Вы уж меня простите - это не совсем литературоведение
https://verybigfish.livejournal.com/2760860.html А теперь жмем на источник мысли https://lenta.ru/articles/2015/07/12/sholohov/
Израильский литературовед Зеев Бар-Селла о том, кто на самом деле написал «Тихий Дон»
Сегодня среди претендентов на авторство великого романа называют Федора Крюкова, Сергея Голоушева, Виктора Севского, группу анонимных авторов, работавших вместо Шолохова и, конечно, самого нобелевского лауреата. Это интервью мы включили в число лучших публикаций 2015 года.
В Россию я тогда пробраться не мог, а мне нужны были архивы с донскими газетами, где он публиковался, поэтому исследование растянулось на долгие годы. В итоге я собрал собрание сочинений Виктора Севского в шести томах. Совсем недавно, три года назад, выяснилось, что он не был расстрелян в 1920 году. А что стало с ним - неизвестно. Он был арестован в апреле 1920 года, а затем передан в особый отдел Кавказского фронта и этапирован в Москву. Причем были интересные требования к его этапированию: от Дона ЧК требовали отправить его в Москву, но таким образом, чтобы не было видно, что едет он под охраной. В Москве он пропадает. Здесь у меня в исследовании был небольшой зазор между началом карьеры Шолохова и гибелью Краснушкина. Видимо, зазор был не так велик...
Когда писалась «Поднятая целина», то, что было романом «Тихий Дон», уже было растащено по рассказам и вошло в роман. Четвертая часть «Тихого Дона» - это уже фальшак, то есть попытка пересказать. Ее писали самые разные люди, например Вениамин Каверин. Его я вот почему подозреваю: в 1935 году он написал «Исполнение желаний», это вызвало бешеную критику. В 1937-м он начал публиковать «Два капитана», одновременно с 7-й частью «Тихого Дона». И там, и там есть одинаковые сцены смерти матери. Поставьте их рядом и сравните. Слишком похоже.
«Поднятая целина» - тоже коллективное творчество, много людей приложило к ней руку, например Борис Пильняк. В этом романе есть очень интересный библейский пласт: создается новая земля и т.д. Его, я полагаю, писал Марк Эгарт, который как раз тогда вернулся из Палестины, начитавшись сионистской литературы. А третий незаконченный роман «Они сражались за Родину» - это вообще чудовищная лажа. Однако батальные сцены написаны Платоновым, без них нечего было бы экранизировать. Правда, яркий узнаваемый стиль Платонова сильнейшим образом отредактирован.
А насчет артели был в литературе того времени еще один прецедент: над текстом «Как закалялась сталь» работали семь человек. Из них проболтался только один - Генрих Ленобль. Координатор проекта Анна Караваева не проболталась, Марк Колосов, который приложил больше всего усилий, не проболтался. В отличие от авторов «Как закалялась сталь», никто из тех, кто дописывал роман «Тихий Дон», не проболтался. Еще надо учесть, что они хорошо получали за работу. И когда я говорю «террор», я имею в виду ситуацию, когда все все скрывали и боялись сказать лишнего.
Когда убрали Ягоду, «проект Шолохов» лишился поддержки спецслужб, и дальше Шолохов искал исполнителей самостоятельно. Его и самого хотели посадить в 1937 году, но он сбежал в Москву и пошел на прием к Сталину, который его защитил.
Я понадергал разных кусочков. Всё логично, если смотреть с точки зрения желания сбацать сенсацию. Давно пора было поставить вопрос - если не Шолохов написал Тихий Дон, то как он смог написать Поднятую целину? Романчик не шибко хорош, но, не будь соцзаказа, роман был бы совсем иным и явно повыше качеством. Однако, совсем умилительно, когда в соавторы тянут Каверина, Пильняка или Платонова. Эти люди имели особую защиту от втягивание в коллективное творчество, да и ноганом их нельзя было заставить писать не под своим именем. Совсем весело с романом Как закалялась сталь? Понятно, почему у Островского не получилось продолжение. Болезнь, исчерпал мысли, исчезло вдохновение. Но как у семерых вдруг исчезло коллективное вдохновение после романа, который десятки раз переиздавался и приносил всё новые порции бабла?
Могу допустить в теории самые разные версии фальсификаций. Но нужно понимать внутреннее состояние души писателя. Написание публицистики, примитивной литературы или ярких лозунгов не дает понимание творческого процесса. Семь человек там, где, как в романе Как закалялась сталь?, в принципе нельзя поставить больше одного литобработчика воспоминаний Островского, а лучше согласиться, что писал и диктовал он сам. Брежнев совершенно не случайно ограничился одним Чаковским, а не семью писателями. Но нравы великолепны - некто Генрих Ленобль пытается приписать роман Островского себе и своей компании. Срочно начинают "верить".
