«Утюги». Перезагрузка (?)
Как я уже говорил/писал/печатал/шептал/нашептывал и мямлил (молвил?), не так давно, а именно ровно и прямо 13 марта я вместе со своими учениками из «театрального кружка» сходил на спектакль «Утюги» по пьесе Анны Яблонской в Камерный театр. В связи с чем имеется Великая Королевская Потребность кой-чего написать-сказать об этом спектакле, ибо он, по сравнению с моим первым его просмотром (который состоялся не далее как в день премьеры в начале ноября прошлого календарного года) довольно сильно изменился, в результате чего появились и кой-какие Королевские Мысли.
В общем, как все тут уже догадались и... и... и... и... и... приготовились, начинается она самая, самая что ни на есть распрекрасная, честная, большая и светлая, короче говоря длинными фразами - «С...ная Театральная Критика» вот по какому поводу:
(соблюдая все Свои Королевские Церемонии, немного повторюсь)
«Утюги» Анна Яблонская
лирическая драма
Камерный театр, г. Челябинск
Режиссер-постановщик - Семен Александровский (Санкт-Петербург)
Сценография и костюмы - Мария Рыкова (Санкт-Петербург)
Спектакль без антракта на 1,5 часа.
Премьера - 3 ноября 2011 г.
Действующие лица и исполнители:
Гладильщик Саша, молодой человек, 25 лет, коллекционер несуществующих флагов и старинных утюгов - Дмитрий Блинков
Коля, его младший брат, 9 лет - Егор Спасский, Никита Селезнев
Мама - Ирина Галаева
Дядя Иван, их дядя, пожилой мужчина, начальник спасательной станции на острове - Михаил Яковлев
Профессор Шекли, английский коллекционер и путешественник, 50 лет - Игорь Миногин
Мария, жена профессора, русская, 30 лет - Алина Тягловская
2 ряд (слева от входа на сцену) дальние места - в окружении детей.
И так, дабы все было всем понятно, вначале отсылаю вас к моему первому «с...но-театральному» опусу об этом спектакле , который я написал сразу после премьеры.
С предыдущего просмотра, кроме всего прочего и примечательного, я очень хорошо запомнил вот какую штуку: в самом начале спектакля, до замечательного поэтического монолога Гладильщика о том, как он гладит свой остров чугунными утюгами, все было как-то не так. Актеры и играли, но и как-то не доигрывали что ли. Практически в каждом персонаже, кроме, пожалуй, мальчика, было что-то такое, что они не показывали. Своя тайна, вернее, свой небольшой секрет. И это была либо такая специальная заданная режиссером фишка, либо пока что недоработка, сыроватость действа. Но даже если и второе, то в силу того, что сие было похоже на первое (на фишку, а не само-собой сложившееся дело), это уже хорошо. Мне это понравилось. Это очень необычно для местных театров в целом и для этого театра в частности (насколько я начал разбираться в Камерном театре) - заполнять паузы игрой подробной, очень чувственной, увеличенной для зрителей, но не широкой и разудалой (что любит большинство режиссеров и уж тем более актеров). Если это сделано живо, со вкусом, и, разумеется, профессионально, то это очень круто. Когда режиссер заставляет актера просто интересно существовать на сцене - это большой праздник для зрителя. Это так редко случается в театре, что при обнаружении сего на сцене, Мое Нежное Королевское Сердце радуется и биётся с удвоенною Королевскою Силою. И здесь это было, точно.
А спустя четыре месяца это изменилось. Не скажу, что ушло, но... я так думаю, что это ушли. Вернее, пытались «уйти», к тому же «уходили» не то, о чем я говорю, а просто вот эту самую «непонятность». И вот что я об этом думаю (о том, как это могло произойти).
За прошедшие несколько месяцев спектакль отсмотрели все местные и даже иногородние (урааальские) театральные критики, знатоки театра, театральные деятели, и много кто еще, в том числе и Олег Семенович Лоевский, о чем на сайте театра было сказано отдельно. И было обсуждение. И сказал на сем обсуждении Олег Лоевский что-то. Я бы с огромным удовольствием побывал там, ибо сие всегда интересно и чертовски полезно. Однако, я понятия не имею, что там говорилось. Но я не исключаю, что там давались определенные рекомендации по преобразованию спектакля, в том числе и по устранению этих «провисаний», «пустых пауз», отсутствия «живой, а главное активной эмоции» и прочая и прочая. И в итоге спектакль раскрасили. Именно раскрасили.
