На последнем дыхании: несколько сумбурные впечатления
Мои воспоминания о конференции будут несколько сумбурными, «и сейчас я объясню , почему».
Дня за два до мероприятия - жданного, взлелеянного - у меня заболел последний незалеченный зуб. Раньше он меня не особо беспокоил, потому я, как последний растяпа и обалдуй, оставил его излечение на какое-то неопределённое потом. Когда, типа, с прочими проблемами разберусь. Ну так он решил со мной разобраться раньше.
Зуб из меня таки извлекли. Таки - потому что чинили его, по разным причинам, в поликлинике возле синагоги, и я мог наслаждаться видом на евреев в окне, пока молодой серьёзный стоматолог бормотал себе под нос: «А, не хочет корень вылезать… Ладно, мы его этак». И ещё раз таки - потому что извлекать его пришлось по маленьким частям, и десна пострадала по-серьёзному.
«Доктор», - поинтересовался я, когда всё кончилось, - «а что будет, когда наркоз кончится?» - «Плохо будет», - честно сказал доктор. «Особенно завтра». И прописал мне много разного обезболивающего, а также антибиотики. Ибо инфекция в десне.
Понятное дело, что в пятницу я ничего не ел - очень трудно заниматься этим делом с больным зубом. И в субботу тоже, ясен пень. Да, спать все эти дни мне тоже не приходилось, так как, опять же зуб.
То есть понятно, в каком лёгком, весеннем настроении я отправился на мероприятие.
Честно говоря, я до последнего момента надеялся как-нибудь да перевалить это дело на кого другого. И только осознание того невесёлого факта, что, где бы и с кем бы я ни был, мне всё равно не получшеет, а вот надобность в моём присутствии имеется - ну хотя бы подписывать пакт от имени РОДа надо всё-таки мне, - заставило «встать и пойти».
Мероприятие проходило в гостинице «Космос», перед которой стоит истукан французского женераля де Голля. Что на ст. м. "ВДНХ". Я же, из-за общей одури, решил почему-то, что это на «Парке культуры», и если бы меня не встретила по дороге Наташа Холмогорова, то, возможно, так и уехал бы на этот самый парк. «Во была бы потеха».
В дороге общее действие антибиотиков, обезболивающих - их пришлось сожрать немеряно, - недосыпа, голода и всё той же боли как-то склалось, и у меня начались неполадки с крышей. Не в том смысле, что у меня глаза на лоб полезли или глюки случились. Просто «осознание себя» стало требовать неких усилий. Поэтому воспоминания осталось, как бы это сказать… не то что рваными, а надорванными, как перлюстрированные конверты.
Как шли до гостиницы, помню смутно - херово было, да, а так ничего не помню. Зато вот впечатались листовки - тысячи их! - испущенные румоловцами откуда-то с высоты: они всё никак не падали, а почти висели в воздухе, висели и кружились, и в этом зрелище было что-то завораживающее. Я пошёл подобрать несколько, чтобы узнать, что о нас пишут. Там была карикатура - кажется, плагиат из советского антифашистского агитпропа, - диатриба о недопустимости скрещивания ужа и ежа, и в конце грозовое: «запад и оранжисты хотят совратить и поработить наш народ, развратить его своей масс-культурой!» Тогда мне не пришло в голову, что тема разврата румоловцам люба более, чем надлежит благонравным юношам.
Дальше я обнаружил себя уже в зале (с красивым названием «Сатурн» - грамотные по части астрологии товарищи могут сделать соответствующие выводы).
Народу - было. Пресса - присутствовала. Некоторая пресса была прямо-таки ёшечки какая мимими, как Вера Холмогорова, вся чёрненькая в чём-то норвежском испанском беленьком. Ещё запомнил Максима Брусиловского, снисходительно - но с одобрением - оглядывающего ряды «чистой публики». Собрание выглядело именно так: народ пришёл не в смокингах, вестимо, - но в одёвочке примерно на Bc, а выступающие - в основном Bf, и только мне одному, кажись, угораздилось явиться в тёмно-красной рубашке с соответственным галстуком. Ну что ж, «надобно быть и разногласиям между нами».
