Бажовская шкатулочка, но сегодня в ней больше о Роскиных
via: http://knizgkin-dom.livejournal.com/174779.html#comments
Сегодня о любопытном пополнении моей бажовской коллекции. Суперобложки у моей книги нет, я ее из интернета скачала.
ЖИВИНКА В ДЕЛЕ
Автор П.Бажов
Художник В. Роскин
Издательство ВЦСПС "Профиздат"
Москва, 1948 год
Тираж 30 000
Интересно это издание тем, что оно вышло при жизни писателя, иллюстрировано было художником Владимиром Роскиным, и сыграло с Роскиным злую и непредвиденную шутку.
И к тому же невозможно не рассказать о братьях художника. Так что сегодня речь пойдет не только о сказах Бажова. В общем, обо всем по порядку.
Начало будет почти сказочное - жили-были у отца (весьма успешного адвоката Иосифа Роскина, скончался в 1919 году) три сына: Григорий, Владимир и Александр. Все сыновья получили образование, и интересовались совершенно разными сферами деятельности.
Старший, Григорий (1892 - 1964) - цитолог и гистолог, один из основоположников функциональной цитохимии.
Совместно с женой Н. Г. Клюевой создал противоопухолевый препарат "КР" (круцин), положив начало новому направлению в онкологии - биотерапии злокачественных опухолей. Идея заключалась в том, чтобы найти паразита, который предпочитает не здоровые, а раковые ткани. Паразит атакует опухоль, разрушает ее, а потом паразита можно уничтожить химиопрепаратами. И такой паразит был найден - Trypanosoma cruzi! Г. Роскин обнаружил замечательный феномен - антагонизм между злокачественным ростом и болезнью Чагаса. Эта болезнь распространена в Южной Америке и вызывается паразитом - трипаносомой Круци Чагаса. Ее передают «поцелуйные» клопы, кусающие спящих людей в губы. В сороковые годы казалось, что лекарство против рака уже появилось. Однако судьба этого открытия и его авторов оказалась непростой. Публикации работ по биотерапии рака вызвали интерес в ООН, и Вышинскому был сделан запрос об открытии нового противоракового препарата в СССР. В это же время академик-секретарь АМН СССР В.В.Парин по каким-то служебным делам должен был поехать в США и собирал материалы, которые могли бы продемонстрировать последние достижения советской медицины. Н.Г.Клюева попросила его взять с собой и рукопись первой монографии ее и Г.И.Роскина "Биотерапия злокачественных опухолей", которая вот-вот должна была быть опубликована у нас. Василий Васильевич Парин выполнил эту просьбу, за что жестоко поплатился. Об этом стало известно И. Сталину,в то время озабоченному искоренением в нашей стране низкопоклонства перед Западом (ничего не напоминает?). В борьбе за патриотизм эту историю посчитали показательной и поучительной. На этом примере решили проучить недостаточно патриотично настроенных ученых. Их обвинили в предательстве; им была инкриминирована попытка протащить свое открытие за границу, продажа тайны, преклонение перед Западом и антипатриотизм. К этим "преступлениям" В.В.Парину добавили и передачу самой книги, а также других материалов за рубеж, вывоз которых, конечно, был заранее санкционирован соответствующими органами. В.В.Парина арестовали, судили по стандартному тогда обвинению в шпионаже в пользу США и приговорили к заключению на 25 лет (просидел он 7 лет). В это же время был снят с работы министр здравоохранения Г.А.Митерев, а авторов препарата "КР" в связи с вмешательством ООН не могли судить уголовно.
С этой истории началась длительная кампания своеобразных моральных репрессий - "судов чести", первыми жертвами которых стали Н.Г.Клюева и Г.И.Роскин. Их судили совсем по-особому: морально и всем миром. После реабилитации в ЦК и на Политбюро КПСС было устроено показательное общественное судилище на высоком уровне, а затем в парторганизацию было направлено закрытое письмо ЦК КПСС для ознакомления всех членов ВКП(б) с проступком Клюевой и Роскина. И хотя оба они были беспартийными, но проработки прошли во всех местных организациях. Их обвиняли в том, что, движимые тщеславием, честолюбием и преклонением перед Западом, они поторопились сообщить о своем открытии на весь мир, использовав для этого сомнительного посредника в лице В.В.Парина. Вскоре "суд чести" нашел продолжение: А.Штейн написал нужную пьесу "Закон чести", и по его сценарию быстро поставили и соответствующий фильм, который преследовал ученых, куда бы не бежали они от этой трагедии. Были написаны еще две пьесы (правда, скорее посвященные патриотизму в науке вообще): "Великая сила" Б.С.Ромашева и "Чужая тень" К.С.Симонова. Таким печальным образом авторы круцина стали известны всей стране как потерявшие советское достоинство поклонники Запада, их считали потенциальными предателями.
