Стругацкие. Парень из преисподней (1973)
Парень из преисподней
Далёкое будущее Мира Полудня. Земляне ведут прогрессорскую деятельность на планете Гиганда, пытаясь остановить кровопролитную войну. Аборигена - профессионального солдата по имени Гаг, после смертельного ранения перевозят на Землю, в дом прогрессора Корнея. Гаг воспринимает благополучный мир с недоверием и опаской и сделает всё, чтобы вернуться домой.
Даже удивительно, как после сложнейшего " Пикника на обочине" и монументального " Града обреченного" Стругацкие смогли написать эту, хоть и интересную, но безумно простенькую повесть. Если верить воспоминаниям Бориса Натановича, время тогда было такое, что писать что-то серьёзное не представлялось возможным, а не писать вовсе не позволяло финансовое состояние. Но всё равно, "Парень из преисподней" - это бледная тень гениальных произведений Стругацких позднего периода.
Идея повести проста - что будет если профессионального и идеологически подкованного солдата времён условной "второй мировой войны" перенести в утопический мир будущего. И ответ тоже достаточно прост - не приспособится, не сдюжит, запросится обратно - в мрак, агонию и разложение. Поэтому и невозможен резкий переход от хаоса к порядку.
"Парень из преисподней" - интересное произведение. Но для Стругацких слишком простое и откровенно проходное.
Оценка: 7 из 10
<<Обзоры других книг>>
И чтобы разогнать мрак, я стал вспоминать самое светлое, самое счастливое, что было в моей жизни, и вспомнил тот морозный ясный день, столбы дыма, которые поднимались в зеленое небо, и треск пламени, пожирающего развалины, серый от сажи снег на площади, окоченевшие трупы, изуродованный ракетомет в огромной воронке... А герцог идет вдоль нашей шеренги, мы еще не успели остыть, глаза еще заливает пот, ствол автомата обжигает пальцы, а он идет, тяжело опираясь на руку адъютанта, и снег скрипит под его мягкими красными сапожками, и каждому из нас он внимательно заглядывает в глаза и говорит негромко слова благодарности и одобрения. А потом он остановился. Прямо передо мной. И Гепард, которого я не видел, - я никого не видел, кроме герцога, - назвал мое имя, и герцог положил мне руку на плечо и некоторое время смотрел мне в глаза, и лицо у него было желтое от усталости, иссеченное глубокими морщинами, а вовсе не гладкое, как на портретах, веки красные и воспаленные, и мерно двигалась тяжелая, плохо выбритая челюсть. И все еще держа свою правую руку у меня на плече, он поднял левую и щелкнул пальцами, и адъютант поспешно положил в эти пальцы черный кубик, а я все еще не верил своему счастью, не мог поверить, но герцог произнес низким хриплым голосом: "Открой пасть, Котенок..." - и я зажмурился и открыл рот изо всех сил, почувствовал на языке шершавое и сухое и стал жевать. Волосы встали дыбом у меня под каской, из глаз покатились слезы. Это был личный его высочества жевательный табак пополам с известью и сушеной горчицей, а герцог хлопал меня по плечу и говорил растроганно: "О эти сопляки! Мои верные, непобедимые сопляки!.."