ОСТАНКИ НЕ ЦАРСКИЕ
ОСТАНКИ НЕ ЦАРСКИЕ
Андрей Мановцев, Юрий Григорьев
26.07.2018 - 18:35
Не менее, чем за месяц до Царских дней, отдельные лица, имеющие отношение к Следственному Комитету, заявляли в частных беседах, что скоро «екатеринбургские останки» будут объявлены подлинными, царскими. И что же? Это «скоро» пришлось на 16 июля, т.е непосредственно на Царские дни, очевидно, объявление сознательно было приурочено к ним. Деяние редчайшее по своей неприглядности. Такая оценка имеет две причины.
Первая. Смущение народное и - разделение народное. Человеку, живущему по совести и предполагающему то же в других, просто невозможно представить, чтобы заявление столь серьезной, общенациональной значимости было сделано без настоящих к тому оснований. Если он не вникал в проблему останков, то и не имеет причин сомневаться в объявленном научном результате, а значит, и причин к «негативу» - на что и расчет. В то же время среди православных, почитающих Царскую Семью, весьма распространенным является неприятие сердцемсоответствующей идентификации. Вот и разделение.
Вторая. Безосновательность. Если бы останки и вправду были царскими, это была бы величайшая национальная святыня. Следовательно, заявлять об их принадлежности Царской Семье можно, лишь имея на то все основания. А в данном случае? Лукавство и спекуляция на доверии к науке. Из отдельных выражений заявления СК следует, будто весь комплекс исследований завершен, хотя внятно говорится толькооб исследованиях генетических. При этом умалчивается невыполнение обещаний, не раз оглашавшихся владыкой Тихоном (Шевкуновым): будто бы будут и публикации всех материалов следствия, и широкое научное обсуждение. Ничего этого не было. Не было практически никаких возражений оппонентам!
Более того, с весны текущего года не было никаких публикаций в пользу признания останков царскими, если не считать выступлений Анатолия Степанова, заявлявшего, что Царь ходил к зубному врачу только пообщаться, а также публикаций Аксючица, мягко говоря, неразумных.
Уже ранней весной получили широкую известность публикации Агаджаняна и Оболенского не только на портале «Православие.ру», но и в светской печати, замалчивать появление которых для всякого нормального человека означает пассивно признавать их справедливость, настолько их критика версии «Поросенкова Лога» весома. Ну, хорошо, замалчивание - но ведь дальше тогда было б естественным и «заматывание» вопроса. Так нет! Заявление - и в какой момент!
Предисловие
О версии Николая Соколова
Всем известно, что следователь Н.А. Соколов (1882-1924) пришел к выводу, что тела царственных мучеников и их верных слуг были сожжены у шахты №7 в урочище Четырех Братьев под Екатеринбургом. Следствием Соловьева это игнорировалось, потом высмеивалось, потом трансформировалось так, будто сожжения не было, конечно, но Соловьев - преемник Соколова, отдавалось будто бы должное... Новое следствие вернулось к первому варианту. Игнорирование заключений Соколова сопровождалось, правда, несильными (чтобы не потребовалось обоснований) выпадами против Соколова, утверждениями, будто Соколов не так уж был уверен в своих заключениях и т.п. Весомо (якобы) звучало утверждение В.Л. Попова (и некоторых других ученых) о невозможности сжигания 11 тел на Ганиной Яме. Вспоминались (не совсем правомерно, если захотите, вы услышите об этом у Григорьева в беседе на телеканале «Союз») индийские традиции сжигания умерших. Главное, что одновременно с невозможностью сжечь 11 тел за двое суток утверждалась возможность сжечь два тела (в Поросенковом Логу) за два часа! На вопрос «А как?» следовал ответ: «Не знаем, но было». Не говорим уж о том, что, при добросовестном выполнении обязанностей, следствие обязано было проработатьверсию Соколова. Ограничились «укусами».
Версия Н.А. Соколова получила основательное подтверждение в работе Григорьева «Тела сожгли у Ганиной Ямы». Работа же С.Н. Верховской «Ошибочный вывод экспертов в ключевом вопросе следствия» и подтверждает версию Соколова, и разъясняет недоразумения и ошибки новых экспертов, связанные с этой версией.
Историческое обоснование отсутствует
Историческим обоснованием версии подлинности «царской могилы» на Поросенковом Логу служит т.н. «Записка Юровского». Этот документ может рассматриваться только как «документ» в кавычках. Вопрос о необходимости его серьезной исторической экспертизы ставился и в 1990-е годы, и в недавнее время, но оставался «растворившимся в воздухе». Помимо того, что и написан он был исходно совсем не Юровским, и разные варианты его (1920 года и 1934 года) друг другу противоречат, просто если взять его содержание (в любом варианте) как последовательность эпизодов, то встречаешь и несуразицы, и прямую ложь - буквально в каждом эпизоде! Может ли такой документ служить историческим обоснованием подлинности «царской могилы»?