На премьере нам был предложен отличный, повторяю - хороший и даже замечательный спектакль, но... черно-белый в плане «живой эмоциональной игры». Скорей всего, просто так получилось и в задачу это не ставилось. А теперь, либо по рекомендациям критиков, либо по дальнейшей самостоятельной проработке режиссера и актеров, спектакль постепенно раскрасили, и образы наполнились яркими проявлениями эмоции, характера, своего внутреннего мира. Причем яркими, это вовсе не обязательно громкими и заметными сразу и всякому. Совсем нет. Появилась специально простая и очень тихая речь во время диалога Гладильщика с братом Колей вначале действа, возникла масса еле заметных движений, интонаций и реакций, которые все в целом, так сказать, своим набором произвели впечатление резко изменившегося спектакля.
Другое дело, что подобное бывает и на следующий день после первого просмотра - просто актеры вчера сыграли так, а сегодня так. Это бывает. Но, думаю, не в этом случае.
Кроме того, изменился и я, вернее, мое восприятие этого материала, ибо теперь я прочитал пьесу, причем раз на двадцать, и подробно разобрал ее со своими учениками. В результате мне было очень интересно смотреть и понимать то, как расшифровал этот материал Семен Александровский вместе с актерами и сравнивать это с Мыслями Королевскими. О каких-то отдельных моментах в этом плане я немного писал здесь .
Определил для себя и минусы, прежде всего в актерских работах. Первый - роль Марии от Алины Тягловской. Работа очень своеобразная и быть может даже спорная, но мне она понравилась, ибо как раз сохранила ту загадочность, которую я отметил еще на премьере. Вместе с тем, у нее одна из самых сложных задач - сыграть и обосновать переход, то изменение, которое должно произойти с Марией между первой сценой появления четы Шекли на острове, и ее диалогом с Гладильщиком на берегу моря. Она меняется, понятно почему, понятно, что у нее внутри и какие отношения у них с профессором, но показать это, сыграть крупно, сильно - дело непростое. По большому счету оно здесь получается, местами так я вообще был в восторге (правда), но вот что немного спорно: при появлении в доме Гладильщика у Марии периодически откуда-то появляются яркие и неуместные эмоции: то она начинает слишком активно за что-то извиняться перед мамой Саши, то еще что-то. Это выглядит жутко неестественно, хотя, быть может, все это можно отнести к тому, что в этот момент она вообще должна вести себя именно неестественно, ибо в присутствии профессора Мария играет роль его жены, к которой и он, и уже она привыкли. Но внутри она другая, и то, что она именно привыкла к этой «роли жены профессора Шекли», ее все больше раздражает, это тянет ее зло издеваться над образом жизни профессора и, получается, ее самой. Все это сразу же выходит наружу, как только она оказывается наедине с Гладильщиком. Этому, кстати, должна способствовать практически незаметная сцена в тексте, но ярко обозначенная режиссером в спектакле - когда профессор чуть ли ни криком отпускает/гонит Марию вслед за Гладильщиком - в конце первого акта (по пьесе; в спектакле лишь одно действие). Здесь, кстати, тоже все очень понятно и логично: профессор уже давно начал понимать, что Мария разочарована их браком и на самом деле она много глубже, нежели он, что она не любит и не может его любить. Он просто не в силах ее привлечь, теперь не в силах. И здесь, после «сцены с непродажей Гладильщиком утюжка профессору», Мария явно на стороне Саши. А профессор оказался просто беспомощным. Он не может удержать ее. От этого, как уверенный прежде собственник, который привык командовать, он начинается злиться, а уже по причине злости теряет над собой контроль, что вообще его обескураживает, ибо он именно привык все держать под контролем. А тут он и жену свою не может удержать, и свои эмоции, и даже утюжок ему не продают, а ему этого ой как хочется. И все, он в полной растерянности и отчаянии. Вот по сему он и кричит ей: «Давай, беги за ним, беги!». Он этого не хочет, но ничего не может поделать.
