Банковский Кот. Part 1
Животные, как люди, каждый со своим характером. Я ни в тех, ни в других, похоже, не разбираюсь. А ведь как прав был великий Булгаков, предупреждая: "Никогда не разговаривайте с незнакомцами". Я то думала, он это только про людей...
Моим первым местом работы был один из первых коммерческих банков Москвы, основатель которого до сих пор занимает первую десятку в сотне бизнесменов Forbs. Моя ежемесячная заработная плата плата равнялась годовой профессорской, а может даже и профессорской с какой-нибудь ученой степенью. При этом я вечно опаздывала и вечно находилась под страхом увольнения. Ведь у меня же была еще бурная личная жизнь. Я не высыпалась, всегда дрыхла до последнего, а потом подскакивала, как ошпаренная, вихрем оборачивалась и неслась на работу, сметая и сшибая все на своем пути.
Как-то поутру, подпрыгивая и выпадая их туфель, в спешке не пристегнутых на ремешки, я выскочила к лифту и услышала истошные вопли на лестничной площадке. Перегнувшись через перила, я с некоторой опаской вытянула шею и пролетом ниже у мусоропровода увидела в обувной коробке крошечное пушистое существо с разинутой розовой пастью орущее так, как будто ему прищемили хвост. Шерсть на нем вся была вздыблена и буковка "М", означающая принадлежность к редкой дорогой породе была наморщена и сложена в частокол. Заметив меня, существо закрыло рот, замолчало, скосило голову набок и через мгновение оказалось возле меня. Оно стало щекотно водить носом вокруг моих щиколоток, потом село рядом, задрало голову вверх и издало урчащий довольный звук. "А отчего это вдруг котенка такой редкостной породы и красоты из дома вытурили, небось денег больших стоит... а может есть за что, он наверное монстр, выродок…"- подумала я. Но "выродок" смотрел так проникновенно такими умными глазами, а додумать мысль дальше мне было уже некогда, и я сгребла пушистый комок в охапку и поволокла в машину, на ходу приговаривая: "Спокойствие, только спокойствие… Жить в Банке будешь… Если повезет."
Владелец банка, в котором я работала, был Царь и Бог в своем Королевстве, причем в одном лице. Он мог одним взглядом решить судьбу любого пришельца. И если он считал самого страшного-престрашного крокодила "очень милым существом", то даже если бы оно (это существо) изгрызло-изничтожило всю банковскую наличность, подпортило-покромсало бы все имущество или даже загрызло парочку сотрудников, вряд ли кто-то осмеливался иметь другое мнение (вслух, конечно). Все, что нравится Боссу - нравится всем!
Все сорок минут дороги я была источником потенциальной опасности как для себя, так и для всех находящихся вблизи меня автомобилей. Кот метался с кресла на подголовник, с заднего сиденья на переднее, оказывался то под педалью тормоза, то газа, норовил вцепиться мне в волосы, совершал немыслимые акробатические кульбиты в воздухе и напоследок сшиб зеркало заднего вида. Припарковавшись на банковской стоянке, я выволокла царапающееся животное из машины и сильно выругавшись, нос к носу столкнулась с Шефом. Теперь все зависело от того… да кто знает, от чего зависело его настроение…
При всей грозности и отвратительном характере, у Шефа было великолепное чувство юмора, и он всегда ценил тех, кто шутит, вися на волоске.
- Кто такой? - спросил Шеф.
- Кот, только маленький…
- А как зовут?
Я пожала плечами.
- Не знаю, Кот… А можно у нас поживет? Вдруг у нас мыши…
Шеф рассмеялся, и я поняла, что "этому" повезло.
- Пусть живет. Скажи, чтоб зачислили на довольствие. Зачем нам мыши?
Погладив "мелкого" за ухом, шеф прошел в Банк, что-то на ходу бросив охране и кивая в мою сторону. Вот оно кошачье счастье! Пропуск в рай! Зачислен на довольствие в Приемной Самого Президента.
