Что есть познание объективной реальности? - 6
Все в мире так! Таким образом, если попытаться подыскать какое-то сравнение для лучшего понимания того, что есть наш эмпирический опыт и как он существует (а такие сравнения для философии иногда бывают полезными), то здесь ни в коем случае нельзя представлять наше сознание неким «зеркальцем», в котором, значит, «отражается» объективная реальность, а наш эмпирический опыт представлять «отражением» объективной реальности в этом «зеркальце». Все это чушь, конечно. Даже сравнивать наше сознание с «очками» (а такие сравнения тоже попадаются - в частности, при интерпретации философии Канта, особенно - его учения о пространстве и времени) тоже совершенно неправильно, так как очки лишь несколько меняют восприятие нами света, а наше сознание порождает, конструирует совершенно новую реальность, которая по своей природе принципиально отлична от объективной реальности.
Неправильно будет сравнивать наше сознание и с фонариком или свечкой, которая, значит, испускает свет, и мы, освещая этим светом нашего сознания и разума темные закоулки Вселенной, видим, выявляем, вещи и предметы, которые до этого были скрыты от нас в темноте. Ведь при таком сравнении предполагается, что вещи и без этого света нашего сознания и разума пребывают теми же, что и при свете, и мы лишь, посветив на них фонариком, узнаем об их существовании, как они есть. Такое сравнение, как нетрудно понять, по сути есть взгляд все того же «наивного реализма», который есть ошибочный философский взгляд.
И если уж сравнивать природу нашего эмпирического опыта и нашего эмпирического познания объективной реальности с чем-либо - то именно с поеданием яблока. Ну, вот почти буквально, как это описано в Библии. Только там речь шла о «познании добра и зла», а в философии речь идет о познании объективной реальности. Мы «надкусываем» объективную реальность - примерно так же, как мы надкусываем яблоко. Надкусываем посредством нашего тела и органов чувств, или посредством научных приборов и аппаратуры при научных экспериментах. И мы ее жуем, постоянно жуем - примерно так же, как тупые пиндосы или верблюды постоянно жуют жвачку. И в результате в нашем сознании возникает, порождается совершенно новая реальность - реальность вкуса яблока. И вся реальность окружающего нас мира и всего нашего эмпирического опыта возникает и существует точно так же, как существует для нас реальность вкуса яблока.
И прежде, чем перейти от рассмотрения природы эмпирического опыта к рациональному познанию, мне бы хотелось развеять еще одно очень неудачное и вредное для философии понимание природы эмпирического познания. Очень часто в философии можно встретить взгляд, что объективная реальность - это нечто настоящее, подлинное и даже бесконечно прекрасное, а наш чувственный опыт и весь окружающий нас мир, которые существуют для нас как чувственный опыт, есть что-то вторичное, бедное, только какая-то тень «подлинного прекрасного мира» - объективного мира.
Откуда в философии пошел этот взгляд на чувственную (эмпирическую) реальность - вполне понятно: от «божественного Платона». Конечно, среди греков и до Платона появлялись учения, которые считали наш чувственный мир (то есть эмпирический опыт) чем-то второсортным (по сравнению с миром рациональных идей и рационального познания) - скажем, такого же взгляда придерживались элеаты. Но только у Платона этот взгляд приобрел полное завершение, став особенностью всего платонического типа мышления и мировоззрения. Так что Платон представлял чувственный мир чем-то вроде мрачной темной пещеры, в которой мы можем видеть лишь тени «подлинного бытия» - то есть бытия божественных эйдосов Платона. И здесь, надо признать, Платон философии очень сильно поднасрал, так как такой взгляд платонизма впоследствии на протяжении многих веков питал всякого рода гностические учения, оккультные секты и прочее мракобесие. И если бы не Аристотель, который в своей философии устранил все эти бредни и фантазии «божественного Платона» - судьба философии и человеческой интеллектуальной культуры могла бы стать очень незавидной. Так что, вполне возможно, и никакой науки не появилось бы (а современная наука вышла из философии Аристотеля - точнее сказать, из схоластики, основанной на философии Аристотеля).
«Божественный Платон», очевидно, в своей философии элементарно попутал какие-то религиозные интуиции с, собственно, философией. А этого делать ни в коем случае нельзя: у философии и богословия, при всей внешней схожести теологии с философией, совершенно разный предмет. Несомненно, у нас есть какие-то представления о бесконечно прекрасном божественном мире - некоем рае, и эти представления об идеальном мире, в котором есть только счастье и блаженство, присутствуют не только в религии, но и во многих гностических и оккультных учениях. Эти представления лежат даже в основе коммунистического учения. Откуда берутся эти представления, и какую роль они играют в различных социальных учениях - это отдельный вопрос, но для философии важно четко отличать эти представления от проблем онтологии и гносеологии.
Платон же все это смешал вместе, и тем самым платонизм и неоплатонизм дали почву для множества различных гностических и оккультных учений. А все такие теософские и оккультные учения очень вредны - и для ума, и для души человека, так как они по сути есть бред и мракобесие. В том числе подобные взгляды оказали очень сильное - и чрезвычайно негативное влияние - на «русскую философию». Я имею в виду всю эту соловьевщину, поиски «святой софии» и прочее «богокопательство» и «богоискательство», которыми занималась наша философствующая публика. А ведь в основе всего этого бреда и мракобесия - все тот же платонизм и неоплатонизм.