О несостоятельности «Записки» как исторического документа было внятно заявлено еще 20 лет назад в сборнике «Правда о екатеринбургской трагедии» (М.1998) - см. статьи Ю. Буранова, С. Беляева, Н. Росса. В современной полемике следует отметить публикации В. Алексеева «Две правды историка в кавычках», А. Мановцева: «О доверии к «Записке Юровского» не может быть и речи», «К версии Покровского-Юровского»). Надо сказать, что в защиту «Записки» как правомочного документа выступил Юрий Александрович Жук, военный историк, оружиевед, исследователь проблем, связанных с цареубийством, один из горячих сторонников версии «Поросенкового Лога» - он опубликовал статью «Записка Юровского. Мнимые противоречия подлинного документа. Ответ А.А. Мановцеву». Ответ Ю.А. Жуку, выявление голословности, а порой и несуразности его утверждений, а также дополнительные рассмотрения, относящиеся к «Записке», содержатся в статье А.Мановцева и В. Афонского«К версии Покровского-Юровского».
Находке Рябова верить нельзя
Следствие 2015-2018 гг. и не думало утруждать себя вопросом о характере находки Гелия Рябова и Александра Авдонина в 1979 году. При этом, если Александр Николаевич был бы явно уже не в состоянии давать показания, то вдова Рябова, участвовавшая в той «экспедиции», могла бы что-то сообщить и сейчас. Существуют дневник Рябова, воспоминания Рябова, опубликованные в журнале «Континент» № 38 (2011), имеются показания Авдонина следствию 1993 года.
Наконец, есть книга, в которой Рябову и Авдонину уделяется внимание с привлечением документов. Это книга князя Андрея Кирилловича Голицына «Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи» (М.Грифон. 2011, 2013 - далее Голицын), бывшего членом Правительственной Комиссии 1990-х годов в качестве тогдашнего председателя дворянского собрания. В ней выразительнейшим образом показана сомнительность всех рассказов и Рябова, и Авдонина, противоречащих не только друг другу, но - в разных публикациях - и самим себе. В недавно вышедшей книге историка П.В. Мультатули «Император Николай II: екатеринбургская голгофа» (М. Двуглавый орел. 2018) в части пятой «Уничтожение тел и «екатеринбургские останки»» также выявлена исходная сомнительность находки. В частности, Мультатули очень просто освобождает от романтики «ореол Щелокова» вокруг той истории. Щелоков (министр МВД, покровитель Рябова) и Андропов (председатель КГБ, инициатор разрушения Ипатьевского дома) весьма враждовали, и если бы поиски «царской могилы» не курировал КГБ, Щелокову, в связи с запрещенной «Романовской темой», пришлось бы очень и очень плохо. Вспомним также так и оставшиеся непроясненными, но, очевидно, неслучайные слова В.Н. Соловьева, произнесенные осенью 1995 года в открытом телевизионном эфире насчет «царской могилы» и ее местонахождения: «Для властей это был, так сказать, секрет полишинеля» (Голицын, стр. 243).
Можно было бы ограничиться сказанным. Но, думается, стоит привести один выразительный конкретный факт, зафиксированный, к примеру, проф. В.Л. Поповым в открытом письме священноначалию 2007 г. Под номером первым в ряду сомнений и вопросов, Попов пишет: «Существенно неустраненное противоречие в материалах уголовного дела. Из протокола осмотра места происшествия от 11−13.07.91 следует, что размеры захоронения 1,5×2,1 метра, останки лежат в два яруса. Из объяснений А.Н. Авдонина и Г.Т. Рябова, также имеющихся в деле, следует, что в 1979 году оба этих гражданина извлекли три черепа из захоронения, при этом они ограничились раскопом размерами 0,5×0,5 метра в северо-восточном углу захоронения. При анализе объективно зафиксированного расположения костных останков в захоронении следует, что два из трех черепов, которые извлекли Авдонин и Рябов в 1979 году, не могли технически быть извлечены из глинистой почвы, так как находились на расстоянии около 1−1,5 метров от края раскопа, сделанного в 1979 году Авдониным и Рябовым. Рябову, во время слушаний в Государственной Думе, в присутствии следователя Соловьева, было предложено объяснить это противоречие. Рябов объяснений не дал, а Соловьев не попытался их устранить. Невольно возникают вопросы: извлекались ли черепа из захоронения в 1979 году? Может быть, черепа не извлекались в 1979 году, а были помещены в захоронение в 1980 году, когда Авдонин и Рябов повторно «работали» в захоронении? Может быть, Рябов и Авдонин в 1979 году производили раскоп не так, как они рассказали в своих объяснениях прокурору в 1991 году?»(выделено нами - авторы.)
Неправомерность генетических исследований
Новое следствие по проблеме останков, столь открещивавшееся от деятельности когда-то бессменного В.Н. Соловьева, по сути является «достойным» его преемником. Яркий пример - все тот же акцент на генетику. Есть и другие примеры: так новым следствием также взята на вооружение и полноценно используется давняя (по сути, советская) тактика - замалчивания того, что неугодно. В частности, замалчиваетсянепригодность применения генетической экспертизы для исследования екатеринбургских останков. Вот одна из публикаций судмедэксперта Ю.А. Григорьева по данному поводу. А вот беседа с Юрием Александровичем на телеканале «Союз» вечером 17 июля с.г.
