632. Дневник И.М. Кузнецова - о важности лытдыбра
Везет Красноярску на библиофилов. Недавно прочитала книгу: Иван Маркелович Кузнецов : Библиофил и человек : воспоминания современников, дневники, библиография, документы / [сост. О. В. Борхвальдт]. - Красноярск : Красноярский педуниверситет, 1993. - 325, [1] с., [8] л. ил. : ил, портр.
Особенно понравился дневник, который библиофил вел в 1920-80е годы. Лытдыбр в чистом виде: «сегодня был там-то, приходил ко мне тот то…», но до чего же интересно! По сути, дневник - история литературно-книжной (и даже шире - культурной) жизни Красноярска тех лет. Кузнецов встречался (а со многими - дружил) с замечательными людьми. Не поленилась и записала их имена: К. Лисовский, Игн. Рождественский, Лидия Симоновна Крутовская (жена Вл. Мих. Крутовского), М. Красноженова, Б.О. Долгих, Н. Устинович, Иван Ерошин, А.И. Чмыхало, З. Яхнин, И.М. Назаров, К. Богданович, А. Зябрев, Н.В. Волков, Н.Я. Шагурин, А.Т. Черкасов, И.И. Сибирцев, Р.К. Руйга, Ю.Н. Персиянов, Р. Солнцев, Э.И. Русаков, Т. Ряннель, И.П. Беляк, А. Поздеев, Н.Е. Лалетина, Л.П. Бердников, В.П. Астафьев, Н.Н. Еремин, А. Астраханцев, В.И. Мешков, В.М. Ярошевская, М.С. Корякина, О. Пащенко, А. Немтушкин, Г.М. Шленская, В. Чагин и др.
Библиотека Кузнецова в 1982 г. была признана одной из лучших личных библиотек России, а в 1983 г. получила статус народной. Иван Маркелович был одним из создателей Красноярского общества книголюбов, членом клуба экслибрисистов (был такой в Красноярске). Участвовал в деятельности оргкомитета по созданию Литературного музея. Посещал он университет "Книга", когда-то работавший при нашей библиотеке. Об этом есть упоминания в дневнике. 8 апреля исполнится 105 лет со дня рождения Ивана Маркеловича.
Несколшько цитат:
Все время думаю о судьбе моего отечества. И думы печальные, тревожные... Только милые книги дают забвение. Копаюсь в них, листаю, вспоминаю прочитанное. В горькую минуту расставания с жизнью я, пожалуй, больше всего буду жалеть моих интеллигентных друзей - мои книги. Пожалуй, это чувство всякого истинного библиофила. Я пассивный библиофил, библиофил-субъективист, моя страсть к книгам чисто любительская. Книга ценна для меня своими внутренними качествами. Старина меня не прельщает. Книга, какой бы давности она ни была, если ничего мне не дает (по содержанию), для меня малоценна. Я не откажусь приобрести такую книгу, эта покупка не принесет мне удовлетворения. Страсть, беспредельная жажда, вечно неунывающая тоска знать, больше знать, глубже знать, многообразнее знать. Читать, читать, учить… <…> Сколько прелести в познании, в чтении. Я ненавижу бедность не только из-за лишений, которые она приносит с собой, но еще из-за гнета, который она налагает на душу, из-за необходимости мелочную арифметику делать руководством жизни. Нет, я не хочу иметь полное довольство и изобилие. Я знаю, что это невозможно. Деньги мне нужны, чтобы жить, только жить…
Я испытываю необъяснимое ощущение, когда приобретаю хорошую книгу. Чтение - высшая для меня радость в этой жизни. Только один на один с книгой сохраняешь свою индивидуальность, свое человеческое лицо. Все прочее низко, подло, корыстно и пусто… Читал о Сабашниковых - какие удивительные люди, как много хорошего сделали для России. И как резко снизилось наше книжное дело сейчас. Чаще всего издаются сероватые, безвкусные, редко-редко проскочит что-то хорошо оформленное, а содержание резко ограничено… (1975 г.) Ценность всякого собрание книг прежде всего в «ценности» хозяина этих собраний, его подбора. Хвастать просто книгой, тем, что ты ее приобрел со всякими трудностями, преодолевая препятствия, - это сотая часть твоего знания и любви к книге. А вот когда ты расскажешь, в чем же ценность книги, которую ты достал с трудом, и что это дало тебе, как обогатила она твой ум, чувство, расширила знание - это важно. Просматривал каталоги книжных магазинов Шибанова и Клочкова… А сколько же до революции выходило книг! Диву даешься разнообразию как русской, так и переводной литературы. И какая однообразная скудость книг в наше время! Выпускается из печати то, что совсем не нужно или очень мало нужно читателям, народу. Как хочется читать, много читать, как тянет к книге, все хочется знать. До могилы не угомонится эта тяга к знанию. Книга - та духовная пища, которая делает меня бодрым, жизнерадостным и счастливым.