Хорошо помню пресловутое хуеметание - когда выпрыгнул товарищ и неумело бросил хер в Белова, тот пригнулся, хер летел как-то криво, и в моей бедовой голове почему-то всплыли строчки Проханова о том, что от взгляда Путина на русских огородах растёт огромная горькая морковь величиной со слоновый член.
Товарищей мы повалили, слегка отпинали. Могли бы как следует вломить, - народ вообще-то разозлился на подляну и настроен был не по-хорошему, - но Белов, «не дав распространиться настроению», закричал с трибуны, чтобы паршивцам не делали ничего плохого. «И давайте похлопаем этим клоунам, которые нас развлекли». Надо сказать, очень правильно и достойно.
Чтобы закончить с этим эпизодом. Один хуемёт повёл себя боль-мень - по нашей настоятельной просьбе собрал свои эротические игрушки и отправился восвояси, провожаемый не добрым словом, но без особого вреда себе. Другого пришлось вытаскивать - это которого помазали хуем по губам под камеру. Добрые люди уже увидели в этом надругательство над человеческим достоинством - оставляю это без комментариев.
Как потом я узнал от камрадов, хуяторы пошли жаловаться охране, что их заобидели - при этом не выпуская из рук свои фаллоимитаторы. Охрана посмотрела на них как на повредившихся в уме, загрузили в воронок - или куда ещё - и повезли разбираться.
Этому я, впрочем, свидетелем не был - про такие подробности читайте, например, здесь.
Мне же было и вовсе не до того, потому что мой номер на выступление был второй, а соображал я очень туго. Правда, возня с придурочной порослью румола меня несколько вывела из ступора - чуток адреналина несколько привёл меня в норму. Я поэтому внимательно и с интересом выслушал выступление Белова. Правда, Александр - отчасти из-за происшествия - явно говорил «неподготовленное», несмотря на наличие доклада. Это, впрочем, не сильно повредило - выступление было весьма толковым и по делу.
Потом пошёл я. К тому моменту адреналин выдохся, и мне было совсем уж никак. Я вышел, посмотрел в зал и начал что-то говорить. Ощущения были, как будто едешь на велосипеде в темноте по кривой козулистой тропке - остановиться нельзя, быстро ехать страшно, что впереди - не видно.
Тем не менее, я что-то сказал, и даже, кажется, уложился в положенное время.
Впоследствии меня уверяли, что говорил я хорошо, некоторые так даже восхищались, особенно напирая на логическую связность и гладкость речи. Меня это, чесгря, заставило задуматься… тяжело так задуматься. Но это уже было потом.
А тогда мне было хреновато и очень хотелось спать, но заснуть - даже задремать - я не мог, потому как одурь уравновешивалась болевыми ощущениями. Помню, как что-то говорил - вроде даже осмысленное - окружающим, и ещё послал Паше Святенкову дурацкую смс-ку.
Тем не менее, какие-то фрагменты речей других выступавших я всё же улавливал. Все говорили, насколько я помю, хорошо, хотя и очень по-разному - в плане «стиля и манер». Я был способен оценивать в основном эту сторону, так что от вдумчивого анализа меня, пожалуйста, пардоньте.
Подписание Пакта 8-го июня прошло мирно и гладко. Все руководители организаций вышли, поставили свои подписи под документом - я тут тоже чуть было не накосячил, собравшись уходить с трибуны раньше времени. Тем не менее, торжественно заявляю, что подписывал я это дело в здравом уме. Хотя бы потому, что читал его раньше, да и к составлению слегка приложил руку - правда, имено что слегка, так как "товарищи и так всё сказали правильно".
А вот и сам документ в официальной версии.
