«Крещендо без Бэлзы». Часть 3. Королевич Никита
В рамках проекта «Королевич вместо драматургов», как ответ на «Драматурги ставят драматургов», или «Королевской СраМАФОН - 2010 часть первая с одной первою»
Часть первая ВОТ ЗДЕСЬ
Часть вторая ВОТ ЗДЕСЬ
А сейчас представляю вашему вниманию третью часть Первой Королевской Пьесы:
"Крещендо без Бэлзы" Королевич Никита
Фарс в пяти частях - по ходу «Осеннего ДРАМАФОНА» и «Королевского СРАМАФОНА» в рамках проекта «Королевич вместо драматургов»
Пьеса не основана на реальных событиях. Почти все имена выбраны путем случайной генерации имен и фамилий, упомянутых в периодических изданиях города Тюмени за октябрь 2010 г.
Действующие лица:
Федор - 25 лет, главный герой, поклонник классики и Бэлзы
Иванов - друг Федора, 40 лет, главный редактор тюменской газеты «Инсайд»
Денис Мацуев - 35 лет, пианист
Алексей Огринчук - 32 года, гобоист
Новосибирский Академический симфонический оркестр - полным составом, 50 человек, от скрипки до арфы
Сергей Смбатян - дирижер, 23 года (Ереван)
Борислав Струлев - 40 лет, виолончелист
Аркадий Шилклопер - 46 лет, валторнист, альпийский ро...
Шенда Лур - 25 лет, вокалистка (США)
Миша Бирман - 55 лет, Директор Филармонии, буйный, но интеллигентный
Агнешка - 18 лет, служанка (Польша)
Зухра Мударисовна - 55 лет, зам.зам. по адм. части, полногрудая женщина славянской внешности
Негинский - 40 лет, Министр культуры, хохотушка, врет
Переписчик - 30 лет, высокий, крепко сложенный, деловой
Почтальон - без возраста, мужчина, ибо носит усы и большую синюю кепку на лоб
"Фан клуб Бэлзы" - много возбужденных людей, недовольных
Сам Бэлза - в пьесе присутствует незримо
Читаем третью часть:
3
Небольшое темное помещение. У стен - платяные шкафы. В центре - столик с зеркалом. На столике - хромированный микрофон на стойке из 60-х годов. Рядом сидит потерянная, разбитая, вся не в себе Зухра Мударисовна.
Входит Миша Бирман.
Миша Бирман (энергично). Зиночка, вы здесь!
Зухра Мударисовна (очень медленно). Да, Михаил Михайлович. (Со вздохом.) Где же мне еще быть, кроме как в своей келье.
Миша Бирман. Ну, да. (Опять энергично.) Агнешка мне сказала, что вы как-то не очень радостно отнеслись к моему поручению.
Зухра Мударисовна вопросительно смотрит на него.
Миша Бирман (менее энергично). Ну, я о моем последнем поручении.
Зухра Мударисовна (медленно). А что, вы покидаете нас?
Миша Бирман (опять энергично). В каком это смысле? Куда покидаю? Зачем?
Зухра Мударисовна (медленно). Вы сказали - мое последнее поручение. Больше их не будет - ваших поручений? Вы от нас…
Миша Бирман. Нет. Все, понял. Говорите быстрее. Конечно, нет, я не ухожу. Я имел в виду - последнее на сегодняшнюю минуту, на вот эту минуту, на сейчас.
Молчание.
Миша Бирман (супер энергично и отрывисто). Ну, вы что молчите?! Не понимаю. У нас все горит, ну, в кавычках - начало через два часа, а столько всего надо еще сделать. Я есть, наконец, хочу. Очень. Денис, этот, Мацуев, со своей отарой уже три раза поели, а я еще ни разу не успел. Что за дела?!
