россиянское терпильство под обезьяньим игом
Перепечатываю ниже заметку с информационно-аналитической интернет-платформы «Русь» о ситуации на северо-западе Пермского края. Комментариев не даю, выводы для себя пусть каждый делает сам.
В коленно-локтевой позиции
Северо-западная часть Пермского края, куда входит и Коми-Пермяцкий автономный округ, значительно отличается от остальных районов. Так и напрашивается крылатое «кругом тайга, и хозяин там медведь». Действительно, у нефтеносного юга есть свой хозяин в лице транснациональной корпорации, промышленный центр тоже под присмотром, северные земли опекаемы не менее крупными химическими дельцами. А вот у вышеуказанной географической местности как-то не сложилось, здесь не пролегают федеральные трассы и железнодорожные магистрали, нет крупных населенных пунктов, за редким исключением. Одним словом - тайга. Только вот совсем не медведь хозяйничает на этих далеко не бедных территориях с огромными запасами промышленного леса.
Напряжённая ситуация между коренным населением Коми округа, Карагайского района и южанами получила огласку благодаря Пермскому региональному правозащитному центру. Его сотрудники стали получать жалобы местных жителей на беспредел со стороны представителей кавказских диаспор - выходцев из Чечни, Ингушетии, Дагестана, Грузии, Армении, а более всего - из Азербайджана, которые активно ведут в этих районах свой лесной бизнес.
В августе 2008-ого года Пермский региональный правозащитный центр предпринял гражданское расследование ситуации в Карагайском районе Пермского края. Поводом для него стали массовая межнациональная драка в ночь на 19-ое июля при невмешательстве правоохранительных органов (но при активном участии в избиении посетителей кафе милиционера Шамхана Арсаналиева) и отсутствие уголовных дел на фоне ввода в село бойцов ОМОН и приезда региональных начальников ГУВД и ФСБ. Спустя два года полыхнуло севернее, в Коми округе, где на протяжении нескольких ночей горели автомобили представителей Азербайджанской диаспоры и местных силовиков. Пермские правозащитники выстроили в своих расследованиях цепочку совпадений, которая прямо указывает на межнациональный конфликт на почве неприязненных отношений между местными жителями и кавказцами, буквально терроризирующими районы. Дело осложняет делёжка лесного бизнеса, который с приходом новых дельцов превратился в криминальный.
Объёмы лесопереработки у появившихся здесь 4-5 лет назад пришельцев на порядок выше: если русские лесопилки оперируют тысячами кубометров леса, то азербайджанские - десятками тысяч. Капиталы у них при необходимости легко объединяются, к тому же, по некоторым данным, переселенцы работают на предоплате с крупными экспортными поставками в Иран, так что у них очень серьёзные денежные потоки.
Районные администрации и правоохранительные органы против кавказских лесопилок голоса не подают. Тут и там у них незаконно складируются отходы, потом огромные свалки опилок сжигаются ими в нарушение всяческих норм, годами не платятся налоги, поощряется незаконная миграция. Но главное - переселенцы избивают не только местных жителей, косо посмотревших в их сторону, а даже рядовых сотрудников полиции, которые пытаются исполнять свои обязанности.
Не доходит только до судебных приговоров зачинщикам беспорядков. В единичных случаях преступники получают реальные сроки, несмотря на давление своих диаспор на суд и пострадавших. Недавний пример: 24-ого января в Карагайском районном суде Пермского края был осуждён на 4,5 года Тагы Джабы Оглы Мамедов. В прошлом году он сбил насмерть шестилетнего ребёнка и его няню, скрылся с места ДТП. Но даже находясь под стражей, Мамедов держался глумливо и дерзко: после оглашения приговора он усмехнулся в лицо матери погибшего мальчика со словами: «Давай, до свидания!», без всяких признаков раскаяния. Если после всех обжалований он отправится отбывать свой срок в колонию общего режима, там, как несложно догадаться, ему будут созданы все возможные комфортные условия и поддержка адвокатов в получении УДО.
О сегодняшней ситуации в районах края нам рассказал ответственный секретарь газеты «За человека» при Пермском региональном правозащитном центре, автор нашумевших публикаций о Карагае и Коми округе Роман Юшков.
- На фоне беспредела, что подробно описан в ваших материалах-расследованиях, какие-то просветы появились за последние годы?
- Хотелось бы поделиться поводами для оптимизма, да особо нечем. Все улучшения носят очень узкий и частный характер: например, в известном у нас кавказским беспределом Карагайском районе сняли наконец-то прокурора, который был полностью под кавказцами, и на его место, похоже, пришёл приличный и смелый человек - Сергей Гришин. Очень хочется пожелать ему выстоять и не сломаться.
- Всё-таки доведены до суда какие-либо из перечисленных криминальных фактов: избиения местного населения, нарушения ПДД, наконец, просто ущемления прав и унижения человеческого достоинства приезжими?
- Практически всегда кавказцы выходят сухими из воды, даже в тех случаях, когда они били полицейских: отделываются мелкими штрафами, которые в итоге не платят, либо же шантажом и угрозами выдавливают из потерпевших мировые соглашения.
- Какую позицию сейчас занимают чиновники и правоохранительные органы на этих территориях?
- В целом я бы политкорректно определил эту позицию как коленно-локтевую. Когда мне рассказывают, что продажная местная власть берёт взятки с кавказцев и стрижет с них купоны, я лишь сентиментально улыбаюсь. Если бы всё было так безоблачно!.. Это возможно лишь на самых первых этапах втягивания, так сказать, в период прелюдии. Там, где диаспоры укоренились, всё выглядит уже прямо противоположным образом: местные чиновники, депутаты, полиция, часто судьи находятся под контролем кавказцев. Представители власти, разумеется, редко в этом признаются, но, поварившись в этой каше, всё это видишь и понимаешь. У них у всех здесь живут семьи, есть маленькие дети, которые фактически становятся заложниками. Расхрабрившемуся полицейскому быстро намекнут, что у него вон 14-летняя дочка в школу бегает... Или же поговорят с самóй этой дочкой, она сама папе вс`, что надо, передаст.