ПАКТ 8-го ИЮЛЯ
Политическая партия «Великая Россия», Движение против нелегальной иммиграции, Русское общественное движение и движение «НАРОД» (в дальнейшем - Стороны), исходя из необходимости координации деятельности русского национального движения в современных условиях, принимают решение о нижеследующем:
Стороны сохраняют свою организационную независимость и самостоятельность.
Стороны обязуются строить взаимные отношения на принципах уважения, открытости, доверия, солидарной выработки решений по вопросам совместной деятельности.
Стороны договариваются координировать свое взаимодействие с органами власти в центре и на местах, информировать друг друга о подобных контактах.
Стороны договариваются ввести практику взаимных консультаций при взаимодействии с различными общественно-политическими структурами.
Стороны договариваются о необходимости планирования и проведения совместных мероприятий, отвечающих целям и задачам, которые стоят сегодня перед русским национальным движением.
Стороны признают необходимость активного участия в выборах различных уровней и договариваются о взаимной координации усилий в этом направлении деятельности.
Стороны договариваются совместно бороться с русофобией во всех ее проявлениях, и, в частности - противостоять несправедливому применению 282 статьи УК РФ против активистов русского национального движения.
Для реализации изложенных выше задач стороны учреждают Национальное Информбюро, которое ставит своими задачами:
- обмен информацией;
- координацию деятельности;
- мониторинг проявлений русофобии
8 июня 2008-го года
Подписи:
Политическая партия «Великая Россия»
Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ)
Национальное русское освободительное движение (НАРОД)
Русское общественное движение (РОД)
«Вот как-то так» (с)
Во время кофе-брейка мне уже приходилось всё время извиняться - «я не в форме, простите, сейчас ничего толкового не скажу». Интервью ещё было, я очень надеюсь, что не наболтал ничего глупого. Ежели чего, заранее извиняюсь и прошу списать на обстоятельства.
Когда начиналась вторая часть, я уже ехал домой. В голове стоял светлый образ генерала де Голля.
) нурофен работает! (
Дня за два до мероприятия - жданного, взлелеянного - у меня заболел последний незалеченный зуб. Раньше он меня не особо беспокоил, потому я, как последний растяпа и обалдуй, оставил его излечение на какое-то неопределённое потом. Когда, типа, с прочими проблемами разберусь. Ну так он решил со мной разобраться раньше.
Зуб из меня таки извлекли. Таки - потому что чинили его, по разным причинам, в поликлинике возле синагоги, и я мог наслаждаться видом на евреев в окне, пока молодой серьёзный стоматолог бормотал себе под нос: «А, не хочет корень вылезать… Ладно, мы его этак». И ещё раз таки - потому что извлекать его пришлось по маленьким частям, и десна пострадала по-серьёзному.
«Доктор», - поинтересовался я, когда всё кончилось, - «а что будет, когда наркоз кончится?» - «Плохо будет», - честно сказал доктор. «Особенно завтра». И прописал мне много разного обезболивающего, а также антибиотики. Ибо инфекция в десне.
Понятное дело, что в пятницу я ничего не ел - очень трудно заниматься этим делом с больным зубом. И в субботу тоже, ясен пень. Да, спать все эти дни мне тоже не приходилось, так как, опять же зуб.
То есть понятно, в каком лёгком, весеннем настроении я отправился на мероприятие.
Честно говоря, я до последнего момента надеялся как-нибудь да перевалить это дело на кого другого. И только осознание того невесёлого факта, что, где бы и с кем бы я ни был, мне всё равно не получшеет, а вот надобность в моём присутствии имеется - ну хотя бы подписывать пакт от имени РОДа надо всё-таки мне, - заставило «встать и пойти».
Мероприятие проходило в гостинице «Космос», перед которой стоит истукан французского женераля де Голля. Что на ст. м. "ВДНХ". Я же, из-за общей одури, решил почему-то, что это на «Парке культуры», и если бы меня не встретила по дороге Наташа Холмогорова, то, возможно, так и уехал бы на этот самый парк. «Во была бы потеха».