Допустим, однако, что такая экспертиза была бы возможной, правомерной. И приведем короткое и простое сравнение. Пусть, скажем, генетическая экспертиза установила отцовство, а при этом у предполагаемого отца есть доказанное 100%-ное алиби на момент зачатия - никакой суд не признает такой экспертизы как аргумента в пользу отцовства. В данном случае 100%-ное «алиби» обеспечивается, прежде всего, независимыми стоматологическими исследованиями, показывающими, что череп № 4 не мог принадлежать Николаю II, к чему мы вскоре обратимся, но также и всеми другими пунктами этой статьи. Вспомним также, что с самого начала новых исследований говорилось и подчеркивалось: вывод может быть сделан только прикомплексном подходе.
Наконец, нельзя не сказать и о генетических исследованиях Льва Животовского 2003 года. Известно, что им, совместно с американским генетиком А.Найтом, было тогда установлено радикальное несовпадение генетических результатов, относящихся к скелету №7, приписываемому Государыне, и генетических результатов, полученных с помощью образца тканей, взятых у святых останков преподобномученицы Елизаветы Федоровны. Это не раз высмеивалось В.Н. Соловьевым. Владыка Тихон (Шевкунов) косвенно говорил именно об этом, когда в памятном докладе на конференции в Сологубовке (март 2017 г.) упомянул о своем вопросе, адресованном иерархам РПЦЗ, предоставляла ли Зарубежная Церковь частицу мощей преподобномученицы для исследований. Известно, что не предоставляла, и палец Великой Княгини был получен Л. Животовским и А. Найтом иным образом.
Вопрос такой. Почему в теперешних исследованиях не привлекались святые мощи преподобномученицы? А они совсем не привлекались, и всякому ясно, что это происходило не потому, что могли возникнуть трудности в получении соответствующих образцов. Позволю высказать догадку, которую считаю единственным объяснением. Святые мощи преподобномученицы не привлекались потому, что в случае их генетических исследований подтвердились бы результаты Животовского 2003 года.
Антропологические противоречия
Если вспомнить о «железном правиле криминалистики», то для отвержения заключения СК подойдет такой уже факт, который, при условии честности, должен был бы помешать признанию останков царскими еще в 1998 году. Великой Княжне Анастасии приписывают скелет № 5, но он не является наименьшим по росту среди скелетов, приписываемых Великим Княжнам. В соответствии с данными, которые приводит проф. В.Л. Попов в своей книге «Где Вы, Ваше Величество?» (СПб 1996, стр. 112-113) самым низким по росту является скелет № 3, причем по возрасту - самым старшим из скелетов, приписываемых Великим Княжнам (№ 3, № 5, № 6), и это означает, в частности, что скелет № 3 не может принадлежать ни одной из них.
Однако было заявлено большее, и мы продолжим.
На черепе № 4 нет следа сабельных ранений. Напомним, что наследник Николай Александрович получил сабельные ранения в голову от японского полицейского во время путешествия по Востоку в 1891 году. Следствие 1990-х годов следов ранения не обнаружило и очень «убедительно» показало, что и не должно было быть никаких следов. Новое следствие следы сабельных ранений обнаружило усилиями проф В.Л. Попова, который даже показывал в своем выступлении на Конференция 27 ноября 2017 года в Сретенском монастыре соответствующий слайд. Но на слайде между следами сабельных ранений - два миллиметра, а по рапорту трех врачей, осматривавших Наследника сразу после ранения, между следами сабельных ранений - шесть сантиментов! См. статью Григорьева «Фантазии экспертов и бритва Оккама».
Ассимметрия подбородочного выступа: у черепа № 4 правый подбородочный выступ длиннее левого, в то же время можно наглядно убедиться, что у Царя-мученика напротив: левый подбородочный выступ длиннее правого - см. статью Э.Г.Агаджаняна.
Несовпадение черепов № 4 и № 7 с профилями Государя и Государыни. Понятно, о совпадении или несовпадении можно говорить, имея в распоряжении опорные точки на черепе и те же - на профиле. Впервые об указанном несовпадении было заявлено в полемике на портале «Православие.ру» в статьях А.Мановцева «Череп № 4 не мог принадлежать Императору» и «Череп № 7 не мог принадлежать Императрице». Конференция 27 ноября 2017 года в Сретенском монастыре началась с выступления Сергея Никитина, опровергнувшего результат исследований петербургских художников-анатомов. Однако Э.Г. Агаджанян убедительно показал (буквальные!) «натяжки» Никитина и подтвердил несопадение.