Есть и тенденция проникновения самих кавказцев в правоохранительные органы. И благодаря этому диаспоры становятся ещё более неуязвимы.
- А население всё так же молчит и не подаёт сигналов об опасности, люди запуганы?
- Население абсолютно аморфно и равнодушно. И ещё - я не постесняюсь и скажу это прямо - русское население не просто не может подняться, сплотиться, объединиться против экспансии, оно ещё и очень охотно предаёт друг друга. Я для себя вывел чёткую формулу: русский русского всегда предаст. За редчайшими, уникальнейшими исключениями, как какая-нибудь юная девушка Света, которая при допросе в прокуратуре единственная из десятков человек сказала в лицо какому-нибудь чеченскому милиционеру Шамхану Арсаналиеву: «Так вы же ведь сами, молодой человек, вместе с ними и били, и топтали русских, и с обрыва их вниз сбрасывали!..». Следователи и дознаватели, расследуя преступления, выгораживают молодых удалых чеченцев и подтасовывают всё так, что русские сами же в этом и виноваты, сами спровоцировали, а потом сами все поскользнулись и упали, причинив себе телесные повреждения. И, предавая своих, эти следователи хорошо знают, что если вдруг кто-то из них - чиновников, депутатов, полицейских - принципиально встанет на сторону русских, то его потом предаст уже само русское население. Никому ведь и в голову не придёт вокруг такого сплотиться, защитить его и его семью.
Вот идёт очередной суд в связи с избиением дагестанцами молодого милиционера-гаишника, который посмел им претензии предъявить. В Карагае все об этом знают. Я жителям говорю: «Так вы придите в суд, сядьте в зале, поддержите его морально!». Они на меня смотрят с недоумением, сразу видно, что эта идея для них в диковинку: как это так, пойти и своего поддержать, вот это новость! Ну и в итоге полный зал гогочущих дагестанцев, сидят, давят на судью... И результат процесса предопределён.
Знаете, я, приезжая в тот же Карагай, часто ловлю на себе ненавистные взгляды. Русских причём, не кавказцев - те смотрят с любопытством, как на собаку, заговорившую вдруг человечьим языком. Русские же, особенно лично битые и запрессованные, очень многие терпеть меня не могут. Потому что я им мешаю спокойно жить под кавказцами, заостряю внимание, тыкаю им в нос страшные, постыдные, безобразные обстоятельства их бытия. Некоторые начинают пылко доказывать, что всё у них не так уж страшно и что чеченцы с дагестанцами и азербайджанцами не такие уж плохие. То есть я, залезая в какие-нибудь отношения кавказцев и русских, вклиниваюсь в гармоничный союз садиста с мазохистом. Мне иногда прямо неловко делается, я думаю: может, бросить уже это всё...
- Можно ли сравнивать напряжённую ситуацию в Пермском крае с кондопогской историей?
- Я смотрю на кондопогский эпизод просто как на фантастику: надо же, кто-то массово встал, поднялся, что-то сделал!.. Дело всё равно, конечно, ограничилось двумя русскими трупами, и «ни один чеченец при съёмках не пострадал», и всё-таки это удивительно. Я ничего подобного не могу представить здесь в Прикамье, у нас народ полностью смирился с кавказским игом.
- Что сдерживает этот конфликт и не даёт ему полыхнуть, как в Карелии?
- Менталитет русского человека не даёт. Въевшаяся в поры проповедь дурно понятого интернационализма и извращённого гуманизма, когда множество людей на полном серьёзе боятся не чеченского террора, а полумифических скинхедов и «русского фашизма». Проклятое клиническое непонимание главной мировой дихотомии «свой - чужой», которое наши классики определяли красивым эпитетом «всечеловечность». Та самая всечеловечность, которая позволяет нам, русским, с радостной доверчивостью открывать двери любому чужаку и при этом с предательским равнодушием смотреть на то, как, к примеру, гниют в тюрьмах Худяков, Ульман, Аракчеев за то, что за нас в Чечне воевали.
- Я слышал, вам недавно открыто угрожали?
- Уличная кавказская банда в деревне Савино Карагайского района хулиганила, избивала местную молодежь, атаковала женщин. Часть пострадавших обратилась к нам в правозащитный центр. Мы помогли составить заявления в полицию и мировой суд, стали со своей стороны теребить полицию, распространять информацию. В итоге, хотя дела были возбуждены, агрессорам, как это чаще всего здесь бывает, удалось свести всё к мировым соглашениям и пока уйти от уголовной ответственности. Но один из главных молодых отморозков, видимо, не врубился в ситуацию, вышел лично на меня и стал угрожать расправой.
Для меня опасность от подобных угроз, честно признаюсь, значительно меньше, чем для жителей сельской местности. Я и мои коллеги всегда действуем принципиально в правовом поле, демонстрируем, что мы публичные и официальные фигуры, все переговоры с кавказцами записываем на диктофон. Они пока что щёлкают челюстями и не знают, как к нам подступиться. Что будет дальше, покажет развитие процесса колонизации. Примечательно, что средний пермский горожанин, читая всякие карагайские ужасы, думает, что до него всё это не дойдет. И ошибается, конечно. Всему своё время. Уже на глазах доходит.
Источник.