Бизнес и ничего личного 2.
Продолжение поста
В Америке есть государственная программа Медикэр, которая занимается здоровьем пенсионеров. Эта программа рассчитывает сколько стоит РЕАЛЬНО та или иная процедура и платит соответствующие деньги с учетом всех факторов но БЕЗ ПРИБЫЛИ - только за расходы. Огромная государственная машина строго следит за этим, так как 20% американского ВВП тратится на докторишек. Учитывая, что треть бюджета идет именно на оплату медицинских счетов Медикэра и Медикейда (госстраховка для бедных), государство заинтересовано в контроле расходов. Так вот, в предыдущем посте я рассказывал про жуткие счета, так из чего они складываются? Можно сравнить сколько реально стоит процедура по рассчетам государства и сколько содрали (деньнги вперед!) с бедного Шона. Так вот
The first of the 344 lines printed out across eight pages of his hospital bill - filled with indecipherable numerical codes and acronyms - seemed innocuous. But it set the tone for all that followed. It read, “1 ACETAMINOPHE TABS 325 MG.” The charge was only $1.50, but it was for a generic version of a Tylenol pill. You can buy 100 of them on Amazon for $1.49 even without a hospital’s purchasing power.
Dozens of midpriced items were embedded with similarly aggressive markups, like $283.00 for a “CHEST, PA AND LAT 71020.” That’s a simple chest X-ray, for which MD Anderson is routinely paid $20.44 when it treats a patient on Medicare, the government health care program for the elderly.
Every time a nurse drew blood, a “ROUTINE VENIPUNCTURE” charge of $36.00 appeared, accompanied by charges of $23 to $78 for each of a dozen or more lab analyses performed on the blood sample. In all, the charges for blood and other lab tests done on Recchi amounted to more than $15,000. Had Recchi been old enough for Medicare, MD Anderson would have been paid a few hundred dollars for all those tests. By law, Medicare’s payments approximate a hospital’s cost of providing a service, including overhead, equipment and salaries.
On the second page of the bill, the markups got bolder. Recchi was charged $13,702 for “1 RITUXIMAB INJ 660 MG.” That’s an injection of 660 mg of a cancer wonder drug called Rituxan. The average price paid by all hospitals for this dose is about $4,000, but MD Anderson probably gets a volume discount that would make its cost $3,000 to $3,500. That means the nonprofit cancer center’s paid-in-advance markup on Recchi’s lifesaving shot would be about 400%.
К примеру, в билл была включена таблетка Тайленола за плтора доллара, однако на Амазоне за эту цену вы можете купить СТО таблеток. Это мелочь, но она указывает как все устроено. Рентген стоил 283 доллара, хотя по Медикэру он стоит 20 долларов. Ничего себе разница, да? Далее, разные анализы собрали 15 000 баксов, включая 36 баксов за каждый забор крови (процедура 3 минут). Журналист оценил, что все эти анализы по Медикэру стоили бы порядка несколшьких сотен долларов, но никак не 15 000, причем в расчет включены стоимость самой услуги, стоимость оборудования, зарплаты (немаленькие!) врачей, госпитальные расходы. Наконец иньекция антиракового препарата Ритуксана стоила Шону 13702 доллара, хотя сами госпиталя покупают его по 4000 доларов за дозу, а с учетом объема закупок по оптовой цене от 3000 до 35000. Ничего себе наценочка в 400%? И это в НЕКОММЕРЧЕСКОМ госпитале (non for profit). То есть, с госпиталя не берут налоги на прибыль!!!!
The hospital’s hard-nosed approach pays off. Although it is officially a nonprofit unit of the University of Texas, MD Anderson has revenue that exceeds the cost of the world-class care it provides by so much that its operating profit for the fiscal year 2010, the most recent annual report it filed with the U.S. Department of Health and Human Services, was $531 million. That’s a profit margin of 26% on revenue of $2.05 billion, an astounding result for such a service-intensive enterprise.