Стоматологическая экспертиза всегда считалась весьма доказательной. И вот, стоматологические данные наиболее основательно и однозначно показывают, что «екатеринбургские останки» не имеют отношения к Царской Семье. Состояние зубов черепа № 4 не только публицисты и историки, как Анатолий Степанов, но даже и такой крупный ученый-стоматолог, как В.Н. Трезубов, связывали с так называемой дентофобией Царя - боязнью лечения зубов. Простите, ни один нормальный человек, хоть в какой-то степени знакомый с личностью Государя, не поверит, что он боялся лечить зубы. На этот предмет есть внятная статья историка Алексея Оболенского «Что делал Император Николай II у зубных врачей?» - лечил зубы, конечно. Читатель мог заметить однородность ссылок - на один и тот же сайт. Этосайт Эмиля Агаджаняна «Царская правда. Исследование судьбы Императора Николая II и его семьи» - интересующемуся читателю стоит иметь этот сайт в виду, ради еще большей полноты картины в плане критики «мостиковой» версии. Сейчас мы заново на него сошлемся, но вначале скажем, что Эмиль Гургенович Агаджанян - известный, востребованный, активно работающий врач-стоматолог, создатель и генеральный директор «Клиники Доброго Стоматолога». На мой взгляд, сокрушающую картину несоответствия останков Царской Семье содержит его статья «Не Царские это зубы», в которой рассматриваются зубы и их лечение всей Семьи. Но вообще статей, отрицающих подлинность останков и связанных именно со стоматологией - целый, можно сказать, комплекс, мы выбрали лишь одну как самую выразительную. Отсылаем читателя на указанный сайт.
Замечания к заявлению антрополога Дениса Пежемского
19 июля с.г. на Всероссийской научно-практической конференции XVI «Романовские чтения» в Екатеринбурге российский антрополог и археолог Денис Пежемский, член Патриаршей комиссии по изучению «екатеринбургских останков» и член комиссии Следственного Комитета, выступил с докладом «Причины, цели и задачи второго этапа экспертиз “екатеринбургских останков”.
Прежде всего отметим, что прозвучавшее 16 июля заявление Следственного комитета о завершении генетических исследований и успешной идентификации екатеринбургских останков. Д. Пежемский назвал «фальстартом». Можно заключить из этого, что заявление СК было сделано без согласования с Церковью. Как член комиссии Следственного Комитета, Д. Пежемский не мог не знать состояние дел с генетическим исследованием образцов тканей от скелетов из екатеринбургского захоронения. Как член Патриаршей комиссии, он осведомлен о ходе и результатах аналогичных исследований в ходе работы Патриаршей комиссии, независимых от следствия. Естественно заключить, что результаты существенно разнятся. Такой ход мысли должен быть, нельзя не заметить, в особенности близок и понятен читателю, вкусившему «сбор информации» при советской власти. Да, да, и здесь то же самое: из-за полной закрытости как следствия, так и комиссии, мы вынуждены прибегать к давним «наработкам»: читать между строк и т.п.
Теперь рассмотрим элементы доклада Д. Пежемского, имеющие прямое отношение к нашей публикации и носящие, с нашей точки зрения, знаковый характер.
Д. Пежемский повторил, что 20 вопросов Священного Синода первой комиссии СК остались без ответа. Странно ничего не сказать при этом: а как же сейчас с ответами? На наш взгляд, нежелание следствия (как первого, так и теперешнего) отвечать на вопросы Священного Синода подтверждает наши выводы об отсутствии у следствия объективных доказательств принадлежности екатеринбургских останков Царской Семье.
Антропологическая экспертиза, по словам эксперта, не поддерживает версию о фальсификации погребения. Интересная формулировка: «не поддерживает». Подобного рода выражения в лексиконе эксперта неприменимы. Такая формулировка свидетельствует об отсутствии у антропологов объективных данных для исключения фальсификации захоронения, но они отклоняют эту версию по не имеющим отношения к науке основаниям. Например потому, что она им по каким-то причинам невыгодна. Хочется заметить Денису Валерьевичу, что его заявление не может быть признано научно обоснованной позицией.
Пресловутый след от ранения, полученного наследником в Японии. Судмедэксперт Никитин этот след нашел, когда останки были извлечены из-под спуда в Петропавловском соборе, при определенном освещении, при косых лучах света. Пежемский считает, что оно не было найдено, потому что кислотой разрушена костная пластинка. Насколько известно, эксперт Никитин «нашел» на черепе № 4 следы от сабли еще в 2006 году. В 2017 году об обнаружении следов объявил В. Попов. При этом их локализация отличалась от установленной Никитиным. Затем о претензиях на авторство открытия следов сабли заявил сам Д. Пежемский, так что теперь он себе противоречит. Снова скажем: расположение следов, которые С. Никитин, В. Попов и Д. Пежемский считают следами сабли, ни в малой степени не соответствует локализации ран на голове Цесаревича. Все это обосновано в нашей статье «Следов от сабли нет».
Присутствие ртути в захоронении объяснено - из зубных пломб погибших. Создается впечатление, что это заявление, как и некоторые другие, сделано для количества. Да, ртуть из пломб-амальгам могла испариться при нагреве зубов, например, в пламени костра. На афинажных заводах извлечение драгоценных металлов из амальгам производят отгонкой ртути нагреванием, а испарившуюся ртуть отлавливают. В захоронении под мостиком трупы не сжигали. Каким образом ртуть там испарилась? Как эта загадочным образом испарившаяся ртуть сохранилась в захоронении в виде комочков металла?
К установлению роста по длине шинели. Известно, что результатом установления роста по длине костей является не точная цифра, а диапазон, достигающие порой десятка сантиметров. Если методика установления роста по длине шинели существует, то Денису Валерьевичу следовало бы указать, какова ее точность. Сомнительно, что ее точность выше, нежели диапазоны, установленные по измерениям костей. Следовательно, и достоверность такого изыска сомнительна.
