города - это люди
Москва, например, женщина лет сорока. Красивая, в мехах, правильно держит вилку и говорит на пяти языках. Но иногда так ругнется древним русским да трахнет по столу пятерней, что засосет под ложечкой и муравей вдоль спины - шмыг! И поймешь, что под нее, пятерню эту, как-то попадаться не хочется. Москва все-таки бабенка купеческая, с гонором
Или Петербург. Это приятный престарелый джентльмен с воспитанием, старинной библиотекой и голубой кровью, которая иногда невзначай идет носом на грязный подворотничок... Он смотрит на тебя с укоризной и как-то так по-отцовски, словно ты нацарапал в столетней парадной "Оля я тебя люблю", да еще без запятой.
А Сухум - мужчина лет пятидесяти. У него суровое красивое усталое лицо и седые волосы. Он одет современно и по моде, но так, как представляет себе моду человек, который никуда не ходит. И если закатывает рукава, под ними - ожоги и шрамы. Много лет назад он сломал себе руку, и она все никак не зарастает... Наверное, из-за этого он какой-то невыразимо грустный, даже когда пляшет залихватскую кавказскую...
Волгоград и Хабаровск - вообще братья. Туда приезжаешь и понимаешь - нормальные мужики. Домовитые. Им лет по тридцать, семья есть, карьера, планов - громадье. Правильные. Надежные. Какие-то такие, что прям замуж бы вышла... Пожила бы пару лет, а потом сбежала бы к чертям. Во Владивосток.
Владивосток - это пацан. Пацанчик. Парниша. Мужчина, впавший в детство и не желаюший оттуда возвращаться. Вечный Питер Пен с замашками капитана Кука. Его можно бояться, ненавидеть, ругать, жалеть, но просто невозможно не любить. Как истинный подросток, он - центр мира, его пуп, ось и основа вселенной. Потому что - а кто поспорит? Хабаровск? Не смешите меня! Москва? А где это? Токио и Гонконг - ну что вы, он с ними в песочнице отлично ладит. Он плюет с последней парты из харкалки в зубрилок, которые сидят там, за Уралом, на первых рядах и делают сладкие лица. Потому что нехрен!
Он встречает тебя, окутывает туманом как одеялом, заносит на сопки и слепит глаза солнцем, которое отражается в воде. И шепчет что-то такое невыразимое, что перехватывает дыхание, и хочется просыпаться с ним всегда, каждое утро на краю подушки...
У меня с ним был роман. Он был моим первым мужчиной, а я - его первой женщиной. А потом мы, как водится, вынесли друг другу мозг и расстались. Я уехала, он остался. Пошлешая история. Теперь вот я снимаю угол у купчихи... Она мне доказывает, что мир - не у ног. Я вредничаю. У меня всегда с женщинами не ладилось)) А тут - статья...
Что ж вы со мной делаете, Александр Горбачев из "Афиши"?... )))
http://www.afisha.ru/article/new-map-of-russia-vladivostok/
Или Петербург. Это приятный престарелый джентльмен с воспитанием, старинной библиотекой и голубой кровью, которая иногда невзначай идет носом на грязный подворотничок... Он смотрит на тебя с укоризной и как-то так по-отцовски, словно ты нацарапал в столетней парадной "Оля я тебя люблю", да еще без запятой.
А Сухум - мужчина лет пятидесяти. У него суровое красивое усталое лицо и седые волосы. Он одет современно и по моде, но так, как представляет себе моду человек, который никуда не ходит. И если закатывает рукава, под ними - ожоги и шрамы. Много лет назад он сломал себе руку, и она все никак не зарастает... Наверное, из-за этого он какой-то невыразимо грустный, даже когда пляшет залихватскую кавказскую...
Волгоград и Хабаровск - вообще братья. Туда приезжаешь и понимаешь - нормальные мужики. Домовитые. Им лет по тридцать, семья есть, карьера, планов - громадье. Правильные. Надежные. Какие-то такие, что прям замуж бы вышла... Пожила бы пару лет, а потом сбежала бы к чертям. Во Владивосток.
Владивосток - это пацан. Пацанчик. Парниша. Мужчина, впавший в детство и не желаюший оттуда возвращаться. Вечный Питер Пен с замашками капитана Кука. Его можно бояться, ненавидеть, ругать, жалеть, но просто невозможно не любить. Как истинный подросток, он - центр мира, его пуп, ось и основа вселенной. Потому что - а кто поспорит? Хабаровск? Не смешите меня! Москва? А где это? Токио и Гонконг - ну что вы, он с ними в песочнице отлично ладит. Он плюет с последней парты из харкалки в зубрилок, которые сидят там, за Уралом, на первых рядах и делают сладкие лица. Потому что нехрен!
Он встречает тебя, окутывает туманом как одеялом, заносит на сопки и слепит глаза солнцем, которое отражается в воде. И шепчет что-то такое невыразимое, что перехватывает дыхание, и хочется просыпаться с ним всегда, каждое утро на краю подушки...
У меня с ним был роман. Он был моим первым мужчиной, а я - его первой женщиной. А потом мы, как водится, вынесли друг другу мозг и расстались. Я уехала, он остался. Пошлешая история. Теперь вот я снимаю угол у купчихи... Она мне доказывает, что мир - не у ног. Я вредничаю. У меня всегда с женщинами не ладилось)) А тут - статья...
Что ж вы со мной делаете, Александр Горбачев из "Афиши"?... )))
http://www.afisha.ru/article/new-map-of-russia-vladivostok/