Однако, со временем эмоции уходят, как и всегда, злость тоже проходит, а самое первое и конечно самое сильное чувство - чувство беспомощности остается. И ближе к финалу он уже именно просит Марию не бросать его, а также бредит утюжком. Все это очень классно сделано в тексте, и очень точно показано в спектакле. Тут можно копаться и копаться - а это ли не зрительское счастие?!
Отсюда, кстати, выходит и понятная сложность работы над образом профессора Шекли от актера Игоря Миногина. Точно и понятно сыграть всю эту бурю чувств и эмоций, да к тому же и у англичанина - это надо постараться. Местами игра выглядела неестественно, но я не уверен, что это системное (хотя скорей всего так и есть), а не локальное дело именно в день Моего Королевского Просмотра сего действа.
А наибольшей удачей по моему Скромному Королевскому Мнению все также является работа Дмитрия Блинкова над ролью Гладильщика Саши. Да, сейчас он изменился, «раскрасился», заметна его специальная работа над этой «раскраской» своего героя, но... мне это не мешало. Монологи про «этикет флага» и то, как он гладит остров, все так же хороши, но там ушла премьерная неуверенность, которая придавала искренности и правдивости. И это более чем естественно. Все, что построено на игре чувств актера - сиюминутно. Повториться с той же степенью удачи это может на вряд ли. Из раза в раз повторяется только профессионально сделанное, понятое и заученное актером дело. Любую эмоцию, в том числе неуверенность, искренность, смущение и т. п. актер должен выводить искусственно. Здесь Дмитрий Блинков сделал упор на чем-то другом.
Да, и мне нравилась какая-то сексуальность в монологе о том, как он гладит свой остров. Я думал, это сделано специально и направлено на Марию. Но здесь, во время моего второго просмотра, этот монолог в большей стрепени зачем-то обращался к профессору, и сексуальность была бы, мягко говоря, неуместна - в связи с чем ее и не было вовсе. А жаль. Там как раз должна протягиваться ниточка между Гладильщиком и Марией, которую профессор быть может даже начинает видеть и резко обрывает ее вопросом «Сколько?», пытаясь купить этот «сексуальный утюжок для кукольных платьев». Кстати, быть может в том и есть причина его упорства? Этот утюжок для него стал нечто большим, нежели просто очередным экспонатом его коллекции. Теперь утюжок - это связь Марии с ненормальным Гладильщиком, который привлекает ее куда сильнее, нежели скучный и правильный Пол Шекли, профессор, мужик. Профессор - простой английский мужик. А Гладильщик - поэт. Сложный, непонятный русский поэт, победить которого профессор может только одним - купив у него утюжок. Вот в чем здесь суть конфликта.
Как результат - я еще больше проникся этим спектаклем и могу говорить о нем очень долго, разбирая каждую сцену, каждую реплику и получая от этого огромное удовольствие. По мне, так это лучший спектакль Камерного театра (из того, что я пока видел у них). Выражаю Мое Королевское Уважению режиссеру Семену Александровскому, всем актерам (и мама, и дядя Ваня, и даже дети - тоже очень хороши и интересны, особенно на этот раз дядя от Михаила Яковлева) и Камерному театру. Это на самом деле большая удача, причем без каких-то хитростей и лукавства, за счет которого театры получают благосклонностькритиков (порой перестающих жить на земле, а уже давно улетевших на небеса, к звездам), а сделанная честно, для нормального такого уральского зрителя, такого, трампарарам, как Я - Ваш Непокорный Королевич!
В итоге спектакль поднялся и на «Театральной Стене Крутости (Королевской). Теперь он указан там дважды, что пока случилось впервые (ранее обычно при пересмотре спектакль оставался ровно на том же месте, на которое был воздвигнут мной после Королевского Знакомства с сим действом).
Ну, все, полно. Кто дочитал - молодец, наш человек.
Будем продолжать исследовать местные театры и писать об этом (правда, далеко не обо всем писать хочется - в основном попадаются плохие спектакли, которые либо изначально были неудачными, либо развалились за течением нескольких лет, даже несмотря на то, что и режиссеры-то местные и могли бы оживлять действо; так что писать буду либо о премьерах, либо... если Душа Королевская будет расположена; а в остальном трогать спектакли не буду, особенно умирающие или мертвые вовсе; кому нужна эта мертвечина?! Мне? Уж нет уж, увольте!).