Зухра Мударисовна (ме-е-едленно). Вы хотите, чтобы я вас накормила? А как же ваша Агнешка? Разве не она…
Миша Бирман. Стоп! Я о другом. Я о своем распоряжении. (Официально, но энергично.) Я велел вам передать, что вести сегодняшний концерт, равно как и все остальные на протяжении всего фестиваля, будете вы. Для этого я отрядил для вас свою машину с водителем - если надо, он свозит вас домой, вы там переоденетесь во что-нибудь вечерне-праздничое, и приедете. Тексты готовы, все остальное - тоже. Беспокоится не о чем.
Зухра Мударисовна (обращаясь к небесам и, конечно, медленно). Он говорит «Беспокоится не о чем». Беспокоится не о чем! Беспокоиться не о чем. (Мише.) Лучше сразу пристрелите меня, Михаил Михайлович. Лучше…
Миша Бирман. Я так и знал. Я так и знал, что вы что-нибудь такое эдакое выкинете! Пристрелите меня! (Распаляясь.) Пристрелите меня! А вы знаете что? Если вы будете сейчас мне морочить голову своими завываниями и вот этими вот медленными речами, от которых я когда-нибудь сойду с ума, то я вас на самом деле просто пристрелю.
Зухра Мударисовна (нормально). Простите, что?
Миша Бирман. Что слышали! Я сейчас достану пистолет и пристрелю вас. Это будет проще всего. Труп спрячу - здесь хрен кто найдет, в вашей келье. Можно вообще даже не прятать. Вы ведь и уборщицу сюда не пускаете, чтобы вашу эту ауру здесь никто не нарушил. Только меня. Вот я вас здесь и пристрелю. Соглашайтесь, и без всяких промедлений. Мне больше некого назначить.
Зухра Мударисовна (опять медленно). Вы не в своем уме.
Миша Бирман. Все, достала! (Нагибается, задирает левую штанину - там к ноге ремнями привязан пистолет. Миша начинает судорожно отвязывать его, но получается неумело и долго.) Проклятье! Но сейчас, сейчас, я его отвяжу и выстрелю прямо вам в грудь. В эту огромную всеобъемлющую грудь. Всю обойму туда пущу. Пусть тогда сами себя объявляют. Скандал, конечно, но да пусть. Зато я избегу очередной вашей бесконечной словесной возни. (Не получилось отвязать пистолет. Миша выпрямляется. Стоит с задранной штаниной, и торчащими из ноги ремнями.) Блять! Ну, что это такое?!
Зухра Мударисовна с любопытством и не без удивления разглядывает Мишу.
Миша Бирман. Тогда я вас просто задушу. Руками. (Делает шаг к ней.) За-ду-шу! (Вытягивает вперед руки.)
Зухра Мударисовна (громко и быстро). Стоять! Вы, вы, вы… ненормальный!
Миша Бирман. Это вы сделали меня таким!
Зухра Мударисовна (нормально, как и везде дальше). Успокойтесь. Как так - больше некого назначить? А…
Миша Бирман. Все или уехали, или болеют. Я уже проверил. Перед тем, как назначать вас, я перебрал все варианты - никто не может. Могли бы и сами догадаться.
Зухра Мударисовна. Допустим.
Миша Бирман. Да что «допустим»? Я сказал - душить сейчас начну, если не согласитесь. Прямо сейчас!
Зухра Мударисовна. Да хватит вам. Поняла, я понятливая. Значит, до конца фестиваля? Петр Бэлза не приедет даже на закрытие?
Миша Бирман. Нет! Сначала не брал трубку, ни он, ни его этот… помощник, или кто он ему. А потом прислали СМС. Представляете, СМС! Что, мол, заняты в эти дни. Не смогут приехать. Не смо-гут! СМС!
Зухра Мударисовна. Они меня убьют.
Миша Бирман. Кто?
Зухра Мударисовна. Зрители.
Миша Бирман. Да ла-а-адно вам. Убьют, тоже мне. Да кому он нужен! Какой-то Григорий Бэлза.
