Разрозненные впечатления от съезда КРО
1. Аншлаг. Людей было очень много, так что зал был заполнен, что называется, плотненько. Причём статистов не было: все пришли по делу, чётко зная, куда и зачем пришли. Что не о каждом мероприятии такого формата можно сказать, да.
2. Дискурс. Думаю, что про слова "нерусь" и "кремлядь" с трибуны ещё напишут без меня. А вот мне запомнилось другое - слово "соратники", произнесённое скучным бюрократическим тоном. Типа - "итак, соратники, кто за то, чтобы принять данное предложение?"
На самом деле это не просто хорошо, а очень хорошо. Слово, говоримое таким тоном, становится уже официальным обращением. "Схватилось".
Интересно, что в текущей политической ситуации есть точный антоним "соратникам" - а именно, "сотрудники". Потому как ежели посмотреть на список контор, где это слово в ходу - от "органов" до Администрации П. - то как раз получим "всех тех, которые нам не соратники". Ну, не всех, но половину точно.
3. Оппозиционность. Собственно, никакой оппозиции, кроме националистической, в России сейчас НЕТ. Я это и раньше понимал, но теперь всё стало как-то особенно очевидно. Причём оппозиционности не словесной, а, так сказать, нутряной. Отторжения Эрефии in toto. Без истерики, без лишних угроз. Все понимают, что ЭТО - не наша страна. Но, опять же, без истерики, криков "гады!" и речей про "кровавую гнебню".
4. Вменяемость. "Патриоты" девяностых - начала нулевых были через одного "со странностями". Это, кстати, даже не от самих людей зависело - а вот висело что-то такое в воздухе нехорошее. Сейчас же даже те, которые в своё время выглядели слегка припизднутыми, вдруг как-то резко пришли в ум. Не сказать, чтобы вдруг явились чудеса гениальности, но вот именно здравомыслия прибавилось настолько резко, что даже и удивительно. Обычно такие процессы размазаны по времени, а тут - два года, и оппаньки.
В частности. Все выступления на съезде были "не ниже планки". Были, конечно, сильно выше - например, доклад Рогозина (который и в самом деле получился программным) или та же речь Делягина, которую, несмотря на мои отдельные (и довольно резкие) несогласия, следует признать блестящей и образцово-показательной. Но дажа люди, от которых можно было ожидать замшелой чухни, говорили, в сущности, дельные вещи.
Пожалуй, последняя пакость, которая ещё довлеет над русским движением - это, как ни странно, фофудья. Раньше я не любил этого слова, а теперь понял, что у него есть денотат. Увы и ах - есть.
Под "фофудьёй" следует понимать задвинутость на "духовных ценностях", "русском пути", "православной цивилизации", и агрессивные требования ко всем немедленно присягнуть и поклониться всему этому - в сочетании с полным незнакомством с указанными "ценностями". Например, я слышал от одного такого товарища речи на тему того, что "сначала нужно говорить о православии, а потом уже о русских, ибо Россия без Православия скверна и Богу не нужна", а через некоторое время: "крест - сомнительный какой-то символ, он похож на свастику, нас могут в фашизме обвинить". Это, конечно, клиника, но такой клиники "богато".
Фофудьеносцы на съезде были представлены в единичных экземплярах, но даже единичные экземпляры, увы, изрядно отравляют атмосферу. С этим надо что-то делать. Лучше всего, конечно, их всех выловить, запереть в каком-нибудь конференц-зале, дать каждому в руки стакан с анализом мочи священника Охлобыстина и заставить их слушать бесконечную лекцию Аркадия Малера о вселенских соборах, егда все не перемрут. Но Малер запрещён Женевской конвенцией. А иначе "даже непонятно что и делать-то с ними". Ну да как-нибудь одолеем.
ДОВЕСОК. И таки да, мне очень понравилась здоровая реакция на вопрос "а кто такие русские, дайте определение". Один из выступавших, затронув эту тему, сказал так: "Русские, поднимите руки!" И когда зал покрыл лес рук, спроил - "Ну что, вам нужны определения русскости?"