______ ______ ______ ______ ______ ______ ______
«Театральная Стена Крутости (Королевская) 2011-2012
«Театральная афиша (Королевская) в Челябинске»
В общем, как все тут уже догадались и... и... и... и... и... приготовились, начинается она самая, самая что ни на есть распрекрасная, честная, большая и светлая, короче говоря длинными фразами - «С...ная Театральная Критика» вот по какому поводу:
(соблюдая все Свои Королевские Церемонии, немного повторюсь)
«Утюги» Анна Яблонская
лирическая драма
Камерный театр, г. Челябинск
Режиссер-постановщик - Семен Александровский (Санкт-Петербург)
Сценография и костюмы - Мария Рыкова (Санкт-Петербург)
Спектакль без антракта на 1,5 часа.
Премьера - 3 ноября 2011 г.
Действующие лица и исполнители:
Гладильщик Саша, молодой человек, 25 лет, коллекционер несуществующих флагов и старинных утюгов - Дмитрий Блинков
Коля, его младший брат, 9 лет - Егор Спасский, Никита Селезнев
Мама - Ирина Галаева
Дядя Иван, их дядя, пожилой мужчина, начальник спасательной станции на острове - Михаил Яковлев
Профессор Шекли, английский коллекционер и путешественник, 50 лет - Игорь Миногин
Мария, жена профессора, русская, 30 лет - Алина Тягловская
2 ряд (слева от входа на сцену) дальние места - в окружении детей.
И так, дабы все было всем понятно, вначале отсылаю вас к моему первому «с...но-театральному» опусу об этом спектакле , который я написал сразу после премьеры.
С предыдущего просмотра, кроме всего прочего и примечательного, я очень хорошо запомнил вот какую штуку: в самом начале спектакля, до замечательного поэтического монолога Гладильщика о том, как он гладит свой остров чугунными утюгами, все было как-то не так. Актеры и играли, но и как-то не доигрывали что ли. Практически в каждом персонаже, кроме, пожалуй, мальчика, было что-то такое, что они не показывали. Своя тайна, вернее, свой небольшой секрет. И это была либо такая специальная заданная режиссером фишка, либо пока что недоработка, сыроватость действа. Но даже если и второе, то в силу того, что сие было похоже на первое (на фишку, а не само-собой сложившееся дело), это уже хорошо. Мне это понравилось. Это очень необычно для местных театров в целом и для этого театра в частности (насколько я начал разбираться в Камерном театре) - заполнять паузы игрой подробной, очень чувственной, увеличенной для зрителей, но не широкой и разудалой (что любит большинство режиссеров и уж тем более актеров). Если это сделано живо, со вкусом, и, разумеется, профессионально, то это очень круто. Когда режиссер заставляет актера просто интересно существовать на сцене - это большой праздник для зрителя. Это так редко случается в театре, что при обнаружении сего на сцене, Мое Нежное Королевское Сердце радуется и биётся с удвоенною Королевскою Силою. И здесь это было, точно.
А спустя четыре месяца это изменилось. Не скажу, что ушло, но... я так думаю, что это ушли. Вернее, пытались «уйти», к тому же «уходили» не то, о чем я говорю, а просто вот эту самую «непонятность». И вот что я об этом думаю (о том, как это могло произойти).
За прошедшие несколько месяцев спектакль отсмотрели все местные и даже иногородние (урааальские) театральные критики, знатоки театра, театральные деятели, и много кто еще, в том числе и Олег Семенович Лоевский, о чем на сайте театра было сказано отдельно. И было обсуждение. И сказал на сем обсуждении Олег Лоевский что-то. Я бы с огромным удовольствием побывал там, ибо сие всегда интересно и чертовски полезно. Однако, я понятия не имею, что там говорилось. Но я не исключаю, что там давались определенные рекомендации по преобразованию спектакля, в том числе и по устранению этих «провисаний», «пустых пауз», отсутствия «живой, а главное активной эмоции» и прочая и прочая. И в итоге спектакль раскрасили. Именно раскрасили.
