ВКЛ без розовых очков
В среде русских европейцев есть тенденция трактовать Великое Княжество Литовское как «европейскую альтернативу» объединения русских земель - в пику «ордынской Московии». Люди думают, что если «Москва была с Ордой, под Ордой и сама стала Ордой», то вхождение в ВКЛ освобождало русские земли от ордынского гнета и всевозможной татарщины. Любопытно, что сами литовские историки на этот счет иного мнения. Читаю монументальную книгу Эдварда Гудавичюса «История Литвы». Речь идет о ситуации в XIV веке, когда, по мнению автора, «несчастье Руси стало источником политического процветания Литвы».
«Главный удар Гедимин нанес по Киеву. Здесь в первой половине двадцатых годов при активном содействии литовского войска князем стал брат Гедимина, после православного крещения принявший имя Федора. Расширяя свои земли и влияние на Руси, Гедимин должен был принимать во внимание и возобновившиеся нападения Тевтонского ордена, и сюзеренитет Золотой Орды. В Киеве рядом с Федором остался и татарский баскак (наместник сборщик налогов). …Литва захватила главные русские торговые пути. Мыто, налоги и вассальная дань приобрели куда большее значение, чем военная добыча…» (стр. 103)
Другими словами, попадание русских земель под власть литовской династии вовсе не освобождало их от монголо-татарского гнета (по крайней мере, в первые десятилетия XIV века). Наоборот, к ордынскому грабителю добавлялся еще и литовский грабитель, тоже претендовавший на «мыто, налоги и вассальную дань». Кстати, Литва не брезговала использовать своих монгольских союзников в противостоянии с Западом. Монгольские отряды в 1340 году участвовали в ее военных действиях против Тевтонского ордена в Прибалтике. В 1380 г. литовский князь Ягайло ударил по обозу русских войск, отходящих с места Куликовской битвы, т.е. литовцы добили раненных русских героев, которых везли с обозом, и взяли себе всю добычу русского войска. Об этом наши историки вспоминают неохотно, а вот литовские очень гордятся.
Интереснее всего - осмысление литовскими историками-националистами ситуации XIV века:
«Созданная за счет русских земель, Литовская держава была единственным гарантом безопасности литовского народа перед лицом могучего соседа. …Но был и другой аспект: экспансия Литвы грозила втянуть немногочисленную литовскую народность в водоворот исторического развития Руси. Поэтому литовцы должны быть благодарны Дмитрию Донскому как англичане - Жанне д’Арк. …Не умаляя исторического значения и эффекта Куликовской битвы, надо признать, что этой победы Руси оказалось недостаточно для устранения Литвы с занятых ею русских земель. Для русской народности они оказались утеряны навсегда, ибо тут сложились условия для развития самостоятельного восточно-славянского этноса. Это была историческая обида, нанесенная Литвою России, и историческая заслуга Литвы перед будущими украинской и белорусской народностями». (Стр. 150-151)
По мысли автора, белорусы и украинцы - это по сути «буфер», защитивший самобытность литовцев. К этому нужно добавить, что крепостное право для будущих украинцев и белорусов придумала отнюдь не Москва. У автора целая глава так называется - «Повсеместное введение крепостного права», и случилось оно («повсеместное», т.е. тотальное) в ВКЛ в XIV-XV веках, гораздо раньше, чем в Московии. Этому помогал «строгий, упорядоченный военной монархией административный контроль, поэтому у крестьян не было возможности противиться вводимому закрепощению». (Стр. 354) За такое отношение к своим предкам украинцы и белорусы тоже, очевидно, должны быть благодарны Литве. Впрочем, самих этнических литовцев в ВКЛ закрепостили еще более круто, поскольку у них не было такого буфера, как славянская крестьянская община. К этой державе не только славяне, но и литовцы могли бы обратить все те претензии, которые некоторые русские националисты обращают к Московии («ордынство», «порабощение собственного народа» и т.п.).
«Главный удар Гедимин нанес по Киеву. Здесь в первой половине двадцатых годов при активном содействии литовского войска князем стал брат Гедимина, после православного крещения принявший имя Федора. Расширяя свои земли и влияние на Руси, Гедимин должен был принимать во внимание и возобновившиеся нападения Тевтонского ордена, и сюзеренитет Золотой Орды. В Киеве рядом с Федором остался и татарский баскак (наместник сборщик налогов). …Литва захватила главные русские торговые пути. Мыто, налоги и вассальная дань приобрели куда большее значение, чем военная добыча…» (стр. 103)
Другими словами, попадание русских земель под власть литовской династии вовсе не освобождало их от монголо-татарского гнета (по крайней мере, в первые десятилетия XIV века). Наоборот, к ордынскому грабителю добавлялся еще и литовский грабитель, тоже претендовавший на «мыто, налоги и вассальную дань». Кстати, Литва не брезговала использовать своих монгольских союзников в противостоянии с Западом. Монгольские отряды в 1340 году участвовали в ее военных действиях против Тевтонского ордена в Прибалтике. В 1380 г. литовский князь Ягайло ударил по обозу русских войск, отходящих с места Куликовской битвы, т.е. литовцы добили раненных русских героев, которых везли с обозом, и взяли себе всю добычу русского войска. Об этом наши историки вспоминают неохотно, а вот литовские очень гордятся.
Интереснее всего - осмысление литовскими историками-националистами ситуации XIV века:
«Созданная за счет русских земель, Литовская держава была единственным гарантом безопасности литовского народа перед лицом могучего соседа. …Но был и другой аспект: экспансия Литвы грозила втянуть немногочисленную литовскую народность в водоворот исторического развития Руси. Поэтому литовцы должны быть благодарны Дмитрию Донскому как англичане - Жанне д’Арк. …Не умаляя исторического значения и эффекта Куликовской битвы, надо признать, что этой победы Руси оказалось недостаточно для устранения Литвы с занятых ею русских земель. Для русской народности они оказались утеряны навсегда, ибо тут сложились условия для развития самостоятельного восточно-славянского этноса. Это была историческая обида, нанесенная Литвою России, и историческая заслуга Литвы перед будущими украинской и белорусской народностями». (Стр. 150-151)
По мысли автора, белорусы и украинцы - это по сути «буфер», защитивший самобытность литовцев. К этому нужно добавить, что крепостное право для будущих украинцев и белорусов придумала отнюдь не Москва. У автора целая глава так называется - «Повсеместное введение крепостного права», и случилось оно («повсеместное», т.е. тотальное) в ВКЛ в XIV-XV веках, гораздо раньше, чем в Московии. Этому помогал «строгий, упорядоченный военной монархией административный контроль, поэтому у крестьян не было возможности противиться вводимому закрепощению». (Стр. 354) За такое отношение к своим предкам украинцы и белорусы тоже, очевидно, должны быть благодарны Литве. Впрочем, самих этнических литовцев в ВКЛ закрепостили еще более круто, поскольку у них не было такого буфера, как славянская крестьянская община. К этой державе не только славяне, но и литовцы могли бы обратить все те претензии, которые некоторые русские националисты обращают к Московии («ордынство», «порабощение собственного народа» и т.п.).