Мореходные рассказы. Шлюпочный поход
Содержание
Двадцать седьмого июля несколько групп НМШ вместе с новоиспечёнными художниками ушли в шлюпочный поход. Меня определили на катер пятой группы, чему я, пожалуй, даже обрадовался.
Шлюпка № 2.
Под парусом во время первого перехода.
Первой остановкой в пути стала древняя и почти не раскопанная Ольвия. Начитавшись археологических журналов, я считал её полностью изученной. Каково же было удивление при виде нетронутых причудливых холмов, ровными улицами лежавших на равнине. Не требовалось особой смекалки, чтобы узреть в них план древнего полиса. Взору открывалась лишь малая часть раскопанного города. Остальное прятала земля, либо погребли воды Южного Буга. Но археологи не гнались за сенсацией, а следуя научным методам, шаг за шагом и слой за слоем годами отвоёвывали у вечности пространство и тайну. И я был уверен, что их ждут великие открытия. Ведь никто тогда и помыслить не мог о грядущем развале страны и дичайшем разгуле чёрной археологии.
У стен древней Ольвии.
Расхаживал по Ольвии с голым торсом. А когда набрели на местный музей, мне показалось неприличным войти без фланки. И материальные свидетельства древности, представленные в экспозиции, остались для меня «за кадром». Пришлось довольствоваться рассказами товарищей.
Ночью шёл дождь. Наша палатка продувалась со всех сторон, а одну из соседних вовсе завалило порывом ветра.
Утром сделали переход Ольвия-Аджигол, а потом отдыхали весь оставшийся день. Я успел обгореть, и прятался от солнца, хотя лишний раз искупаться не отказывался. За время морпрактики моя кожа совсем не потемнела, и чёрные от загара пацаны прозвали меня белым негром. Но теперь палящее светило, отражавшееся от зеркала воды превратило белого негра в варёного рака. К спине невозможно было прикоснуться и мне оставалось лишь стоически переносить страдания.
Зайцев прочитал лекцию о лейтенанте Шмидте.
Шлюпка № 2 на Аджиголе.
Ночь провели на Аджиголе. Наш катер дежурил, и каждому досталась сорокаминутная вахта. Я в своё время до смены только и успел три-четыре раза пройтись по лагерю, любуясь красотой звёздного неба.
Встали в шесть часов, и после завтрака продолжили путь.
Недалеко от Очакова меня забрал моторист с «Гриднева».
Написал несколько «боевых листков», а когда подошли остальные шлюпки Костя Стародубцев и Степан Возняк подключились к работе. Они оформили сатирическую газету, которую мы потом вместе раскрасили.
Остров Березань. Фото из интернета.
Маяк и вышка на острове Березань.
Разрушенные строения на острове Березань.
Подошли к острову Березань. После построения направились к месту расстрела Шмидта и его соратников. Не успел Зайцев произнести нескольких слов, как позади занялось пламя. Горела трава. Тушили огонь, сбивая его снятыми фланками. Потом прибежали с лопатами работавшие на острове археологи, и общими усилиями пожар был потушен. Очевидно, виновником разбушевавшейся стихии стал кто-то из курсантов, но в связи с благополучным исходом разбираться не стали. Руководитель археологической группы поблагодарил нас за помощь и рассказал об истории острова.
Вернулись к памятнику Лейтенанту Шмидту, где торжественно принимали заранее заготовленную Зайцевым клятву.
Руководители шлюпочного похода Зайцев и замполит.
Тушили огонь, сбивая его снятыми фланками...
После пожара.
После пожара.
Руководитель археологической группы поблагодарил нас за помощь и рассказал об истории острова...
Остров Березань. У памятника на месте расстрела 19 (6) марта 1903 года участников восстания на крейсере «Очаков»: лейтенанта П.П. Шмидта, старшего баталера С.П. Частника, комендора М.Г. Антоненко и машиниста О.И. Гладкова.
Остров Березань. На археологическом раскопе.