Зухра Мударисовна. А зачем вы его приглашали? Зачем на каждой афише крупными буквами было написано: «ВЕДУЩИЙ ФЕСТИВАЛЯ - НАРОДНЫЙ АРТИСТ РОССИИ НИКОЛАЙ БЭЛЗА»?
Миша Бирман. Так тогда-то он сказал, что может быть приедет.
Зухра Мударисовна. Может быть?
Миша Бирман. Да нет, точно сказал - приедет.
Зухра Мударисовна. Вы - идиот.
Миша Бирман. Что? Да вы… Вы…Вы…
Зухра Мударисовна. А я - дура.
Миша Бирман. Вот!
Зухра Мударисовна. Я настоящая дура, что не ушла на пенсию. Сидела бы сейчас дома, у камина, в кресле-качалке, укрывшись пледом, читала… Что-нибудь бы читала.
Миша Бирман. Врать-то. Ладно, все. Ну, что, мы договорились?
Зухра Мударисовна (отвернувшись). Договорились.
Миша Бирман. Вот и хорошо. Машина вам нужна?
Зухра Мударисовна. Нет, у меня здесь все, что нужно.
Миша Бирман. А это еще лучше! Значит, я поехал. Буду через час. Прошу вас быть готовой к этому времени - я хочу познакомить вас с музыкантами. Как никак - будете вариться вместе.
Зухра Мударисовна. Уходите. Теперь мне надо побыть одной.
Миша Бирман (опускает штанину). Все-все-все, убегаю. Ну, там, сверхурочные и все как полагается - это я обещаю. И премию. Небольшую. И благодарность. За моей подписью. Или, знаете что, даже за подписью Министра…
Зухра Мударисовна. Да оставьте же вы меня!
Миша Бирман. Все! Меня здесь уже нет.
Миша Бирман испаряется. Зухра Мударисовна остается одна. Она недолго сидит на стуле, опустив голову на руки, и вдруг резко встает.
Зухра Мударисовна. Я так и знала. Так и знала! Моя жизнь не могла, не должна была закончиться просто и скучно, мирно и спокойно. Должно было случиться что-то такое, что резко и грубо оборвет ее. Мою жизнь. Какая-то катастрофа, крушение, крах! Что-то такое нечто, что выходит за рамки общепринятого и не укладывается в нормальную бытность. Да, я это знала. Я пред-ви-де-ла это! И вот, оно настало, это - ЭТО! Я должна заменить Владимира Бэлзу и пасть жертвой его фанатов. Они меня растерзают! Они меня разорвут! Они и клочка живого места на моем теле не оставят. О Боже! О Господи! О Всемогущий! Дай сил мне выдержать это!
В порыве страсти Зухра Мударисовна рвет на себе платье и остается в одном корсете.
Я смогу. Да, я смогу. Я пересилю себя сама и сделаю это. Я сильная. Я знаю. Я хочу этого несчастья. Оно мне на роду написано тако.
Резко поворачивается в сторону платяного шкафа.
Что там такое?! Что за шорох?! Что ты там делаешь?! Нет, только не это! Не дай Боже ты там ржешь, скотина! Не дай Бог! Вот только попробуй!
Зухра Мударисовна подходит к шкафу, открывает дверцу и оттуда выскакивает красный, зажимающий себе рот Негинский. Он бежит в центр комнаты, еле сдерживаясь от хохота. Его глаза смеются, он содрогается от смеха и, наконец, не выдерживает - убирает руки ото рта и смеется во весь голос. Смеется долго, сильно, бьет себя по ляжкам, плачет.
Зухра Мударисовна. Я тебя ненавижу. Ненавижу! Слышишь?!
Негинский. Ха-ха-ха-ха! Ой, не могу! Ха-ха-ха-ха! Как это ты там? (Передразнивая.) Какая-то катастрофа, крушение, крах! Ха-ха-ха-ха! Мама дорогая! Я сейчас умру. Нет, правда.
Зухра Мударисовна (без эмоций). Дурак.
Негинский. Ха-ха-ха-ха!