Ситуация, сложившаяся с препаратом весьма интересна - в конечном итоге было запрещено его производство, хотя было доказано, что препарат не токсичен, хорошо переносится и оказывает несомненные улучшения...
Подробнее: http://www.ihst.ru/projects/sohist/books/os2/113-120.pdf
http://www.xliby.ru/istorija/geroi_zlodei_konformisty_otechestvennoi_nauki/p26.php
http://old.computerra.ru/own/vasiliysk/521499/
Младший - Александр (1898 - 1941) - литературовед и критик.
Основными жанрами, в которых работал Роскин, были эссе, очерк, критическая статья, литературный портрет (в том числе М. Горького, А. Грина, В. Гроссмана, И. Ильфа и В. Петрова, В. Каверина, К. Паустовского, М. Шолохова и других) и театральные рецензии. Как театральный критик Роскин посвящал свои статьи классике. В 1936 г. Роскин опубликовал повесть для детей «Максим Горький». Главной темой творчества Роскина был А.П. Чехов. Роскин погиб в октябре 1941 г. Подобно многим другим москвичам-интеллигентам, он в самом начале войны пошел в ополчение и вскоре попал в плен. Как писал К.Паустовский, нашелся предатель, выдавший немцам национальность Александра Иосифовича. Но на этот случай у писателя был приготовлен цианистый калий, который и спас его от истязаний и казни. В. Гроссман посвятил ему очерк «Памяти Роскина», который не был опубликован из-за «мрачного» тона. Сам очерк я смогла найти только на сохраненной копии, сама же страница недавно была удалена (скорее всего, можно найти другие ссылки, но мне они не попались). Вот: http://webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:Jx5gNn7FAhUJ:www.pseudology.org/evrei/Roskin_AI.htm+&cd=2&hl=ru&ct=clnk&gl=ru&client=firefox-a.
Подробнее: http://www.eleven.co.il/article/13583
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=45907.0
А здесь немного о Гроссмане и дочери Александра Роскина - Наталье: http://www.chayka.org/node/4093
Ну, и, наконец, средний сын - Владимир (1896 - 1983) - живописец, график.
С 1913 года Роскин учился в Строгановском училище, затем в МУЖВЗ в мастерской Ф.И. Рерберга и И.И. Машкова, одного из основателей общества «Бубновый валет». Студия Ильи Машкова (1914-1917) была самой престижной в Москве, и дорогой, и посещаемой. Здесь учили открытости цвета, «вкусной» и тяжелой по фактуре живописи. Наконец, Роскин поступил в натурный класс Училища живописи, ваяния и зодчества в 1916 году. Последние новости обсуждались нередко в лавке при Училище, тут же на Мясницкой. Здесь покупали недорогую французскую бумагу, краски «от Досекина», а также спорили о новейших «измах», какими тогда являлись кубизм и футуризм. Впервые тогда в этой лавке художник встретил Владимира Маяковского, который занимался живописью и стихов ещё не писал. Вскоре, в связи с начавшейся революцией, частные студии и Училище закрылись. И художник Роскин оказался предоставлен самому себе. Как художнику, Владимиру Роскину приходилось трудно в том отношении, что систематического образования, несмотря на всю ширину диапазона учебы, он не получил. И, как не имеющему диплома, ему было трудно начать карьеру художника. Если первые работы с выставки были закуплены отделом ИЗО Наркомпроса, то уже в приобретении последующих было отказано. Дружба с Романом Якобсоном, увлеченным теоретиком русского футуризма (с ним художник учился в реальном училище), привело к новой встрече с Владимиром Маяковским, а тот уже приглашает его, в числе тех мастеров, которые помогали ему ставить в конце 1918 года «Мистеорию-буфф» для театра В.Э. Мейерхольда, работать для знаменитых Окон РОСТА. Отдыха не было, и уже через час новое известие, соответственно оформленное, висело на улице. С красками было туго, художники использовали любые. Но при той скудности средств, они все же выглядели красочнее, чем отпечатанные в типографиях плакаты, где использовалось две-три краски, в то время как у художников их было семь и даже десять. Эти плакаты стали вывешиваться в окнах пустующих магазинов, почему и получили соответствующее название «Окна РОСТА». Они менялись каждую неделю, порой чаще. По воспоминаниям современников, они тут же привлекли к себе внимание своей зрелищностью, яркими пятнами красок, тем более, что облик города казался мрачноватым, всюду были видны следы разорения.