На премьере нам был предложен отличный, повторяю - хороший и даже замечательный спектакль, но... черно-белый в плане «живой эмоциональной игры». Скорей всего, просто так получилось и в задачу это не ставилось. А теперь, либо по рекомендациям критиков, либо по дальнейшей самостоятельной проработке режиссера и актеров, спектакль постепенно раскрасили, и образы наполнились яркими проявлениями эмоции, характера, своего внутреннего мира. Причем яркими, это вовсе не обязательно громкими и заметными сразу и всякому. Совсем нет. Появилась специально простая и очень тихая речь во время диалога Гладильщика с братом Колей вначале действа, возникла масса еле заметных движений, интонаций и реакций, которые все в целом, так сказать, своим набором произвели впечатление резко изменившегося спектакля.
Другое дело, что подобное бывает и на следующий день после первого просмотра - просто актеры вчера сыграли так, а сегодня так. Это бывает. Но, думаю, не в этом случае.
Кроме того, изменился и я, вернее, мое восприятие этого материала, ибо теперь я прочитал пьесу, причем раз на двадцать, и подробно разобрал ее со своими учениками. В результате мне было очень интересно смотреть и понимать то, как расшифровал этот материал Семен Александровский вместе с актерами и сравнивать это с Мыслями Королевскими. О каких-то отдельных моментах в этом плане я немного писал здесь .
Определил для себя и минусы, прежде всего в актерских работах. Первый - роль Марии от Алины Тягловской. Работа очень своеобразная и быть может даже спорная, но мне она понравилась, ибо как раз сохранила ту загадочность, которую я отметил еще на премьере. Вместе с тем, у нее одна из самых сложных задач - сыграть и обосновать переход, то изменение, которое должно произойти с Марией между первой сценой появления четы Шекли на острове, и ее диалогом с Гладильщиком на берегу моря. Она меняется, понятно почему, понятно, что у нее внутри и какие отношения у них с профессором, но показать это, сыграть крупно, сильно - дело непростое. По большому счету оно здесь получается, местами так я вообще был в восторге (правда), но вот что немного спорно: при появлении в доме Гладильщика у Марии периодически откуда-то появляются яркие и неуместные эмоции: то она начинает слишком активно за что-то извиняться перед мамой Саши, то еще что-то. Это выглядит жутко неестественно, хотя, быть может, все это можно отнести к тому, что в этот момент она вообще должна вести себя именно неестественно, ибо в присутствии профессора Мария играет роль его жены, к которой и он, и уже она привыкли. Но внутри она другая, и то, что она именно привыкла к этой «роли жены профессора Шекли», ее все больше раздражает, это тянет ее зло издеваться над образом жизни профессора и, получается, ее самой. Все это сразу же выходит наружу, как только она оказывается наедине с Гладильщиком. Этому, кстати, должна способствовать практически незаметная сцена в тексте, но ярко обозначенная режиссером в спектакле - когда профессор чуть ли ни криком отпускает/гонит Марию вслед за Гладильщиком - в конце первого акта (по пьесе; в спектакле лишь одно действие). Здесь, кстати, тоже все очень понятно и логично: профессор уже давно начал понимать, что Мария разочарована их браком и на самом деле она много глубже, нежели он, что она не любит и не может его любить. Он просто не в силах ее привлечь, теперь не в силах. И здесь, после «сцены с непродажей Гладильщиком утюжка профессору», Мария явно на стороне Саши. А профессор оказался просто беспомощным. Он не может удержать ее. От этого, как уверенный прежде собственник, который привык командовать, он начинается злиться, а уже по причине злости теряет над собой контроль, что вообще его обескураживает, ибо он именно привык все держать под контролем. А тут он и жену свою не может удержать, и свои эмоции, и даже утюжок ему не продают, а ему этого ой как хочется. И все, он в полной растерянности и отчаянии. Вот по сему он и кричит ей: «Давай, беги за ним, беги!». Он этого не хочет, но ничего не может поделать.
Однако, со временем эмоции уходят, как и всегда, злость тоже проходит, а самое первое и конечно самое сильное чувство - чувство беспомощности остается. И ближе к финалу он уже именно просит Марию не бросать его, а также бредит утюжком. Все это очень классно сделано в тексте, и очень точно показано в спектакле. Тут можно копаться и копаться - а это ли не зрительское счастие?!
