ЧИТАЯ АРДАМАТСКОГО
думы мои движутся параллельно в одном направлении. Вспоминается разговор со специалистом по трансформации внешнего (специальность гражданская) и внутреннего (гостайна) устройства человека.
Дело было в начале нулевых-срулевых, мы обсуждали странности поведения лишенской молодежи, преждевременное старение, гермафродитизм, какой-то наивный карьеризм. Моя компетентная собеседница в доступной форме поделилась со мной новейшими данными - климакс наступает в тридцать семь лет, граф, и этим объясняется многое, почти все: песенки-считалочки, мячи, велосипеды, "Алиса в стране чудес" и т.д.
Взрослый человек становится чем-то вроде "снежного человека" на большой игровой площадке для малышей и маразматиков. Прошло десять лет, и поколение юных климактериков вылезло во всей красе.
Ардаматский, Шейнин Лев, Михаил Маклярский - все трое писатели, и какие! Но мы воспринимаем их скорей как литературных героев. Шейнин - Сэм Спейд, Маклярский - Гарри Палмер, ну а Филип Марлоу, соответственно, Василий Ардаматский, чья поздняя повесть "Туристская поездка в Англию" содержит ряд емких формул, требующих воспроизведения.
"Решайте, господин Никольский. Или мы с вами в ближайшие дни начинаем работу над вашим сценарием, или вы возвращаетесь в свои пенаты, чтобы стать на колени перед безголовыми одесскими кинопродюсерами."
"Разговаривать, однако, было невозможно - на эстраде заработал псковский джаз, и от его барабанного грохота и скрежета электрогитар в окнах звенели стекла."
"Знаете, как в свое время наши коллеги в Москве подготовили нам писателя Кулагина? Им удалось установить его чисто мужскую беду: он был импотент и - отсюда - склонен к половым извращениям. И этого оказалось достаточно для того, чтобы он, приехав в Лондон якобы собирать материалы для книги, плюнул на все и остался у нас. Так что, если сказать точно, он остался не в Англии, а у опытных девок из лондонского Сохо..."
"Он заказал коньяк. Респектабельный бармен, наполняя рюмку, засмеялся:
-По такой погоде рюмку надо бы побольше. Заменить?
Никольский кивнул, бармен мгновенно поставил перед ним большой шарообразный бокал и наполнил его...
На улице вместо снега шел дождь, а ветер стал еще злее, раздергивал ему полы пальто, хлестал в лицо дождем, а на перекрестке сорвал с него шляпу, и она покатилась по мокрому асфальту. Он бросился за ней, и когда нагнулся поднять ее, вылетевшая из-за угла машина белого цвета ударила его передним бампером. Он отлетел в сторону, а там уже другая машина, запоздало взвизгнув тормозами, ударила его в голову, он откатился к кромке тротуара и там затих.
"Скорая" мчалась посредине улицы. Врач, склонившийся над Никольским, крикнул шоферу:
- Не гони, он уже готов, а у меня есть дети!..
Так закончилась туристская поездка в Англию Игоря Дмитриевича Никольского.
К месту последнего успокоения его сопровождали два штатных плакальщика от похоронной конторы, третьим был шофер катафалка. В отличии от тех двух, шофер из чувства самосохранения был трезвый и потому злой - он гнал катафалк словно пожарную машину...
Где могила Никольского, кто знает?
Да и кого это может интересовать?.."