Роскин вспоминал, что Маяковский трудился с утра до ночи, охотно помогал всем (он не только писал тексты, но делал рисунки (до 1922 года). Когда Маяковский рисовал, то в основном набрасывал только контур, а уже красками его заполняла Л. Брик. Маяковский и Роскин обращались к лубку, к футуристическими приёмам. Сам же Роскин на протяжении всей жизни постоянно ищет свой стиль. В полиграфию его затолкала жизнь. Необходимость найти средства к существованию заставила обратиться его к книжному делу. К нему, вольно или невольно, тогда стали уделять внимание многие мастера. Самому Роскину приход в полиграфию оказался возможным благодаря накопленному опыту работы в Окнах РОСТА и в рекламном плакате, с одной стороны, и любовью к рисунку, с другой. Первое сказалось в оформлении обложек книг, а второе в иллюстрациях. Роскин пришел в книжное дело, когда оно существенно менялось. В это время налаживалась работа государственных издательств, и ставка делалась на массовые тиражи дешевых книг. Господствующий до этого «гравюрный» принцип, связанный с влиянием школы В.А. Фаворского и распространившийся затем «конструктивистский», связанный с эстеткой ЛЕФа, уходили в прошлое, хотя, конечно, оставили заметный след в полиграфическом искусстве. От конструктивизма шел интерес к «игре» шрифтами, к построению броской, эффектной композиции обложки, которая должна была привлекать внимание потенциального читателя-покупателя. Однажды в своей работе Роскин использует приём фотомонтажа, крайне популярный в 1920-е годы. Но к тому моменту тот уже перестает быть моден, и некое сложное взаимодействие конкретного визуального образа и геометрии букв кажется приёмом надуманным, даже критикуемым. Многие художники в 1920-е годы книги обращаются к рисованным обложкам (в отличие от наборных шрифтовых), создавая стиль, который окрестили современным, а тогда также называли и «журнальным», и «спортивно-идустриальным» (в первую очередь мастера ОСТа). Роскин же выбрал путь, который был связан с орнаментализацией шрифтов, и с использованием, как бы в память уходящему в прошлое конструктивизму, отдельных геометрических элементов. Это было то, что позже получит название «советское ар деко». Появляется ещё одна его манера рисунка, одновременно несколько грубоватая, экспрессивная, но и по-своему изысканная. Большое число книг Роскин оформил в начале 1930-х годов. Был участником свыше 30 международных выставок, был даже обладателем Гран-При во Франции, но советстое руководство так и не позволило получить ему эту почетную награду. Затем обратился к книге в 1940-е. В годы войны у Роскина погибает нежно им любимый сын Оська, потом следует эвакуация из Москвы, практически полная гибель его коллекции... После войны Роскин был критикован за формализм в журнале «Крокодил». Поводом послужило интересующее нас издание 1948 года сказов «Живинка в деле» Бажова, в котором критику не понравилось некоторое стилизованное использование приёмов росписи Палеха (а через это и иконописи), годы страха возможных репрессий... Но все же Роскин не опустил руки, а продолжал интенсивно работать, и в 1958 году его избирают председателем Комиссии декоративно-оформительского искусства Московского отделения художественного фонда РСФСР. Однако то, что мастер поддержал в трудную минуту инициатора "бульдозерной выставки" Оскара Рабина, ему не могли простить, и вся благополучная «карьера» Роскина в одночасье рухнула, ему пришлось покинул пост председателя в 1967 году.
(Полет Уточкина, 1972 г)
Но работал художник буквально до последних дней, правда, уже практически затворником в своей мастерской. Таков вот он, иллюстратор нашей сегодняшней книги.
Подробнее:
http://www.lesoreades.ru/photoalbum/photoalbum.php?pa_id=147
http://www.musobl.divo.ru/const_roskin.html
http://www.archrevue.ru/profileproviderblogmessage/20002.html
http://www.ejwiki.org/wiki/%D0%A0%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%BD,_%D0%92%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%BC%D0%B8%D1%80_%D0%9E%D1%81%D0%B8%D0%BF%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Ну, а сейчас и сами иллюстрации к книге (все цветные и часть черно-белых):
Сегодня о любопытном пополнении моей бажовской коллекции. Суперобложки у моей книги нет, я ее из интернета скачала.