Зухра Мударисовна. Ну, что ты все время смеешься?
Негинский (отходя от приступа смеха). Ой, Зина, я чуть не умер, правда. Уфф.
Зухра Мударисовна. Да уж видно.
Негинский (широко улыбаясь). Но в целом - это, правда, было сильно. Ха-ха-…
Зухра Мударисовна. Хватит! Слушай, Негинский, это же ненормально - все время вот так вот ржать.
Негинский (широко улыбаясь). Зина, это ненормально, да, но и ты - такая смешная. Ты ведь специально выдала этот монолог. Знаешь, что я смешливый…
Зухра Мударисовна. Смешливый?! Да ты все время ржешь. Смеешься, смеешься, смеешься. Это…! Ты же министр. Министр культуры! Весь ОбКом под тобой, а ты ржешь! По поводу и без повода.
Негинский. Ха-ха-ха-ха! Послушать тебя, так я лошадь какая-то. Нет, конь!
Зухра Мударисовна. Конь. Да, конь. Коняжка.
Негинский (широко улыбаясь). Зина, даже все это ты говорила… хорошо. Так, с выражением. Как актриса какая-нибудь.
Зухра Мударисовна. К чему ты это? Опять?
Негинский (широко улыбаясь). Да, Зина, ты - актриса! Я ведь могу, могу сделать тебя звездой. Ну, что тебе стоит?! Скажи «да» и завтра тебя примут в труппу ОблДрамТеатра. Мне достаточно позвонить, и они возьмут тебя актрисой. Обучат, поставят там, что надо и куда надо, и ты начнешь блистать! Да что там ставить - у тебя уже все на месте.
Негинский подходит к Зухре Мударисовне, прижимается к ней, смотрит на… корсет.
С такими формами, то есть данными, тебе просто суждено актрисой стать. Ха-ха! А?!
Зухра Мударисовна. Оставь ты это. Я знаю, ты можешь. Ты все можешь. Министр!
Негинский. А ты отказываешься. Но почему? За что? Здесь, в этой коморке ты прозябаешь.
Зухра Мударисовна. Это моя келья. Я здесь чувствую, переживаю (показывает на микрофон), записываю объявления. Мое место здесь, Негинский.
Негинский. Зря, ты зря отказываешься от места актрисы. Ты можешь стать звездой. Ты должна ей стать. И звездой тебя сделаю я - Негинский!
Зухра Мударисовна. Ах!
Негинский. Ах!
Романтическая пауза.
Зухра Мударисовна. Нет, Негинский, это не мое. Не мое. Я здесь должна быть, здесь.
Негинский. Ну, как знаешь. Ладно.
Зухра Мударисовна. Не обижайся.
Негинский. Да я и не обижаюсь. Жаль, конечно.
Зухра Мударисовна. Ну, где твоя улыбка?
Негинский (широко улыбаясь). Да здесь, зде-е-есь. Зина, ну, поцелуемся, разок, а?
Зухра Мударисовна. Чего? Ну щаз, ага!
Негинский (широко улыбаясь). А что? Зинок, ну, давай.
Зухра Мударисовна. Кто? Зинок?! Еще раз назови меня вот так - и между нами все кончено. Понял?
Негинский (широко улыбаясь). Да что кончено-то?! Ничего и не начато еще. Уж не первый год хожу к тебе сюда, в коморку, а толку…
Зухра Мударисовна. Ах толку тебе надо? Толку?! А ну, пошел. Давай!
Негинский. Ха-ха-ха-ха! Зинуля! Зиночка! Зухра! Ну, извини. Помилуй, Зина!
Зухра Мударисовна. Все, вон. Все-все-все!
Зухра Мударисовна выталкивает Негинского за дверь. Подходит к зеркалу, разглядывает себя, поправляет съехавший в борьбе корсет.
Зухра Мударисовна. Да, ну и дельце нам тут предстоит. Меняем Павла Бэлзу мы собой. Однако! Физически - я готова. Морально - тоже. Глоток напитка из запасов Миши и я все сделаю…
Стук в дверь.