Андрей Мановцев, Юрий Григорьев
26.07.2018 - 18:35
Не менее, чем за месяц до Царских дней, отдельные лица, имеющие отношение к Следственному Комитету, заявляли в частных беседах, что скоро «екатеринбургские останки» будут объявлены подлинными, царскими. И что же? Это «скоро» пришлось на 16 июля, т.е непосредственно на Царские дни, очевидно, объявление сознательно было приурочено к ним. Деяние редчайшее по своей неприглядности. Такая оценка имеет две причины.
Первая. Смущение народное и - разделение народное. Человеку, живущему по совести и предполагающему то же в других, просто невозможно представить, чтобы заявление столь серьезной, общенациональной значимости было сделано без настоящих к тому оснований. Если он не вникал в проблему останков, то и не имеет причин сомневаться в объявленном научном результате, а значит, и причин к «негативу» - на что и расчет. В то же время среди православных, почитающих Царскую Семью, весьма распространенным является неприятие сердцемсоответствующей идентификации. Вот и разделение.
Вторая. Безосновательность. Если бы останки и вправду были царскими, это была бы величайшая национальная святыня. Следовательно, заявлять об их принадлежности Царской Семье можно, лишь имея на то все основания. А в данном случае? Лукавство и спекуляция на доверии к науке. Из отдельных выражений заявления СК следует, будто весь комплекс исследований завершен, хотя внятно говорится толькооб исследованиях генетических. При этом умалчивается невыполнение обещаний, не раз оглашавшихся владыкой Тихоном (Шевкуновым): будто бы будут и публикации всех материалов следствия, и широкое научное обсуждение. Ничего этого не было. Не было практически никаких возражений оппонентам!
Более того, с весны текущего года не было никаких публикаций в пользу признания останков царскими, если не считать выступлений Анатолия Степанова, заявлявшего, что Царь ходил к зубному врачу только пообщаться, а также публикаций Аксючица, мягко говоря, неразумных.
Уже ранней весной получили широкую известность публикации Агаджаняна и Оболенского не только на портале «Православие.ру», но и в светской печати, замалчивать появление которых для всякого нормального человека означает пассивно признавать их справедливость, настолько их критика версии «Поросенкова Лога» весома. Ну, хорошо, замалчивание - но ведь дальше тогда было б естественным и «заматывание» вопроса. Так нет! Заявление - и в какой момент!
Предисловие
О версии Николая Соколова
Всем известно, что следователь Н.А. Соколов (1882-1924) пришел к выводу, что тела царственных мучеников и их верных слуг были сожжены у шахты №7 в урочище Четырех Братьев под Екатеринбургом. Следствием Соловьева это игнорировалось, потом высмеивалось, потом трансформировалось так, будто сожжения не было, конечно, но Соловьев - преемник Соколова, отдавалось будто бы должное... Новое следствие вернулось к первому варианту. Игнорирование заключений Соколова сопровождалось, правда, несильными (чтобы не потребовалось обоснований) выпадами против Соколова, утверждениями, будто Соколов не так уж был уверен в своих заключениях и т.п. Весомо (якобы) звучало утверждение В.Л. Попова (и некоторых других ученых) о невозможности сжигания 11 тел на Ганиной Яме. Вспоминались (не совсем правомерно, если захотите, вы услышите об этом у Григорьева в беседе на телеканале «Союз») индийские традиции сжигания умерших. Главное, что одновременно с невозможностью сжечь 11 тел за двое суток утверждалась возможность сжечь два тела (в Поросенковом Логу) за два часа! На вопрос «А как?» следовал ответ: «Не знаем, но было». Не говорим уж о том, что, при добросовестном выполнении обязанностей, следствие обязано было проработатьверсию Соколова. Ограничились «укусами».
Версия Н.А. Соколова получила основательное подтверждение в работе Григорьева «Тела сожгли у Ганиной Ямы». Работа же С.Н. Верховской «Ошибочный вывод экспертов в ключевом вопросе следствия» и подтверждает версию Соколова, и разъясняет недоразумения и ошибки новых экспертов, связанные с этой версией.
Историческое обоснование отсутствует
Историческим обоснованием версии подлинности «царской могилы» на Поросенковом Логу служит т.н. «Записка Юровского». Этот документ может рассматриваться только как «документ» в кавычках. Вопрос о необходимости его серьезной исторической экспертизы ставился и в 1990-е годы, и в недавнее время, но оставался «растворившимся в воздухе». Помимо того, что и написан он был исходно совсем не Юровским, и разные варианты его (1920 года и 1934 года) друг другу противоречат, просто если взять его содержание (в любом варианте) как последовательность эпизодов, то встречаешь и несуразицы, и прямую ложь - буквально в каждом эпизоде! Может ли такой документ служить историческим обоснованием подлинности «царской могилы»?