Это означало лучшее питание, лоток для туалета, кресло для отдыха и много-много поглаживаний за ушами. Ему разрешалось ВСЕ. Он мог даже прошмыгнуть в кабинет Шефа и сидеть где вздумается во время переговоров. Тогда шеф широко улыбался и говорил: "Знакомьтесь, мой Зам по мышам". Все улыбались, и бывало, напряженная атмосфера переговоров разряжалась, вид его наглой морды и размеренное рокочущее урчание поднимали настроение, что немало способствовало налаживанию бизнес - контактов.
В мои обязанности входило следить за порядком в приемной, стращать горничную (приятную во всех отношениях женщину, которая готовила чай-кофе, прибиралась и умела вытряхивать пепельницы каким-то особо непостижимым образом так, что они всегда оставались чистыми, как будто пепел в них просто не успевал долетать. И еще, хоть это и не входило в ее обязанности, она очень любила следить за порядком на столах. Я старалась держать свою чашку с чаем к себе поближе, потому что Зое всегда казалось, что она "уже пустая и холодная". И тогда на месте той, старой, как по волшебству возникала другая, "полная и горячая", так что создавалось вечное ощущение, что ты за весь день никак не можешь "просто выпить чашку чая". Но бороться с ней было бесполезно. Потому что бороться было не с кем: Зоя была невидимая, как привидение.
Недели через две - три после появления Кота Зоя стала ворчать. Она подходила ко мне и шепотом говорила: "Смотри, вон харю то наел, а воспитания не прибавляется. Опять на ковер написал".
Это было правда. Про харю. Еще как наел. И про написал - тоже. Лоток он презирал. Он мог сесть где угодно, мог рядом, но в лоток - НЕТ! Если Зоя пробовала схитрить и на приглянувшемся ему ранее месте раскладывала газетку, то он усаживался рядом, чуть в сторонке. Мы всеми силами старались подгадать момент и оттащить его в нужный момент к лотку, но тогда он делал вид, что ничего не хочет и терпел сколько мог. Мы знали, что он обманывает и внимательно следили за ним. Он - за нами. И когда наше внимание притуплялось, посреди приемной уже лежала аккуратная кучка.
За несколько месяцев до появления Кота в наш Банк из Оранжереи прибыла группа специально обученных и вполне уверенных в своих дизайнерских способностях людей. Учитывая стиль и освещение, они подобрали и расставили по всему представительскому этажу потрясающие напольные композиции. Один раз в месяц курирующий сотрудник Оранжереи приезжал проверить здоровье редких растений, давал ценные указания Зое по поливу, обрезал нездоровые побеги или просил меня позаботиться об улучшении освещения для какого либо экземпляра. Стоило это немалых денег, но по сравнению с активами Банка - кто считает такую мелочь.
Ну кто же мог представить, что случится такой форс-Кот-мажор: когда весь палас был помечен, он просто перестал интересовать нашего любимца, и тогда Кот назначил себе лотком цветочницу в Приемной Президента. Он улучал момент, запрыгивал внутрь вазона, прижимал уши к толстым, как у хомяка щекам и, вытаращив глаза и чуть высунув кончик языка, какал в цветочницу. Потом он резво выпрыгивал из вазона, отряхивал прилипшие к задним лапам комки земли и юзом вытирал попу об палас, оставляя на благородно-сером противный желтый след. Зоя верещала и носилась за ним с тряпкой, я иногда исхитрялась поймать и отодрать за ухо, но толку от такого воспитания было мало. Цветы медленно, но верно погибали, и через пару месяцев первая цветочница была вынесена из приемной.
Следующей на очереди оказалась цветочница в кабинете Самого Президента. Я зорко следила, чтобы дверь в кабинет всегда оставалась закрытой. Передвижения людей по Банку были единственной возможностью прошмыгнуть в кабинет босса, но они не всегда совпадали с биологическими потребностями Кота. Бывало, переговоры шли за закрытыми дверями по нескольку часов, и тогда бедняга сидел в засаде под дверью и терпеливо ждал. Он страдал, терпел, и его отчаяние отражалось на морде характерной буковкой М, наморщенной и сложенной в частокол.
