии на просторах рунета не заметил. Некому дискутировать, однако. Ну, давайте, хоть я наброшу на вентилятор. Жирным шрифтом выделены пламенные слова Валерия Дмитриевича. Далее мои комментарии.
За что мы боремся.
От заголовка так и веет запахом паленых покрышек и гулким эхом марширующих колонн. Но, к сожалению, революционный пафос лопается, как мыльный пузырь, стоит только задать уточняющий вопрос: «Кто это - мы?». К сожалению, никаких «мы» не существует. Мы, тысячи, возможно, даже миллионы людей, желающих уничтожить путинизм, есть, но коллективного политического субъекта, и даже квазисубъекта, не существует. Пока по крайней мере. Соответственно, то, что не существует, не осознает себя, не имеет никаких интересов и бороться за них не может.
Валерий Соловей уже не первый месяц говорит о целесообразности создания общегражданской антипутинской коалиции, но он говорит это, как политолог, но НЕ ПОЛИТИК. К сожалению, многие не понимают, в чем разница между политиками и политологами, полагая, что, если солидного вида дядька складно лопочет с экрана про светлое будущее, значит он занимается политикой. Нет, политик от всех остальных людей отличается исключительно одним - он борется за власть.
Реальная политика - это борьба за власть. Там, где нет борьбы за власть - там нет политики. Да, Кремль старательно, даже навязчиво насаждает имитацию политики в формате сольвьевских ток-шоу в зомбоящике, куда приглашают специально обученных людей, имитирующих политиков - старикашку Зю, старикашку Жирика, криптогомика Милонова и саботирующего курс лечения Женьку Федорова. Весь этот паноптикум, безумно выпучив зенки и брызжа слюной, уже который год перетирает «чо там у хохлов» и сладострастно предрекает кирдык Америке, загибающейся под гнетом внешнего долга. Но это такая же унылая имитация общественной дискуссии, как и выборы по-путински, имитирующие демократию.
Нет никакой политики ни в противостоянии на Шиесе, ни в хипстерских московских прогулках по субботам, ни даже в выборах любого уровня до тех пор, пока не СТАВИТСЯ ВОПРОС О ВЛАСТИ в каком-либо контексте. Вопрос о власти способен поставить в повестку дня только коллективный политический субъект. Не столь важно, в какой форме он существует - будь это аморфные сотни майдана, федерация партизанских отрядов (СФНО в Никарагуа в период сомосовской диктатуры), террористическая сеть (Сирия, Афганистан, Йемен) партийная коалиция, социальное движение, религиозная община или национально-племенное объединение. В период заката СССР таковых революционных субъектов появилось громадное количество - это и всевозможные массовые, но не очень внятные народные фронты, сепаратистские движения, в том числе обладающие боевыми формированиями (чего стоит один только литовский Саюдис!), квазипартии, профсоюзы, общественные союзы и комитеты. Важную роль играли депутатские группы и платформы на съездах народных депутатов СССР и республик. Внутри КПСС существовала демократическая платформа, противостоящая ортодоксам - объединение, провозгласившее политические цели и добивавшееся их реализации.
Появившись на пустом месте, в течении считанных месяцев они обретали членскую базу в сотни тысяч человек. Это были именно политические субъекты, выдвигающие политические требования, а взявшиеся буквально из ниоткуда лидеры принялись яростно бороться за власть. Например, ЛДПР (изначально она называлась ЛДПСС) в формате инициативной группы появилась в декабре 1989 г, в марте следующего года уже состоялся первый общесоюзный съезд, в апреле 1991 г. партия стала первой официально зарегистрированной оппозиционной политической партией Советского Союза (второй была ДПР, просуществовавшая до 2008 г.), а уже через два месяца Вольфыч претендовал на пост президента РСФСР и занял третье место на выборах.