Вместе с Лёхой Павленко ходил на место раскопок. Впрочем, оттуда нас быстро согнала подоспевшая археолог, ругаясь за вторжение в запретную зону. Извинившись, мы без возражений покинули раскоп. Так закончилось моё знакомство с суровым и неприступным островом Березань.
Остров Березань с высоты птичьего полёта. Фото из интернета.
Ночевали на пляже курортной косы близ Очакова. Было очень хорошо и уютно. Мягкий, хрустящий словно сода песок сразу после захода издавал тонкий протяжный свист, стоило лишь резко провести по нему ногой.
Мастера и замполит школы на очаковском пляже
Степан Возняк.
На нём я и проснулся утром тридцатого июля. Во сне сполз со спасжилета, и полночи провёл на остывшем, забравшем тепло, песке.
День Нептуна на очаковском пляже.
Очаковский пляж стал свидетелем праздника Нептуна, отмеченного нами довольно весело.
А потом был большой переход до Ольвии, где прошла очередная ночёвка.
Проснулся я с лёгким насморком и страшной зубной болью, которую с трудом уняли несколько таблеток анальгина.
Переход до Николаева, невыносимая жара и митинг с возложением бессмертников к монументу у места формирования Ольшанского десанта.
Зайцев распорядился провести соревнования по гребле. Призом победителям был торт. Договорились спокойно идти к воде. Но стоило Зайцеву скомандовать старт, как все договоры забылись, курсанты сорвались с места и побежали к шлюпкам. Только наш экипаж, несколько обескураженный вероломством соперников, спокойно шагал к своему катеру. Стартовав последними, мы не имели права проиграть. Благодаря общей слаженности и упорству обогнали всех и победили в этой гонке. Так что первое место и обещанный торт, досталось именно нам, катеру номер два под командованием мастера Григория Прокофьевича Пампуха.
Окончание похода. Построение на причале водной станции. Третий слева мастер Г.П. Пампуха.
Ночевали у Дедовых хаток, а в субботу первого августа ровно к часу дня все мы причалили к водной станции Николаевской мореходной школы. И торжественным построением на причале окончился наш шлюпочный поход.
продолжение следует...
Двадцать седьмого июля несколько групп НМШ вместе с новоиспечёнными художниками ушли в шлюпочный поход. Меня определили на катер пятой группы, чему я, пожалуй, даже обрадовался.
Шлюпка № 2.
Под парусом во время первого перехода.
Первой остановкой в пути стала древняя и почти не раскопанная Ольвия. Начитавшись археологических журналов, я считал её полностью изученной. Каково же было удивление при виде нетронутых причудливых холмов, ровными улицами лежавших на равнине. Не требовалось особой смекалки, чтобы узреть в них план древнего полиса. Взору открывалась лишь малая часть раскопанного города. Остальное прятала земля, либо погребли воды Южного Буга. Но археологи не гнались за сенсацией, а следуя научным методам, шаг за шагом и слой за слоем годами отвоёвывали у вечности пространство и тайну. И я был уверен, что их ждут великие открытия. Ведь никто тогда и помыслить не мог о грядущем развале страны и дичайшем разгуле чёрной археологии.
У стен древней Ольвии.
Расхаживал по Ольвии с голым торсом. А когда набрели на местный музей, мне показалось неприличным войти без фланки. И материальные свидетельства древности, представленные в экспозиции, остались для меня «за кадром». Пришлось довольствоваться рассказами товарищей.
Ночью шёл дождь. Наша палатка продувалась со всех сторон, а одну из соседних вовсе завалило порывом ветра.
Утром сделали переход Ольвия-Аджигол, а потом отдыхали весь оставшийся день. Я успел обгореть, и прятался от солнца, хотя лишний раз искупаться не отказывался. За время морпрактики моя кожа совсем не потемнела, и чёрные от загара пацаны прозвали меня белым негром. Но теперь палящее светило, отражавшееся от зеркала воды превратило белого негра в варёного рака. К спине невозможно было прикоснуться и мне оставалось лишь стоически переносить страдания.
Зайцев прочитал лекцию о лейтенанте Шмидте.
Шлюпка № 2 на Аджиголе.