В дороге общее действие антибиотиков, обезболивающих - их пришлось сожрать немеряно, - недосыпа, голода и всё той же боли как-то склалось, и у меня начались неполадки с крышей. Не в том смысле, что у меня глаза на лоб полезли или глюки случились. Просто «осознание себя» стало требовать неких усилий. Поэтому воспоминания осталось, как бы это сказать… не то что рваными, а надорванными, как перлюстрированные конверты.
Как шли до гостиницы, помню смутно - херово было, да, а так ничего не помню. Зато вот впечатались листовки - тысячи их! - испущенные румоловцами откуда-то с высоты: они всё никак не падали, а почти висели в воздухе, висели и кружились, и в этом зрелище было что-то завораживающее. Я пошёл подобрать несколько, чтобы узнать, что о нас пишут. Там была карикатура - кажется, плагиат из советского антифашистского агитпропа, - диатриба о недопустимости скрещивания ужа и ежа, и в конце грозовое: «запад и оранжисты хотят совратить и поработить наш народ, развратить его своей масс-культурой!» Тогда мне не пришло в голову, что тема разврата румоловцам люба более, чем надлежит благонравным юношам.
Дальше я обнаружил себя уже в зале (с красивым названием «Сатурн» - грамотные по части астрологии товарищи могут сделать соответствующие выводы).
Народу - было. Пресса - присутствовала. Некоторая пресса была прямо-таки ёшечки какая мимими, как Вера Холмогорова, вся чёрненькая в чём-то норвежском испанском беленьком. Ещё запомнил Максима Брусиловского, снисходительно - но с одобрением - оглядывающего ряды «чистой публики». Собрание выглядело именно так: народ пришёл не в смокингах, вестимо, - но в одёвочке примерно на Bc, а выступающие - в основном Bf, и только мне одному, кажись, угораздилось явиться в тёмно-красной рубашке с соответственным галстуком. Ну что ж, «надобно быть и разногласиям между нами».
Хорошо помню пресловутое хуеметание - когда выпрыгнул товарищ и неумело бросил хер в Белова, тот пригнулся, хер летел как-то криво, и в моей бедовой голове почему-то всплыли строчки Проханова о том, что от взгляда Путина на русских огородах растёт огромная горькая морковь величиной со слоновый член.
Товарищей мы повалили, слегка отпинали. Могли бы как следует вломить, - народ вообще-то разозлился на подляну и настроен был не по-хорошему, - но Белов, «не дав распространиться настроению», закричал с трибуны, чтобы паршивцам не делали ничего плохого. «И давайте похлопаем этим клоунам, которые нас развлекли». Надо сказать, очень правильно и достойно.
Чтобы закончить с этим эпизодом. Один хуемёт повёл себя боль-мень - по нашей настоятельной просьбе собрал свои эротические игрушки и отправился восвояси, провожаемый не добрым словом, но без особого вреда себе. Другого пришлось вытаскивать - это которого помазали хуем по губам под камеру. Добрые люди уже увидели в этом надругательство над человеческим достоинством - оставляю это без комментариев.
Как потом я узнал от камрадов, хуяторы пошли жаловаться охране, что их заобидели - при этом не выпуская из рук свои фаллоимитаторы. Охрана посмотрела на них как на повредившихся в уме, загрузили в воронок - или куда ещё - и повезли разбираться.
Этому я, впрочем, свидетелем не был - про такие подробности читайте, например, здесь.
Мне же было и вовсе не до того, потому что мой номер на выступление был второй, а соображал я очень туго. Правда, возня с придурочной порослью румола меня несколько вывела из ступора - чуток адреналина несколько привёл меня в норму. Я поэтому внимательно и с интересом выслушал выступление Белова. Правда, Александр - отчасти из-за происшествия - явно говорил «неподготовленное», несмотря на наличие доклада. Это, впрочем, не сильно повредило - выступление было весьма толковым и по делу.