Ничего даже близко похожего на ту ситуацию мы сегодня не наблюдаем. Формально партий, партиек, сект и всяческих коалиций - сотни. Но ни одного политического субъекта нет, потому что ни одно из объединений не выдвигает политических требований и не пытается бороться за власть. Для тех, кто живет в рамках банальных представлений о власти, сообщаю: в условиях авторитарной диктатуры драчка за мандаты на любых «выборах» не имеет к вопросу о власти никакого отношения, это тендер на место ПРИ ВЛАСТИ у сытного корытца, но не более того. Претендовать на власть - это значит уничтожать монополию путинского режима. Авторитарная модель управления не подразумевает разделения власти с кем бы то ни было. За всю историю человечества не припоминаю ни единого случая, чтобы диктаторский режим, когда дела у него идут плохо, создал или согласился бы под давлением создать коалиционное правительство с оппозицией, дабы разделить ответственность за судьбу родины. Точнее, попытки создать такие правительства, конечно, предпринимались, но, по сути, это была лишь мягкая форма капитуляции диктатуры, срок жизни таких кабинетов исчислялся неделями в лучшем случае.
Теперь попробуйте мне назвать в РФ политическую структуру, добивающуюся трансформации авторитарной путинской диктатуры в демократию (ну, или хотя бы в диктатуру какого-нибудь иного типа, например, в военную хунту). Системные партии офигительно устроились ПРИ ВЛАСТИ и, собственно, на власть их вожди не посягают даже в самых смелых своих снах. Внесистемных оппозиционных политических партий в РФ нет, если не считать таковой, например, «Яблоко», вылетевшей из системы и страстно желающей в систему вернуться. Собственно, никаких политических партий в стране, где нет демократии и выборов, не может существовать по определению. Путинский Минюст просто не зарегистрирует никакую партию, которая будет бороться с путинской диктатурой. Логично?
Таким образом антисистемный политический субъект может сегодня существовать исключительно в виде внепартийного гражданского объединения. Тут, конечно, у многих возникнет вопрос: «А что же Навальный?». Навальный, как персона - вполне себе публичный политик. Ну, так, для РФ, где публичной политики отродясь не бывало и обыватель слаще морковки ничего не едал. Однако этим его потенциал и ограничивается. Анатольич даже не пытается создавать коллективный политический субъект, способный бороться за власть. Он более чем комфортно ощущает себя в амплуа звезды шоу-бизнеса. То, что для политика есть социальная база, для него - рыночная ниша. Есть запрос сытой публики на что-нибудь эдакое, остренькое. Она готова платить. Предложение рождает спрос. Алексей Навальный не сразу, но довольно точно нащупал жилу и методично занимается ее разработкой, как шоумен. Всякий публичный политик есть шоумен, но не всякий шоумен - политик. Шоумен Навальный не занимается политикой. Он борется не за власть, а за лайки и донаты. Он не уничтожает правящий режим, а желает в него вписаться. К счастью, ему это не удается, поэтому для будущего он еще не потерян.
Однако в настоящем о нем, как о политике, сказать совершенно нечего. Это своим тупым хомячкам он может втирать дичь, что систему надо разрушать изнутри, получив мандаты мундепов и депутатов региональных заксобраний. Хомячки хавают и дружно скачут, как велит великий гуру. Но тому, кто хоть немного в теме, смешно. Это, как если бы Эрнст Тельман призвал коммунистов не бороться с нацизмом, а вступать в НСДАП, чтобы разрушать гитлеровский режим изнутри, или побеждать коричневых на выборах в ландтагах, при любом удобном случае показывая, какие они сволочи. Ну, при Гитлере же выборы не отменялись, так почему бы нет?
В общем, нет никаких «мы», от имени которых хотя бы гипотетически может манифестировать Валерий Соловей. Если он желает создать ту самую гражданскую коалицию, о которой говорит, то это стремление весьма похвально, но шаг от кабинетного политолога до публичного политика - это шаг через пропасть. И он пока не сделан. Я вижу лишь попытку отработать на фокус-группе набор лозунгов: мол, схавает пипл, или нет? Если схавает, тогда можно и флаги подымать, и общий сбор трубить, и хомячков в стройные колонны строить, демонстрируя сугубую серьезность намерений.
Но пипл оказался не очень впечатлен. И поэтому в тексте послания это навязчивое «мы» сильно коробит. Вообще, именно слабый политик, обращаясь к аудитории подсознательно злоупотребляет местоимением «мы», надеясь добиться психологического эффекта присоединения: дескать, мы хотим, мы требуем, мы считаем. Сильный же умеет так сказать «я считаю», что провоцирует всеобщий вопль «мы тоже!». Именно в этом заключается высший пилотаж публичного политика - добиться резонанса между лидерским «я» и коллективным «мы». Но чувство стиля куется годами практической работы. Не будем к автору излишне строги. Переходим к самим тезисам.