ЖИВИНКА В ДЕЛЕ
Автор П.Бажов
Художник В. Роскин
Издательство ВЦСПС "Профиздат"
Москва, 1948 год
Тираж 30 000
Интересно это издание тем, что оно вышло при жизни писателя, иллюстрировано было художником Владимиром Роскиным, и сыграло с Роскиным злую и непредвиденную шутку.
И к тому же невозможно не рассказать о братьях художника. Так что сегодня речь пойдет не только о сказах Бажова. В общем, обо всем по порядку.
Начало будет почти сказочное - жили-были у отца (весьма успешного адвоката Иосифа Роскина, скончался в 1919 году) три сына: Григорий, Владимир и Александр. Все сыновья получили образование, и интересовались совершенно разными сферами деятельности.
Старший, Григорий (1892 - 1964) - цитолог и гистолог, один из основоположников функциональной цитохимии.
Совместно с женой Н. Г. Клюевой создал противоопухолевый препарат "КР" (круцин), положив начало новому направлению в онкологии - биотерапии злокачественных опухолей. Идея заключалась в том, чтобы найти паразита, который предпочитает не здоровые, а раковые ткани. Паразит атакует опухоль, разрушает ее, а потом паразита можно уничтожить химиопрепаратами. И такой паразит был найден - Trypanosoma cruzi! Г. Роскин обнаружил замечательный феномен - антагонизм между злокачественным ростом и болезнью Чагаса. Эта болезнь распространена в Южной Америке и вызывается паразитом - трипаносомой Круци Чагаса. Ее передают «поцелуйные» клопы, кусающие спящих людей в губы. В сороковые годы казалось, что лекарство против рака уже появилось. Однако судьба этого открытия и его авторов оказалась непростой. Публикации работ по биотерапии рака вызвали интерес в ООН, и Вышинскому был сделан запрос об открытии нового противоракового препарата в СССР. В это же время академик-секретарь АМН СССР В.В.Парин по каким-то служебным делам должен был поехать в США и собирал материалы, которые могли бы продемонстрировать последние достижения советской медицины. Н.Г.Клюева попросила его взять с собой и рукопись первой монографии ее и Г.И.Роскина "Биотерапия злокачественных опухолей", которая вот-вот должна была быть опубликована у нас. Василий Васильевич Парин выполнил эту просьбу, за что жестоко поплатился. Об этом стало известно И. Сталину,в то время озабоченному искоренением в нашей стране низкопоклонства перед Западом (ничего не напоминает?). В борьбе за патриотизм эту историю посчитали показательной и поучительной. На этом примере решили проучить недостаточно патриотично настроенных ученых. Их обвинили в предательстве; им была инкриминирована попытка протащить свое открытие за границу, продажа тайны, преклонение перед Западом и антипатриотизм. К этим "преступлениям" В.В.Парину добавили и передачу самой книги, а также других материалов за рубеж, вывоз которых, конечно, был заранее санкционирован соответствующими органами. В.В.Парина арестовали, судили по стандартному тогда обвинению в шпионаже в пользу США и приговорили к заключению на 25 лет (просидел он 7 лет). В это же время был снят с работы министр здравоохранения Г.А.Митерев, а авторов препарата "КР" в связи с вмешательством ООН не могли судить уголовно.
С этой истории началась длительная кампания своеобразных моральных репрессий - "судов чести", первыми жертвами которых стали Н.Г.Клюева и Г.И.Роскин. Их судили совсем по-особому: морально и всем миром. После реабилитации в ЦК и на Политбюро КПСС было устроено показательное общественное судилище на высоком уровне, а затем в парторганизацию было направлено закрытое письмо ЦК КПСС для ознакомления всех членов ВКП(б) с проступком Клюевой и Роскина. И хотя оба они были беспартийными, но проработки прошли во всех местных организациях. Их обвиняли в том, что, движимые тщеславием, честолюбием и преклонением перед Западом, они поторопились сообщить о своем открытии на весь мир, использовав для этого сомнительного посредника в лице В.В.Парина. Вскоре "суд чести" нашел продолжение: А.Штейн написал нужную пьесу "Закон чести", и по его сценарию быстро поставили и соответствующий фильм, который преследовал ученых, куда бы не бежали они от этой трагедии. Были написаны еще две пьесы (правда, скорее посвященные патриотизму в науке вообще): "Великая сила" Б.С.Ромашева и "Чужая тень" К.С.Симонова. Таким печальным образом авторы круцина стали известны всей стране как потерявшие советское достоинство поклонники Запада, их считали потенциальными предателями.