"Эх ты, бедолага"- говорила Зоя, и взяв Кота на руки и уносила к себе на кухню на нижний этаж. Там, сидя за закрытой дверью, он ловил момент вырваться из плена, и когда дверь наконец открывалась, стремглав, как гончая, несся вверх по лестнице, спотыкаясь и падая, и садился писать где придется, если уж не в цветочницу шефа, так хоть тут, на ковре в приемной.
И вот однажды ... Был очень важный прием со съемкой для немецкого телевидения. Все было организовано на самом высшем уровне и, от греха подальше, я сдала Кота охраннику на нижний этаж в сейфовое отделение. Два штатива с софитами были установлены в кабинете шефа и два в приемной. Часть съемки шла за закрытыми дверями, а в конце я должна была войти в кабинет с документами на подпись в тяжелой красивой кожаной папке с логотипом Банка.
И в тот исторический момент, когда под прицелом трех камер мой шеф ставил свою подпись на документе рядом с большой гербовой печатью, боковым зрением я увидела.... Вы только подумайте! Ну как такое возможно! Побег из сейфового отделения! Хотя кто сторожит Кота, когда рядом ДЕНЬГИ... Я увидела, как через узкую щелочку чуть приоткрытой двери проскользнула эта наглая рыжая тварь, и на глазах у изумленной публики уселась в цветочницу под горячим светом софитов. Он тужился, прижав к щекам уши, кряхтя, и озирался по сторонам, победоносно потряхивая кисточкой хвоста. Все замерли и открыли рты от изумления. От неожиданности операторы перевели объективы камер с Президента на Кота. Неспешно завершив туалет, Кот выпрыгнул из цветочницы и привел всех в чувство, вытряхнув с задних лап землю в морды заморским гостям, огляделся и неспешно вышел.
Через пару минут в кабинете стало пахнуть. Софиты просто поджаривали органическое содержимое цветочницы, и запах распространялся по этажу со скоростью газовой атаки. Дышать было нечем, резало глаза, и немецкие гости дружно стали просить экскурсию по Банку, хотя переговоры и съемка еще были не окончены. Всех вывели.
Вернувшийся через час, Шеф, увидя мое перепуганное насмерть лицо, не стал чинить расправу (видимо, переговоры на свежем воздухе удались, и экскурсия по Банку прошла удачно)
- Ничего, все в порядке,- сказал шеф,- Но "этого" чтобы больше тут не было.
Это был приговор. Доигрался.
Я тащила изверга за шкирман, нещадно сотрясая и приговаривая: "Не зря тебя тогда из дома вытурили, место твое на помойке, саб-б-бака страшная".
Ооооо как я была зла! Привыкший за полгода королевского существования к хорошему обращению, Кот посчитал мое к нему отношение неподобающим и укусил меня за руку до крови, за что от души получил от меня наотмашь по уху. Тут он понял, что плохи его дела (это был умный кот), но было уже поздно. Я попросила Зою отдать Кота в государственное пятиэтажное учреждение напротив, через дорогу. Там была большая столовая и кафетерий, а стало быть, большие шансы на выживание. Ну, без ковров конечно, без цветочниц, без президентов, но ведь и скромнее жить можно.
Несколько раз я слышала, что Кот перебегал дорогу, садился у наших ворот и истошно орал, требуя пропуска на территорию Банка, но был безжалостно депортирован назад нашей охраной. Однажды я даже слышала, что, перебегая проезжую часть, Кот героически погиб под колесами какого-то дорогого импортного автомобиля (конечно же обязательно дорогого, как же иначе, наш Кот просто не смог бы погибнуть под какой-нибудь отечественной колымагой), но возможно это был вовсе и не наш кот, потому что рассказы про то, как он снова и снова пробовал проникнуть на территорию Банка продолжались и после его гибели. Потом история с Котом постепенно забылась, а примерно через полгода то государственное учреждение, куда мы его сдали, рухнуло, отделы расформировали, а сотрудников распустили. Кто знает, может быть, наш Кот тоже приложил к гибели "Мосгормашсбыткомводпрома" свою пушистую лапу.