Особенно понравился дневник, который библиофил вел в 1920-80е годы. Лытдыбр в чистом виде: «сегодня был там-то, приходил ко мне тот то…», но до чего же интересно! По сути, дневник - история литературно-книжной (и даже шире - культурной) жизни Красноярска тех лет. Кузнецов встречался (а со многими - дружил) с замечательными людьми. Не поленилась и записала их имена: К. Лисовский, Игн. Рождественский, Лидия Симоновна Крутовская (жена Вл. Мих. Крутовского), М. Красноженова, Б.О. Долгих, Н. Устинович, Иван Ерошин, А.И. Чмыхало, З. Яхнин, И.М. Назаров, К. Богданович, А. Зябрев, Н.В. Волков, Н.Я. Шагурин, А.Т. Черкасов, И.И. Сибирцев, Р.К. Руйга, Ю.Н. Персиянов, Р. Солнцев, Э.И. Русаков, Т. Ряннель, И.П. Беляк, А. Поздеев, Н.Е. Лалетина, Л.П. Бердников, В.П. Астафьев, Н.Н. Еремин, А. Астраханцев, В.И. Мешков, В.М. Ярошевская, М.С. Корякина, О. Пащенко, А. Немтушкин, Г.М. Шленская, В. Чагин и др.
Библиотека Кузнецова в 1982 г. была признана одной из лучших личных библиотек России, а в 1983 г. получила статус народной. Иван Маркелович был одним из создателей Красноярского общества книголюбов, членом клуба экслибрисистов (был такой в Красноярске). Участвовал в деятельности оргкомитета по созданию Литературного музея. Посещал он университет "Книга", когда-то работавший при нашей библиотеке. Об этом есть упоминания в дневнике. 8 апреля исполнится 105 лет со дня рождения Ивана Маркеловича.
Несколшько цитат:
Все время думаю о судьбе моего отечества. И думы печальные, тревожные... Только милые книги дают забвение. Копаюсь в них, листаю, вспоминаю прочитанное. В горькую минуту расставания с жизнью я, пожалуй, больше всего буду жалеть моих интеллигентных друзей - мои книги. Пожалуй, это чувство всякого истинного библиофила. Я пассивный библиофил, библиофил-субъективист, моя страсть к книгам чисто любительская. Книга ценна для меня своими внутренними качествами. Старина меня не прельщает. Книга, какой бы давности она ни была, если ничего мне не дает (по содержанию), для меня малоценна. Я не откажусь приобрести такую книгу, эта покупка не принесет мне удовлетворения. Страсть, беспредельная жажда, вечно неунывающая тоска знать, больше знать, глубже знать, многообразнее знать. Читать, читать, учить… <…> Сколько прелести в познании, в чтении. Я ненавижу бедность не только из-за лишений, которые она приносит с собой, но еще из-за гнета, который она налагает на душу, из-за необходимости мелочную арифметику делать руководством жизни. Нет, я не хочу иметь полное довольство и изобилие. Я знаю, что это невозможно. Деньги мне нужны, чтобы жить, только жить…
Я испытываю необъяснимое ощущение, когда приобретаю хорошую книгу. Чтение - высшая для меня радость в этой жизни. Только один на один с книгой сохраняешь свою индивидуальность, свое человеческое лицо. Все прочее низко, подло, корыстно и пусто… Читал о Сабашниковых - какие удивительные люди, как много хорошего сделали для России. И как резко снизилось наше книжное дело сейчас. Чаще всего издаются сероватые, безвкусные, редко-редко проскочит что-то хорошо оформленное, а содержание резко ограничено… (1975 г.) Ценность всякого собрание книг прежде всего в «ценности» хозяина этих собраний, его подбора. Хвастать просто книгой, тем, что ты ее приобрел со всякими трудностями, преодолевая препятствия, - это сотая часть твоего знания и любви к книге. А вот когда ты расскажешь, в чем же ценность книги, которую ты достал с трудом, и что это дало тебе, как обогатила она твой ум, чувство, расширила знание - это важно. Просматривал каталоги книжных магазинов Шибанова и Клочкова… А сколько же до революции выходило книг! Диву даешься разнообразию как русской, так и переводной литературы. И какая однообразная скудость книг в наше время! Выпускается из печати то, что совсем не нужно или очень мало нужно читателям, народу. Как хочется читать, много читать, как тянет к книге, все хочется знать. До могилы не угомонится эта тяга к знанию. Книга - та духовная пища, которая делает меня бодрым, жизнерадостным и счастливым.