Нельзя поверить, что Поднятую целину писал большой коллектив. Кстати, сам Шолохов мог показывать роман хоть сотне писателей, всё равно писать должен был один человек, а также один редактор должен был помогать Шолохову как высший авторитет. Это в науке тоже так - даже коллективное творчество требует одного научного редактора. Дальше ещё хуже. Тихий Дон это вполне большевистский роман. Поэтому мы можем придумывать любого автора, например, Краснушкина, то тогда мы обязаны признать Шолохова как главного редактора и литобработчика романа Краснушкина.
У нас и в Израиле наготовили разных литературоведов, которые в принципе ничего не понимают в творческом процессе. Это творческие импотенты, возомнившие, будто публицистика и литература это одно и тоже. Одним и тем же может быть только публицистика и очень дурная литература. Это блестяще доказал Эренбург своей неспособностью писать хорошие стихи и хорошую прозу. Публицистика и литературоведение требуют в разы меньше психических сил.
Кстати, Зеев Бар-Селла мыслит в духе времени - спецслужбам всё под силу, они могут мировую религию сбацать на коленке, нового Маркса взрастить, нанять коллектив и создать аналоги Достоевского или Шекспира. Вот тут у меня вопрос. Моссад пользуется репутацией самой великой спецслужбы мира. В духе нашего времени, если у них нет ни Пуанкаре, ни Эйнштейна, то ничто не мешает им сбацать коллективного Эйнштейна и сбацать нам новую теорию физического устройства мира. Ничто не мешает им сбацать коллективного израильского Шекспира, который уже должен был явиться и стать кумиром всех любителей театра и кино. Ау, Моссад, у вас нет проблем. Не хватает для Шекспира коллектива из 10 израильских литераторов, можно подрядить под одну пьесу сразу сотню. Понимаю, лень, деньги не выделили, спонсоров нет, но ведь можно усилить израильских литераторов за счет аутсорсинга в среде гренландских или таиландских литераторов. И с поэзией спецслужбы дружны. Эта хрень напоминает сказки прошлого и позапрошлого века о том, что раньше все писатели были масонами. Кто не вступил в масонскую ложу, тот не способен к поэтическому или писательскому вдохновению.
А кто у нас журналист и верит в подобную хрень? Журналист это человек, которого заставили прочитать сотни книг со скоростью, при которой способность переживать и чувствовать хорошего писателя надо отключить, иначе скорость чтения упадет, экзамен не сдашь. В идеале журналист, освоив гладкий стиль, в принципе не может не смотреть свысока на шероховатый стиль и видит в литературе нечто, что он сам сбацал бы, просто семья, дети, зарплата...
Израильский литературовед Зеев Бар-Селла о том, кто на самом деле написал «Тихий Дон»
Сегодня среди претендентов на авторство великого романа называют Федора Крюкова, Сергея Голоушева, Виктора Севского, группу анонимных авторов, работавших вместо Шолохова и, конечно, самого нобелевского лауреата. Это интервью мы включили в число лучших публикаций 2015 года.
В Россию я тогда пробраться не мог, а мне нужны были архивы с донскими газетами, где он публиковался, поэтому исследование растянулось на долгие годы. В итоге я собрал собрание сочинений Виктора Севского в шести томах. Совсем недавно, три года назад, выяснилось, что он не был расстрелян в 1920 году. А что стало с ним - неизвестно. Он был арестован в апреле 1920 года, а затем передан в особый отдел Кавказского фронта и этапирован в Москву. Причем были интересные требования к его этапированию: от Дона ЧК требовали отправить его в Москву, но таким образом, чтобы не было видно, что едет он под охраной. В Москве он пропадает. Здесь у меня в исследовании был небольшой зазор между началом карьеры Шолохова и гибелью Краснушкина. Видимо, зазор был не так велик...
Когда писалась «Поднятая целина», то, что было романом «Тихий Дон», уже было растащено по рассказам и вошло в роман. Четвертая часть «Тихого Дона» - это уже фальшак, то есть попытка пересказать. Ее писали самые разные люди, например Вениамин Каверин. Его я вот почему подозреваю: в 1935 году он написал «Исполнение желаний», это вызвало бешеную критику. В 1937-м он начал публиковать «Два капитана», одновременно с 7-й частью «Тихого Дона». И там, и там есть одинаковые сцены смерти матери. Поставьте их рядом и сравните. Слишком похоже.
«Поднятая целина» - тоже коллективное творчество, много людей приложило к ней руку, например Борис Пильняк. В этом романе есть очень интересный библейский пласт: создается новая земля и т.д. Его, я полагаю, писал Марк Эгарт, который как раз тогда вернулся из Палестины, начитавшись сионистской литературы. А третий незаконченный роман «Они сражались за Родину» - это вообще чудовищная лажа. Однако батальные сцены написаны Платоновым, без них нечего было бы экранизировать. Правда, яркий узнаваемый стиль Платонова сильнейшим образом отредактирован.