О несостоятельности «Записки» как исторического документа было внятно заявлено еще 20 лет назад в сборнике «Правда о екатеринбургской трагедии» (М.1998) - см. статьи Ю. Буранова, С. Беляева, Н. Росса. В современной полемике следует отметить публикации В. Алексеева «Две правды историка в кавычках», А. Мановцева: «О доверии к «Записке Юровского» не может быть и речи», «К версии Покровского-Юровского»). Надо сказать, что в защиту «Записки» как правомочного документа выступил Юрий Александрович Жук, военный историк, оружиевед, исследователь проблем, связанных с цареубийством, один из горячих сторонников версии «Поросенкового Лога» - он опубликовал статью «Записка Юровского. Мнимые противоречия подлинного документа. Ответ А.А. Мановцеву». Ответ Ю.А. Жуку, выявление голословности, а порой и несуразности его утверждений, а также дополнительные рассмотрения, относящиеся к «Записке», содержатся в статье А.Мановцева и В. Афонского«К версии Покровского-Юровского».
Находке Рябова верить нельзя
Следствие 2015-2018 гг. и не думало утруждать себя вопросом о характере находки Гелия Рябова и Александра Авдонина в 1979 году. При этом, если Александр Николаевич был бы явно уже не в состоянии давать показания, то вдова Рябова, участвовавшая в той «экспедиции», могла бы что-то сообщить и сейчас. Существуют дневник Рябова, воспоминания Рябова, опубликованные в журнале «Континент» № 38 (2011), имеются показания Авдонина следствию 1993 года.
Наконец, есть книга, в которой Рябову и Авдонину уделяется внимание с привлечением документов. Это книга князя Андрея Кирилловича Голицына «Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи» (М.Грифон. 2011, 2013 - далее Голицын), бывшего членом Правительственной Комиссии 1990-х годов в качестве тогдашнего председателя дворянского собрания. В ней выразительнейшим образом показана сомнительность всех рассказов и Рябова, и Авдонина, противоречащих не только друг другу, но - в разных публикациях - и самим себе. В недавно вышедшей книге историка П.В. Мультатули «Император Николай II: екатеринбургская голгофа» (М. Двуглавый орел. 2018) в части пятой «Уничтожение тел и «екатеринбургские останки»» также выявлена исходная сомнительность находки. В частности, Мультатули очень просто освобождает от романтики «ореол Щелокова» вокруг той истории. Щелоков (министр МВД, покровитель Рябова) и Андропов (председатель КГБ, инициатор разрушения Ипатьевского дома) весьма враждовали, и если бы поиски «царской могилы» не курировал КГБ, Щелокову, в связи с запрещенной «Романовской темой», пришлось бы очень и очень плохо. Вспомним также так и оставшиеся непроясненными, но, очевидно, неслучайные слова В.Н. Соловьева, произнесенные осенью 1995 года в открытом телевизионном эфире насчет «царской могилы» и ее местонахождения: «Для властей это был, так сказать, секрет полишинеля» (Голицын, стр. 243).
Можно было бы ограничиться сказанным. Но, думается, стоит привести один выразительный конкретный факт, зафиксированный, к примеру, проф. В.Л. Поповым в открытом письме священноначалию 2007 г. Под номером первым в ряду сомнений и вопросов, Попов пишет: «Существенно неустраненное противоречие в материалах уголовного дела. Из протокола осмотра места происшествия от 11−13.07.91 следует, что размеры захоронения 1,5×2,1 метра, останки лежат в два яруса. Из объяснений А.Н. Авдонина и Г.Т. Рябова, также имеющихся в деле, следует, что в 1979 году оба этих гражданина извлекли три черепа из захоронения, при этом они ограничились раскопом размерами 0,5×0,5 метра в северо-восточном углу захоронения. При анализе объективно зафиксированного расположения костных останков в захоронении следует, что два из трех черепов, которые извлекли Авдонин и Рябов в 1979 году, не могли технически быть извлечены из глинистой почвы, так как находились на расстоянии около 1−1,5 метров от края раскопа, сделанного в 1979 году Авдониным и Рябовым. Рябову, во время слушаний в Государственной Думе, в присутствии следователя Соловьева, было предложено объяснить это противоречие. Рябов объяснений не дал, а Соловьев не попытался их устранить. Невольно возникают вопросы: извлекались ли черепа из захоронения в 1979 году? Может быть, черепа не извлекались в 1979 году, а были помещены в захоронение в 1980 году, когда Авдонин и Рябов повторно «работали» в захоронении? Может быть, Рябов и Авдонин в 1979 году производили раскоп не так, как они рассказали в своих объяснениях прокурору в 1991 году?»(выделено нами - авторы.)
Неправомерность генетических исследований
Новое следствие по проблеме останков, столь открещивавшееся от деятельности когда-то бессменного В.Н. Соловьева, по сути является «достойным» его преемником. Яркий пример - все тот же акцент на генетику. Есть и другие примеры: так новым следствием также взята на вооружение и полноценно используется давняя (по сути, советская) тактика - замалчивания того, что неугодно. В частности, замалчиваетсянепригодность применения генетической экспертизы для исследования екатеринбургских останков. Вот одна из публикаций судмедэксперта Ю.А. Григорьева по данному поводу. А вот беседа с Юрием Александровичем на телеканале «Союз» вечером 17 июля с.г.