Ситуация, сложившаяся с препаратом весьма интересна - в конечном итоге было запрещено его производство, хотя было доказано, что препарат не токсичен, хорошо переносится и оказывает несомненные улучшения...
Подробнее: http://www.ihst.ru/projects/sohist/books/os2/113-120.pdf
http://www.xliby.ru/istorija/geroi_zlodei_konformisty_otechestvennoi_nauki/p26.php
http://old.computerra.ru/own/vasiliysk/521499/
Младший - Александр (1898 - 1941) - литературовед и критик.
Основными жанрами, в которых работал Роскин, были эссе, очерк, критическая статья, литературный портрет (в том числе М. Горького, А. Грина, В. Гроссмана, И. Ильфа и В. Петрова, В. Каверина, К. Паустовского, М. Шолохова и других) и театральные рецензии. Как театральный критик Роскин посвящал свои статьи классике. В 1936 г. Роскин опубликовал повесть для детей «Максим Горький». Главной темой творчества Роскина был А.П. Чехов. Роскин погиб в октябре 1941 г. Подобно многим другим москвичам-интеллигентам, он в самом начале войны пошел в ополчение и вскоре попал в плен. Как писал К.Паустовский, нашелся предатель, выдавший немцам национальность Александра Иосифовича. Но на этот случай у писателя был приготовлен цианистый калий, который и спас его от истязаний и казни. В. Гроссман посвятил ему очерк «Памяти Роскина», который не был опубликован из-за «мрачного» тона. Сам очерк я смогла найти только на сохраненной копии, сама же страница недавно была удалена (скорее всего, можно найти другие ссылки, но мне они не попались). Вот: http://webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:Jx5gNn7FAhUJ:www.pseudology.org/evrei/Roskin_AI.htm+&cd=2&hl=ru&ct=clnk&gl=ru&client=firefox-a.
Подробнее: http://www.eleven.co.il/article/13583
http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=45907.0
А здесь немного о Гроссмане и дочери Александра Роскина - Наталье: http://www.chayka.org/node/4093
Ну, и, наконец, средний сын - Владимир (1896 - 1983) - живописец, график.
С 1913 года Роскин учился в Строгановском училище, затем в МУЖВЗ в мастерской Ф.И. Рерберга и И.И. Машкова, одного из основателей общества «Бубновый валет». Студия Ильи Машкова (1914-1917) была самой престижной в Москве, и дорогой, и посещаемой. Здесь учили открытости цвета, «вкусной» и тяжелой по фактуре живописи. Наконец, Роскин поступил в натурный класс Училища живописи, ваяния и зодчества в 1916 году. Последние новости обсуждались нередко в лавке при Училище, тут же на Мясницкой. Здесь покупали недорогую французскую бумагу, краски «от Досекина», а также спорили о новейших «измах», какими тогда являлись кубизм и футуризм. Впервые тогда в этой лавке художник встретил Владимира Маяковского, который занимался живописью и стихов ещё не писал. Вскоре, в связи с начавшейся революцией, частные студии и Училище закрылись. И художник Роскин оказался предоставлен самому себе. Как художнику, Владимиру Роскину приходилось трудно в том отношении, что систематического образования, несмотря на всю ширину диапазона учебы, он не получил. И, как не имеющему диплома, ему было трудно начать карьеру художника. Если первые работы с выставки были закуплены отделом ИЗО Наркомпроса, то уже в приобретении последующих было отказано. Дружба с Романом Якобсоном, увлеченным теоретиком русского футуризма (с ним художник учился в реальном училище), привело к новой встрече с Владимиром Маяковским, а тот уже приглашает его, в числе тех мастеров, которые помогали ему ставить в конце 1918 года «Мистеорию-буфф» для театра В.Э. Мейерхольда, работать для знаменитых Окон РОСТА. Отдыха не было, и уже через час новое известие, соответственно оформленное, висело на улице. С красками было туго, художники использовали любые. Но при той скудности средств, они все же выглядели красочнее, чем отпечатанные в типографиях плакаты, где использовалось две-три краски, в то время как у художников их было семь и даже десять. Эти плакаты стали вывешиваться в окнах пустующих магазинов, почему и получили соответствующее название «Окна РОСТА». Они менялись каждую неделю, порой чаще. По воспоминаниям современников, они тут же привлекли к себе внимание своей зрелищностью, яркими пятнами красок, тем более, что облик города казался мрачноватым, всюду были видны следы разорения.