А здание, кстати, потом целиком купил наш Банк, но уже без Кота.
Copyright © 2008 Konstansa. All Rights Reserved.
Part 2
Part 3
Part 4
Моим первым местом работы был один из первых коммерческих банков Москвы, основатель которого до сих пор занимает первую десятку в сотне бизнесменов Forbs. Моя ежемесячная заработная плата плата равнялась годовой профессорской, а может даже и профессорской с какой-нибудь ученой степенью. При этом я вечно опаздывала и вечно находилась под страхом увольнения. Ведь у меня же была еще бурная личная жизнь. Я не высыпалась, всегда дрыхла до последнего, а потом подскакивала, как ошпаренная, вихрем оборачивалась и неслась на работу, сметая и сшибая все на своем пути.
Как-то поутру, подпрыгивая и выпадая их туфель, в спешке не пристегнутых на ремешки, я выскочила к лифту и услышала истошные вопли на лестничной площадке. Перегнувшись через перила, я с некоторой опаской вытянула шею и пролетом ниже у мусоропровода увидела в обувной коробке крошечное пушистое существо с разинутой розовой пастью орущее так, как будто ему прищемили хвост. Шерсть на нем вся была вздыблена и буковка "М", означающая принадлежность к редкой дорогой породе была наморщена и сложена в частокол. Заметив меня, существо закрыло рот, замолчало, скосило голову набок и через мгновение оказалось возле меня. Оно стало щекотно водить носом вокруг моих щиколоток, потом село рядом, задрало голову вверх и издало урчащий довольный звук. "А отчего это вдруг котенка такой редкостной породы и красоты из дома вытурили, небось денег больших стоит... а может есть за что, он наверное монстр, выродок…"- подумала я. Но "выродок" смотрел так проникновенно такими умными глазами, а додумать мысль дальше мне было уже некогда, и я сгребла пушистый комок в охапку и поволокла в машину, на ходу приговаривая: "Спокойствие, только спокойствие… Жить в Банке будешь… Если повезет."
Владелец банка, в котором я работала, был Царь и Бог в своем Королевстве, причем в одном лице. Он мог одним взглядом решить судьбу любого пришельца. И если он считал самого страшного-престрашного крокодила "очень милым существом", то даже если бы оно (это существо) изгрызло-изничтожило всю банковскую наличность, подпортило-покромсало бы все имущество или даже загрызло парочку сотрудников, вряд ли кто-то осмеливался иметь другое мнение (вслух, конечно). Все, что нравится Боссу - нравится всем!
Все сорок минут дороги я была источником потенциальной опасности как для себя, так и для всех находящихся вблизи меня автомобилей. Кот метался с кресла на подголовник, с заднего сиденья на переднее, оказывался то под педалью тормоза, то газа, норовил вцепиться мне в волосы, совершал немыслимые акробатические кульбиты в воздухе и напоследок сшиб зеркало заднего вида. Припарковавшись на банковской стоянке, я выволокла царапающееся животное из машины и сильно выругавшись, нос к носу столкнулась с Шефом. Теперь все зависело от того… да кто знает, от чего зависело его настроение…
При всей грозности и отвратительном характере, у Шефа было великолепное чувство юмора, и он всегда ценил тех, кто шутит, вися на волоске.
- Кто такой? - спросил Шеф.
- Кот, только маленький…
- А как зовут?
Я пожала плечами.
- Не знаю, Кот… А можно у нас поживет? Вдруг у нас мыши…
Шеф рассмеялся, и я поняла, что "этому" повезло.
- Пусть живет. Скажи, чтоб зачислили на довольствие. Зачем нам мыши?
Погладив "мелкого" за ухом, шеф прошел в Банк, что-то на ходу бросив охране и кивая в мою сторону. Вот оно кошачье счастье! Пропуск в рай! Зачислен на довольствие в Приемной Самого Президента.
