Мадонна
У нас в отделе работал Александр Васильевич Чайкин. Боевой офицер. Финская. Западная Украина. Отечественная. Артиллерия, полковая разведка. Всегда безупречно галантен с барышнями и дамами, прекрасный специалист и человек.
- Знаешь, Сережа как произошла моя фамилия?
- Нет, Александр Васильевич.
Мой род тянется от запорожских казаков. А они ходили на турок на лодках - чайки назывались. Вот предки мои и получили прозвище.
У него в запасе всегда были потрясающие по сюжету и красиво рассказанные истории.
Ребята из охраны часто приставали к нему, - Дядя Саша, дядя Саша расскажи что нибудь.
Хорошо, сейчас закурим.
А дело было в Беларуссии. Мы возвращались из тыла на передовую. Я получил новенькое орудие и мы прицепив его к полуторке двигались по трассе в расположение нашей части. Где-то на полпути нас останавливает молодая девушка, белоруска с младенцем на руках.
- Падкіньце? А мне недалёка тут.
- Давай в кабину.
Я пересел в кузов и мы двинулись дальше. А через какое-то время произошло самое страшное. Мы увидели как немецкие самолеты заходят для атаки по колонне. Через 5 минут трасса превратилась в ад. Мы же знаем, воюем давно, на дороге оставаться нельзя. Водила выскочил из полуторки крикнул дивчине, чтобы уходила от машины, а сам побежал к посадке . А по обочине в метрах 30 от дороги были крепкие бетонные доты. Я направился было за шофером, ну увидел, что девчонка осталась в кабине.
Я вернулся, открыл дверь. - Уходим, дуреха! Нельзя здесь. Убьет тебя здесь!!!
Или я оглох от разрывов бомб или у дивчины был тихий голос. Наконец я разобрал, что она кричала, - Нікуды я не пайду! Адстань ад мяне!!
Вокруг нас пылали повозки, машины. Самолеты заходили на новый круг. Я стал ее силой выволакивать, но она вцепившись руками в руль только визжала и прижимала к груди малыша. Тогда я плюнул, развернулся и, соскользнув со ступеньки... повис, зацепившись хлястиком телогрейки за дверную ручку. В этом грохоте наверняка никто не слышал всех слов, которые прохрипел я за эту минуту, обезумев барахтаясь в воздухе руками и ногами.
А потом внезапно наступила тишина. Я наконец оторвал к чертовой матери хлястик. Белоруска не то молилась, не то всхлипывала, а может успокаивала ребенка.
В 30-ти метрах от дороги на месте дота в котором укрылся и наш несчастный водила дымилась огромная воронка.
Я не умел тогда еще водить машину. Но на войне, как на войне - учиться надо быстро. Мы также быстро посбрасывали догоравшую на дороге технику и двинулись дальше.
Помню еще, что про себя подумал, вот же она, юная мадонна с младенцем. Они же ведь сейчас мне жизнь спасли!
-------------