(no subject)

[anatbel]

Гнев, богиня, воспой, Приама, правителя Трои,
Грозный, который троянцам содеял немалые беды!
Первопричиной ему было то, что седая Гекуба
В то злополучное утро остатки муки замесила
И испекла колобок - предназначен он был Аполлону,
Круглый, как Солнце, и столь же, как Солнце, горячий,
Жертва могучему богу, защитнику Трои великой.
- Смилуйся. бог-стреловержец, прими нашу скромную жертву,
Мы бы тебе предпочли поднести трех быков остророгих,
Маслом их шерсть умастив, и вином оросив ионийским,
Но не осталось уже ни быков, ни вина и ни масла,
Только остатки муки, наметенной по пыльным сусекам!
Вот он на блюде лежит, колобок, из печи извлеченный,
Тянутся руки троянцев к нему, затуманены голодом очи,
Быстрый Парис, словно заяц, пытался украдкой напрыгнуть,
Но преградил ему путь Приам повелительным жестом;
Следом спешит Деифоб, оскалясь улыбкою волчьей,
Но и ему не судьба насладиться заветною пищей;
И наконец, к колобку подступает божественный Гектор,
Грозный, как бурый медведь, могучий, в блестящих доспехах, -
В страхе попятился царь, но навстречу метнулась Кассандра,
Вещая бледная дева, прислужница черной Гекаты,
Брата она оттолкнула, крича: "Что ты делаешь, смертный?
Смеешь ли ты посягать на жертву, несомую богу?"

Вот и алтарь Аполлона, пора приступать к приношенью,
Нож золоченый Приам занес над дымящимся хлебом,
Но в глубине алтаря Одиссей хитроумный таился,
Переодетый лисицей, - метнулся он молнией рыжей,
Цепко схватил колобок, быстро прыгнул в свою колесницу,
Гикнул коням - понеслись, словно ветер, ретивые кони;
Ужас троянцев объял, царь Приам, помутившись рассудком,
К богу, безумный, посмел обратиться с разгневанной речью:
"Что же ты, Феб среброликий, не смог защитить своей жертвы?
Нет у нас больше муки - не получишь от нас приношенья!" -
Так закричал царь Приам, разодрал на себе одеянье,
Бороду выдрал свою - и сломал аполлонов треножник!
В ту же ужасную ночь и погибла великая Троя.