Это означало лучшее питание, лоток для туалета, кресло для отдыха и много-много поглаживаний за ушами. Ему разрешалось ВСЕ. Он мог даже прошмыгнуть в кабинет Шефа и сидеть где вздумается во время переговоров. Тогда шеф широко улыбался и говорил: "Знакомьтесь, мой Зам по мышам". Все улыбались, и бывало, напряженная атмосфера переговоров разряжалась, вид его наглой морды и размеренное рокочущее урчание поднимали настроение, что немало способствовало налаживанию бизнес - контактов.
В мои обязанности входило следить за порядком в приемной, стращать горничную (приятную во всех отношениях женщину, которая готовила чай-кофе, прибиралась и умела вытряхивать пепельницы каким-то особо непостижимым образом так, что они всегда оставались чистыми, как будто пепел в них просто не успевал долетать. И еще, хоть это и не входило в ее обязанности, она очень любила следить за порядком на столах. Я старалась держать свою чашку с чаем к себе поближе, потому что Зое всегда казалось, что она "уже пустая и холодная". И тогда на месте той, старой, как по волшебству возникала другая, "полная и горячая", так что создавалось вечное ощущение, что ты за весь день никак не можешь "просто выпить чашку чая". Но бороться с ней было бесполезно. Потому что бороться было не с кем: Зоя была невидимая, как привидение.
Недели через две - три после появления Кота Зоя стала ворчать. Она подходила ко мне и шепотом говорила: "Смотри, вон харю то наел, а воспитания не прибавляется. Опять на ковер написал".
Это было правда. Про харю. Еще как наел. И про написал - тоже. Лоток он презирал. Он мог сесть где угодно, мог рядом, но в лоток - НЕТ! Если Зоя пробовала схитрить и на приглянувшемся ему ранее месте раскладывала газетку, то он усаживался рядом, чуть в сторонке. Мы всеми силами старались подгадать момент и оттащить его в нужный момент к лотку, но тогда он делал вид, что ничего не хочет и терпел сколько мог. Мы знали, что он обманывает и внимательно следили за ним. Он - за нами. И когда наше внимание притуплялось, посреди приемной уже лежала аккуратная кучка.
За несколько месяцев до появления Кота в наш Банк из Оранжереи прибыла группа специально обученных и вполне уверенных в своих дизайнерских способностях людей. Учитывая стиль и освещение, они подобрали и расставили по всему представительскому этажу потрясающие напольные композиции. Один раз в месяц курирующий сотрудник Оранжереи приезжал проверить здоровье редких растений, давал ценные указания Зое по поливу, обрезал нездоровые побеги или просил меня позаботиться об улучшении освещения для какого либо экземпляра. Стоило это немалых денег, но по сравнению с активами Банка - кто считает такую мелочь.
Ну кто же мог представить, что случится такой форс-Кот-мажор: когда весь палас был помечен, он просто перестал интересовать нашего любимца, и тогда Кот назначил себе лотком цветочницу в Приемной Президента. Он улучал момент, запрыгивал внутрь вазона, прижимал уши к толстым, как у хомяка щекам и, вытаращив глаза и чуть высунув кончик языка, какал в цветочницу. Потом он резво выпрыгивал из вазона, отряхивал прилипшие к задним лапам комки земли и юзом вытирал попу об палас, оставляя на благородно-сером противный желтый след. Зоя верещала и носилась за ним с тряпкой, я иногда исхитрялась поймать и отодрать за ухо, но толку от такого воспитания было мало. Цветы медленно, но верно погибали, и через пару месяцев первая цветочница была вынесена из приемной.
Следующей на очереди оказалась цветочница в кабинете Самого Президента. Я зорко следила, чтобы дверь в кабинет всегда оставалась закрытой. Передвижения людей по Банку были единственной возможностью прошмыгнуть в кабинет босса, но они не всегда совпадали с биологическими потребностями Кота. Бывало, переговоры шли за закрытыми дверями по нескольку часов, и тогда бедняга сидел в засаде под дверью и терпеливо ждал. Он страдал, терпел, и его отчаяние отражалось на морде характерной буковкой М, наморщенной и сложенной в частокол.