Нельзя решить ни один из частных вопросов, не решив главного. А главный вопрос, корень наших бед - действующий политический режим. Именно сейчас пришло время, когда нужно и можно открыто провозгласить нашу цель - мирный демонтаж политического режима в России.
С основной мыслью согласен полностью. Даже к слову «мирный» цепляться не буду. Мирный путь всегда предпочтительнее насильственного, но это вопрос второстепенный. Цель - демонтаж путинизма. Точка. А уж там как получится. Если мирные методы окажутся неэффективными, никаких комплексов перед кровопусканием быть не должно. Это как в уличной драке: ваша готовность к жесткому месилову сильно демотивирует противника, что как раз дает шанс прийти к компромиссу без взаимного нанесения телесных повреждений.
Задача оппозиции в том, чтобы перевести новые массовые настроения на язык общенациональных целей. Причем эти цели должны быть понятны, общеразделяемы страной и приемлемы для всех политических и гражданских сил.
Если не придираться к тому, что никакой политической оппозиции правящему режиму в РФ нет, о чем я за последние годы написал уже миллионы букв, то все остальное сказано предельно четко и бесспорно. Однако сильно ломать голову здесь не стоит. Общеразделяемой и приемлемой для всех политических и гражданских сил (под словом «все» стоит понимать, естественно, противников режима) может быть исключительно негативная повестка. Образно выражаясь, объединить способен только слоган «Долой дерьмо!». Понятие дерьма раскрывается контекстуально. В феврале 1917-го это был лозунг «Долой царя!», в феврале 2014-го - «Банду - геть!». Общим может быть исключительно враг. А вот позитивная повестка, то есть провозглашение созидательных целей НИКОГДА, НИГДЕ И НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ НЕ МОЖЕТ ОБЪЕДИНЯТЬ ВСЕХ.
Покажу действие этого принципа на элементарном примере. В 17-м году «Долой царя!» было общим лозунгом и для верхов, и для низов. Однако мотивация и трактовки его были не просто отличными, а совершенно противоположными. Для низов, уставших от бессмысленной войны, свержение царя было общеразделяемой целью, потому что в нем они видели виновника кровавой бойни. Для них негативный лозунг «Долой царя!» разворачивался в позитивный «Да здравствует мир!». Но элита свергала царя Николашу вовсе не затем, что жаждала мира, а потому, что тот своей феерической некомпетентностью мешал России победить в войне. Для элиты негативный лозунг «Долой царя!» трансформировался в позитивную программу «Да здравствует победа!».
Точно так же и на Майдане все были согласны в том, что «Банду - геть!». Но относительно дальнейшего позитивного проекта между столичными евро-хипстерами, рагулями-нациками и донецкими колорадами никакого согласия не было и быть не могло. Отмеченные мною социальные противоречия являлись настолько острыми, что для их разрешения в обоих случаях потребовалась гражданская война. Так какую же общеразделяемую повестку нам предлагает Валерий Соловей? Он предлагает семь «стратегических лозунгов». У любого вменяемого человека они способны вызвать только одну позитивную реакцию - смех. Все остальные будут со знаком минус.
1.Ни в одной стране мира не будут шесть лет терпеть правительство, при котором в стране экономический кризис и снижаются доходы людей. Правительство в отставку!
Шо, серьезно? А кто же провозглашал двумя абзацами выше, что корень всех бед - действующий политический режим? Теперь же профессор предлагает нам просить Путина (кроме Путина никто не обладает для этого полномочиями) упразднить текущее путинское правительство и назначить новое путинское правительство. Что за бред? При Путине сменилось множество правительств, одних только премьеров было семь штук, включая самого Путина. Что даст смена одних жуликов и воров на других? Надеюсь, никто не питает иллюзий относительно того, что в окружении фюрера есть некие «честные люди»? Первый пункт - унылое пускание ртом пузырей.
2. Ни один из избирателей действующего парламента не давал ему карт-бланш на грабительскую пенсионную реформу. Роспуск Государственной Думы!