Зухра Мударисовна (зрителям). Стук в дверь. (Двери.) Кто там!
Дверь. Это я.
Зухра Мударисовна. Кто это - я?
Дверь. Денис.
Зухра Мударисовна. Еще скажи - Мацуев.
Дверь. Мацуев.
Зухра Мударисовна. Не смешно.
Дверь. Да я это, ну, я. Денис.
Зухра Мударисовна. Ладно, входите.
В комнату входит Денис Мацуев.
Денис Мацуев. Здравствуйте.
Зухра Мударисовна. Добрейший вечер.
Денис Мацуев. Я лишь спросить - покушали ли вы?
Зухра Мударисовна. И лишь за этим?
Денис Мацуев. Только.
Зухра Мударисовна. Как это мило с вашей стороны.
Денис Мацуев. Я по традиции, своей. За час до концерта я проверяю, все ли сыты. Ведь это важно. Голодный музыкант или другой кто - это плохо. Всем надо обязательно покушать. Вкусно.
Зухра Мударисовна. Я сыта. Честно.
Денис Мацуев. Вот и хорошо. Тогда пойду, проверю дальше. На этом этаже еще кто-нибудь…?
Зухра Мударисовна. Нет, здесь только я. Спускайтесь, выше только небо.
Денис Мацуев. Тогда до встречи за кулисами. Ведь вы замените Романа?
Зухра Мударисовна. Константина Бэлзу? Я.
Денис Мацуев. Вам стоит подготовиться. Всего вам.
Денис Мацуев выходит, тихо и бережно закрывая за собой дверь.
Зухра Мударисовна. Какой хороший. Но, прав он, мне стоит подготовиться.
Стук в дверь.
Зухра Мударисовна. Опять!
Стук в дверь.
Зухра Мударисовна. Еще раз? Да кто там? Скорее, заходите.
В комнату входит Сергей Смбатян.
Сергей Смбатян. Приуэт! Я тут нэмного забулэдился.
Зухра Мударисовна. Чего?
Сергей Смбатян. Забэлудился, говорю. Ищу третий костюмерный. Там, хде крыль ангела и нимб хранятся.
Зухра Мударисовна. А, ну, да, это здесь. Моя келья официально называется «третий костюмерный».
Сергей Смбатян. Каки харишо! Мне бы крыль ангела и нимб. И поскорее. Шютка пропадает хароший.
Зухра Мударисовна. Сейчас, сейчас. На кого записать?
Сергей Смбатян. Сер-гей С-м-б-а-т-я-н.
Зухра Мударисовна. С-м-б-т-а-н-я-н?
Сергей Смбатян. Нееет.
Зухра Мударисовна. А как?
Сергей Смбатян. Хотя, какая к черту… Да, правильно.
Зухра Мударисовна. Должность.
Сергей Смбатян. Ди-и-ди-и-ри-и-жер.
Зухра Мударисовна (достает огромные пушистые крылья ангела и нимб). Вот, держи. После шютки оставишь на вахте, сюда не приходи, меня не будет.
Сергей Смбатян. Харишо. Сипасибо.
Сергей Смбатян берет крылья и нимб, уходит.
Зухра Мударисовна. Какой деловой! Но все, все, надо успокоиться, перевести дух. Выпить, наконец. Один глоток.
Стук в дверь.
Зухра Мударисовна. Еще? Как интересно. И кто же?
Дверь. Боря.
Зухра Мударисовна. Заходите, Боря.
Борислав Струлев. Здрасьте.
Зухра Мударисовна. Ка-а-а-кой хорошенький! Привет!
Борислав Струлев. Я к вам… Вы, вместо Аркадия Бэлзы будете?
Зухра Мударисовна. Я, лапонька, конечно, я. А что, красавчик?
Борислав Струлев. Да, я тут… у меня, с ним, с Михаилом…
Зухра Мударисовна (подходит к Боре и начинает играть с ним в ладушки). Бэлзой?