Роскин вспоминал, что Маяковский трудился с утра до ночи, охотно помогал всем (он не только писал тексты, но делал рисунки (до 1922 года). Когда Маяковский рисовал, то в основном набрасывал только контур, а уже красками его заполняла Л. Брик. Маяковский и Роскин обращались к лубку, к футуристическими приёмам. Сам же Роскин на протяжении всей жизни постоянно ищет свой стиль. В полиграфию его затолкала жизнь. Необходимость найти средства к существованию заставила обратиться его к книжному делу. К нему, вольно или невольно, тогда стали уделять внимание многие мастера. Самому Роскину приход в полиграфию оказался возможным благодаря накопленному опыту работы в Окнах РОСТА и в рекламном плакате, с одной стороны, и любовью к рисунку, с другой. Первое сказалось в оформлении обложек книг, а второе в иллюстрациях. Роскин пришел в книжное дело, когда оно существенно менялось. В это время налаживалась работа государственных издательств, и ставка делалась на массовые тиражи дешевых книг. Господствующий до этого «гравюрный» принцип, связанный с влиянием школы В.А. Фаворского и распространившийся затем «конструктивистский», связанный с эстеткой ЛЕФа, уходили в прошлое, хотя, конечно, оставили заметный след в полиграфическом искусстве. От конструктивизма шел интерес к «игре» шрифтами, к построению броской, эффектной композиции обложки, которая должна была привлекать внимание потенциального читателя-покупателя. Однажды в своей работе Роскин использует приём фотомонтажа, крайне популярный в 1920-е годы. Но к тому моменту тот уже перестает быть моден, и некое сложное взаимодействие конкретного визуального образа и геометрии букв кажется приёмом надуманным, даже критикуемым. Многие художники в 1920-е годы книги обращаются к рисованным обложкам (в отличие от наборных шрифтовых), создавая стиль, который окрестили современным, а тогда также называли и «журнальным», и «спортивно-идустриальным» (в первую очередь мастера ОСТа). Роскин же выбрал путь, который был связан с орнаментализацией шрифтов, и с использованием, как бы в память уходящему в прошлое конструктивизму, отдельных геометрических элементов. Это было то, что позже получит название «советское ар деко». Появляется ещё одна его манера рисунка, одновременно несколько грубоватая, экспрессивная, но и по-своему изысканная. Большое число книг Роскин оформил в начале 1930-х годов. Был участником свыше 30 международных выставок, был даже обладателем Гран-При во Франции, но советстое руководство так и не позволило получить ему эту почетную награду. Затем обратился к книге в 1940-е. В годы войны у Роскина погибает нежно им любимый сын Оська, потом следует эвакуация из Москвы, практически полная гибель его коллекции... После войны Роскин был критикован за формализм в журнале «Крокодил». Поводом послужило интересующее нас издание 1948 года сказов «Живинка в деле» Бажова, в котором критику не понравилось некоторое стилизованное использование приёмов росписи Палеха (а через это и иконописи), годы страха возможных репрессий... Но все же Роскин не опустил руки, а продолжал интенсивно работать, и в 1958 году его избирают председателем Комиссии декоративно-оформительского искусства Московского отделения художественного фонда РСФСР. Однако то, что мастер поддержал в трудную минуту инициатора "бульдозерной выставки" Оскара Рабина, ему не могли простить, и вся благополучная «карьера» Роскина в одночасье рухнула, ему пришлось покинул пост председателя в 1967 году.
(Полет Уточкина, 1972 г)
Но работал художник буквально до последних дней, правда, уже практически затворником в своей мастерской. Таков вот он, иллюстратор нашей сегодняшней книги.
Подробнее:
http://www.lesoreades.ru/photoalbum/photoalbum.php?pa_id=147
http://www.musobl.divo.ru/const_roskin.html
http://www.archrevue.ru/profileproviderblogmessage/20002.html
http://www.ejwiki.org/wiki/%D0%A0%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%BD,_%D0%92%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%BC%D0%B8%D1%80_%D0%9E%D1%81%D0%B8%D0%BF%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Ну, а сейчас и сами иллюстрации к книге (все цветные и часть черно-белых):