)(
2. Дискурс. Думаю, что про слова "нерусь" и "кремлядь" с трибуны ещё напишут без меня. А вот мне запомнилось другое - слово "соратники", произнесённое скучным бюрократическим тоном. Типа - "итак, соратники, кто за то, чтобы принять данное предложение?"
На самом деле это не просто хорошо, а очень хорошо. Слово, говоримое таким тоном, становится уже официальным обращением. "Схватилось".
Интересно, что в текущей политической ситуации есть точный антоним "соратникам" - а именно, "сотрудники". Потому как ежели посмотреть на список контор, где это слово в ходу - от "органов" до Администрации П. - то как раз получим "всех тех, которые нам не соратники". Ну, не всех, но половину точно.
3. Оппозиционность. Собственно, никакой оппозиции, кроме националистической, в России сейчас НЕТ. Я это и раньше понимал, но теперь всё стало как-то особенно очевидно. Причём оппозиционности не словесной, а, так сказать, нутряной. Отторжения Эрефии in toto. Без истерики, без лишних угроз. Все понимают, что ЭТО - не наша страна. Но, опять же, без истерики, криков "гады!" и речей про "кровавую гнебню".
4. Вменяемость. "Патриоты" девяностых - начала нулевых были через одного "со странностями". Это, кстати, даже не от самих людей зависело - а вот висело что-то такое в воздухе нехорошее. Сейчас же даже те, которые в своё время выглядели слегка припизднутыми, вдруг как-то резко пришли в ум. Не сказать, чтобы вдруг явились чудеса гениальности, но вот именно здравомыслия прибавилось настолько резко, что даже и удивительно. Обычно такие процессы размазаны по времени, а тут - два года, и оппаньки.
В частности. Все выступления на съезде были "не ниже планки". Были, конечно, сильно выше - например, доклад Рогозина (который и в самом деле получился программным) или та же речь Делягина, которую, несмотря на мои отдельные (и довольно резкие) несогласия, следует признать блестящей и образцово-показательной. Но дажа люди, от которых можно было ожидать замшелой чухни, говорили, в сущности, дельные вещи.
Пожалуй, последняя пакость, которая ещё довлеет над русским движением - это, как ни странно, фофудья. Раньше я не любил этого слова, а теперь понял, что у него есть денотат. Увы и ах - есть.
Под "фофудьёй" следует понимать задвинутость на "духовных ценностях", "русском пути", "православной цивилизации", и агрессивные требования ко всем немедленно присягнуть и поклониться всему этому - в сочетании с полным незнакомством с указанными "ценностями". Например, я слышал от одного такого товарища речи на тему того, что "сначала нужно говорить о православии, а потом уже о русских, ибо Россия без Православия скверна и Богу не нужна", а через некоторое время: "крест - сомнительный какой-то символ, он похож на свастику, нас могут в фашизме обвинить". Это, конечно, клиника, но такой клиники "богато".
Фофудьеносцы на съезде были представлены в единичных экземплярах, но даже единичные экземпляры, увы, изрядно отравляют атмосферу. С этим надо что-то делать. Лучше всего, конечно, их всех выловить, запереть в каком-нибудь конференц-зале, дать каждому в руки стакан с анализом мочи священника Охлобыстина и заставить их слушать бесконечную лекцию Аркадия Малера о вселенских соборах, егда все не перемрут. Но Малер запрещён Женевской конвенцией. А иначе "даже непонятно что и делать-то с ними". Ну да как-нибудь одолеем.
ДОВЕСОК. И таки да, мне очень понравилась здоровая реакция на вопрос "а кто такие русские, дайте определение". Один из выступавших, затронув эту тему, сказал так: "Русские, поднимите руки!" И когда зал покрыл лес рук, спроил - "Ну что, вам нужны определения русскости?"
)(