Ночь провели на Аджиголе. Наш катер дежурил, и каждому досталась сорокаминутная вахта. Я в своё время до смены только и успел три-четыре раза пройтись по лагерю, любуясь красотой звёздного неба.
Встали в шесть часов, и после завтрака продолжили путь.
Недалеко от Очакова меня забрал моторист с «Гриднева».
Написал несколько «боевых листков», а когда подошли остальные шлюпки Костя Стародубцев и Степан Возняк подключились к работе. Они оформили сатирическую газету, которую мы потом вместе раскрасили.
Остров Березань. Фото из интернета.
Маяк и вышка на острове Березань.
Разрушенные строения на острове Березань.
Подошли к острову Березань. После построения направились к месту расстрела Шмидта и его соратников. Не успел Зайцев произнести нескольких слов, как позади занялось пламя. Горела трава. Тушили огонь, сбивая его снятыми фланками. Потом прибежали с лопатами работавшие на острове археологи, и общими усилиями пожар был потушен. Очевидно, виновником разбушевавшейся стихии стал кто-то из курсантов, но в связи с благополучным исходом разбираться не стали. Руководитель археологической группы поблагодарил нас за помощь и рассказал об истории острова.
Вернулись к памятнику Лейтенанту Шмидту, где торжественно принимали заранее заготовленную Зайцевым клятву.
Руководители шлюпочного похода Зайцев и замполит.
Тушили огонь, сбивая его снятыми фланками...
После пожара.
После пожара.
Руководитель археологической группы поблагодарил нас за помощь и рассказал об истории острова...
Остров Березань. У памятника на месте расстрела 19 (6) марта 1903 года участников восстания на крейсере «Очаков»: лейтенанта П.П. Шмидта, старшего баталера С.П. Частника, комендора М.Г. Антоненко и машиниста О.И. Гладкова.
Остров Березань. На археологическом раскопе.
Вместе с Лёхой Павленко ходил на место раскопок. Впрочем, оттуда нас быстро согнала подоспевшая археолог, ругаясь за вторжение в запретную зону. Извинившись, мы без возражений покинули раскоп. Так закончилось моё знакомство с суровым и неприступным островом Березань.
Остров Березань с высоты птичьего полёта. Фото из интернета.
Ночевали на пляже курортной косы близ Очакова. Было очень хорошо и уютно. Мягкий, хрустящий словно сода песок сразу после захода издавал тонкий протяжный свист, стоило лишь резко провести по нему ногой.
Мастера и замполит школы на очаковском пляже
Степан Возняк.
На нём я и проснулся утром тридцатого июля. Во сне сполз со спасжилета, и полночи провёл на остывшем, забравшем тепло, песке.
День Нептуна на очаковском пляже.
Очаковский пляж стал свидетелем праздника Нептуна, отмеченного нами довольно весело.
А потом был большой переход до Ольвии, где прошла очередная ночёвка.
Проснулся я с лёгким насморком и страшной зубной болью, которую с трудом уняли несколько таблеток анальгина.
Переход до Николаева, невыносимая жара и митинг с возложением бессмертников к монументу у места формирования Ольшанского десанта.
Зайцев распорядился провести соревнования по гребле. Призом победителям был торт. Договорились спокойно идти к воде. Но стоило Зайцеву скомандовать старт, как все договоры забылись, курсанты сорвались с места и побежали к шлюпкам. Только наш экипаж, несколько обескураженный вероломством соперников, спокойно шагал к своему катеру. Стартовав последними, мы не имели права проиграть. Благодаря общей слаженности и упорству обогнали всех и победили в этой гонке. Так что первое место и обещанный торт, досталось именно нам, катеру номер два под командованием мастера Григория Прокофьевича Пампуха.
Окончание похода. Построение на причале водной станции. Третий слева мастер Г.П. Пампуха.
Ночевали у Дедовых хаток, а в субботу первого августа ровно к часу дня все мы причалили к водной станции Николаевской мореходной школы. И торжественным построением на причале окончился наш шлюпочный поход.
продолжение следует...