Госпиталь в 2010 году получил только чистой прибыли больше полумиллиарда или 26%. Такая доходность не снилась большинство компаний на бирже! Вот вам и non-profit! Куда же идут все эти деньги? А самим себе любимым, конечно. non-profit значит, что у госпиталя нет акционеров, но ему не запрещено получать прибыль. Ну он эту прибыль вкладывает в зарплаты своих функционеров (директор медицинского центра получает зарплату в 1,845,000 долларов, что почти в 3 раза больше зарплаты его начальника - президента всего университета, в скупку недвижимости/строительство новой недвиджимости, скупку частных практик, что устраняет конкурентов и, естественно, в лоббирование (подкуп) политиков! Еще в качестве иллюстрации: в Слоан-Кэтеринг центре (Нью Йорк) 14 функционеров среднего (!) звена зарабатывают более полумиллиона в год, а 6 - более миллиона. Отсюда американцы и тратят столько денег. Весь ущерб от Сэнди оценен в 60 миллиардов. Американцы платят столько докторишкам В НЕДЕЛЮ. Каждую неделю. И НИЧЕГО не изменится, ибо все политику куплены.
According to the Center for Responsive Politics, the pharmaceutical and health-care-product industries, combined with organizations representing doctors, hospitals, nursing homes, health services and HMOs, have spent $5.36 billion since 1998 on lobbying in Washington. That dwarfs the $1.53 billion spent by the defense and aerospace industries and the $1.3 billion spent by oil and gas interests over the same period. That’s right: the health-care-industrial complex spends more than three times what the military-industrial complex spends in Washington.
За 10 лет докторишки и иже с ними вложили в политиков (только официально!) 5.36 миллиарда долларов, в то время как оружейные бароны -1.53 миллиарда, а большая нефть - 1.3 миллиарда. То есть, докторишки потратили на подкуп в ТРИ РАЗА БОЛЬШЕ, чем всемогущий ВПК.
В Америке есть государственная программа Медикэр, которая занимается здоровьем пенсионеров. Эта программа рассчитывает сколько стоит РЕАЛЬНО та или иная процедура и платит соответствующие деньги с учетом всех факторов но БЕЗ ПРИБЫЛИ - только за расходы. Огромная государственная машина строго следит за этим, так как 20% американского ВВП тратится на докторишек. Учитывая, что треть бюджета идет именно на оплату медицинских счетов Медикэра и Медикейда (госстраховка для бедных), государство заинтересовано в контроле расходов. Так вот, в предыдущем посте я рассказывал про жуткие счета, так из чего они складываются? Можно сравнить сколько реально стоит процедура по рассчетам государства и сколько содрали (деньнги вперед!) с бедного Шона. Так вот
The first of the 344 lines printed out across eight pages of his hospital bill - filled with indecipherable numerical codes and acronyms - seemed innocuous. But it set the tone for all that followed. It read, “1 ACETAMINOPHE TABS 325 MG.” The charge was only $1.50, but it was for a generic version of a Tylenol pill. You can buy 100 of them on Amazon for $1.49 even without a hospital’s purchasing power.
Dozens of midpriced items were embedded with similarly aggressive markups, like $283.00 for a “CHEST, PA AND LAT 71020.” That’s a simple chest X-ray, for which MD Anderson is routinely paid $20.44 when it treats a patient on Medicare, the government health care program for the elderly.
Every time a nurse drew blood, a “ROUTINE VENIPUNCTURE” charge of $36.00 appeared, accompanied by charges of $23 to $78 for each of a dozen or more lab analyses performed on the blood sample. In all, the charges for blood and other lab tests done on Recchi amounted to more than $15,000. Had Recchi been old enough for Medicare, MD Anderson would have been paid a few hundred dollars for all those tests. By law, Medicare’s payments approximate a hospital’s cost of providing a service, including overhead, equipment and salaries.