Отсюда, кстати, выходит и понятная сложность работы над образом профессора Шекли от актера Игоря Миногина. Точно и понятно сыграть всю эту бурю чувств и эмоций, да к тому же и у англичанина - это надо постараться. Местами игра выглядела неестественно, но я не уверен, что это системное (хотя скорей всего так и есть), а не локальное дело именно в день Моего Королевского Просмотра сего действа.
А наибольшей удачей по моему Скромному Королевскому Мнению все также является работа Дмитрия Блинкова над ролью Гладильщика Саши. Да, сейчас он изменился, «раскрасился», заметна его специальная работа над этой «раскраской» своего героя, но... мне это не мешало. Монологи про «этикет флага» и то, как он гладит остров, все так же хороши, но там ушла премьерная неуверенность, которая придавала искренности и правдивости. И это более чем естественно. Все, что построено на игре чувств актера - сиюминутно. Повториться с той же степенью удачи это может на вряд ли. Из раза в раз повторяется только профессионально сделанное, понятое и заученное актером дело. Любую эмоцию, в том числе неуверенность, искренность, смущение и т. п. актер должен выводить искусственно. Здесь Дмитрий Блинков сделал упор на чем-то другом.
Да, и мне нравилась какая-то сексуальность в монологе о том, как он гладит свой остров. Я думал, это сделано специально и направлено на Марию. Но здесь, во время моего второго просмотра, этот монолог в большей стрепени зачем-то обращался к профессору, и сексуальность была бы, мягко говоря, неуместна - в связи с чем ее и не было вовсе. А жаль. Там как раз должна протягиваться ниточка между Гладильщиком и Марией, которую профессор быть может даже начинает видеть и резко обрывает ее вопросом «Сколько?», пытаясь купить этот «сексуальный утюжок для кукольных платьев». Кстати, быть может в том и есть причина его упорства? Этот утюжок для него стал нечто большим, нежели просто очередным экспонатом его коллекции. Теперь утюжок - это связь Марии с ненормальным Гладильщиком, который привлекает ее куда сильнее, нежели скучный и правильный Пол Шекли, профессор, мужик. Профессор - простой английский мужик. А Гладильщик - поэт. Сложный, непонятный русский поэт, победить которого профессор может только одним - купив у него утюжок. Вот в чем здесь суть конфликта.
Как результат - я еще больше проникся этим спектаклем и могу говорить о нем очень долго, разбирая каждую сцену, каждую реплику и получая от этого огромное удовольствие. По мне, так это лучший спектакль Камерного театра (из того, что я пока видел у них). Выражаю Мое Королевское Уважению режиссеру Семену Александровскому, всем актерам (и мама, и дядя Ваня, и даже дети - тоже очень хороши и интересны, особенно на этот раз дядя от Михаила Яковлева) и Камерному театру. Это на самом деле большая удача, причем без каких-то хитростей и лукавства, за счет которого театры получают благосклонностькритиков (порой перестающих жить на земле, а уже давно улетевших на небеса, к звездам), а сделанная честно, для нормального такого уральского зрителя, такого, трампарарам, как Я - Ваш Непокорный Королевич!
В итоге спектакль поднялся и на «Театральной Стене Крутости (Королевской). Теперь он указан там дважды, что пока случилось впервые (ранее обычно при пересмотре спектакль оставался ровно на том же месте, на которое был воздвигнут мной после Королевского Знакомства с сим действом).
Ну, все, полно. Кто дочитал - молодец, наш человек.
Будем продолжать исследовать местные театры и писать об этом (правда, далеко не обо всем писать хочется - в основном попадаются плохие спектакли, которые либо изначально были неудачными, либо развалились за течением нескольких лет, даже несмотря на то, что и режиссеры-то местные и могли бы оживлять действо; так что писать буду либо о премьерах, либо... если Душа Королевская будет расположена; а в остальном трогать спектакли не буду, особенно умирающие или мертвые вовсе; кому нужна эта мертвечина?! Мне? Уж нет уж, увольте!).
______ ______ ______ ______ ______ ______ ______
«Театральная Стена Крутости (Королевская) 2011-2012
«Театральная афиша (Королевская) в Челябинске»