Допустим, однако, что такая экспертиза была бы возможной, правомерной. И приведем короткое и простое сравнение. Пусть, скажем, генетическая экспертиза установила отцовство, а при этом у предполагаемого отца есть доказанное 100%-ное алиби на момент зачатия - никакой суд не признает такой экспертизы как аргумента в пользу отцовства. В данном случае 100%-ное «алиби» обеспечивается, прежде всего, независимыми стоматологическими исследованиями, показывающими, что череп № 4 не мог принадлежать Николаю II, к чему мы вскоре обратимся, но также и всеми другими пунктами этой статьи. Вспомним также, что с самого начала новых исследований говорилось и подчеркивалось: вывод может быть сделан только прикомплексном подходе.
Наконец, нельзя не сказать и о генетических исследованиях Льва Животовского 2003 года. Известно, что им, совместно с американским генетиком А.Найтом, было тогда установлено радикальное несовпадение генетических результатов, относящихся к скелету №7, приписываемому Государыне, и генетических результатов, полученных с помощью образца тканей, взятых у святых останков преподобномученицы Елизаветы Федоровны. Это не раз высмеивалось В.Н. Соловьевым. Владыка Тихон (Шевкунов) косвенно говорил именно об этом, когда в памятном докладе на конференции в Сологубовке (март 2017 г.) упомянул о своем вопросе, адресованном иерархам РПЦЗ, предоставляла ли Зарубежная Церковь частицу мощей преподобномученицы для исследований. Известно, что не предоставляла, и палец Великой Княгини был получен Л. Животовским и А. Найтом иным образом.
Вопрос такой. Почему в теперешних исследованиях не привлекались святые мощи преподобномученицы? А они совсем не привлекались, и всякому ясно, что это происходило не потому, что могли возникнуть трудности в получении соответствующих образцов. Позволю высказать догадку, которую считаю единственным объяснением. Святые мощи преподобномученицы не привлекались потому, что в случае их генетических исследований подтвердились бы результаты Животовского 2003 года.
Антропологические противоречия
Если вспомнить о «железном правиле криминалистики», то для отвержения заключения СК подойдет такой уже факт, который, при условии честности, должен был бы помешать признанию останков царскими еще в 1998 году. Великой Княжне Анастасии приписывают скелет № 5, но он не является наименьшим по росту среди скелетов, приписываемых Великим Княжнам. В соответствии с данными, которые приводит проф. В.Л. Попов в своей книге «Где Вы, Ваше Величество?» (СПб 1996, стр. 112-113) самым низким по росту является скелет № 3, причем по возрасту - самым старшим из скелетов, приписываемых Великим Княжнам (№ 3, № 5, № 6), и это означает, в частности, что скелет № 3 не может принадлежать ни одной из них.
Однако было заявлено большее, и мы продолжим.
На черепе № 4 нет следа сабельных ранений. Напомним, что наследник Николай Александрович получил сабельные ранения в голову от японского полицейского во время путешествия по Востоку в 1891 году. Следствие 1990-х годов следов ранения не обнаружило и очень «убедительно» показало, что и не должно было быть никаких следов. Новое следствие следы сабельных ранений обнаружило усилиями проф В.Л. Попова, который даже показывал в своем выступлении на Конференция 27 ноября 2017 года в Сретенском монастыре соответствующий слайд. Но на слайде между следами сабельных ранений - два миллиметра, а по рапорту трех врачей, осматривавших Наследника сразу после ранения, между следами сабельных ранений - шесть сантиментов! См. статью Григорьева «Фантазии экспертов и бритва Оккама».
Ассимметрия подбородочного выступа: у черепа № 4 правый подбородочный выступ длиннее левого, в то же время можно наглядно убедиться, что у Царя-мученика напротив: левый подбородочный выступ длиннее правого - см. статью Э.Г.Агаджаняна.
Несовпадение черепов № 4 и № 7 с профилями Государя и Государыни. Понятно, о совпадении или несовпадении можно говорить, имея в распоряжении опорные точки на черепе и те же - на профиле. Впервые об указанном несовпадении было заявлено в полемике на портале «Православие.ру» в статьях А.Мановцева «Череп № 4 не мог принадлежать Императору» и «Череп № 7 не мог принадлежать Императрице». Конференция 27 ноября 2017 года в Сретенском монастыре началась с выступления Сергея Никитина, опровергнувшего результат исследований петербургских художников-анатомов. Однако Э.Г. Агаджанян убедительно показал (буквальные!) «натяжки» Никитина и подтвердил несопадение.