On the second page of the bill, the markups got bolder. Recchi was charged $13,702 for “1 RITUXIMAB INJ 660 MG.” That’s an injection of 660 mg of a cancer wonder drug called Rituxan. The average price paid by all hospitals for this dose is about $4,000, but MD Anderson probably gets a volume discount that would make its cost $3,000 to $3,500. That means the nonprofit cancer center’s paid-in-advance markup on Recchi’s lifesaving shot would be about 400%.
К примеру, в билл была включена таблетка Тайленола за плтора доллара, однако на Амазоне за эту цену вы можете купить СТО таблеток. Это мелочь, но она указывает как все устроено. Рентген стоил 283 доллара, хотя по Медикэру он стоит 20 долларов. Ничего себе разница, да? Далее, разные анализы собрали 15 000 баксов, включая 36 баксов за каждый забор крови (процедура 3 минут). Журналист оценил, что все эти анализы по Медикэру стоили бы порядка несколшьких сотен долларов, но никак не 15 000, причем в расчет включены стоимость самой услуги, стоимость оборудования, зарплаты (немаленькие!) врачей, госпитальные расходы. Наконец иньекция антиракового препарата Ритуксана стоила Шону 13702 доллара, хотя сами госпиталя покупают его по 4000 доларов за дозу, а с учетом объема закупок по оптовой цене от 3000 до 35000. Ничего себе наценочка в 400%? И это в НЕКОММЕРЧЕСКОМ госпитале (non for profit). То есть, с госпиталя не берут налоги на прибыль!!!!
The hospital’s hard-nosed approach pays off. Although it is officially a nonprofit unit of the University of Texas, MD Anderson has revenue that exceeds the cost of the world-class care it provides by so much that its operating profit for the fiscal year 2010, the most recent annual report it filed with the U.S. Department of Health and Human Services, was $531 million. That’s a profit margin of 26% on revenue of $2.05 billion, an astounding result for such a service-intensive enterprise.
Госпиталь в 2010 году получил только чистой прибыли больше полумиллиарда или 26%. Такая доходность не снилась большинство компаний на бирже! Вот вам и non-profit! Куда же идут все эти деньги? А самим себе любимым, конечно. non-profit значит, что у госпиталя нет акционеров, но ему не запрещено получать прибыль. Ну он эту прибыль вкладывает в зарплаты своих функционеров (директор медицинского центра получает зарплату в 1,845,000 долларов, что почти в 3 раза больше зарплаты его начальника - президента всего университета, в скупку недвижимости/строительство новой недвиджимости, скупку частных практик, что устраняет конкурентов и, естественно, в лоббирование (подкуп) политиков! Еще в качестве иллюстрации: в Слоан-Кэтеринг центре (Нью Йорк) 14 функционеров среднего (!) звена зарабатывают более полумиллиона в год, а 6 - более миллиона. Отсюда американцы и тратят столько денег. Весь ущерб от Сэнди оценен в 60 миллиардов. Американцы платят столько докторишкам В НЕДЕЛЮ. Каждую неделю. И НИЧЕГО не изменится, ибо все политику куплены.
According to the Center for Responsive Politics, the pharmaceutical and health-care-product industries, combined with organizations representing doctors, hospitals, nursing homes, health services and HMOs, have spent $5.36 billion since 1998 on lobbying in Washington. That dwarfs the $1.53 billion spent by the defense and aerospace industries and the $1.3 billion spent by oil and gas interests over the same period. That’s right: the health-care-industrial complex spends more than three times what the military-industrial complex spends in Washington.
За 10 лет докторишки и иже с ними вложили в политиков (только официально!) 5.36 миллиарда долларов, в то время как оружейные бароны -1.53 миллиарда, а большая нефть - 1.3 миллиарда. То есть, докторишки потратили на подкуп в ТРИ РАЗА БОЛЬШЕ, чем всемогущий ВПК.