Поясняю для Валерия Соловья: в РФ парламент - это чистая декорация. Вот как в нацистской Германии Гитлер же не стал разгонять рейхстаг. Он его иногда собирал, выступал перед депутатами с речью, те вставали и долго хлопали. Но ничего не решали и ни на что не влияли, потому что Гитлер, предварительно лишивший мандатов коммунистов, провел через парламент «временные» поправки в Конституцию, разрешающие ему принимать и отменять законы без участия парламента. Ельцин отлично усвоил уроки противостояния с Верховным Советом в 1992-1993 гг. и потому Конституция РФ изначально была составлена так, что парламент в принципе ни на что не влияет, зато сам он может быть распущен росчерком президентского пера.
Валерий Дмитриевич, вы можете объяснить, какого волшебства вы ожидаете от новых выборов? Во-первых, новый состав парламента будет абсолютно пропутинским. Если бы избиратель желал наказать партию власти за «грабительскую пенсионную реформу», у него была возможность сделать это по горячим следам в сентябре 2018 г. И чо? Уже в ходе(!!!) избирательной кампании региональные заксобрания были грубо поставлены раком - депутаты-едирасты по требованию хозяина ритуально голосовали за поддержку правительственной пенсионной реформы. И после этого прекрасно переизбирались на новый срок. Ну, не все. Однако вместо них электорат голосовал за других едирастов. Да, некоторый шок, вызванный этой людоедской инициативой, подорвал позиции правящей партии, рикошетом ударил по многим кандидатам в губернаторы. Но то было в прошлом году.
В 2019 г. под безумные вопли сетевых фриков о том, что «едро проиграло» партия Единая Россия не только победила в РФ, но получила в общем зачете на 15% больше мандатов, чем в прошлом. То, что раньше фракция ЕР в Мосгордуме имела 40 членов, а теперь будет иметь всего лишь 25 хоть что-то меняет? Вот и перевыборы в ГосДуру ничего не дадут той самой несуществующей российской оппозиции, от имени которой вы вещаете. Даже если выборы будут проводиться по закону 1995 г. Даже если считать голоса начнут честно. Даже если несуществующая оппозиция (не системная, а АНТИсистемная) вдруг каким-то чудом получит в новой Думе большинство.
Кстати, в том самом 1995 г. оппозиция как раз имела просто оглушительный успех. Тогдашняя партия власти - НДР, возглавляемая премьером Черномырдиным, получила ничтожные 55 мандатов при том, что только у одной КПРФ было 157 мест - более трети всех голосов. Вторая дума была не просто оппозиционна по отношению к Ельцину, она была агрессивно-враждебна. Но какие это имело последствия? Совершенно никаких! Ельцину было настолько насрать на парламентские ритуалы и прочие демократические условности, что он управлял страной не по законам, а посредством президентских указов. Все в рамках Конституции. Та самая грабительская приватизация, которая была куда более грабительской, чем грабительская пенсионная реформа, осуществлялась не по закону, а по звонку из апэшки или по записке Чубайса.
Впрочем, в 2021 г. в любом случае состоятся выборы. И если они имеют хоть какой-то смысл, для несуществующей сегодня оппозиции это будет гораздо лучше, чем досрочные. У вас, ребята, есть почти два года на раскачку. У власти - два года, чтобы разочаровать и озлобить людей. Дерзайте!
3. Немедленная отмена пенсионной реформы в ее нынешнем виде.
Сие, конечно, голимый популизм. Но пусть будет. Это по большому счету не политическое требование к существующей власти, а главное предвыборное обещание оппозиции: мол, мы победим - отменим. Ну, флаг вам в руки, ребята.
4. Отказ от милитаристской внешней политики. Помогать надо родной земле и своему народу, а не заморским диктаторам.
Единственный пункт, с которым безоговорочно согласен. Я бы только не прятался за витиеватыми эвфемизмами вроде «милитаристская внешняя политика», а прямо требовал прекращения захватнических войн и оккупации чужих стран. Вот только тут автор программы сам себя загоняет в «крымскую» ловушку, оттого и вынужден юлить. Но об этом я потом поговорю подробнее.
5. Немедленное прекращение политических репрессий. Освобождение всех репрессированных. Отказ государства от вмешательства в личную жизнь и свободы граждан, включая цифровые.