Борислав Струлев (играет в ладушки и гвоорит). Да. С ним, в общем, уговор был.
Зухра Мударисовна. Так. И о чем же?
Борислав Струлев. Да, в сущности, пустяк. Он лишь всегда при объявлении делал вот так (Громким, звучным, роскошным голосом Филиппа Бэлзы.): «А тепе-е-е-е-ерь, на сце-е-ену-у-у выхо-о-о-одит «Кррррррасный пиджа-а-а-ак!» (Своим голосом.) И, вот, выбегаю я. Так хорошо получалось, обычно.
Зухра Мударисовна. Как интересно.
Борислав Струлев. Сможем?
Зухра Мударисовна. Это во втором отделении?
Борислав Струлев. В нем, в его начале самом.
Зухра Мударисовна. Если дойдет до туда - сможем.
Борислав Струлев (подпрыгнув). Ай! Как хорошо! (Целует в щечку Зухру Мударисовну.) Вы просто ангел, госпожа! И ваш наряд - он так… внушает.
Зухра Мударисовна (игриво). Ннннда.
Борислав Струлев. Ну, я побежал? Виолончель свою настрою.
Зухра Мударисовна (подпрыгнув, в корсете и хлопнув в последний раз). Давай.
Борислав Струлев выбегает. Зухра Мударисовна очень довольна. Стоит. Ждет. Гулкий стук в дверь.
Зухра Мударисовна (повелительно). Входите!
Дверь медленно открывается, в нее просовывается Альпийский рог.
Зухра Мударисовна. А ты кто?
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). Я - Альпийский рог.
Зухра Мударисовна. И чего тебе надобно, Альпийский рог незваный?
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). Ты ли Зина, которая будет заменять Альфреда Бэлзу?
Зухра Мударисовна. Ддда. Я. (Смелее.) Я!
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). Тогда послушай меня, Зина. Я хочу предупредить тебя. Нужно, что бы ты знала о том проклятье, которое было наложено на Евгения Бэлзу музыкальными Богами.
Зухра Мударисовна. Бог музыки? Это Баян?
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). Да, и Баян, и другие.
Зухра Мударисовна. Это по поводу его имени?
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). Да. Тогда Семен и был его лишен. Теперь ни в одной пьесе его нельзя назвать дважды одним и тем же именем.
Зухра Мударисовна. Как это жестоко! Как бесчеловечно!
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). Еще бы. Причем проклятье-то наложили на него по ошибке. Но, сама понимаешь, все эти бюрократические проволчки, заявления, отписки, сроки, а главный, как обычно, в самый ответственный момент сначала в отпуске, а потом еще две недели взял больничный. Вот и пропустили все сроки обжалования проклятья. Так и остался наш Лука Бэлза Степаном Бэлзой до конца каждой пьесы.
Зухра Мударисовна. И этой тоже?
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). А ты думала! Особенная, что ли?
Зухра Мударисовна. Так это же… Надо поаккуратнее быть. Сейчас только третья часть, а мы уже… раз двадцать назвали Ивана Бэлзу. Вот, двадцать один. Такими темпами все имена закончатся.
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). Да не, это-то уж навряд ли. Ведь и иностранные имена можно, и вообще любые. Хоть Пень Бэлза говори.
Зухра Мударисовна. А, ну, тогда ладно. Тогда я спокойна. Но… ведь на меня, за то, что я его меняю, проклятье не перекинется?
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). А вот этого никто наверняка не знает. Аполлон и Баян - только они знают все об этом проклятье. Вообще есть мнение, что Эдуард Бэлза специально кинул Мишу Бирмана, причем в последний момент, чтобы все ждали именно его, а на сцену вышел кто-то другой. Он думает, что так проклятье может перейти на замену. Да.
Зухра Мударисовна просто сильно дышит. В корсете.