"Эх ты, бедолага"- говорила Зоя, и взяв Кота на руки и уносила к себе на кухню на нижний этаж. Там, сидя за закрытой дверью, он ловил момент вырваться из плена, и когда дверь наконец открывалась, стремглав, как гончая, несся вверх по лестнице, спотыкаясь и падая, и садился писать где придется, если уж не в цветочницу шефа, так хоть тут, на ковре в приемной.
И вот однажды ... Был очень важный прием со съемкой для немецкого телевидения. Все было организовано на самом высшем уровне и, от греха подальше, я сдала Кота охраннику на нижний этаж в сейфовое отделение. Два штатива с софитами были установлены в кабинете шефа и два в приемной. Часть съемки шла за закрытыми дверями, а в конце я должна была войти в кабинет с документами на подпись в тяжелой красивой кожаной папке с логотипом Банка.
И в тот исторический момент, когда под прицелом трех камер мой шеф ставил свою подпись на документе рядом с большой гербовой печатью, боковым зрением я увидела.... Вы только подумайте! Ну как такое возможно! Побег из сейфового отделения! Хотя кто сторожит Кота, когда рядом ДЕНЬГИ... Я увидела, как через узкую щелочку чуть приоткрытой двери проскользнула эта наглая рыжая тварь, и на глазах у изумленной публики уселась в цветочницу под горячим светом софитов. Он тужился, прижав к щекам уши, кряхтя, и озирался по сторонам, победоносно потряхивая кисточкой хвоста. Все замерли и открыли рты от изумления. От неожиданности операторы перевели объективы камер с Президента на Кота. Неспешно завершив туалет, Кот выпрыгнул из цветочницы и привел всех в чувство, вытряхнув с задних лап землю в морды заморским гостям, огляделся и неспешно вышел.
Через пару минут в кабинете стало пахнуть. Софиты просто поджаривали органическое содержимое цветочницы, и запах распространялся по этажу со скоростью газовой атаки. Дышать было нечем, резало глаза, и немецкие гости дружно стали просить экскурсию по Банку, хотя переговоры и съемка еще были не окончены. Всех вывели.
Вернувшийся через час, Шеф, увидя мое перепуганное насмерть лицо, не стал чинить расправу (видимо, переговоры на свежем воздухе удались, и экскурсия по Банку прошла удачно)
- Ничего, все в порядке,- сказал шеф,- Но "этого" чтобы больше тут не было.
Это был приговор. Доигрался.
Я тащила изверга за шкирман, нещадно сотрясая и приговаривая: "Не зря тебя тогда из дома вытурили, место твое на помойке, саб-б-бака страшная".
Ооооо как я была зла! Привыкший за полгода королевского существования к хорошему обращению, Кот посчитал мое к нему отношение неподобающим и укусил меня за руку до крови, за что от души получил от меня наотмашь по уху. Тут он понял, что плохи его дела (это был умный кот), но было уже поздно. Я попросила Зою отдать Кота в государственное пятиэтажное учреждение напротив, через дорогу. Там была большая столовая и кафетерий, а стало быть, большие шансы на выживание. Ну, без ковров конечно, без цветочниц, без президентов, но ведь и скромнее жить можно.
Несколько раз я слышала, что Кот перебегал дорогу, садился у наших ворот и истошно орал, требуя пропуска на территорию Банка, но был безжалостно депортирован назад нашей охраной. Однажды я даже слышала, что, перебегая проезжую часть, Кот героически погиб под колесами какого-то дорогого импортного автомобиля (конечно же обязательно дорогого, как же иначе, наш Кот просто не смог бы погибнуть под какой-нибудь отечественной колымагой), но возможно это был вовсе и не наш кот, потому что рассказы про то, как он снова и снова пробовал проникнуть на территорию Банка продолжались и после его гибели. Потом история с Котом постепенно забылась, а примерно через полгода то государственное учреждение, куда мы его сдали, рухнуло, отделы расформировали, а сотрудников распустили. Кто знает, может быть, наш Кот тоже приложил к гибели "Мосгормашсбыткомводпрома" свою пушистую лапу.
А здание, кстати, потом целиком купил наш Банк, но уже без Кота.
Copyright © 2008 Konstansa. All Rights Reserved.
Part 2
Part 3
Part 4