Потом пошёл я. К тому моменту адреналин выдохся, и мне было совсем уж никак. Я вышел, посмотрел в зал и начал что-то говорить. Ощущения были, как будто едешь на велосипеде в темноте по кривой козулистой тропке - остановиться нельзя, быстро ехать страшно, что впереди - не видно.
Тем не менее, я что-то сказал, и даже, кажется, уложился в положенное время.
Впоследствии меня уверяли, что говорил я хорошо, некоторые так даже восхищались, особенно напирая на логическую связность и гладкость речи. Меня это, чесгря, заставило задуматься… тяжело так задуматься. Но это уже было потом.
А тогда мне было хреновато и очень хотелось спать, но заснуть - даже задремать - я не мог, потому как одурь уравновешивалась болевыми ощущениями. Помню, как что-то говорил - вроде даже осмысленное - окружающим, и ещё послал Паше Святенкову дурацкую смс-ку.
Тем не менее, какие-то фрагменты речей других выступавших я всё же улавливал. Все говорили, насколько я помю, хорошо, хотя и очень по-разному - в плане «стиля и манер». Я был способен оценивать в основном эту сторону, так что от вдумчивого анализа меня, пожалуйста, пардоньте.
Подписание Пакта 8-го июня прошло мирно и гладко. Все руководители организаций вышли, поставили свои подписи под документом - я тут тоже чуть было не накосячил, собравшись уходить с трибуны раньше времени. Тем не менее, торжественно заявляю, что подписывал я это дело в здравом уме. Хотя бы потому, что читал его раньше, да и к составлению слегка приложил руку - правда, имено что слегка, так как "товарищи и так всё сказали правильно".
А вот и сам документ в официальной версии.
ПАКТ 8-го ИЮЛЯ
Политическая партия «Великая Россия», Движение против нелегальной иммиграции, Русское общественное движение и движение «НАРОД» (в дальнейшем - Стороны), исходя из необходимости координации деятельности русского национального движения в современных условиях, принимают решение о нижеследующем:
Стороны сохраняют свою организационную независимость и самостоятельность.
Стороны обязуются строить взаимные отношения на принципах уважения, открытости, доверия, солидарной выработки решений по вопросам совместной деятельности.
Стороны договариваются координировать свое взаимодействие с органами власти в центре и на местах, информировать друг друга о подобных контактах.
Стороны договариваются ввести практику взаимных консультаций при взаимодействии с различными общественно-политическими структурами.
Стороны договариваются о необходимости планирования и проведения совместных мероприятий, отвечающих целям и задачам, которые стоят сегодня перед русским национальным движением.
Стороны признают необходимость активного участия в выборах различных уровней и договариваются о взаимной координации усилий в этом направлении деятельности.
Стороны договариваются совместно бороться с русофобией во всех ее проявлениях, и, в частности - противостоять несправедливому применению 282 статьи УК РФ против активистов русского национального движения.
Для реализации изложенных выше задач стороны учреждают Национальное Информбюро, которое ставит своими задачами:
- обмен информацией;
- координацию деятельности;
- мониторинг проявлений русофобии
8 июня 2008-го года
Подписи:
Политическая партия «Великая Россия»
Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ)
Национальное русское освободительное движение (НАРОД)
Русское общественное движение (РОД)
«Вот как-то так» (с)
Во время кофе-брейка мне уже приходилось всё время извиняться - «я не в форме, простите, сейчас ничего толкового не скажу». Интервью ещё было, я очень надеюсь, что не наболтал ничего глупого. Ежели чего, заранее извиняюсь и прошу списать на обстоятельства.
Когда начиналась вторая часть, я уже ехал домой. В голове стоял светлый образ генерала де Голля.
) нурофен работает! (