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). Я лишь предупредил тебя, Зина. Еще не поздно…
Зухра Мударисовна. Нет. Нет! Я решила - пусть будет, как будет. Я должна сделать это. Вопреки всему и вся.
Альпийский рог (голосом Аркадия Шилклопера). Это достойно уважения, Зина. Я… уважаю тебя. Ты… Дай, я тебя поцелую. Мне так одиноко.
Затемнение.
Зухра Мударисовна стоит в центре длинного тоннеля в том самом вечернем платье, в котором открывала фестиваль «Крещендо».
Зухра Мударисовна. А дальше было вот что. Я приготовилась, оделась, да, чуточку выпила и вышла. Все было как в тумане. Ни с кем не разговаривала, не смотрела никому в глаза, не пересматривала текст. И зал я тоже не видела. Стояла за кулисами. В стороне. Ждала. Подошла Агнешка, сказала, что пора. Я выхожу на сцену. Боже мой! Сказать, что это полный зал - это не сказать ничего. Они висели на люстрах, натурально. Пока я шла от кулисы на авансцену, двое успели свалиться с перил балкона. Стояли в проходах, сидели на плечах стоящих у стен, в… Боже мой! (Перекрестилась.) Сидели даже в Губернаторской ложе! За десять лет в ней никто и никогда не сидел. Она только, только для Губернатора, который не ходит в филармонию. Но в этот вечер сидели и там. Что я сказала - уже не помню. Единственное, я сразу поняла, что зрители этого не проглотят. Замена Льва Бэлзы не прошла. Все это поняли. Весь Новосибирский Академический симфонический оркестр, все пятьдесят человек это поняли разом. Только я перестала говорить, еще даже не успела и шагу ступить, они заиграли. Дирижер начал мне кивать, чтобы я уходила, но… Я была в ступоре. И вдруг к сцене подходит какой-то франт, становится передо мной и что-то кричит. Что-то про Леопольда Бэлзу. И с такой яростью. Господи Боже мой. Дальше я уже ничего не помню. Наверное, тогда я и упала в обморок. Хотя, смутно я помню, что двери в фойе распахнулись и часть зрителей начала демонстративно выходить, а остальные двинулись к сцене. И все, провал. Дальше только по рассказам. Что начали ломать кресла, кидать их на сцену. Смбатян стал отвечать, его потащили и вот этот самый франт, который подбежал ко мне первым, он вступился за дирижера и… вот какой-то ответ они дали. И все, началось. Чудом выгнали всех из зала, потом бойня в фойе и… вот, осада. И знаете, что самое главное? Да то, что если бы не перепись населения - 2010, то я бы уже, наверное, была на том свете. Фанаты взяли филармонию и начали охотиться на всех на нас. Я побежала наугад, наверх, попала к Мише в кабинет, а там - пожар, никого нет, и вдруг из шкафа выходит такой большой и красивый, весь в синем. Да, Переписчик. Он меня втолкнул в шкаф, где оказался лифт сюда, в этот тоннель. А сам… Остался. Сказал, что попробует потушить, что видел в коридоре огнетушители. Он настоящий герой. Герой.
Конец третьей части. Продолжение следует…
12 ноября 2010 г. Чайная Королевская Резиденция в Тюмени
Продолжение следует. Будет еще две части.
______ ______ ______ ______ ______ ______ ______
Здесь можно и нужно давать свои оценки сему тексту, обсуждать его, подсказывать, что требо править, добавить, убрать и т.д. и т.п. Но (!) помним главное правило сего Королевского Блога - Королевича не критиковать!
Хотя, да, некоторые это делают, и им все сходит с рук. Все зависит от человека, от его намерений, от настроя, от посыла на…
P.S. как вы правильно понимаете - сим начинается «Сраная Королевская Драматургия»
______ ______ ______ ______ ______ ______ ______
______ ______ ______ ______ ______ ______ ______
«Крещендо без Бэлзы». Часть 1. Королевич Никита
«Крещендо без Бэлзы». Часть 2. Королевич Никита