Вы серьезно? Овцы требуют от волка перестать их кушать? С тем же успехом можно требовать от власти, например… перестать воровать. Я, как политически репрессированный (и даже не раз) доношу до вас официальную позицию правящего режима: в России нет ни политических репрессий, ни политзаключенных, и даже в Уголовном Кодексе нет никаких «политических» статей. В местах лишения свободы содержатся лишь лица осужденные независимым, компетентным и уважаемым судом за уголовные преступления. Точка. В правовом поле дискуссия о политических репрессиях в РФ никаких перспектив не имеет. В неправовом можно обойтись без всяких слов - просто прийти к власти и репрессировать тех, кто по вашему мнению, занимался политическими репрессиями против вас.
Я еще понимаю, если бы профессор Соловей, апеллируя к общественному мнению требовал амнистии, отмены или декриминализации определенных статей УК - это вполне себе политическое требование в контексте текущей ситуации. Но как можно требовать прекратить то, что власть, по ее мнению, не делает?
6. Переход к реальному бюджетному и административно-политическому федерализму, а также самодостаточному местному самоуправлению. Нетерпима ситуация, когда Москва жиреет, а Россия хиреет.
Прогиб перед регионами засчитан.
7. Строительство экологически вредных и опасных производств/cооружений только после проведения местных референдумов.
Вот это, простите, даже не глупость, а совершенно тупой маразм. Ни один здравомыслящий человек не даст согласия на размещение рядом со своим домом вонючего мусорного полигона, дымящего завода или шумной автострады. Может, еще будем проводить референдумы о закрытии металлургических комбинатов или нефтепромыслов? В цивилизованых странах наработана обширная практика решения подобных вопросов. Однако даже там, например, французы, строя АЭС на границе с Германией, не спрашивают у немцев согласия. И у своих граждан, кстати, тоже. Евросоюз принимает жесткие стандарты экологической безопасности. Если станция им соответствует - нет вопросов. Если не соответствует - нет строительства.
Вывод: семь лозунгов Валерия Соловья - совершенно беззубая и бессмысленная демагогия за все хорошее против всего плохого. К стратегии оппозиции она ни имеет ни малейшего отношения. В очередной раз я сталкиваюсь с непониманием стратегом смысла слова «стратегия». Стратегия - это не набор тупых лозунгов, не партийная программка, не манифест и декларация. Стратегия, если следовать определению толкового словаря, - способ действий; общий, не детализированный план какой-либо деятельности, охватывающий длительный период времени, способ достижения сложной цели; модель поведения.
Семь пунктов Валерия Соловья - это не план действий, не перечень требований к существующей власти, не ультиматум и даже не декларация цели. Это можно воспринимать, как обещание избирателю: мол, когда мы придем к власти - мы и пенсионную реформу отменим, и политзеков домой отпустим, и деньги у зажравшейся Москвы отберем в пользу нищей провинции. Но это все предполагаемые действия ПОСЛЕ прихода к власти. Но КАКИМ ОБРАЗОМ оппозиция придет к власти, тут нет ни слова.
Политическая стратегия - это конкретный способ достижения заявленной цели. Цель, хоть и невнятно, Валерием Дмитриевичем была заявлена в самом начале - демонтаж путинской диктатуры. Но после профессорская мысль безнадежно забуксовала. Там после тезисов есть еще рассуждения, но это совсем уж шлак: мол, требовать отставки Путина мы не будем, потому что норот пока не дозрел для этого, но ужо он пускай нас (оппозицию) слушает и делает все, как мы хотим: честные выборы чтоб были, и воровать больше - ни-ни! Вот реально ржал. Это типа мы станем решительно бороться с фашизмом, но Гитлера смещать не готовы, уж шибко массы любят у нас фюрера.
О, я уже слышу злорадные вопли фейсбучно-диванных революционеров: мол, давай, предложи альтернативу, научи великого профессора, как брать власть. С превеликим удовольствием! Раз Валерий Дмитриевич сам пригласил к дискуссии о стратегии оппозиции, то я готов рассмотреть весь спектр возможных стратегий: мирную, насильственную, радикальную и умеренную, социально- и элитарно-ориентированные стратегии применительно к текущей ситуации. ( Продолжение).