В этом смысле Платон является философом, оказавшим наиболее сильное и негативное влияние на всю интеллектуальную культуру. Сравниться с ним в этом может, пожалуй, только Гегель. Философия Гегеля, на первый взгляд, может показаться грандиозной, она завораживает - так что в какой-то момент философия Гегеля захватила умы значительной части европейской образованной публики. Но у философии Гегеля есть одна, но очень большая проблема - вся она представляет из себя обычное безумие, сумасшествие и шарлатанство. И ничего хорошего из этой философии появиться не могло. Только какой-нибудь марксизм и «диалектический материализм» - то есть уже откровенные интеллектуальные помои и надувательство, предназначенные для банды жидов из Коминтерна и для пролетариата.
Но подобные взгляды на суть нашего эмпирического опыта встречаются и сегодня. Так, некий Мартин Гарден - тупой пиндос, математик, который сам не был философом, но писал иногда на околофилософские темы - в своей статье «Почему я не солипсист» рассказывает о взглядах некоего Райхенбаха - немецкого еврея, из числа логических позитивистов:
Один из самых ярких аргументов в пользу запредельного фанерону субстрата («фaнероном» Гарден называет содержание нашего сознания, это понятие, близкое к понятию «феномен» - мое прим.) принадлежит Райхенбаху. Взяв за основу образ платоновской пещеры, Райхенбах предлагает представить нашу вселенную в виде огромного куба с полупрозрачными стенками. Снаружи летают птицы, но мы видим лишь их тени на сторонах и вершине куба. Поначалу мы думаем, что реальны только тени. Но затем, после наблюдения множества закономерностей в перемещении их очертаний, появляется какой-то Коперник и выдвигает безумную гипотезу, что тени эти производятся объектами - в данном случае, птицами - вне куба.
Представьте теперь, что этот куб съеживается, пока не становится кожей нашего тела. Тем самым, говорит Райхенбах, мы получаем, удачную аналогию с человеческим опытом. Ясно, что все, что мы знаем о внешнем мире, выводится из того, что находится внутри нашей кожи, точнее, внутри нашего черепа, где интерпретируются поступающие извне сигналы от органов чувств. Но закономерности этих сигналов, например, очертаний летящих птиц на сетчатке глаза, склоняют нас к предположению, что снаружи, по ту сторону глаз есть мир, независимый от нашего внутреннего опыта. Эта гипотеза имеет огромную объяснительную и предсказательную силу. Кроме того, она чрезвычайно проста и, согласно принципу бритвы Оккама, ее следует предпочесть более сложным объяснениям. Она подтверждается эмпирически, как и любые другие теории. Более того, она подтверждается лучше, чем любые другие теории, ибо все человеческие существа подтверждают ее каждой минутой своей жизни на протяжении всей истории человечества. Мы не можем сказать, что гипотеза эта безусловно верна, но она, несомненно, так же близка к этому, как и все, во что мы имеем право верить.
Оставим за скобками весь этот бред тупого пиндоса о том, что существование объективной реальности - это только «гипотеза», в которую «мы имеем право верить или не верить». Это фундаментальный факт всего нашего бытия и нашего сознания, и этот факт, как я показал ранее, вполне может быть доказан. Но здесь интересно то, что мы снова встречаемся все с тем же идиотским представлением Платона, что данный нам в эмпирическом опыте мир - это только некая тень «подлинного», объективного мира. А птицы, которых мы наблюдаем в нашем эмпирическом опыте - это только жалкие тени каких-то «настоящих птиц».
Однако все, что мы знаем сегодня об этом объективном материальном мире, говорит ровно об обратном. В представлении современной физики, свет - это лишь электромагнитная волна разной длины. И наше цветовое восприятие электромагнитных волн различной длины, согласитесь, бесконечно лучше и приятнее, чем если бы мы различали эти волны примерно так же, как это делается на экране научного прибора. В основе звука лежит просто колебание воздуха, и, согласитесь, что если бы наше сознание не было способно порождать звуковые восприятия на основе этих колебаний воздуха, наш мир был бы намного беднее и неинтересным.
То есть реальность, которую порождает наше сознание на основе воздействия на наше тело и органы чувств объективной материальной реальности, в действительности бесконечно прекрасней, богаче и интересней той материальной объективной реальности, которая лежит в ее основе. Наш мир - это лучший из всех возможных миров, и именно потому, что он конструируется и создается на основе материального субстрата нашим, человеческим сознанием - сознанием самого совершенного существа. Так что мы не только находим в этой реальности цвета, звуки и запахи - мы в своем искусстве уже вполне осознанно пытаемся сделать наш мир еще лучше, создавая музыку, живопись, скульптуру и т.д. Человек - это действительно творец мира, мира, который его окружает, и наше сознание делает этот мир не только удобным и понятным для нашего существования, но и миром прекрасным, миром человеческого бытия. Так что даже птицы уже существуют в этом мире как часть нашего, человеческого мира, и тем самым птицы получают какое-то новое измерение своего бытия. Поэтому рассматривать наш эмпирический опыт и наше эмпирическое познание мира как нечто заведомо «второсортное» к тому объективному миру, который стоит за нашим эмпирическим опытом, есть величайшая глупость и очень вредная философская иллюзия.
Но к чувственному познанию объективной реальности способны не только люди - к нему способны все живые существа, наделенные сознанием. И только человек наделен разумом. И поэтому «знанием» мы все же называем не эмпирическое знание, а знания нашего разума. Только человек может идти дальше чувственного познания - то есть заниматься еще и рациональным познанием. И вот к рассмотрению того, что есть это рациональное познание, мы и перейдем далее.