А насчет артели был в литературе того времени еще один прецедент: над текстом «Как закалялась сталь» работали семь человек. Из них проболтался только один - Генрих Ленобль. Координатор проекта Анна Караваева не проболталась, Марк Колосов, который приложил больше всего усилий, не проболтался. В отличие от авторов «Как закалялась сталь», никто из тех, кто дописывал роман «Тихий Дон», не проболтался. Еще надо учесть, что они хорошо получали за работу. И когда я говорю «террор», я имею в виду ситуацию, когда все все скрывали и боялись сказать лишнего.
Когда убрали Ягоду, «проект Шолохов» лишился поддержки спецслужб, и дальше Шолохов искал исполнителей самостоятельно. Его и самого хотели посадить в 1937 году, но он сбежал в Москву и пошел на прием к Сталину, который его защитил.
Я понадергал разных кусочков. Всё логично, если смотреть с точки зрения желания сбацать сенсацию. Давно пора было поставить вопрос - если не Шолохов написал Тихий Дон, то как он смог написать Поднятую целину? Романчик не шибко хорош, но, не будь соцзаказа, роман был бы совсем иным и явно повыше качеством. Однако, совсем умилительно, когда в соавторы тянут Каверина, Пильняка или Платонова. Эти люди имели особую защиту от втягивание в коллективное творчество, да и ноганом их нельзя было заставить писать не под своим именем. Совсем весело с романом Как закалялась сталь? Понятно, почему у Островского не получилось продолжение. Болезнь, исчерпал мысли, исчезло вдохновение. Но как у семерых вдруг исчезло коллективное вдохновение после романа, который десятки раз переиздавался и приносил всё новые порции бабла?
Могу допустить в теории самые разные версии фальсификаций. Но нужно понимать внутреннее состояние души писателя. Написание публицистики, примитивной литературы или ярких лозунгов не дает понимание творческого процесса. Семь человек там, где, как в романе Как закалялась сталь?, в принципе нельзя поставить больше одного литобработчика воспоминаний Островского, а лучше согласиться, что писал и диктовал он сам. Брежнев совершенно не случайно ограничился одним Чаковским, а не семью писателями. Но нравы великолепны - некто Генрих Ленобль пытается приписать роман Островского себе и своей компании. Срочно начинают "верить".
Нельзя поверить, что Поднятую целину писал большой коллектив. Кстати, сам Шолохов мог показывать роман хоть сотне писателей, всё равно писать должен был один человек, а также один редактор должен был помогать Шолохову как высший авторитет. Это в науке тоже так - даже коллективное творчество требует одного научного редактора. Дальше ещё хуже. Тихий Дон это вполне большевистский роман. Поэтому мы можем придумывать любого автора, например, Краснушкина, то тогда мы обязаны признать Шолохова как главного редактора и литобработчика романа Краснушкина.
У нас и в Израиле наготовили разных литературоведов, которые в принципе ничего не понимают в творческом процессе. Это творческие импотенты, возомнившие, будто публицистика и литература это одно и тоже. Одним и тем же может быть только публицистика и очень дурная литература. Это блестяще доказал Эренбург своей неспособностью писать хорошие стихи и хорошую прозу. Публицистика и литературоведение требуют в разы меньше психических сил.
Кстати, Зеев Бар-Селла мыслит в духе времени - спецслужбам всё под силу, они могут мировую религию сбацать на коленке, нового Маркса взрастить, нанять коллектив и создать аналоги Достоевского или Шекспира. Вот тут у меня вопрос. Моссад пользуется репутацией самой великой спецслужбы мира. В духе нашего времени, если у них нет ни Пуанкаре, ни Эйнштейна, то ничто не мешает им сбацать коллективного Эйнштейна и сбацать нам новую теорию физического устройства мира. Ничто не мешает им сбацать коллективного израильского Шекспира, который уже должен был явиться и стать кумиром всех любителей театра и кино. Ау, Моссад, у вас нет проблем. Не хватает для Шекспира коллектива из 10 израильских литераторов, можно подрядить под одну пьесу сразу сотню. Понимаю, лень, деньги не выделили, спонсоров нет, но ведь можно усилить израильских литераторов за счет аутсорсинга в среде гренландских или таиландских литераторов. И с поэзией спецслужбы дружны. Эта хрень напоминает сказки прошлого и позапрошлого века о том, что раньше все писатели были масонами. Кто не вступил в масонскую ложу, тот не способен к поэтическому или писательскому вдохновению.
А кто у нас журналист и верит в подобную хрень? Журналист это человек, которого заставили прочитать сотни книг со скоростью, при которой способность переживать и чувствовать хорошего писателя надо отключить, иначе скорость чтения упадет, экзамен не сдашь. В идеале журналист, освоив гладкий стиль, в принципе не может не смотреть свысока на шероховатый стиль и видит в литературе нечто, что он сам сбацал бы, просто семья, дети, зарплата...