Стоматологическая экспертиза всегда считалась весьма доказательной. И вот, стоматологические данные наиболее основательно и однозначно показывают, что «екатеринбургские останки» не имеют отношения к Царской Семье. Состояние зубов черепа № 4 не только публицисты и историки, как Анатолий Степанов, но даже и такой крупный ученый-стоматолог, как В.Н. Трезубов, связывали с так называемой дентофобией Царя - боязнью лечения зубов. Простите, ни один нормальный человек, хоть в какой-то степени знакомый с личностью Государя, не поверит, что он боялся лечить зубы. На этот предмет есть внятная статья историка Алексея Оболенского «Что делал Император Николай II у зубных врачей?» - лечил зубы, конечно. Читатель мог заметить однородность ссылок - на один и тот же сайт. Этосайт Эмиля Агаджаняна «Царская правда. Исследование судьбы Императора Николая II и его семьи» - интересующемуся читателю стоит иметь этот сайт в виду, ради еще большей полноты картины в плане критики «мостиковой» версии. Сейчас мы заново на него сошлемся, но вначале скажем, что Эмиль Гургенович Агаджанян - известный, востребованный, активно работающий врач-стоматолог, создатель и генеральный директор «Клиники Доброго Стоматолога». На мой взгляд, сокрушающую картину несоответствия останков Царской Семье содержит его статья «Не Царские это зубы», в которой рассматриваются зубы и их лечение всей Семьи. Но вообще статей, отрицающих подлинность останков и связанных именно со стоматологией - целый, можно сказать, комплекс, мы выбрали лишь одну как самую выразительную. Отсылаем читателя на указанный сайт.
Замечания к заявлению антрополога Дениса Пежемского
19 июля с.г. на Всероссийской научно-практической конференции XVI «Романовские чтения» в Екатеринбурге российский антрополог и археолог Денис Пежемский, член Патриаршей комиссии по изучению «екатеринбургских останков» и член комиссии Следственного Комитета, выступил с докладом «Причины, цели и задачи второго этапа экспертиз “екатеринбургских останков”.
Прежде всего отметим, что прозвучавшее 16 июля заявление Следственного комитета о завершении генетических исследований и успешной идентификации екатеринбургских останков. Д. Пежемский назвал «фальстартом». Можно заключить из этого, что заявление СК было сделано без согласования с Церковью. Как член комиссии Следственного Комитета, Д. Пежемский не мог не знать состояние дел с генетическим исследованием образцов тканей от скелетов из екатеринбургского захоронения. Как член Патриаршей комиссии, он осведомлен о ходе и результатах аналогичных исследований в ходе работы Патриаршей комиссии, независимых от следствия. Естественно заключить, что результаты существенно разнятся. Такой ход мысли должен быть, нельзя не заметить, в особенности близок и понятен читателю, вкусившему «сбор информации» при советской власти. Да, да, и здесь то же самое: из-за полной закрытости как следствия, так и комиссии, мы вынуждены прибегать к давним «наработкам»: читать между строк и т.п.
Теперь рассмотрим элементы доклада Д. Пежемского, имеющие прямое отношение к нашей публикации и носящие, с нашей точки зрения, знаковый характер.
Д. Пежемский повторил, что 20 вопросов Священного Синода первой комиссии СК остались без ответа. Странно ничего не сказать при этом: а как же сейчас с ответами? На наш взгляд, нежелание следствия (как первого, так и теперешнего) отвечать на вопросы Священного Синода подтверждает наши выводы об отсутствии у следствия объективных доказательств принадлежности екатеринбургских останков Царской Семье.
Антропологическая экспертиза, по словам эксперта, не поддерживает версию о фальсификации погребения. Интересная формулировка: «не поддерживает». Подобного рода выражения в лексиконе эксперта неприменимы. Такая формулировка свидетельствует об отсутствии у антропологов объективных данных для исключения фальсификации захоронения, но они отклоняют эту версию по не имеющим отношения к науке основаниям. Например потому, что она им по каким-то причинам невыгодна. Хочется заметить Денису Валерьевичу, что его заявление не может быть признано научно обоснованной позицией.
Пресловутый след от ранения, полученного наследником в Японии. Судмедэксперт Никитин этот след нашел, когда останки были извлечены из-под спуда в Петропавловском соборе, при определенном освещении, при косых лучах света. Пежемский считает, что оно не было найдено, потому что кислотой разрушена костная пластинка. Насколько известно, эксперт Никитин «нашел» на черепе № 4 следы от сабли еще в 2006 году. В 2017 году об обнаружении следов объявил В. Попов. При этом их локализация отличалась от установленной Никитиным. Затем о претензиях на авторство открытия следов сабли заявил сам Д. Пежемский, так что теперь он себе противоречит. Снова скажем: расположение следов, которые С. Никитин, В. Попов и Д. Пежемский считают следами сабли, ни в малой степени не соответствует локализации ран на голове Цесаревича. Все это обосновано в нашей статье «Следов от сабли нет».
Присутствие ртути в захоронении объяснено - из зубных пломб погибших. Создается впечатление, что это заявление, как и некоторые другие, сделано для количества. Да, ртуть из пломб-амальгам могла испариться при нагреве зубов, например, в пламени костра. На афинажных заводах извлечение драгоценных металлов из амальгам производят отгонкой ртути нагреванием, а испарившуюся ртуть отлавливают. В захоронении под мостиком трупы не сжигали. Каким образом ртуть там испарилась? Как эта загадочным образом испарившаяся ртуть сохранилась в захоронении в виде комочков металла?
К установлению роста по длине шинели. Известно, что результатом установления роста по длине костей является не точная цифра, а диапазон, достигающие порой десятка сантиметров. Если методика установления роста по длине шинели существует, то Денису Валерьевичу следовало бы указать, какова ее точность. Сомнительно, что ее точность выше, нежели диапазоны, установленные по измерениям костей. Следовательно, и достоверность такого изыска сомнительна.