Женский, сдобный, святочный роман
Колобок проснулся в нетопленой хате. Окна замерзли и покрылись инеем. На столе лежала записка: «Уехали в санаторий встречать Новый год. Репа в подполе. Не скучай. Дед, да баба». С обратной стороны была пририсована смеющаяся рожица, похожая на Колобка.
- Ядрён батон, - выругался Колобок. - Ему совсем не хотелось встречать Новый год в одиночестве. Он нехотя затопил печь, еще раз перечитал записку и уронил на грязный стол скупую, мужскую крошку. На душе у него скребли по сусекам. Хотелось налупиться дрожжей и забыться сном. Вдруг в дверь постучали.
- Кто там еще, - проворчал Колобок и пошел открывать.
Как только он открыл дверь - он замер и на мгновение даже перестал дышать. Перед ним стояла чудная, сдобная, ароматная, пышная Булка. Он никогда не встречал такой вкусноты. В голове беспорядочно неслись мысли, явно из какой-то другой сказки: «Что со мной? - думал Колобок. И тут же какой-то вкрадчивый голос в его голове шептал - Это весна, Маугли…» Колобок встряхнулся.
- Эй, парнишша, - сказала Булка. - Чё смотришь? Моя тачила увязла в вашем дурацком снегу по самую начинку. Сделай что-нибудь. - Булка достала из кармана сахарную пудру и припудрила носик.
«Какая сладкая», - думал Колобок. И тут он, не ожидая от себя такой прыти, вдруг выпалил: «А если я вытащу, ты будешь встречать со мной Новый год?»
Булка, оторопев от такой наглости, роняя посыпку, заорала: «Хам! За кого ты меня принимаешь?!» Она резко развернулась и пошла прочь. Колобок хитро улыбался ей вслед. Метель разыгралась пуще прежнего. Он прикрыл дверь и взял с полки томик Ленина «Лепим из хлеба», считая вслух: «10,9,8,7…» - он спокойно перелистывал страницы и по-прежнему улыбался - «6,5,4,3,2,1 и…» Тут в дверь снова постучали. Колобок ликовал. На пороге стояла Булка. Она зябко поежилась и сказала тихо: «Хорошо, я согласна!».
Прошло 2 часа. Колобок с остервенением копал снег. Но проклятая «коробчонка» никак не хотела выезжать. Булка выглядывала в окно и делала Колобку какие-то знаки. Мысленно он проклинал тот день, когда Булка села за баранку. Еще через полчаса Колобок сдался. Он вошел в дом, сел на скамейку и, тяжело дыша, сказал: «Всё, здесь без трактора не обойтись!». Булка обреченно молчала и с надеждой смотрела на Колобка. «Ты жди здесь, а я пойду, тут недалеко!» - немного подумав, он зачем-то добавил. - Там в подполе репа». И окончательно смутившись, выкатился прочь.
Вечерело. Крупно падал снег. Возле ворот небольшой придорожной гостиницы засыпало указатель с надписью «Петербургъ. Долго ли, коротко ли». По укатанной дороге в направлении столицы катился Колобок. Его так присыпало снегом, что он стал похож на гигантский снежок или нижнюю часть снежной бабы, да простит меня читатель за такое сравнение. У ворот гостиницы толкались с лопатами два русских мужика:
"Вишь ты", сказал один другому, "вон какой колобок! Что ты думаешь, доедет тот колобок, если б случилось в Москву, или не доедет?" - "Доедет", отвечал другой. "А в Казань-то, я думаю, не доедет?" - "В Казань не доедет", отвечал другой. - Этим разговор и кончился.
А Колобок знал, что сейчас он доедет куда угодно. И иначе просто не может быть, потому что в его маленькой хате на краю села его ждала чудесная, сдобная Булка.
- Ядрён батон, - выругался Колобок. - Ему совсем не хотелось встречать Новый год в одиночестве. Он нехотя затопил печь, еще раз перечитал записку и уронил на грязный стол скупую, мужскую крошку. На душе у него скребли по сусекам. Хотелось налупиться дрожжей и забыться сном. Вдруг в дверь постучали.
- Кто там еще, - проворчал Колобок и пошел открывать.
Как только он открыл дверь - он замер и на мгновение даже перестал дышать. Перед ним стояла чудная, сдобная, ароматная, пышная Булка. Он никогда не встречал такой вкусноты. В голове беспорядочно неслись мысли, явно из какой-то другой сказки: «Что со мной? - думал Колобок. И тут же какой-то вкрадчивый голос в его голове шептал - Это весна, Маугли…» Колобок встряхнулся.
- Эй, парнишша, - сказала Булка. - Чё смотришь? Моя тачила увязла в вашем дурацком снегу по самую начинку. Сделай что-нибудь. - Булка достала из кармана сахарную пудру и припудрила носик.
«Какая сладкая», - думал Колобок. И тут он, не ожидая от себя такой прыти, вдруг выпалил: «А если я вытащу, ты будешь встречать со мной Новый год?»
Булка, оторопев от такой наглости, роняя посыпку, заорала: «Хам! За кого ты меня принимаешь?!» Она резко развернулась и пошла прочь. Колобок хитро улыбался ей вслед. Метель разыгралась пуще прежнего. Он прикрыл дверь и взял с полки томик Ленина «Лепим из хлеба», считая вслух: «10,9,8,7…» - он спокойно перелистывал страницы и по-прежнему улыбался - «6,5,4,3,2,1 и…» Тут в дверь снова постучали. Колобок ликовал. На пороге стояла Булка. Она зябко поежилась и сказала тихо: «Хорошо, я согласна!».
Прошло 2 часа. Колобок с остервенением копал снег. Но проклятая «коробчонка» никак не хотела выезжать. Булка выглядывала в окно и делала Колобку какие-то знаки. Мысленно он проклинал тот день, когда Булка села за баранку. Еще через полчаса Колобок сдался. Он вошел в дом, сел на скамейку и, тяжело дыша, сказал: «Всё, здесь без трактора не обойтись!». Булка обреченно молчала и с надеждой смотрела на Колобка. «Ты жди здесь, а я пойду, тут недалеко!» - немного подумав, он зачем-то добавил. - Там в подполе репа». И окончательно смутившись, выкатился прочь.
Вечерело. Крупно падал снег. Возле ворот небольшой придорожной гостиницы засыпало указатель с надписью «Петербургъ. Долго ли, коротко ли». По укатанной дороге в направлении столицы катился Колобок. Его так присыпало снегом, что он стал похож на гигантский снежок или нижнюю часть снежной бабы, да простит меня читатель за такое сравнение. У ворот гостиницы толкались с лопатами два русских мужика:
"Вишь ты", сказал один другому, "вон какой колобок! Что ты думаешь, доедет тот колобок, если б случилось в Москву, или не доедет?" - "Доедет", отвечал другой. "А в Казань-то, я думаю, не доедет?" - "В Казань не доедет", отвечал другой. - Этим разговор и кончился.
А Колобок знал, что сейчас он доедет куда угодно. И иначе просто не может быть, потому что в его маленькой хате на краю села его ждала чудесная, сдобная Булка.